Виды аргументативных ошибок

Аргументация в реальном споре, дискуссии
и полемике происходит под воздействием
психологических, нравственных,
эстетических, идеологических и т.п.
факторов и средств убеждения. Такое
взаимное переплетение средств и способов
убеждения значительно усложняет
аргументацию и диалог в целом. При этом
возникают разного рода ошибки и
отклонения, которые могут быть как
преднамеренными, так и непреднамеренными.
Первые рассчитаны на то, чтобы добиться
с их помощью победы в споре. Вторые же
возникают спонтанно и не ставят перед
собой задачу ввести оппонента в
заблуждение. Как уже указывалось раньше,
в логике преднамеренные ошибки называют
софизмами, а непреднамеренные и не
осознанные ошибки — паралогизмами.

Различные отклонения от правильной
линии спора связаны главным образом с
психологическими уловками, которые
также разделяются на допустимые и
недопустимые. Основанием для такой
классификации служит следующий признак:
если в результате использования уловки
не создается преимущества для одной из
сторон, то уловка считается допустимой.
В противном случае уловка считается
недопустимой [8]. Иногда, впрочем, все
уловки характеризуются отрицательно
и считаются недопустимыми, с чем, конечно,
согласиться нельзя.

Значительное количество ошибок связано
с неточностью и неопределенностью
обычной речи, например, когда одни и те
же слова употребляются для выражения
смыслов различных понятий или же одно
и то же понятие выражается с помощью
разных слов.

Правила определения понятий, построения
умозаключений и доказательств, которые
разработаны в логике, служат важнейшим
средством для раскрытия и недопущения
ошибок в ходе аргументации. Однако
трудность здесь заключается в том, что
в чистом виде к искусственно подобранным
примерам, такие правила применить легко.
Трудности начинаются тогда, когда
приходится применять эти правила в
условиях реального диалога — спора,
дискуссии и полемики. В таких случаях
прежде всего становится необходимым
быстро и точно определить, с какими
нарушениями принципов аргументации и
уловками мы имеем дело. Если речь идет
о логических ошибках, то следует
установить, какое правило или закон
логики были при этом нарушены. Сложнее
обстоит дело с психологическими приемами
и средствами убеждения. Некоторые из
них в ходе спора и полемики вполне
допустимы, ибо могут лишь усилить доводы
разума. Другие же только затрудняют или
даже делают невозможным дальнейшее
продолжение спора, особенно, когда к
ним добавляются откровенно недопустимые
средства давления на оппонента или
оратора в форме обструкции, выкриков,
оскорблений, невозможности продолжать
речь и т.д.

Аргументация, как и процесс убеждения
в целом, представляют собой искусство
и овладеть им можно только на практике,
постепенно и настойчиво совершенствуя
свое мастерство. Значительную помощь
здесь может оказать анализ типичных
ошибок и уловок, допускаемых в ходе
аргументации и убеждения.

В истории логики и риторики такой анализ
впервые был осуществлен Аристотелем в
двух его сочинениях. Первое из них было
направлено против софистов и носит
название “О софистических опровержениях”
[13, с. 535–593]. Второе имеет более широкий
характер, связанный с использованием
различных видов умозаключений, в том
числе и правдоподобных. Оно было названо
“Топикой” и в нем также рассматриваются
ошибки, которые возникают в ходе
рассуждений. В Новое время краткую
систематизацию ошибок и уловок,
применяемых в ходе спора и полемики, а
также способов защиты от них, предпринял
А.Шопенгауэр в уже упоминавшейся
“Эристической диалектике” [11]. Несмотря
на неприемлемую гносеологическую
позицию автора, его советы и рекомендации
не утратили своего значения относительно
типологии ошибок, их анализа и способов
защиты от них.

В дальнейшем в учебниках по традиционной
логике обсуждались в основном ошибки,
возникающие преимущественно при
нарушении правил доказательства и
опровержения, поскольку именно они
встречались в демонстративной
аргументации. Некоторые современные
авторы учебников по аргументации,
написанных для студентов колледжей в
США и Западной Европе, предлагают
различные классификации наиболее
распространенных ошибок, причем у разных
авторов число рассматриваемых классов
сильно разнится друг от друга. Для
педагогических целей наибольшего
внимания, пожалуй, заслуживает
классификация, приведенная У.Греннаном
в последней главе его книги “Оценка
аргументации” [14, с. 336–364]. Однако
эта классификация просто–напросто
перечисляет типичные ошибки самого
разного характера и поэтому не опирается
на единое основание, обычно требуемое
для выделения различных групп и классов
ошибок. Поэтому в ней мирно соседствуют
ошибки, связанные с нарушением правил
и структур логических рассуждений
(“порочный круг”, нераспределенность
среднего термина, ложное опровержение,
и т.д.), с такими нелогическими ошибками,
как апелляция к публике, традиции,
авторитету, психологическими уловками
и другими. Пожалуй, исчерпывающую
классификацию ошибок и уловок в настоящее
время трудно осуществить из–за огромного
разнообразия случаев, встречающихся в
современной аргументации. Поэтому мы
остановимся лишь на наиболее типичных
ошибках, с которыми чаще всего можно
столкнуться в реальной практике
аргументации.

1. Неправильное употребление речи.
Поскольку наши мысли и суждения выражаются
с помощью слов и предложений, постольку
много ошибок может возникнуть при
неправильных оборотах речи. Именно на
подобного рода ошибках, как показывает
Аристотель, часто основываются
софистические доводы. К их числу он
относит, например, ошибки, связанные с
одноименностью и двусмысленностью
слов, их соединением и разъединением и
даже произношением. Одноименность и
двусмысленность возникают обычно при
употреблении одного и того же слова или
оборота речи для выражения различных
понятий и суждений. На этой неопределенности
основывается софистическая уловка,
когда утверждение, справедливое
относительно одного случая, переносится
на совершенно другой случай, который
имеет с первым только общее название.
Можно сказать поэтому, что такая ошибка
основывается на омонии слов, когда одно
и то же слово служит для выражения разных
понятий и смыслов суждений. А.Шопенгауэр
иллюстрирует эту уловку с помощью
двойного значения слова “честь”. Когда
он стал критиковать принцип “рыцарской
чести”, требующий ответить на оскорбление
еще большим оскорблением или вызовом
на дуэль, то его оппонент в качестве
возражения сослался на защиту чести
коммерсанта, которого обвинили
незаслуженно в обмане и нечестности.
Спрашивается, как отнестись к такому
возражению? Ясно, что во втором случае
речь идет о защите доброго имени, которое
может быть восстановлено путем привлечения
клеветника к ответственности, например,
через суд. Нетрудно понять, что приведенный
выше довод основывается на чисто
софистической уловке, при которой
отождествляются разные смыслы употребления
слова и понятия “честь”: в первом случае
речь идет о так называемой рыцарской
чести, критикуемой за ее анахронизм, во
втором – о гражданской чести и добром
имени.

Обычно подобного рода уловки распознаются
легко, стоит лишь вникнуть в смысл слов
и оборотов речи, и все же в устных спорах
под воздействием эмоций и других
психологических факторов они нередко
используются и поэтому затрудняют спор.
Типичными являются также античные
софизмы, основанные на неправильном
соединении и разъединении слов,
напоминающие по форме парадоксы. В
качестве примеров Аристотель приводит
такие речевые обороты, как “непишущий
пишет”, “больной здоров”, “сидящий
стоит” и т.п. Ясно, что здесь софизм
возникает из–за неправильного соединения
слов, когда не проводится различия между
способностью к действию, а с другой —
реальным действием (непишущий в данный
момент способен писать в другой момент,
сидящий сейчас в состоянии встать, а
больной — выздороветь). На разъединение
слов опираются софизмы, связанные с
переносом значения отдельных слов на
объединяющее слово или оборот речи.
Так, из утверждения “пять — это два и
три”, софист может заключить, что “пять”
есть четное и нечетное. Защита от подобных
софизмов, согласно Аристотелю, стоит в
тщательном анализе двусмысленных и
противоречивых оборотов речи. Поэтому
на двусмысленность речи следует отвечать
утверждением, что в одном смысле она
означает одно, в другом — иное. Итак,
уловки, основанные на неточности речи
и неопределенности ее выражений, могут
быть весьма разнообразными, но суть их
сводится к тому, чтобы использовать эту
неясность и неопределенность как довод
для утверждения собственного, а чаще
для опровержения мнения оппонента.
Современная логика в символической ее
форме выработала мощное противоядие
против неясности, неопределенности
смысла слов и выражений естественного
языка, точно отобразив различные слова
и выражения разной последовательностью
символов и формул искусственного,
формализованного языка, а различия
между смыслами выражений такого языка
— различной их интерпретацией. Поэтому
приведенные выше античные парадоксы
не представляют теперь для логики
никакой трудности. Более того, всякий
раз, когда возникают неясности и
двусмысленности в употреблении
естественного языка, с ними можно
справиться с помощью символического
языка.

Вторая группа ошибок и уловок хотя
и напоминает по форме речевые, но
опирается на сознательное расширение
или сужение смысла выдвигаемых
утверждений. В результате этого меняется
прежний смысл понятия или суждения, а
тем самым открывается возможность для
возникновения разного рода уловок. С
такими, по сути дела, софистическими
уловками приходится постоянно встречаться
в спорах и полемике по общественно–политическим,
нравственным и другим гуманитарным
вопросам, особенно когда такая полемика
ведется в присутствии широкой аудитории
или на страницах ежедневной прессы.

Существуют два тактических приема,
которые обычно используются в подобных
спорах и полемике. Когда оратор или
публицист чувствует, что он не в состоянии
возразить оппонентам или убедить
аудиторию, то он бессознательно, а
нередко преднамеренно сужает свое
утверждение, надеясь таким путем показать
в неприглядном свете позицию своих
оппонентов. Обычно в этих целях
употребляются такие “ходовые” понятия,
как демократия, суверенитет, реформа,
права человека и т.п., но при этом их
смысл намеренно расширяется или сужается.
Если под демократией, реформой и
родственными им понятиями оратор или
публицист подразумевает принципы
действия и поведения определенной
группы людей и властных структур, то
все, кто возражает против этого,
автоматически оказываются отлученными
от демократии, реформ и других институтов
гражданского общества.

Другой тактический прием, с помощью
которого обычно пытаются затруднить
спор, связан с расширением смысла тех
понятий и утверждений, с помощью которых
аргументирует оппонент, и тем самым
заставить его обосновать более широкое
понятие или утверждение. Так, например,
можно настолько вольно трактовать
понятия демократии и свободы, что они
будут ассоциироваться со вседозволенностью.
А это будет означать отказ от правового
гражданского общества, замену демократии
анархией.

Наилучшим средством защиты от перечисленных
выше ошибок и уловок является требование
точного определения используемых
понятий и ясной формулировки суждений.
К аналогичным уловкам относятся попытки
использовать понятия и утверждения,
вполне верные и применимые в одних
условиях, там, где они совершенно не
подходят или могут быть использованы
лишь с теми или иными ограничениями.
Сходный прием заключается в том, что
понятие или суждение частного характера
пытаются выдать за общее.

Третья многочисленная группа уловок
связана с индуктивными обобщениями.
В логической литературе ошибочные
обобщения такого рода называют
неправомерными, ложными, поспешными и
т.д. Суть их сводится к тому, что результаты
наблюдения каких–либо свойств у
некоторой — обычно весьма небольшой —
группы членов класса без должных
оснований неправомерно переносятся на
весь класс в целом. Так, гоголевский
герой видел, что все православные, каких
он встречал, едят галушки, и отсюда
сделал вывод, что все православные
вообще едят галушки, а кто их не ест, тот
не православный. Приведя этот пример,
С.И.Поварнин замечает, что в менее наивной
форме, но подобным же образом рассуждают
очень часто [8, с. 101].

Во–первых, в устном споре или выступлении
ораторы иногда преднамеренно выбирают
такие случаи, которые подтверждают их
точку зрения и совершенно не касаются
сомнительных случаев, которые могут
опровергнуть их утверждение. Когда один
за другим перечисляются подтверждающие
случаи обобщения, у слушателя психологически
возникает невольное доверие к его
истинности. Между тем, как мы уже знаем,
проверка индуктивного обобщения
предполагает, что случаи должны выбираться
не предвзято, они не должны быть слишком
сходными, а наоборот, как можно больше
отличаться друг от друга.

Во–вторых, если для проверки и
подтверждения индуктивного обобщения
требуется исследовать большое число
позитивных случаев, то для его опровержения
достаточно одного–единственного
случая. Такой случай называют противоречащей
инстанцией, поскольку его достаточно,
чтобы опровергнуть обобщение целиком.
Так, обнаружения черного лебедя в
Австралии было достаточно, чтобы
отвергнуть прежнее поспешное обобщение,
что все лебеди — белые. То же самое можно
сказать о неправомерном обобщении, что
все жвачные животные имеют рога, которое
легко опровергается таким противоречащим
примером: верблюды относятся к типично
жвачным животным, но не имеют рогов.
Поспешность и неправомерность подобных
обобщений нетрудно понять, если учесть,
что они основываются на наблюдении
внешних, поверхностных признаков у
некоторой части членов определенного
класса предметов, явлений и событий,
которые затем некритически, необоснованно
переносятся на весь класс в целом.

Обращение к противоречащей инстанции
служит важным приемом проверки обобщений
не только в повседневных рассуждениях,
но используется для испытания любых
обобщений вероятностного характера в
научном исследовании. Поскольку наличие
противоречащей инстанции опровергает
обобщение, установленное эмпирическими
методами, постольку в современной
философии и методологии науки существует
тенденция рассматривать научный характер
гипотез опытных наук исключительно с
точки зрения возможного их опровержения.
Наиболее ярко она выражена главой школы
критического рационализма К.Поппером
и получила название доктрины
фальсификационизма. В то время как
эмпиристы и логические позитивисты
считают критерием научности гипотез и
теорий опытных наук принцип верификации,
т.е. установления их истинности с помощью
подтверждения их эмпирическими фактами,
свидетельствами и иными данными, К.Поппер
решительно выступает против этого. Он
совершенно справедливо указывает,
во–первых, что такие универсальные
высказывания науки, как законы и теории,
в принципе непроверяемы, ибо для этого
пришлось бы испытать и подтвердить их
с помощью бесконечного множества
случаев, которые они охватывают.
Во–вторых, подтверждение такого рода
никогда не является окончательным. В
самом деле, логическая схема подтверждения
гипотезы может быть представлена
следующей схемой:

H E

E

Следовательно,H
вероятно в той или иной степени

Новые подтверждающие случаи, конечно,
увеличивают вероятность гипотезы, но
они не обосновывают ее истинность.
Поэтому эта схема рассуждения не
считается в дедуктивной логике корректной.
В отличие от нее опровержение происходит
согласно корректной схеме умозаключения
modus tollens, и результат здесь является
окончательным. Таким образом, между
подтверждением и опровержением,
верифицируемостью и фальсифицируемостью,
существует явная асимметрия. Вот почему
К.Поппер считает, что “не верифицируемость,
а фальсифицируемость системы следует
рассматривать в качестве критерия
демаркации” [15, с. 63]. Под демаркацией
он понимает разграничение научных
систем от ненаучных, а точнее –
эмпирических от неэмпирических.

Конечно, несмотря на антисимметричность
критериев подтверждения и опровержения,
их нельзя противопоставлять друг другу.
Ни в научных ни других рассуждениях они
не выступают обособленно, а скорее
обусловливают и дополняют друг друга.
Ведь для того, чтобы сделать простейшее
обобщение, необходимо располагать
определенным количеством фактов и
данных, подтверждающих его. Дальнейший
процесс его проверки не исключает
возможности его опровержения и неудачи
подобных попыток усиливают нашу веру
в обобщение. Этим как раз и ценен поиск
противоречащей инстанции. Нельзя,
однако, забывать, что противоречащая
инстанция должна иметь непосредственное
отношение к обобщению или, как говорят
в логике, быть релевантным к нему. Иногда
именно это обстоятельство используется
в качестве софистического приема, когда
возражение оппонента не имеет прямого
отношения к обсуждаемому обобщению.

Четвертая группа уловок связана с
правдоподобными, или вероятностными,
рассуждениями. Главная из них заключается
в неправильном установлении степени
правдоподобия того или иного утверждения
или обобщения. Мы уже отмечали, что эта
степень определяется точно фиксированными
фактами, свидетельствами и другими
данными, подтверждающими утверждение
(гипотезу, обобщение, мнение). В обычных
рассуждениях это обычно не учитывается
и в результате этого степень вероятности
предположения или обобщения может быть
завышена или занижена. Иногда этим
пользуются как софистическим приемом,
чтобы ввести в заблуждение слушателей
или оппонента. Такого рода ошибки и
основанные на них уловки следует отличать
от рассмотренных выше ошибок поспешного
обобщения. В последнем случае речь идет
о перенесении замеченного свойства,
характеристики или закономерности на
весь класс наблюдаемых предметов,
явлений и событий. В первом же случае
на основании изучения небольшого их
числа неверно оценивается степень
правдоподобия, относящегося к ним
обобщения или гипотезы.

Сюда же можно отнести такие суждения о
явлениях, которые основаны на частой
их повторяемости, из чего иногда заключают
о необходимом, закономерном их характере.
Разумеется, что, чем чаще повторяется
событие, тем выше степень возможности,
или вероятности, его появления. Но при
этом важно объективно определить эту
степень, и не смешивать его с чисто
психологической и субъективной верой.
На этом, кстати, основываются многие
предрассудки, дурные приметы, суеверия
и т.п. Аналогичный характер имеет ошибка,
связанная со следованием явлений во
времени, когда только по одной частоте
повторения одного явления вслед за
другим делают вывод о каузальной, или
причинной связи. Например, появление
красного заката считают причиной
возникновений плохой погоды или даже
прилет ласточек — причиной наступления
весны и т.п. На самом деле, сами эти
“причины” являются закономерным
следствием более глубокой причины.
Подобное ошибочное заключение в логике
получило название “Post hoc, ergo propter hoc”
(после этого, значит, по причине этого).

Пятая группа ошибок и уловок связана
с процессом доказательства и опровержения,
о которых обычно подробно говорят в
учебниках логики. Ошибки здесь возникают
преимущественно по трем причинам:
во–первых, из–за отступления и подмены
тезиса, во–вторых, нарушения правил
демонстрации тезиса и, в–третьих,
необоснованности аргументов, или
посылок, доказательства. В реальной
практике общения, в спорах, дискуссиях
и полемике такие ошибки не сразу можно
обнаружить, поскольку иногда при этом
используются уловки, которые маскируют
ошибки. Так, когда приходится доказывать
тезис, софист может воспользоваться
аргументом, который сам нуждается в
обосновании или даже повторяет тезис
под другой формулировкой. Нередко
недоказанность тезиса выдается за его
ложность, а доказательство частного
положения выдается за доказательство
общего утверждения и т.п.

Наконец, шестая, самая многочисленная
группа не столько ошибок, сколько уловок
связана не с логикой и фактами, а с мерами
психологического и морального
воздействия на оппонентов и слушателей.
Ведь убеждение, как мы знаем, в значительной
мере зависит также от эмоций, воли,
чувств и нравственных принципов и
склонностей аудитории. Это обстоятельство
прекрасно понимали античные риторики,
философы и логики. Аристотель в первой
книге “Риторики” обращает внимание,
с одной стороны, на характер и поведение
оратора, а с другой — на его эмоциональное
воздействие на слушателей, умение
вызывать у них соответствующие обстановке
чувства и настроения. Такое воздействие
может быть как позитивным, так и
негативным. В связи с этим в “Топике”
и “Софистических рассуждениях” он
анализирует многочисленные случаи
использования уловок психологического
характера.

Количество психологических уловок
весьма велико и поэтому мы остановимся
лишь на некоторых из них, чтобы показать,
как они могут быть использованы, с одной
стороны, при нападении на тезисы
оппонента, а с другой — как можно
защититься от них, отстаивая свою точку
зрения. С самого начала следует
подчеркнуть, что такие уловки могут
быть допустимыми в споре, а также
недопустимыми, когда они создают
преимущество для одного из участников
спора. Совершенно недопустимы такие
уловки, которые объединяются с явно
недозволенными с этической точки зрения
приемами ведения полемики.

Вообще говоря, при надлежащем сочетании
доводов разума и фактов с доводами,
идущими от эмоций, чувств и воли, процесс
убеждения только выигрывает, ибо
рациональные аргументы в этом случае
усиливаются под воздействием
психологических и нравственных факторов.
Другое дело, когда эти факторы направлены
против доводов разума и рационального
мышления в целом.

К числу допустимых психологических
приемов воздействия на оппонента
относятся, например, случаи, когда
обнаружив слабый пункт в его аргументации,
все внимание концентрируют именно на
этом пункте, не давая ему возможности
уйти от ответа и искать другие доводы.
Полезным и целесообразным является и
такой прием, когда при аргументации
стараются заранее обнаружить те
следствия, которые вытекают из выдвигаемого
тезиса. Если оппонент предвидит такие
следствия, то он будет придираться к
доводам, потребует их дополнительного
обоснования, задавать не относящиеся
к делу вопросы и, словом, всячески будет
препятствовать выдвигаемой аргументации
и ведению спора. В качестве защиты от
подобных действий Шопенгауэр рекомендует
скрывать свою игру, используя посылки
поодиночке, начинать рассуждение
издалека, обратившись, например, к
посылкам данных посылок и т.д. Если
оппонент не соглашается даже с истинными
посылками, то можно вести аргументацию
от ложных посылок, с которыми он может
согласиться, а затем путем отрицания
антитезиса придти к истинному заключению.
При индуктивных обобщениях после
тщательного анализа подтверждающих
случаев и согласия с ними оппонента
следует сразу же переходить к заключению.

Недопустимых психологических уловок
и приемов ведения нечестного спора
значительно больше. В целом они рассчитаны
на то, чтобы вывести оппонента из
душевного равновесия, рассердить его
с тем, чтобы он начал ошибаться и
рассуждать неправильно. В этих целях
начинают задавать многочисленные
вопросы, не имеющие отношения к теме
спора, а если оппонент ответил правильно
на вопросы по теме, то приспособить их
в качестве подтверждения собственной
позиции. Нередко совершенно правильные
утверждения голословно отвергают на
том основании, что они якобы приводят
к защите какого–либо опровергнутого
учения, философской системы или же
противоречат здравому смыслу. Совершенно
недопустимыми в полемике являются
доводы, связанные с политическими
обвинениями, наклеиванием ярлыков,
инсинуациями и т.п. приемами, которые в
старой отечественной логике называли
“палочными доводами” или “обращением
к жандарму”. Такие случаи следует
рассматривать как грубый нажим на
оппонента или попытку подкрепить свою
позицию не разумными доводами, а
апелляцией к силе, власти или авторитету.

Особенно недостойными с этической точки
зрения являются попытки сорвать спор
или публичное обсуждение вопроса, когда
сторонникам противоположной позиции
не дают возможности аргументировать
свою точку зрения, прерывают оратора,
“захлопывают”, изгоняют с трибуны или
применяют иные формы обструкции.

Остановимся еще на двух довольно
распространенных приемах ведения
полемики, которые получили название
аргументации к публике или аудитории
и аргументации к авторитету. В строгом
смысле слова их нельзя считать ни
софизмами ни психологическими уловками,
хотя они и не являются обоснованными
приемами аргументации. Когда для
обоснования аргументации ссылаются на
высказывания авторитетных лиц в той
или иной области знания или практической
деятельности, то это нельзя рассматривать
как убедительный аргумент в пользу
защищаемого тезиса или мнения. Ведь
авторитетные лица, как и другие люди,
могут ошибаться и поэтому их мнения
нельзя рассматривать как бесспорные и
окончательные истины. Кроме того, новые
факты и открытия могут придти в
противоречие со взглядами авторитетных
лиц, не говоря уже о том, что ссылка на
авторитеты может оказаться вовсе
несостоятельной в тех случаях, когда
они высказывались по вопросам, выходящим
за рамки их компетенции. Именно поэтому
ссылка на авторитеты в лучшем случае
может приниматься как косвенный довод,
который не заменяет непосредственного
доказательства и обоснования с помощью
аргументов, опирающихся на факты и ранее
доказанные истины.

Вера в авторитеты чаще всего встречается
среди людей, не получивших достаточного
образования и поэтому неспособных
самостоятельно и критически оценить
мнения и взгляды авторитетных деятелей
в области науки, искусства, политики и
других областей интеллектуального
труда. Некритическое отношение к
авторитетам, слепое преклонение перед
ними служит источником догматизма,
который был широко распространен в
нашей общественно–политической жизни
в силу тоталитарного характера
государственного строя, подавлявшего
всякое инакомыслие и критику власть
имущих и их идеологов.

С другой стороны, голое, необоснованное
отрицание всех и всяких авторитетов,
пренебрежительное отношение к их трудам
и деятельности являют собой обратную
сторону медали, когда отбрасывается не
только устаревшее и бесполезное знание,
но и все то ценное и непреходящее, что
составляет фундамент подлинной науки
и культуры в целом. Поэтому беспристрастный
анализ результатов и достижений
предшественников, в особенности
авторитетных деятелей в каждой области
знания, может лишь подкрепить и усилить
позицию при аргументации, направленной
на поиск истины. В то же время попытка
цепляться за устаревшие положения
авторитетов, настаивание на них приводят
к догматизму и застою в любой области
деятельности.

“Аргументация к толпе” или аудитории
таит гораздо большую опасность, ибо при
этом оратор или полемист будет стремиться
не столько к истине и подлинному раскрытию
существа обсуждаемых вопросов, сколько
угодить ей, играя на ее интересах,
потребностях, эмоциях и чувствах. Этот
прием нередко используется при публичном
рассмотрении таких проблем, которые
широкая аудитория в ряде случаев не в
состоянии глубоко понять и составить
о них свое собственное мнение. В таких
случаях недобросовестный полемист
путем упрощения и вульгаризации
аргументации, а также недопустимых
приемов высмеивания доводов оппонентов,
иронического к ним отношения может
вызвать сочувствие у неподготовленных
слушателей и оказаться победителем в
споре. Очень часто в качестве довода в
такой аудитории используется ссылка
на установившиеся общие мнения и
представления, которые при более
тщательном исследовании оказываются
не чем иным, как устоявшимся предрассудком.
Но для подобной аудитории эти предрассудки
и ходячие представления оказываются
более привычными, чем новые неокрепшие
и потому непривычные взгляды.

Отделить истину от мнения, обоснованный
довод от необоснованного, достоверное
от правдоподобного — составляет одну
из основных задач аргументации, которая
может быть успешно решена путем
тщательного и добросовестного анализа
выдвигаемых утверждений и мнений, и
оценки, и обоснования тех доводов, на
которые они опираются.

Философия и психология во многом связаны друг с другом, в том числе потому, что оба они так или иначе обращаются к миру мысли и идей.

Один из этих пунктов союза между обеими дисциплинами находится в связи с логические и аргументативные ошибки, Понятия, используемые для обозначения обоснованности (или ее отсутствия) выводов, сделанных в ходе диалога или дебатов. Давайте посмотрим более подробно, что они из себя представляют и каковы основные типы ошибок.

Какие ошибки?

Ошибка — это причина, по которой, несмотря на то, что она похожа на действительный аргумент, она не .

Следовательно, это неправильная линия рассуждений, и выводы, возникающие в результате их, не могут быть приняты. Независимо от того, является ли вывод, сделанный ошибкой, верным или нет (это может быть случайно), процесс, с помощью которого он был достигнут, является дефектным, поскольку он нарушает по крайней мере одно логическое правило.

Ошибки и психология

В истории психологии почти всегда существовала тенденция переоценивать нашу способность рационально мыслить, подчиняясь логическим правилам и демонстрируя согласованность в наших действиях и спорах.

За исключением определенных психологических течений, таких как психоаналитический, основанный Зигмундом Фрейдом, предполагалось, что здоровый взрослый человек действует в соответствии с рядом мотивов и рассуждений, которые могут быть легко выражены и которые обычно находятся в пределах рамки рациональности. Случаи, когда кто-то вел себя нерационально, были истолкованы как признак слабости или как пример, в котором человек не знает, как определить истинные причины, которые мотивируют его действия.

Это было в последние десятилетия, когда s Мы начали понимать, что иррациональное поведение находится в центре нашей жизни. эта рациональность является исключением, а не наоборот. Однако существует реальность, которая уже дает нам подсказку о том, насколько далеко мы движемся под воздействием эмоций или импульсов, которые не очень рациональны или вовсе не таковы. Этот факт заключается в том, что нам пришлось разработать своего рода каталог ошибок, чтобы попытаться, чтобы они имели небольшой вес в нашей повседневной жизни.

Мир заблуждений относится больше к миру философии и эпистемологии, чем к миру психологии, но хотя философия изучает ошибки сами по себе, из психологии можно исследовать способ их использования. Тот факт, что ложные аргументы присутствуют в дискурсах людей и организаций, дает нам представление о том, каким образом мышление, стоящее за ними, более или менее связано с парадигмой рациональности.

Основные типы ошибок

Список ошибок очень длинный, и могут быть некоторые из них, которые еще не были обнаружены, потому что они существуют в очень меньшинстве или плохо изученных культурах. Тем не менее, есть некоторые более распространенные, чем другие, поэтому знать основные типы ошибок может служить ориентиром для выявления нарушений по ходу рассуждений где они

Ниже вы можете увидеть подборку самых известных заблуждений. Поскольку не существует единого способа их классификации для создания системы типов ошибок, в этом случае они классифицируются в соответствии с их членством на две категории, которые относительно легко понять: неформальные и формальные.

1. Неформальные заблуждения

Неформальные ошибки — это те, в которых ошибка рассуждения связана с содержанием помещения. , В этом типе ошибки то, что выражено в посылках, не позволяет прийти к заключению, которое было достигнуто, независимо от того, верны ли посылки или нет.

То есть обращается к иррациональным представлениям о функционировании мира, чтобы создать ощущение, что сказанное является правдой.

1.1. Ошибка и невежество

В заблуждении ad ignorantiam пытаются принять как должное правдивость идеи за простой факт, что она не может быть доказана как ложная .

Знаменитый мем «Летающего спагетти-монстра» основан на этом типе заблуждения: поскольку нельзя показать, что не существует невидимой сущности, образованной из спагетти и фрикадельок, которая также является создателем мира и его обитателей, она должна быть реальной.

1.2. Falacia ad verecundiam

Ошибка ad verecundiam, или ошибка власти, связывает правдивость предложения с авторитетом человека, защищающего его, как если бы это обеспечивало абсолютную гарантию .

Например, часто утверждают, что теории Зигмунда Фрейда о психических процессах верны, потому что его автор был неврологом.

1.3. Аргумент и следствие

В этом типе заблуждения предполагается показать, что обоснованность или иное представление идеи зависит от того, является ли то, что может быть выведено из нее, желательным или нежелательным .

Например, аргумент ad consquentiam будет заключаться в том, что вероятность того, что армия совершит государственный переворот в стране, очень мала, потому что противоположный сценарий будет серьезным ударом по гражданству.

1.4. Скорейшее обобщение

Эта ошибка является обобщением, не основанным на достаточных данных .

Классический пример можно найти в стереотипах о жителях определенных стран, что может привести к ошибочному мнению, например, что если кто-то шотландец, его следует характеризовать своей скупостью.

1,5. Ошибка соломенного человека

В этом заблуждении идеи противника не подвергаются критике, а карикатурному и манипулируемому образу этих .

Пример можно найти в аргументации, критикующей политическую партию за националистическую позицию, характеризующую ее как нечто очень близкое к тому, что было у гитлеровской партии.

1.6. Post hoc ergo propter hoc

Это тип заблуждения, при котором предполагается, что если одно явление происходит за другим, оно вызвано им, в отсутствие дополнительных доказательств того, что это так .

Например, можно попытаться утверждать, что внезапный рост цен на акции организации произошел потому, что начало сезона большой игры уже достиг Бадахос.

1.7. Ошибочность объявления

Посредством этой ошибки опровергается достоверность определенных идей или выводов, подчеркивая отрицательные характеристики (более или менее искаженные и преувеличенные) тех, кто их защищает, вместо того, чтобы критиковать саму идею или рассуждения, которые привели к ней.

Пример этой ошибки мы могли бы найти в случае, когда кто-то презирает идеи мыслителя, утверждая, что это не заботится о его личном имидже.

Тем не менее, мы должны знать, как отличить этот тип facacia от законных аргументов относится к характеристикам человека в частности. Например, обращение к нехватке университетских исследований человека, который говорит о продвинутых понятиях квантовой физики, может считаться обоснованным аргументом, поскольку предоставленная информация относится к теме диалога.

2. Формальные заблуждения

Формальные заблуждения не в том, что содержание предпосылки не позволяет прийти к заключению, которое было достигнуто, а в том, что отношение между предпосылками делает вывод недействительным .

Вот почему его неудачи зависят не от содержания, а от того, каким образом связаны предпосылки, и они не являются ложными, потому что мы внесли неуместные и ненужные идеи в наши рассуждения, а потому что нет никакой согласованности в аргументах, которые мы используем.

Формальная ошибка может быть обнаружена путем замены всех элементов помещения символами и проверки соответствия рассуждений логическим правилам.

2.1. Отказ от предшественника

Этот тип ошибки основан на условном типе «если я сделаю подарок, это будет мой друг» и когда в первом элементе отказано, неверно делается вывод, что во втором элементе также отказано: «если я не сделаю ему подарок, он не будет моим другом».

2.2. Подтверждение последующего

В этом типе ошибка также является частью условного, но в этом случае второй элемент утверждается и выводится неправильно что предшественник правдив:

«Если я одобряю, я откупорил шампанское».

«Я откупорил шампанское, поэтому я одобряю».

2,3. Средний срок не распределен

В этой ошибке средний термин силлогизма, который связывает два предложения и не появляется в заключении. , не распространяется на все элементы набора в помещениях.

пример:

«Весь французский — европейский».

«Некоторые русские — европейцы».

«Поэтому, некоторые русские — французы».

Библиографические ссылки:

• Кларк Дж., Кларк Т. (2005). Вздор! Полевое руководство скептика по выявлению ошибок в мышлении (на английском) Брисбен: Изящные Книги.
• Comesaña, J.M. (2001). Неформальная логика, заблуждения и философские аргументы, Буэнос-Айрес: Эудеба.
• Уолтон Д. (1992). Место эмоций в споре (на английском) Пресса государственного университета Пенсильвании.

Стратегия и тактика (свободный стрим 10.12.2018) (August 2023).

Давайте на примерах из жизни разберем 19 основных ошибок в аргументации. Вы сможете применить эти знания, переложив на собственный опыт и на то, как обычно выстраивается коммуникация с сотрудниками.

Мы часто сопротивляемся точкам зрения других людей, в частности из-за того, что они используют аргументы низкого качества. Напомню, что аргумент — это рассуждение, факт или пример, направленный на доказательство или оправдание какого-либо утверждения. Есть два основных вида аргументов: риторический и философский. Риторический аргумент используют, чтобы убедить (или переубедить) собеседника, а философский — чтобы раскрыть мысль. Риторический аргумент обращается к эмоциям, тогда как философский опирается на логику и остается в силе даже в отрыве от личности говорящего, например, если его записать.

Для того чтобы оценить высказывание оппонента, нужно проверить его на соответствие пяти критериям:

1. Ясность аргумента.
2. Существование аргумента.
3. Уместность аргумента (его отношение к делу).
4. Оценка аргумента по критерию силы — слабости.
5. Оценка аргумента по критерию единственности — множественности.

Аргументация должна содержать какую-либо точку зрения, углублять и прояснять ее. Аргумент может представлять собой факт («потому что Земля круглая») или логическую последовательность («если А, то В»). Он может иметь субъективную или объективную форму, то есть объяснять личный выбор или претендовать на определение реальности.

Аргументы бывают разных типов: моральные, практические, психологические, интеллектуальные, логические, фактические и т.д. Рассмотрим несколько примеров.

Вопрос:

— Должен ли ты помогать слабым?

Аргумент, основанный на морали:

— Да, потому что это нравственно — заботиться о благополучии общества.

Практический аргумент:

— Нет, мне придется тратить время, вместо того чтобы заниматься своими делами.

Психологический аргумент:

— Нет, так как у меня совсем нет желания.

Интеллектуальный аргумент:

— Да, так как мой приоритет — исследования нуждающихся и анализ ситуации в стране.

Логический аргумент:

— Нет, потому что это действие лишено смысла, всем все равно не поможешь.

Аргумент, основанный на фактах:

— Нет, потому что чем больше я подаю милостыню, тем больше становится попрошаек.

Предлагаю вам разобрать 19 самых распространенных ошибок в аргументации. Зная их, вы сможете легко отличить доказательный аргумент от бездоказательного.

1. Отсутствие аргумента

Утверждение заключает в себе повторение понятий, содержащихся в вопросе или же их переформулировку.

Пример:

— Должен ли я помогать человеку, который не хочет этого?

— Нет, потому что я не помогаю людям, которые не хотят моей помощи.

2. Аргумент, не относящийся к делу

Это аргумент, в котором заложены смыслы, не относящиеся к предложенному утверждению. Нет связи между аргументом и той идеей, которую он собирается поддерживать.

Пример:

— Можем ли мы расширить территорию завода?

— Нет, этого делать нельзя, так как за последнее время число детей-аллергиков катастрофически возросло.

Несколько типов аргументов, не относящихся к проблеме:

3. Эмоциональный аргумент

— Я не могу надеть это платье! Я ношу его все время!

— У тебя полный гардероб вещей!

Тот факт, что гардероб полон, никак не относится к проблеме — говорящая не хочет надевать именно это платье.

4. Аргумент: око за око, зуб за зуб

— Выходи из ванной комнаты! Мне нужно собираться на работу! Я опоздаю!

— Ты проводишь там все свое время, когда наряжаешься!

Тот факт, что человек делает что-то не так (застрял в ванной и собирается), не оправдывает ошибку другого человека (опоздание).

5. Аргумент обратной причинности

— Почему ты ударил своего брата?

— Потому что после он меня тоже ударил.

Непредвиденное последствие действия не может оправдывать это действие, за исключением тех моментов, когда последствие заранее известно.

6. Недифференцированный аргумент

Это аргумент, который можно использовать как для оправдания выбора варианта А, так и для оправдания выбора варианта Б.

— Можно ли обманывать руководителя?

— Нет, мы же люди! И работаем вместе.

С таким же успехом ответ на вопрос может быть: «Да, мы же люди!» То есть аргумент «Мы же люди» одинаково подходит для ответа как «да» так и «нет».

7. Неполный аргумент

Этот тип аргумента подходит в качестве доказательства, но требует дополнительного уточнения. Конец аргумента подразумевается.

— Обязан ли человек говорить правду, если тот, с кем он говорит, болен?

— Нет, так как это может его ранить и причинить ему боль.

Утверждение содержит аргумент, но остается слишком общим. Следует, например, добавить, что человек ослаблен или же более чувствителен из-за болезни.

— Является ли то, что это написано в книгах, достаточным основанием для того, чтобы чему-то верить?

— Да, если это написано в научных книгах.

Для того чтобы аргумент был завершенным, необходимо объяснить, почему «научное» — это более надежное. Например, потому что это доказано опытами.

8. Противоречивый аргумент

Это аргумент, элементы которого вступают друг с другом в противоречие. Некоторые элементы поддерживают первоначальное предположение, другие, наоборот, его опровергают. Наиболее часто встречающаяся форма противоречивого аргумента — это классическое «да, но…». Нет ничего, что поддерживает «да», в то время как аргумент, следующий за «но», опровергает первоначальный положительный ответ.

— Нужно ли отстаивать свободу мнения?

— У каждого есть право думать то, что он хочет. Но существуют страны, где тебя могут посадить в тюрьму, если твои мысли противоположны тому, чего хочет правительство.

Автор не аргументирует свой первоначальный ответ, а показывает, что эта идея не всегда применима. Он использует факт как контраргумент к своему собственному предположению, чем ничего не доказывает и вызывает смятение.

9. Изменение смысла

Аргумент, содержание которого расходится с первоначальным предположением. Непрямая связь или же слишком большое расхождение делают этот аргумент неадекватным.

— Обязан ли человек говорить правду, когда он голоден?

— Да, так как в голоде нет ничего постыдного. Утверждение отвечает на вопрос: «Может ли человек сказать правду, когда он голоден?», а не на вопрос: «Обязан ли человек говорить правду, когда он голоден?» Следовательно, проблема не решена.

10. Ложный аргумент

Это, как правило, нагромождение слов, иногда имеющих фактическую или риторическую ценность, а иногда — нет. Например, учительница говорит, что не следует перебивать других, но сама часто перебивает учеников. Есть ли у нее больше прав перебивать, чем у нас?

— Нет, так как ученики должны поднимать руку, чтобы говорить.

Тот факт, что ученики должны поднимать руку, совершенно не доказывает то, что у учителя есть право или нет права перебивать. Отсутствие легитимности ничего не доказывает.

11. Тавтология

Предположение, которое пытается оправдать ответ или идею, повторяя их точь-в-точь или с использованием других слов.

— Нужно ли всегда быть вежливым?

— Да, это вопрос вежливости.

Нельзя оправдывать обязательство всегда быть вежливым вежливостью — это переформулировка первоначального ответа «да» с использованием элементов вопроса.

— Остаешься ли ты самим собой, если меняешь культуру?

— Да, так как смена культуры ничего не меняет в тебе самом.

Вопрос переформулирован в законченное предложение, но никакого аргумента не приведено.

12. Отвержение проблемы

Ответ или аргумент не поддерживает проблему, а открыто или скрыто выражает несогласие с проблемой.

— Остаешься ли ты самим собой, если меняешь работу?

— Нет, так как у меня ее нет.

Отвержение гипотетического вопроса с приведением личного примера. В данном случае аргумент отклоняется от темы.

13. Вопросительный аргумент

Вопросительный аргумент обычно используется с целью отсылки проблемы к автору первоначального высказывания. Такой аргумент в лучшем случае слишком расплывчатый, а в худшем — вообще неуместный.

— Должен ли я помогать человеку, который не помогает другим?

— Нет, так как зачем я должен беспокоиться о помощи эгоисту? В вопросе косвенным образом высказано утверждение, показан очевидный ответ.

14. Аргумент относительности

Использование относительных выражений «это зависит от», «необязательно», «не совсем» и т. д. без наличия какой-либо другой информации, которая позволила бы прояснить и понять причины и следствия этого релятивизма. Подобные неопределенные понятия периодически неадекватно используются в качестве ответа или аргумента. Часто употребляются для того, чтобы не отвечать на вопрос.

— Обязан ли человек сказать правду после того, как он солгал?

— Нет, все зависит от причины лжи.

Можно понять, что обязанность говорить правду или лгать зависит от причины лжи. Но, для того чтобы придать смысл этой относительности, необходимо объяснить, какие мотивы или примеры обяжут нас говорить или не говорить правду.

15. Аргумент убеждения

Предложение, которое говорит о субъективном состоянии, не предлагая никакого доказательства. Обычно это выражение уверенности или сомнения. Этот тип аргументации больше относится к риторике, так как он направлен на убеждение другого.

— Кто забрал мою ручку?

— Это Андрей, я уверен, что это он.

В данном случае говорящий пытается оправдать утверждение с помощью убеждения. Этот тип аргумента обычно начинается со слов: «Я считаю, что…», «Я клянусь, что…», «Я уверяю тебя, что…», «Я уверен, что…». Или сопровождается объективными выражениями: «Определенно, что…» «Это точно, что…». В таких аргументах можно встретить наречия убеждения: честно, откровенно говоря, на самом деле, правда. Все эти понятия имеют риторическую ценность, не приводят никакого доказательства.

16. Нелогичный аргумент

Конструкция такого аргумента нарушает элементарные законы логики. Например: инверсия причины и следствия, незаконная дедукция, плохо построенные силлогизмы (логическое умозаключение, в котором из двух данных суждений получается третье, вывод) и т. д. Эти логические ошибки могут находиться внутри аргумента или же в отношении аргумента и высказывания, которое он поддерживает.

Типы нелогичных аргументов:

• противоположный аргумент;
• нерациональный аргумент;
• логическая инверсия;
• защитная реакция.

— Откуда ты знаешь, что Саша дома?

— Потому что он не в школе.

То, что Саши нет в школе, необязательно подразумевает, что он дома. Он может находиться в другом месте.

17. Ложное основание

Утверждение рассматривается как бесспорный общий принцип, который считается очевидным. Использование такого аргумента говорит о предубеждении или же отсутствии рефлексии.

— Должен ли ты слушаться своих родителей?

— Да, так как это разумнее.

Мы не знаем, что здесь означает это «разумнее». Утверждение кажется «рациональным», но ничего не говорит.

18. Слабый аргумент

Утверждение имеет форму и ценность аргумента. Однако оно менее содержательное, чем утверждение, которое защищает. Слабость аргумента может повлечь за собой проблему пропорции или вероятности, злоупотребления обстоятельствами. У слабого аргумента есть тенденция не доходить до сути вещей.

Типы слабых аргументов:

• аргумент, основывающийся на прошлом;
• свободная гипотеза;
• обобщение;
• аргумент привычки;
• алиби обстоятельств;
• алиби с использованием другого;
• преувеличенный аргумент;
• минималистический аргумент;
• авторитарный аргумент;
• алиби количества;
• злоупотребление оправданием;
• суеверный аргумент.

— Человек — хороший?

— Да, члены моей семьи помогают друг другу.

Нельзя делать вывод обо всех людях на основании того, как ведут себя несколько членов семьи. Это может быть названо неправомерным обобщением.

19. Запутанный аргумент

— Допустимо ли говорить неправду, чтобы чего-то добиться?

— Это трусость. Это может быть правильно, так как намерение хорошее.

Трусость имеет негативное значение, и мы не можем использовать этот концепт для доказательства законности. Следующая фраза утверждает, что «намерение хорошее», но не говорит, в чем его «позитивность». Мы имеем здесь две незавершенные идеи, которые противоречат друг другу.

Как тренировать критическое мышление и принимать осознанные решения?

Проще начинать тренировку осознанности с исследования и усиления аргументации. Аргументы легче формализовать, фиксировать и анализировать, чем другие процессы мышления. Это можно практиковать в одиночку или с кем-то. Договоритесь предлагать разные вопросы, давать ответы и упражняться в поисках сильных аргументов. Рекомендую все фиксировать на бумаге, не делайте это на слух. Без особого навыка «буфер памяти» все равно не удержит долго информацию. Записывайте вопрос, ответ и аргументы. А затем, чтобы избежать привычного «перехода на личности», вы можете представить, что аргументы не ваши, и беспристрастно оценить их.

Например:

— Это не я писал. Наша читательница прислала нам такой ответ. Какие мы можем найти здесь слабые места?

И по такому принципу исследуйте аргумент с точки зрения «сильный — слабый». Затем подключайте процесс интерпретации:

— А значит ли это? Потом уже категоризацию, далее концептуализацию:

— Есть ли здесь смешение понятий? Есть ли четкое разделение? В чем суть? Что является основной идеей? Далее проблематизацию: — В чем проблема?

И затем:

— Что мы будем с этим делать? Как мы сможем это решить?

Часто мы можем заметить, что решение проблем после такого процесса отличается, и порой значительно, от решений, которые мы принимали неосознанно, «на автомате».

Следующее упражнение для развития навыка критического мышления — из любого художественного произведения возьмите абзац, прочитайте его и задайтесь вопросом, что является основным концептом? Выпишите его. Если вы будете делать это в группах, что всегда более эффективно, то попросите нескольких участников взять этот же абзац и предложить свою гипотезу об основном концепте. Обсудите это друг с другом и посмотрите, как вы воспринимаете аргументацию другого человека и свою собственную. В начале практики лучше прибегать к помощи внешнего наблюдателя. Когда этот навык разовьется, вы сможете это делать самостоятельно.

Ошибки аргументации можно разделить на три группы:

1. ошибки, касающиеся тезиса,
2. ошибки, касающиеся аргументов,
3. ошибки, касающиеся демонстрации.

1. Ошибки, касающиеся тезиса. Едва ли не самой распространенной ошибкой, которую допускают ораторы, является подмена тезиса — случай, когда оратор в процессе рассуждения доказывает положение, отличное от того, которое было им предъявлено. Подобная ошибка может быть как умышленной, так и неумышленной. В первом случае оратор намеренно совершает подмену (например, если он осознает, что свой тезис корректно доказать он не сможет). Во втором случае это происходит как бы случайно, независимо от воли оратора: он просто оказывается не в состоянии понять, что эта ошибка имеет место. Поэтому оратор должен очень внимательно относиться к тому, что он говорит, и проверять обоснованность своих рассуждений на этапе подготовки речи.

Рассуждение, в котором говорящий подыскивает аргументы в пользу положения, которое заведомо абсурдно или недостоверно, получило название софизма. Примером софизма можно считать известное рассуждение «рогатый»: «То, что ты не потерял, ты имеешь. Ты не потерял рога. Следовательно, у тебя есть рога». Традиционно такое рассуждение также считается ошибочным.

В основе софизмов обычно лежат самые разнообразные нарушения структуры рассуждения. В приведенном примере не учитывается то, что потерять можно только то, что ты имел ранее. Очевидно, что человек, который не имел рогов, не мог их и потерять.

Эта ошибка получила название «в честь» софистов — древнегреческих философов, которые полагали, что истинно то, что человек считает таковым (ср. известное высказывание Протагора «Человек есть мера всех вещей»). В действительности в такой позиции очень много справедливого; к сожалению, в философии было принято осуждать софистов, а потому от них остались в основном примеры заведомо ложных рассуждений.

Нередко в основе софизмов лежит использование одних и тех же выражений в разных значениях, например, в прямом и переносном, а также опора на необязательные признаки. Обе эти ошибки реализуются в таком рассуждении (при желании вы можете определить, к какому правильному модусу силлогизма относится это рассуждение):
Люди едят хлеб.
Свиньи едят хлеб.
Следовательно, люди — это свиньи.

Прежде всего, свойство «есть хлеб» не является обязательным, необходимым для людей и свиней, не имеет отношения к сущности человека и свиньи. Хлеб едят не только люди и свиньи, это характерно для большого числа домашних животных, а также для некоторых птиц и насекомых. Это рассуждение было бы правильным, если бы с опорой на свойство «есть хлеб» мы могли бы предложить определение свиньи, которое было бы полным и могло бы отличать ее от других живых существ.

Кроме того, вывод этого рассуждения содержит слово «свиньи», которое употребляется в переносном значении, то есть как ругательство, негативная образная характеристика. Соответствующее животное лишь воплощает в нашем сознании те качества, которые мы приписываем человеку, называя его «свиньей», в действительности оно не присуще свиньям.

2. Ошибки, касающиеся аргументов.
Основная задача аргументации состоит в том, чтобы подобрать такие положения, которые обосновывали бы тезис. Это требование можно представить и по-другому: аргументы (посылки рассуждения) должны быть истинными, поскольку при помощи ложных посылок мы не можем обосновать тезиса. Поэтому использование ложных посылок является серьезной ошибкой.

Иногда оратор использует ложные посылки в силу того, что упрощает действительное положение дел, не учитывает сложности, присущей действительности. Возьмем в качестве примера следующее рассуждение:
«Хорошо владеет языком только тот человек, для которого он является родным; иностранец всегда владеет языком хуже. Иван является русским, а не англичанином и потому владеет английским языком хуже, чем англичанин».

В этом рассуждении вывод может быть совершенно правильным: Иван действительно может владеть английским языком плохо. Однако это рассуждение очень упрощает картину. Действительно, люди, не являющиеся англичанами, как правило, имеют плохое произношение. Они могут допускать в своей речи ошибки, связанные с тем, что они будут переносить на английский язык правила, характерные для их родного языка, то есть «буквально переводить» на английский язык конструкции своего родного языка или употреблять слово в соответствии с тем, какое значение оно имеет в их родном языке.

Однако это правило знает исключения. Можно указать людей, которые знают неродной для них язык лучше, чем те люди, для которых этот язык является родным. Во-первых, степень владения языком различается у разных его носителей, а потому естественно предположить, что существует немало англичан, которые не умеют говорить достаточно красиво и правильно. Во-вторых, человек, который преподает тот же английский язык, благодаря усиленным занятиям может овладеть им даже лучше, чем носитель этого языка. Автор этих строк, например, знает русских, которые имеют право преподавать английский язык даже англичанам. А следовательно, можно предположить, что эти люди знают английский язык лучше хотя бы некоторых англичан.

Необходимо иметь в виду, что ложные посылки могут обосновывать правильный тезис. Сам тезис от этого не утрачивает своей истинности (хотя его убедительность, скорее всего, понижается). В приведенном примере вывод может быть совершенно правильным. Тем не менее, посылки, при помощи которых он обосновывается, критики не выдерживают, они не делают его необходимым и достоверным, поскольку не учитывают всех возможных случаев.

3. Ошибки, касающиеся демонстрации. Сущность этой группы ошибок состоит в том, что оратор использует в качестве аргументов, оснований посылки, которые логически не связаны с тезисом. Рассуждения, в которых допущена подобная ошибка, доказательны лишь внешне, в действительности такие рассуждения не могут подтвердить истинности вывода.

Приведем в качестве примера шуточное рассуждение немецкого физика В. Нернста, который открыл третье начало термодинамики и обосновывал «окончательность» этого открытия следующим образом:

«У первого начала было три автора: Мейер, Джоуль и Гельмгольц; у второго — два: Карно и Клаузиус, а у третьего — только один Нернст. Следовательно, число авторов четвертого начала термодинамики должно равняться нулю, то есть такого закона просто не может быть».

Подобное рассуждение может показаться логичным только потому, что оно внешне напоминает правильное доказательство (возможно, математическое). В действительности же это не так: между номером начала термодинамики и количеством ученых, которые его открыли, нет необходимой связи. Другими словами, эта связь случайна; нетрудно опровергнуть такое рассуждение, просто указав, что любое начало термодинамики могли открыть любое количество ученых.

Любой человек, в том числе ученый, может намеренно создавать такие внешне логичные рассуждения, например, для того чтобы привлечь внимание к собственной персоне или идеям. В. Нернст, по-видимому, в данном случае обыгрывает фантазии об исключительности, которые характерны для многих людей. Однако оратор должен осознавать, что внешне логичное, но в действительности некорректное доказательство можно использовать лишь тогда, когда оно приводится намеренно и не выдается за правильное. Нельзя исключить, что аудитория примет на веру подобное доказательство. Но если этого не произойдет, оратор найдет дополнительные трудности, так как его станут обвинять в том, что он не умеет рассуждать.

Еще одна распространенная ошибка, связанная с демонстрацией, получила название «порочный круг в доказательстве». В этом случае оратор обосновывает тезис при помощи самого тезиса. В самом простом случае такое рассуждение имеет вид: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Здесь отсутствие обоснованности очевидно: человек, рассуждающий подобным образом, не предлагает достаточного обоснования для своей точки зрения, для подтверждения тезиса он использует сам тезис, пусть даже в чуть-чуть измененной форме.

Однако эта ошибка не всегда так очевидна, поскольку одна и та же мысль может иметь несколько способов выражения. Например, рассуждение «Стекло прозрачно, потому что мы можем видеть сквозь него» основано на порочном круге. Дело в том, что суждения «Стекло прозрачно» и «Сквозь стекло можно видеть» различаются только поверхностным выражением, но отражают один и тот же смысл. Мы можем определить прозрачность с опорой на способность пропускать световые волны (именно этим объясняется то, что мы можем видеть через него), однако использовать это положение в качестве аргумента мы не имеем права, поскольку такое доказательство тавтологично, основано на повторении одного и того же смысла.

Классификация Аргументативных Ошибок: Прагма-диалектический Подход

Ощепкова Н.А.

Калужский Госпедуниверситет им.К.Э.Циолковского

rosno@kaluga.ru

            Предпосылками данного исследования являются следующие положения: а) Прагма — диалектический подход позволяет рассматривать аргументацию с точки зрения теории речевых актов; б) участники рациональной дискуссии должны придерживаться определенных аргументативных правил; в) построение классификации ошибок является условием успешной аргументации.

            Наиболее общее определение ошибки состоит в том, что ошибка – это аргумент который кажется правильным, но не является таковым.(Hamblin, 1970)

            Франс Х. ван Еемерен и Р.Гроотендорст, давая анализ теории речевых актов Серля, отмечают, что “аргументация – это речевой акт, состоящий из ряда высказываний, которые предназначены для того, чтобы обосновать или опровергнуть выраженное мнение, и направлены на то, чтобы обосновать или опровергнуть выраженное мнение, убедить в приемлемости этого выраженного мнения.” (Еемерен, Гроотендорст. Речевые акты в аргументативных дискуссиях, 1994:24). Для достижения вышеуказанных целей коммуникант должен соблюдать правила ведения рациональной дискуссии, так называемый “кодекс поведения”. Кодекс поведения, по мнению Еемерена и Гроотероиродорста, это ничто иное как “кодекс для выполнения речевых актов в дискуссиях». (Speech Acts in Argumentataive Discussions, 1983).

           Голландских ученых не устраивала классическая трактовка ошибок, в определении которых присутствуют такие расплывчатые понятия как “видимость валидности” и “кажущийся правильным”. Основной недостаток всех предыдущих теорий аргументативных ошибок состоял в том, что ошибки рассматривались как необоснованные аргументы. В свете теории речевых актов представляется возможным классифицировать ошибки, как любое нарушение любого правила “кодекса”. Например, общим правилом для всех стадий дискуссии является ограничение на использование речевых актов: в процессе дискуссии выполняются только ассертивы, комиссивы, директивы и речевые декларативы.

         Кодекс включает 17 правил. Мы не ставили целью перечисление этих положений. Отметим только, что правила соотносятся с кооперативным принципом Грайса. В качестве примера нарушения правила рассмотрим ошибку ad hominem. Согласно правилам 4 и 5 носитель языка всегда имеет право бросить вызов оппоненту защищать свою точку зрения. Тот факт, что противник – это просто злой человек с массой недостатков или, что у него есть финансовая заинтересованность, не является, согласно правилам 4 и 5, обоснованной причиной для того, чтобы не принять его вызов. Иллюстрацией служит высказывание В.Жириновского на встрече с жителями Рязани во время предвыборной компании 1996г. : “А кто мои конкуренты ? Врач – офтальмолог ? – лечи глаза; вон сколько у нас больных людей! Куда мы стремимся ? А лебедю зачем пост президента ? Чтобы полстраны исчезло ?..”

            Другая концепция классификации аргументативных ошибок выдвинута Д.Уолтоном. Он называет ошибку “шагом диалога”. Предполагается, что “шаг” должен быть аргументом, при помощи которого достигается совместно принятая цель диалога, на самом же деле, аргумент становится препятствием достижения этой цели (Douglas N. Walton. A. Pragmatic Theory of  Fallacy., 1995).

            Согласно прагматической теории Уолтона  “ошибка – это не только нарушение правил диалога и принципа Грайса (ср. Еемерен и Гроонтендорот), это нарушение некой “аргументативной схемы”. Понятие “аргументативная схема” (модель), как основное понятие в аргументации, ещё недостаточно разработано. Понятие “рассуждение”, безусловно, шире по значению. Представляется возможным классифицировать ошибки, взяв за основу предположение Уолтона о том, что ошибки — это дегенеративные аргументативные схемы. Следовательно, в первую очередь,  необходимо рассмотреть типы рассуждений как возможную базу для совершения ошибок. Собственно говоря, аргументативные схемы Уолтона это ничто иное как более астализированная система Оснований, предложенная Д.Энингером и У.Брокридом (Ehninger.Brockride. 1973) Уолтон выделяет 25 схем. Наиболее распространенными являются следующие: 1) на основе источников; 2) на основе примеров; 3) на основе стандартов; 4) на основе причины; 5) на основе практического опыта; 6) вербальная классификация; 7) на основе признака; градуальное; 9) презумптивное; 10) на основе обязательств.

Аргументативные схемы на основе примеров, причины, признака ранее рассматривались автором данного исследования (Ощепкова Н.А. Логика аргументативной модели. Таруса,1999). В настоящей работе внимание уделяется другим вышеуказанным.              

  Рассуждение на основе источников. Этот способ соотносится в классификации Оснований с основанием авторитета. В поддержку своей позиции оппонент обращается к идеям и именам тех, с кем противник не посмеет спорить, даже если они не правы. Для выявления ошибки необходимо учитывать, что: (а) эксперты в одной области не всегда могут быть авторитетами в другой сфере, например, высказывания эстрадного певца о достоинствах шампуня не отражают точного знания химических свойств этого товара; (б) имеются утверждения, за которые заплачено: ср. рекламируемый Н.Орбакайте витаминный комплекс американской компании; (в) одним экспертом можно доверять больше, чем другим; (г) особенно осторожно надо относиться к свидетельствам средств массовой информации.

К ошибочным рассуждениям на основе стандартов можно отнести: (а) провинциализм – идентификация с нашими собственными представлениями, взглядами, убеждениями, неспособность выйти за рамки этих представлений; (б) лояльность, как вариант провинциализма, не всегда является основанием достоверности рассуждений; (в) двойная мораль: к оппоненту предъявляются требования выше, чем к самим себе (ср. внешнюю политику США по отношению к Югославии.

Вербальная (т.е. ненаучная, необоснованная) классификация. Ошибки, совершаемые на основе этой аргументативной схемы, заключается в принятии тезиса без должных на то осноаний. Сюда можно отнести: (а) голословное утверждение: ср. ложную спецификацию десигната “то, что вынашивает мать” (плод и ребенок) в дискуссиях о фатальном для денотата исходе при легализации абортов; (б) корреляцию при классификации (неисчерпывающее приведение десигната или использование в дефиниции его несущественных компонентов): ср. определение человека как “разумное существо” в отрыве от признаков “существо, использующее символы” или “эстетическое существо” — отсюда дефиниции типа “человек – животное, которое смеется” у Ф.Рабле; (в) ложную дилемму, где ошибка заключается в игнорировании альтернативных решений: ср. заявление ректора Гарвардского университета: “If you think edication is expensive, try ignorance”; г) ложное обвинение в ошибке. Рассуждения на основе практического опыта (соответствуют Основанию авторитета): (а) примеры общепринятой практики в качестве аргументов; (б) традиционная мудрость, воплощенная в пословицах и поговорках, как неоспоримое основание, ср.: “Баба с возу – кобыле легче”; (в) аргумент к популярности, являющийся ошибочным тогда, когда вместо обоснования истинности или ложности тезиса объективными аргументами, пытаются опереться на популярные мнения, чувства, настроения.

            Градуальное рассуждение лежит в основе так называемой ошибки “скользкий склон” “Дай палец, руку по локоть откусит”, “abyssus abbyssum iinvocate” “Бездна бездну призывает”, т.е. одна беда идет за другой. Ошибка состоит в том, что мы принимаем идею “скольжения вниз” без каких-либо аргументов. Так, в США в 1960 г.г. противники программы MediCare заявляли, что страховая медицина для пенсионеров может привести к социализации всего общества.

           Презумптивное рассуждение предполагает использование в качестве аргумента свидетельств, положений, основанных на догадках. Сам по себе этот аргумент не может считаться логичным и достоверным. Так, после объявления Б.Клинтона о намерении разрешить в 1999 г. конфликт в Югославии военным путем импульсивный глава ЛДПР В.В.Жириновский предположил, что через 5 лет, если правительство России не предпримет никаких мер противостояния внешней политике США, американские самолеты будут бомбить Москву.

           Рассуждение на основе обязательств предусматривает соблюдение принципа кооперации Г.П.Грайса. Участники диалога берут обязательства строго соблюдать правила аргументации. Иногда, чувствуя невозможность доказать или оправдать выдвинутое положение, оппонент может попытаться переключить внимание на обсуждение другого, может быть и важного, но не имеющего прямой связи с исходным положением. Вместо тезиса доказывается некоторое, более слабое утверждение, вытекающее из него (метод “соломенное чучело”). Примером может служить дискуссия о легализации эвтаназии и принятии закона, регулирующего его. Противники эвтаназии говорят, что эвтаназия – это шаг к беззаконию, основанному на возможности злоупотреблений со стороны врачей, нотариусов, родственников и т.д. Оппоненты игнорируют юридическую сторону вопроса, доказывая необходимость этого закона с другой точки зрения: “Разве не благо избавить от страданий безнадежно больного?”

Таким образом, основываясь на теории речевых актов, “кодекс поведения” и прагматической теории, аргументированной ошибкой можно считать речевой акт, выполняемый в процессе рассуждения, с нарушением этических норм и собственно аргументативных правил, что является препятствием достижения главной цели аргументации, а именно, убеждения.

Литература

Ehninger D. Brockride W. Decision by Debate. New York, 1973

Frans H. van Eemeren, Rob Grootendorst. Speech Acts in Argumentative Discussions,1983

Франс Х. ван Еемерен, Р.Гроотендорст. Речевые акты в аргументативных дискуссиях. Перевод с английского. Санкт-Петербург, 1994

Douglas N. Walton. A. Pragmatic Theoru of Fallacy, 1995