Семантическая ошибка при переводе

Проблема
переводческих ошибок на слуху в кругах филологического
и переводческого общества уже на протяжении многих лет. Надо
сказать, что ошибки при переводе — будь то деловая
документация, художественный перевод или же личная переписка —
пренеприятная вещь. Однако, как известно, «errare
humanum est».Поэтому не будем перекладывать всю вину на плечи
переводчиков, а постараемся разобраться, какого рода ошибки
наиболее часты (не забыть про «ложных друзей») и каковы
же их причины.

Начнём с определения
термина «переводческая ошибка». Ошибка обычно
определяется как грубая неточность, отклонение от нормативного,
стандартного, правильного, отступление от правил, нарушение
требований. Следовательно, для того чтобы понять, что такое
переводческая ошибка (ошибка в переводе) необходимо разобраться,
что такое правильное в переводе, решение каких задач должен
обеспечивать безошибочный перевод. Перевод в самом общем виде
определяют как передачу содержания текста на одном языке средствами
другого языка. Это определение сфокусировано на одном из основных
требований к переводу — передавать содержание
оригинала. Нарушение этого требования, бесспорно, воспринимается как
ошибка. [3, с.1]. Не стоит забывать, что существует несколько
подходов, поясняющих суть рассматриваемой проблемы. Так, в качестве
ошибки может рассматриваться только так называемое «смысловое
искажение», т. е. искажение смысла, при котором
соответствующее высказывание или отрывок текста будет понят неверно.
Прочие недостатки текста воспринимаются лишь как стилистические
погрешности, роль которых в смысловой структуре текста имеет
весьма небольшое значение [1, с.32].

Различить природу
переводческих ошибок бывает довольно сложно, так как наиболее
распространенным способом выявления ошибок остается сравнение текста
перевода с текстом оригинала. Но это сравнение не всегда
способно показать, отчего возникло несоответствие — от
того ли, что переводчик неверно понял смысл какого-либо знака
в оригинальном тексте, или же от того, что он выбрал в языке
перевода знак, не соответствующий понятию. Иначе говоря, в акте
речевой коммуникации переводчик может совершать ошибки и как
получатель исходного сообщения, т. е. слушатель, читатель
оригинального текста, и как отправитель переводного сообщения.

Причиной переводческих
ошибок является, по мнению Н. К. Гарбовского,
«недостаточная образованность переводчика» [2, с. 514].
Исследователь выделяет четыре типы переводческих ошибок, в основе
которых лежит: 1) недостаточное владение языком оригинала; 2)
недостаточный когнитивный опыт, т. е. недостаток знаний об
описываемой в исходном тексте области окружающей
действительности; 3) невнимательное отношение к системе смыслов,
заключенной в тексте, т. е. непонимание того, что автор
говорит о предмете; 4) неумение различать особенности
индивидуального стиля автора исходного речевого произведения.

Анализ ошибок переводчика
представляет собой особый раздел переводческой критики. Он не только
позволяет убедиться в том, что невежество, безграмотность
и бездарность несовместимы с переводческой деятельностью,
но и в некоторых случаях способен вскрыть те или иные стороны
закономерной переводческой интерференции. [2,с. 215]

В переводческой практике
обычно наблюдается два основных типа переводческих ошибок: 1) ошибки,
возникающие под влиянием родного языка, 2) ошибки, причины которых
коренятся в структуре самого иностранного языка. В обоих
случаях имеет место явление, которое было упомянуто ранее, а именно,
интерференция.
В первом
случае можно говорить о межъязыковой
интерференции, во втором
случае мы имеем дело с внутриязыковой
интерференцией. Однако, говоря о видах ошибок, стоит также
выделять ошибки логического, лексического, стилистического характера,
т. е. связывать вид ошибки с тем уровнем, к которому
относится явление, при переводе которого ошибка допущена. Так,
логический уровень является самым глубинным, соотносящимся со сферой
человеческого мышления. Что касается синтаксического и лексического
уровней, то они относятся к языковой системе, а стилистический
компонент определяет характер выбора единиц различных языковых
уровней. [2,с.516] Вот пример стилистической неточности: «Результаты
исследования могут быть использованы при чтении теоретических лекций
и проведении практических занятий. — The results of
the research can be used in delivering theoretical and practical
lectures». Рекомендуемый
вариант
перевода
второй
части
предложения—
in delivering theoretical lectures and conducting practical classes.

Говоря о группах
ошибок, следует исходить из того, что группы в отличие от видов
более глобальны и должны отвечать представлениям об успешности
перевода как в частях, так и в целом, т. е.
соотноситься с концепцией эквивалентности и адекватности,
а также с другими элементами общей и частной теории
перевода. [1, с.33]

Обратимся к классификации
ошибок, представленной в работе Гарбовского Н. К. [2,
с.216]

1. Ошибки,
   обусловленные непониманием смыслов исходного текста

Ошибки на
этапе расшифровки смыслов, заключенных в знаках исходного
сообщения, могут затрагивать все аспекты текста как знаковой
сущности: прагматический, семантический и синтаксический.

Неверная трактовка
прагматического аспекта оригинального высказывания может возникнуть
в случае, если переводчик сталкивается с так называемыми
косвенными речевыми актами, т. е. высказываниями, внешняя форма
которых скрывает истинные намерения автора вызвать у получателя
речевого произведения ту или иную реакцию. Она возможна также при
столкновении с разного рода аллегориями, «эзоповым языком»
и другими формами образной речи. Фразеологические обороты,
метафоры и другие тропы нередко выполняют определенную
прагматическую функцию и также представляют трудности для
понимания.

Семантические искажения
представляют собой наиболее распространенный вид переводческих ошибок
на герменевтическом этапе. Они могут касаться как понятий, простых
и сложных, так и смыслов целых высказываний. При этом
возможны искажения не только на сигнификативном, но и на
денотативном уровне, когда переводчик неверно понимает, какой класс
предметов соотносится с тем или иным понятием.

Синтаксические искажения
обусловлены непониманием характера логических связей между элементами
высказывания, его коммуникативного членения. Они могут возникнуть
также, если переводчик не смог понять взаимной обусловленности
отдельных элементов высказываний, особенно в тех случаях, когда
они находятся не в непосредственной, а в дистантной связи,
т. е. того, что каждый элемент представляет собой часть единого
целого.

1. Ошибки понимания на
   уровне «знак — понятие»

Переводческие
ошибки на семантическом уровне происходят в результате неверных
трансформаций. Они основываются на ошибочном представлении
переводчика о соответствии знаков исходного языка понятиям,
т. е. знакам приписываются совсем не те понятия, которые они
заключают в себе на самом деле.

1. Ошибки понимания на
   уровне «знак —
   сложное
   понятие»

Исследователь
обращается к анализу фрагмента из текста Булгакова «Мастер
и Маргарита»,предлагая рассмотреть,
что и как нес Берлиоз: свою
приличную шляпу пирожком нес в руке.

Здесь, шляпа пирожком —
это сложное
понятие, в содержании которого видовой признак родового понятия
шляпа передан
сравнением (как пирожок),
в русском
языке обозначено устойчивым словосочетанием. Смысл его в том,
что шляпа напоминает пирожок, то есть она имеет сверху довольно
глубокую продолговатую впадину. Но у переводчиков возникли
сложности. Так. Английский переводчик вовсе опускает сравнение.
В английском переводе возникает мягкая
шляпа:…held
his
proper
fedora
in
his
hand.

1. Ошибки понимания на
   уровне «знак —
   суждение»

Ошибки
в расшифровке смыслов исходного речевого произведения не
ограничиваются непониманием только понятий, заключенных в отдельных
словах или словосочетаниях. Они могут затрагивать смысл целых
суждений и более сложных логических конструкций. Эти ошибки
часто происходят от недостаточно внимательного отношения
к синтаксической организации высказывания. Такие ошибки наиболее
очевидны в философских рассуждениях автора оригинального текста.

1. Ошибки понимания
   предметной ситуации

Для
определения того, насколько верно и полно ситуации, описанные
в тексте оригинала, воспроизведены в тексте перевода,
анализ совпадений и несовпадений в значениях отдельных
лексических единиц оказывается недостаточным. Описываемые в тексте
референтные ситуации представляют собой некую систему
взаимодействующих в определенных условиях актантов, которую
переводчику следует расшифровать. В этом случае словарь не
всегда может оказаться верной палочкой-выручалочкой. Как полагаем
Гарбовский, верная и полная расшифровка референтной ситуации,
описанной в тексте оригинала, предполагает наличие у переводчика
необходимого когнитивного опыта именно в той сфере жизни, срез
которой предлагает автор оригинала в описываемой ситуации.

1. Переводческие ошибки на
   этапе перевыражения системы смыслов

На этапе
перевыражения ошибки обусловлены прежде всего недостаточно мастерским
владением языком перевода, неспособностью найти в языке перевода
формы, эквивалентные соответствующим формам оригинала.

Рассмотрим пример.
У Булгакова один из персонажей первой главы «Мастера
и Маргариты» одет в черные тапочки: «Второй —
плечистый, рыжеватый, вихрастый молодой человек в заломленной на
затылок клетчатой кепке —
был
в ковбойке, жеваных белых брюках и в черных
тапочках».

В переводе на чешский язык
произошла замена тапочек
на
сандалии
(а čеrnỳch
sandàlech). В чешском
языке есть слова, обозначающие понятия, близкие русскому слову
тапочки.
Třepky
(домашние
тапочки), plâtënky
cvičky
(спортивные
тапочки). Переводчик
же одел Бездомного в сандалии, т. е. летнюю легкую обувь,
главным образом на кожаных ремешках, что изменяет картину типичной
внешности молодого интеллигента простого происхождения в Советской
России 20-х гг.

1. Стилистические ошибки

И наконец,
исследователь обращается к не менее важной группе ошибок —
стилистических. Всегда нужно быть предельно внимательным в отношении
к оригинальному произведению, сохраняя уникальный стиль
создателя. Следует помнить, что ошибки, связанные с передачей
стиля и авторской оценки, зачастую не влияя на качество
пофрагментного воспроизведения непосредственного денотативного
содержания оригинала, выходят, тем не менее, на уровень целостного
текста, искажая существенные прагматические (функционально —
стилевые, жанровые) параметры его восприятия.

В завершение хотелось бы
отметить, что избежать ошибок при переводе практически невозможно, но
вот свести их к минимуму — всегда пожалуйста. Для
этого требуется не только талант и высокое мастерство
переводчика, но и умение найти важнейшие нити, нити, которые
пронизывают весь текст перевода. И если эти нити будут логично,
ясно и красиво вплетаться в текст перевода, то, бесспорно —
вы достигли успеха.

Литература:

1. Бузаджи Д. М.,
   Гусев В. В., Ланчиков В. К., Псурцев Д. В. Новый
   взгляд на классификацию переводческих ошибок.-М.,2009

2. Гарбовский Н. К. Теория
   перевода. — М., 2004

3. М. А. Куниловская
   Понятие и виды переводческих ошибок. Сборник материалов
   семинара «Переводческая ошибка в теории и практике
   перевода».-Тюмень,2008

4. Журнал переводчиков
   «Мосты».2008. Т. 17, № 1.С. 20–30.

Основные термины (генерируются автоматически): ошибка, ошибка понимания, оригинальный текст, перевод, переводчик, текст оригинала, текст перевода, исходное речевое произведение, исходное сообщение, переводческая ошибка.

Похожие статьи

Семантическая ошибка: понятие, определение, классификация ошибок, правила запоминания и примеры

Лексико-семантические ошибки можно встретить достаточно часто, особенно в разговорной речи или переписке. Такие ошибки встречаются и при переводах с одного языка на другой. Их также называют смысловыми, потому что возникают они от неверного применения слов и словосочетаний в контексте написанного.

Классификация

Понятие «семантические ошибки» (или «лексико-семантические ошибки») охватывает несколько групп смысловых ошибок. Первая группа объединяет неверно подобранное слово в предложении. Вторая связана с употреблением слов в значении, которое им несвойственно (здесь речь идет о неверном подборе из существующих слов-синонимов). Третья группа – ошибки, возникшие из-за лексической несочетаемости фразы. Четвертая группа – неверно подобранные паронимы (слова, схожие по написанию, но с различным лексическим значением).

Неправильно подобранное слово

Такие семантические ошибки часто возникают из-за неточного понимания значения слова. Например, в предложении «За месяц мы потребили сто киловольт электричества» есть неуместное употребление слова «киловольт», т. к. электроэнергия измеряется в киловаттах. Еще один пример такой ошибки: «Покупатели магазина стали невольными зрителями этого происшествия». При прочтении такого предложения в целом понятно, о чем идет речь, но вместо слова «зрители», которое в современном русском языке по смыслу означает просмотр театрального представления, спортивного состязания или киносеанса, было бы уместнее употребить слово «свидетели», означающее присутствие во время какого-либо события. Чтобы избежать подобных ошибок, лучше не употреблять в разговорной речи и в тексте слова, в значении которых есть сомнения, либо же стоить сверить свои знания со словарем. Очень часто подобные ошибки встречаются в школьных сочинениях, поэтому ученикам особенно важно изучать точные значения различных слов.

Ошибки, связанные с употреблением синонимов

В русском языке существует множество слов-синонимов со схожим значением, но разным лексическим смыслом. Например, трофей и приз, храбрый и смелый, роль и функция. Из-за употребления неверно подобранного слова из подобных синонимов и возникают семантические ошибки. Примеры таких ошибок: «Спортсмен честно выиграл свой трофей», «Эта идея была очень храброй», «В моей жизни подобное явление сыграло свою функцию». В этих предложениях четко прослеживается, что употреблено неверное слово из пары. В первом примере логично было бы употребить слово «приз», ведь оно имеет значение некой ценности, которую выигрывают, завоевывают в соревновании. Слово «трофей» тут неуместно: оно обозначает нечто, связанное с завоеванием. Например, охотничий, военный трофей. Во втором примере следовало бы употребить слово «смелый», ведь оно обозначает не только внешнее проявление, но и некое внутреннее свойство человека (смелыми могут быть его мысли или идеи), в то время как слово «храбрый» обычно относят к поведению в конкретной ситуации. В третьем примере нужно было использовать слово «роль» вместо «функция», т. к. слово «роль» означает то, что играют или изображают, в том числе в переносном смысле, а «функция» – то, что выполняется, взаимодействует.

Несочетаемость

Семантические ошибки такого типа возникают из-за неверного сочетания слов в предложении. Часто они появляются в момент быстрого написания какого-либо текста без последующей проверки. Например, ошибка этой группы есть в предложении «Герой попал в несчастье». Конечно же, вместо слова «несчастье» тут было бы уместно употребить слово «беда». Хотя эти слова являются схожими по значению, но в данном предложении слово «несчастье» с остальной конструкцией не сочетается. Употребить именно это слово возможно, если перестроить остальную часть предложения: «С героем случилось несчастье».

Еще один пример такого типа ошибок: «Более неуверенные в себе люди часто одиноки». В этом предложении правильно было бы употребить такие фразы: «Менее уверенные в себе люди часто одиноки» или «Более робкие люди часто одиноки». Ведь само словосочетание «более неуверенные» лексически неоправданно: первое слово предполагает большую степень качества, а второе – отрицание качества. И хотя общий смысл в подобных предложениях обычно понятен, подобных ошибок следует избегать.

Ошибки из-за неверного подбора паронимов

Эта группа семантических ошибок связана с выбором неверного слова из существующих для обозначения явления или предмета паронимов. Чаще всего паронимы являются однокоренными словами, схожими по значению, но в то же время обозначающими разные понятия. Это, например, такие пары слов, как «высотный-высокий», «дальний-далекий», «логический-логичный», «экономический-экономичный», «короткий-краткий» и т. д. Например, в предложении «У фильма вполне логическая концовка» неверно выбран пароним: вместо слова «логическая» нужно было употребить слово «логичная». Ведь слово «логический» применяется только для обозначения явления, основанного на законах логики, а слово «логичный», кроме этого, означает еще и некую последовательность или закономерность, и как раз это значение по смыслу подходит предложению из примера.

Еще один пример предложения, где есть подобная семантическая ошибка: «Значение этого параметра говорит о хорошей экономичной эффективности». В данном случае речь шла об экономической эффективности, т. е. показателе, связанном с экономикой, а в предложении подобран неверный пароним: «экономичный». Это слово означает выгоду в хозяйственном отношении и по смыслу к данному предложению не подходит.

Семантические ошибки при переводе

Автор, пишущий на родном языке, сталкивается с проблемами появления смысловых ошибок гораздо реже, чем переводчик. Ведь переводчик в процессе своей работы сталкивается с тем, что необходимо четко знать не только грамматику и правила построения предложений для обоих языков, но и понимать, какой смысл у каждого слова именно в том значении, в котором оно употреблено. Очень важно понимать лексическую сочетаемость слов в предложениях, чтобы не допустить семантических ошибок.

В языке, с которого осуществляется перевод, может употребляться много устойчивых выражений, которые при последовательном переводе каждого слова абсолютно теряют смысл. Обычно такие выражения без труда видит опытный переводчик, но начинающий, даже самый грамотный, не всегда сможет их распознать. Поэтому после перевода любой научной статьи или литературного произведения получившийся результат отдается на проверку редактору, который сможет оценить качество перевода и в случае необходимости внести поправки. Конечно, бывает, что срабатывает человеческий фактор, и ошибка остается незамеченной и редактором.

Пример ошибки при переводе

Семантическая ошибка имеет место в переводе И. Кашкина произведения «Владетель Баллантрэ» Р. Стивенсона: «Единственно, чего я добиваюсь, — это оградить себя от клеветы, а дом мой – от вашего вторжения». В этом предложении уместно было бы употребить числительное «единственное» вместо наречия «единственно».

В литературе

Семантические ошибки встречаются и в литературных произведениях. В большинстве случаев это связано с тем, что значения тех или иных слов, а также правила их написания и употребления меняются со временем. Например, в одном из произведений А. С. Пушкина можно встретить следующее словосочетание: «Румянцев повез его на аппробацию Петра». Из контекста становится понятным, что слово «апробация» в то время имело значение «утверждение, одобрение». Затем это слово изменилось и в написании (стало употребляться с одной «п»), и в значении: стало обозначать утверждение после произведенного испытания. Поэтому сегодня приведенное выше выражение воспринимается как ошибочное.

Еще один пример – словосочетание из романа Б. Полевого «Глубокий тыл»: «Большая половина фабрики». В данном случае ошибочно употреблено слова «половина», означающее равную часть, ½ целого. Половина не может быть большей или меньшей, поэтому такое сочетание слов является ошибкой. Однако подобные выражения можно встретить и в других произведениях, а также в периодической печати.

1.2. Смысловая точность речи. Выбор слова

1.2.1. Слово — основа для понимания текста

Работа над стилем произведения — это прежде всего работа над его лексикой, так как слово — основа для понимания речи. Неясность речи есть неизменный признак неясности мысли, утверждал Л.Н. Толстой; шутя, писатель заметил: «Если бы я был царь, я бы издал закон, что писатель, который употребит слово, значения которого он не может объяснить, лишается права писать и получает 100 ударов розог».

Стилистический подход к изучению лексики выдвигает в качестве важнейшей проблему выбора слова для наиболее точного выражения мысли. Правильное употребление слов автором представляет собой не только достоинство стиля, но и необходимое условие информативной ценности произведения, действенности его содержания. Неправильный выбор слова искажает смысл высказывания, порождая не только лексические, но и логические ошибки в речи.

Слова следует употреблять в строгом соответствии с их семантикой, т.е. значением. Каждое знаменательное слово имеет лексическое значение, называя явления и предметы действительности, которым в нашем сознании соответствуют определенные понятия. При четком изложении мысли используемые авторами слова полностью соответствуют своему предметно-логическому значению. В.Г. Белинский писал: «Каждое слово в поэтическом произведении должно до того исчерпывать все значение требуемого мыслию целого произведения, чтоб видно было, что нет в языке другого слова, которое тут могло бы заменить его».

1.2.2. Поиск нужного слова

Поиск единственно необходимого в тексте слова требует от писателя напряжения творческих сил и неустанного труда. Этот труд порой отражен в рукописях, позволяющих нам ознакомиться с лексическими заменами, которые сделал автор, шлифуя стиль произведения. Например, в черновике повести А.С. Пушкина «Дубровский» находим такую правку: Члены (суда) встретили его (Троекурова) с изъявлениями глубокого уважения [глубокой преданности ; глубокого подобострастия ] — последнее слово наиболее выразительно охарактеризовало поведение подкупленных Троекуровым чиновников, и писатель оставил его в тексте.

Очень много работали над своими рукописями Н.В. Гоголь, Л.Н. Толстой, И.А. Гончаров, А.П. Чехов, И.А. Бунин, А.И. Куприн и другие русские писатели. Поиск нужного слова отражает их авторедактирование. Интересно сравнить первоначальный и окончательный варианты некоторых текстов наших классиков. Приведем примеры из повести Н.В. Гоголя «Тарас Бульба».

Первоначальный вариант	Опубликованный текст
1. Поднявшийся ветерок давал знать, что уже немного оставалось времени до рассвета.	1. Сорвавшийся ветерок давал знать, что уже немного оставалось времени до рассвета.
2. Зашумели запорожцы и разом почувствовали свои силы.	2. Зашумели запорожцы и разом почуяли свои силы.
3. . Посмеялись над православною верою.	3. Поглумились над православною верою.
4. — «Добре!» — повторилось в рядах запорожцев.	4. — «Доброе слово сказал и кошевой!» — отозвалось в рядах запорожцев.
5. «Ну, ну, рассказывай, что такое!» — отвечала в один голос толпа.	5. . кричала в один голос толпа.
6. Эти слова проникнули молнией.	6. Эти слова пролетели молнией.

Стремление найти точные слова побуждает писателей править текст, сопоставляя возможные варианты выражения мысли. У Н.А. Некрасова находим такую стилистическую правку в описании сцены «у парадного подъезда», которая так поразила поэта, сочинившего впоследствии известное стихотворение: «- Делать нечего, [пошли, айда, направились, потянулись] завернули в кабак». Как видим, автору не так легко было подобрать глагол движения, передавший настроение обиженных крестьян.

Стилистическая правка писателей в рукописи отражает последний этап работы над текстом, а какой труд предшествовал этому, сколько черновиков было написано и потом уничтожено, сколько раз автор произносил «про себя» ту или иную фразу, прежде чем записать ее на бумаге, — об этом можно только догадываться.

А.П. Чехов так отзывался о своей работе: «. Я занят, занят по горло: пишу и зачеркиваю, пишу и зачеркиваю». Брату он советовал: «Надо люто марать», — замечая: «. Я не хочу признавать рассказов без помарок». Упрекая одного из молодых писателей в небрежности, А.П. Чехов напоминал: «Рукописи всех настоящих мастеров испачканы, перечеркнуты вдоль и поперек, потерты и покрыты латками, в свою очередь перечеркнутыми и изгаженными». И рекомендовал работать так: «Надо рассказ писать 5-6 дней и думать о нем все время. Надо, чтобы каждая фраза, прежде чем лечь на бумагу, пролежала в мозгу дня два. ». Этот огромный труд писателя над словом скрыт от нас, потому что мы видим уже готовое произведение. Исследователь же, сравнивая черновики и беловой вариант, сопоставляя различные редакции произведений, отчасти проникает в творческую лабораторию писателя и по лексическим заменам может судить о том, как он трудился над словом.

Много лексических замен сделал А.И. Куприн, работая над статьей «Памяти Чехова». Вот примеры более точного выбора слов в процессе стилистической правки рукописи самим писателем:

Варианты	Опубликованный текст
1. — А ведь никто не знает , что самое главное в этом человеке.	1. — А ведь никто не догадывается , что самое характерное в этом человеке.
2. Он мог быть добрым и щедрым, не любя, ласковым и нежным . не рассчитывая на признательность .	2. Он мог быть добрым и щедрым, не любя, ласковым и участливым . не рассчитывая на благодарность .
3. …Приезжал, кажется, с главной целью показать больному тогда А. П-чу постановку его пьесы.	3. . Приезжал, кажется, с исключительной целью.

Интересна правка М. Горького в романе «Мать»:

Варианты (редакция 1907 г.)	Окончательный текст
1. Ей вдруг показалось, что сын преувеличил опасность собрания.	1. Ей вдруг подумалось.
2. Мать знала, что весь этот шум поднят работой ее сына.	2. Мать понимала, что этот шум поднят работой ее сына.
3. Он поднял плечи и опустил.	3. Он пожал плечами.

Обычно писатели в процессе редактирования сами устраняют лексические ошибки. Стилистическую правку рукописи может выполнять и редактор. Авторы, для которых литературный труд — занятие непривычное, нуждаются в помощи редактора, хотя литературное редактирование текста и не является обязательным условием его публикации.

1.2.3. Речевые ошибки, вызванные неправильным выбором слова

В процессе литературного редактирования рукописи редактору часто приходится отмечать ошибки в словоупотреблении. Неправильный выбор слова делает речь неточной, а порой искажает смысл высказывания: Погода сопутствовала хорошему отдыху (вместо благоприятствовала); У куниц скоро появится наследство (имеется в виду потомство); Я хочу продолжить семейную династию и потому решил стать офицером (вместо традицию). В таких случаях говорят об использовании слова без учета его семантики . Подобные лексические ошибки возникают в результате стилистической небрежности автора, невнимательного отношения к слову или плохого знания языка. Так, в газетной статье читаем: Новые железные дороги возникнут в трудных для освоения районах. Слово «возникнуть» означает «появиться, начаться, образоваться, зародиться», оно не подходит для наименования действия, которое требует значительных усилий. Возникнуть могут подозрение, тревога, сомнение (состояния самопроизвольные), возникают трудности, препятствия. Железные дороги не могут возникнуть, их прокладывают люди.

Употребление слов без учета их семантики меняет значение высказывания: Начало 1992 года было отмечено ухудшением климатических условий — метелями, резким понижением температуры. Автор имел в виду, конечно, погодные условия (плохую погоду), климат не мог измениться за один год.

При чтении рукописи редактору приходится взвешивать каждое слово, устраняя подобные ошибки. Стилистическая правка в таких случаях часто сводится к простой лексической замене:

1. Минеральные и витаминные добавки, введенные в рацион, очень калорийны .	1. Минеральные и витаминные добавки, введенные в рацион, очень полезны .
2. Платиновые термометры сопротивления работают в сложных условиях.	2. Платиновые термометры сопротивления применяются в сложных условиях.
3. Мы обращаем главное внимание на развитие качества продукции.	3. Мы заботимся об улучшении качества продукции.

Однако иногда, добиваясь точности и ясности, приходится прибегать к более сложным видам правки, обновляя лексический состав предложения, изменяя формулировки, перестраивая конструкцию. Рассмотрим примеры такой стилистической правки:

1. После звонка людям трудно пробраться в зал, приходится долго стоять в очереди из-за узкой двери.	1. После звонка люди толпятся возле узкой двери и долго не могут войти в зал.
2. Сферой формирования общественного сознания человека, его нравственных качеств, духовной жизни является художественная литература.	2. На формирование общественного сознания человека, его нравственных принципов, на его духовную жизнь огромное влияние оказывает художественная литература.

Употребление слов без учета их семантики может стать причиной алогичности и даже абсурдности высказывания.

В одном очерке было написано: «. И стоят наши дальневосточные березки в своем подвенечном саване » (автор перепутал саван и фату).

Подобные ошибки возникают под влиянием ложных ассоциаций. На вступительном экзамене в Академию печати юноша написал в сочинении: «Я знаю, что еще живы предки А.С. Пушкина» (конечно, он имел в виду потомков поэта). Абсурдность высказывания в подобных случаях придает фразе комическое звучание.

Неточность словоупотребления объясняется не только низкой речевой культурой автора; иногда сознательно не хотят употребить то или иное слово, чтобы завуалировать отрицательный смысл высказывания. Пишут: фантазирует вместо врет, принимал подарки вместо брал взятки и т.д. Вспомним эпизод из рассказа А.И. Куприна «Дознание»: «Спроси его, взял он у Есипаки голенища?

Подпоручик опять убедился в своей неопытности и малодушии, потому что из какого-то стыдливого и деликатного чувства не мог выговорить настоящее слово « украл ». Слова и выражения, смягчающие грубый смысл речи, называются эвфемизмами (от гр. eu — хорошо, phēmi — говорю). Эвфемистичность речи нередко объясняется стремлением автора притупить критическую остроту высказывания при описании негативных явлений нашей жизни. Например, в местной газете корреспондент сообщал: Правление колхоза уделяло мало внимания охране общественной собственности, в то время как следовало бы признать, что правление колхоза безответственно отнеслось к охране общественной собственности (или закрывало глаза на расхищение общественной собственности). Неточность речи в подобных случаях уводит читателя от истины, искажает смысл.

Неправильный выбор слова может стать причиной различных речевых ошибок. Так, из-за неточного словоупотребления может возникнуть анахронизм (нарушение хронологической точности при употреблении слов, связанных с определенной исторической эпохой): В Древнем Риме недовольные законами плебеи устраивали митинги (слово «митинг» появилось значительно позднее, причем в Англии); В XVIII веке в Ленинграде было закрыто несколько типографий (название города на Неве, которое употребил автор, было неизвестно в XVIII веке, следовало написать: в Петербурге).

Неправильное словоупотребление нередко приводит и к логическим ошибкам. В числе их назовем алогизм — сопоставление несопоставимых понятий, например: Синтаксис энциклопедических статей отличен от других научных статей. Получается, что синтаксис сравнивается с научными статьями. Устраняя алогизм, можно написать: Синтаксис энциклопедических статей отличается от синтаксиса других научных статей, или: Синтаксис энциклопедических статей имеет ряд особенностей, несвойственных синтаксису других научных статей. Часто выявление алогизма не вызывает затруднений, стилистическая правка в этих случаях проста:

1. Клюв лесного рябчика по цвету не отличается от обыкновенного рябчика.	1. Клюв лесного рябчика по цвету не отличается от клюва обыкновенного рябчика.
2. Композиция туркменских сказок имеет много общего со сказками европейскими.	2. Композиция туркменских сказок имеет много общего с композицией европейских сказок.
3. Поломку в машине можно сравнить с нездоровым человеком, а слесаря — с врачом.	3. Поломку в машине можно сравнить с заболеванием человека, а слесаря — с врачом.

Однако иногда алогизмы не столь очевидны, и, чтобы устранить их, приходится значительно изменять авторский текст. Например: Наши знания о богатствах недр земли являются лишь незначительной частью скрытых, еще больших богатств. Можно предложить такие варианты стилистической правки этой фразы: Мы еще так мало знаем о богатейших залежах полезных ископаемых, тайну которых хранят недра земли; В недрах земли скрыты огромные богатства, о которых мы еще так мало знаем; Наши знания о полезных ископаемых еще так неполны! Мы знаем лишь о незначительной части богатств, скрытых в недрах земли.

Причиной нелогичности высказывания может стать подмена понятия, которая часто возникает в результате неправильного словоупотребления: Плохо, когда во всех кинотеатрах города демонстрируется одно и то же название фильма. Конечно, демонстрируется фильм, а не его название. Можно было написать: Плохо, когда во всех кинотеатрах города демонстрируется один и тот же фильм. Подобные ошибки в речи возникают и вследствие недостаточно четкой дифференциации понятий, например: Приближения дня премьеры коллектив театра ждет с особым волнением (ждут не приближения премьеры, а когда состоится премьера).

В случае подмены понятия стилистическая правка может быть различной: иногда достаточно заменить неудачно употребленное слово, в других случаях лексическая замена сочетается с использованием новых, уточняющих слов, наконец, порой необходимо переделать предложение, чтобы верно передать авторскую мысль.

1. Радушные хозяева потчуют гостей разнообразным подбором национальных блюд.	1. Радушные хозяева потчуют гостей разнообразными национальными блюдами.
2. Фильм завершается театральным занавесом с эмблемой «Чайки».	2. В конце фильма мы видим на экране театральный занавес с эмблемой «Чайки».
3. Мороз, а работа кипит, потому что работники аэропорта устали от такого продолжительного времени нелетной погоды.	3. Мороз, а люди трудятся, потому что работникам аэропорта надоело вынужденное бездействие во время нелетной погоды.

Нелогичной нашу речь делает и неоправданное расширение или сужение понятия, возникающее вследствие смешения родовых и видовых категорий: При хорошем уходе от каждого животного можно надаивать по 12 л молока (следовало употребить не родовое наименование -животное, а видовое — корова); В любое время суток медицина должна прийти на помощь ребенку . Надо было написать:В любое время суток медицина должна прийти на помощь больному (ведь в медицинской помощи нуждаются не только дети).

Особенно часто приходится наблюдать употребление родового наименования вместо видового, и это не только лишает речь точности, приводит к утрате тех конкретных сведений, которые составляют живую ткань повествования, но и придает стилю официальную, подчас канцелярскую, окраску. Родовые наименования нередко представляются говорящим более значительными, создают впечатление «важности» высказывания. Поэтому, как заметил писатель П. Нилин, «человек, желающий высказаться «некультурнее», не решается порой назвать шапку шапкой, а пиджак пиджаком. И произносит вместо этого строгие слова: головной убор или верхняя одежда» (Нилин П. Опасность не там // Новый мир. — 1958. — № 4.). К.И. Чуковский в книге «Живой как жизнь» вспоминал, как при подготовке радиопередачи «отредактировали» выступление молодого литератора, который собирался сказать: «Прошли сильные дожди». «Заведующий клубом поморщился:

— Так не годится. Надо бы литературнее. Напишите-ка лучше вот этак: «Выпали обильные осадки».

К сожалению, это необоснованное пристрастие к родовым наименованиям становится своеобразным трафаретом: некоторые авторы, не задумываясь, отдают предпочтение атмосферным осадкам перед дождями, ливнями, изморосью, снегом, метелью; зеленым насаждениям — перед сиренью, жасмином, рябиной, черемухой; водоемам — перед озерами, прудами, реками, ручьями. Замена видовых категорий родовыми делает нашу речь бесцветной, казенной. Не случайно большой художник слова С.Я. Маршак обращался к своим современникам с горьким упреком: «. Обеды, ужины мы называли пищей, а комната для нас жилплощадью была».

Причина нелогичности высказывания, искажения его смысла иногда кроется и в нечетком разграничении конкретных и отвлеченных понятий, например: Нужно подумать о кормах на зиму для общественного животноводства (имеются в виду, конечно, корма для животных, скота).

Рассмотрим примеры стилистической правки предложений, в которых нелогичность высказывания является следствием неоправданного расширения понятия или его сужения, замены конкретного понятия отвлеченным:

1. Нам рассказали о писателе и прочитали отрывки из его творчества.	1. Нам рассказали о писателе и прочитали отрывки из его произведений.
2. Три часа продолжался темпераментный ритм народной бразильской музыки.	2. Три часа продолжалась темпераментная бразильская народная музыка.
3. Новогодняя елка стала любимым праздником нашего детства.	3. Новогодняя елка стала любимым праздником наших детей.

Искажение смысла и даже абсурдность высказывания возникают в результате несоответствия посылки и следствия, например: Быстрота размножения вредителей зависит от того, насколько упорно и планомерно ведется с ними борьба. Получается, что чем больше борются с вредителями, тем быстрее они размножаются. В этом случае следовало бы писать не о размножении вредителей, а об уничтожении, тогда мысль была бы сформулирована правильно. Приемлемы различные варианты стилистической правки предложения: Быстрота уничтожения вредителей зависит от того, насколько упорно и планомерно ведется с ними борьба; Настойчивая борьба с вредителями ведет к более быстрому их уничтожению; Чтобы быстрее уничтожить вредителей, надо вести с ними упорную и планомерную борьбу; При упорной борьбе с вредителями можно быстрее добиться их уничтожения и т.д.

Логические ошибки в речи — большое зло: они не только порождают неясность высказывания, искажают его смысл, но и ведут к абсурдности, неуместному комизму речи. Пародийное звучание тех или иных утверждений в подобных случаях сводит на нет их информативную ценность. Одна реклама, расхваливая таблетки для тех, кто хочет похудеть, утверждает: Фирма гарантирует уменьшение веса на сто процентов .

Еще пример. Работая над рукописью статьи «Физкультура и здоровье», редактор находит в ней рассуждение:

Страшна не старость, а дряхлость, поэтому лучше умереть молодым и здоровым . Так думают многие.

Абсурдность высказывания в этом случае возникла из-за того, что автор не заметил подмены понятия, употребив слово умереть, а следовало написать: Хорошо бы остаться до конца жизни молодым и здоровым или: Сохранить бы до глубокой старости бодрость и здоровье. Внимательное отношение к лексике, правильный выбор слова, вдумчивый анализ логической стороны речи помогут автору и редактору избежать подобных ошибок.

1.2.4. Лексическая сочетаемость

Для правильного употребления слов в речи недостаточно знать их точное значение, необходимо еще учитывать особенности лексической сочетаемости слов, т.е. их способности соединяться друг с другом. Так, «похожие» прилагательные длинный, длительный, долгий, долговременный, продолжительный по-разному «притягиваются» к существительным: длительный период, продолжительный период (но не длинный, долгий, долговременный период); долгий путь, длинный путь; продолжительные сборы, долговременный кредит. Нередко слова с одинаковым значением могут иметь разную лексическую сочетаемость (ср.: истинный друг — подлинный документ).

В основе учения о лексической сочетаемости лежит положение акад. В.В. Виноградова о фразеологически связанных значениях слов, которые имеют единичную сочетаемость (закадычный друг) или ограниченные возможности сочетаемости (черствый хлеб, батон; черствый человек, но нельзя сказать «черствая конфета» (шоколадка), «черствый товарищ» (отец, сын).

Для разработки теории лексической сочетаемости большое значение имело выделение Виноградовым фразеологических сочетаний и установление основных типов лексических значений слов в русском языке. Фразеологическими сочетаниями занимается фразеология, предметом лексической стилистики является изучение соединения в речи слов, имеющих свободные значения, и определение тех ограничений, которые накладываются языком на их лексическую сочетаемость.

Многие лингвисты подчеркивают, что лексическая сочетаемость слова неотделима от его смысла. Некоторые ученые, исследуя проблемы лексической сочетаемости, приходят к выводу о том, что абсолютно свободных сочетаний лексем в языке не существует, есть только разные по возможностям сочетаемости группы слов. При такой постановке вопроса уничтожается различие между свободными сочетаниями и фразеологически связанными.

Соединение слов в словосочетания может наталкиваться на разного рода ограничения. Во-первых, слова могут не сочетаться из-за их смысловой несовместимости (фиолетовый апельсин, облокотился спиной, вода горит); во-вторых, объединение слов в словосочетание может быть исключено в силу их грамматической природы (мой — плыть, близко — веселый); в-третьих, объединению слов могут препятствовать их лексические особенности (слова, обозначающие, казалось бы, соединимые понятия, не сочетаются; говорят причинить горе, неприятности, но нельзя сказать причинить радость, удовольствие).

В зависимости от ограничений, регулирующих соединение слов, различают три типа сочетаемости: семантическую (от термина «семантика» — значение слова), грамматическую (точнее, синтаксическую) и лексическую.

Семантическая сочетаемость нарушена, например, в таких случаях: К сегодняшнему часу сведений еще нет; Необходимо ускорить урегулирование кровопролития ; Девичья фамилия моего отца Собакин; После гибели Ленского ни дуэли Ольга женилась на гусаре. Смешные сочетания слов, не правда ли? Но если вдуматься, в иных случаях возникает очень нежелательный подспудный смысл: не прекратить , а лишь урегулировать кровопролитие.

Пародийный пример нарушения грамматической сочетаемости известен: Моя твоя не понимает (притяжательные прилагательные не могут соединяться с глаголами, стоящими в личной форме). Еще примеры: Наш лидер здоров вдоль и поперек ; Большинство времени депутаты тратят на дискуссии.

Самым резким нарушением законов «притяжения слов» является лексическая несочетаемость: Голос цифр не утешителен; В недалеком прошлом у нас всем зажимали языки . Яркий эффект «обманутого ожидания» юмористы обыгрывают в едких шутках: Мы потерпели победу и больше не вправе медлить; Достигли зияющих вершин .

Нарушение лексической сочетаемости нередко объясняется неправильным употреблением многозначных слов. Так, в своем основном значении слово глубокий может свободно соединяться с любым другим, подходящим по смыслу: глубокий (то есть имеющий большую глубину) колодец, залив, водоем, озеро, река. Однако в значении «достигший предела, полный, совершенный», это слово сочетается с немногими (глубокая осень, зима, но не лето, не весна, глубокая ночь, тишина, но не утро, не день, не шум; глубокая старость, но не юность). Поэтому нас смешит заявление: В глубоком детстве он был похож на мать.

Слово состояться толкуется в словарях посредством синонимов произойти, осуществиться, однако в отличие от них этот глагол уместен, если намеченные мероприятия готовились, планировались (Состоялось собрание; Состоялась встреча кандидата в депутаты Думы с избирателями). А если корреспондент пишет: На улицах города состоялись вооруженные столкновения , — можно подумать, что вооруженные столкновения кем-то готовились, планировались. Как видим, нарушение лексической сочетаемости может привести к искажению смысла высказывания.

Лексическая стилистика должна сосредоточить свое внимание на оценке лексической сочетаемости. Однако границы между различными типами сочетаемости очень нечеткие, поэтому при стилистическом анализе текста приходится говорить не только о «чистой» лексической сочетаемости, но и учитывать различные переходные случаи.

Все знаменательные слова, имеющие свободные значения, условно можно разделить на две группы. Одним свойственна сочетаемость, практически не ограниченная в пределах их предметно-логических связей; таковы, например, прилагательные, характеризующие физические свойства предметов — цвет, объем, вес, температуру (красный, черный, большой, маленький, легкий, тяжелый, горячий, холодный), многие существительные (стол, дом, человек, дерево), глаголы (жить, видеть, работать, знать). Другую группу образуют слова, имеющие ограниченную лексическую сочетаемость (причем в случае многозначности слов, это ограничение может распространяться лишь на отдельные их значения). Эта группа слов вызывает особый интерес.

Ограничения лексической сочетаемости обычно свойственны словам, которые редко встречаются в речи. Слова, имеющие максимальную частотность употребления (они входят в 2500 наиболее частотных слов русского языка), легко вступают в лексические связи. Например, при сравнении сочетаемости слов страх и боязнь оказалось, что более активно сочетается с различными глаголами слово страх.

Лексическая сочетаемость слов носит внутриязыковой характер. В родном языке мы обычно «предсказываем» возможные варианты лексических связей слов (в основном по интуиции). Пометы лексической сочетаемости в толковых словарях редки и непоследовательны. Практическое значение имеет «Словарь сочетаемости слов русского языка» под ред. П.Н. Денисова, В.В. Морковкина (2-е изд. М., 1983).

1.2.5. Нарушение лексической сочетаемости как стилистический прием

К оценке лексической сочетаемости в экспрессивной речи нельзя подходить с обычной меркой, здесь законы «притяжения» слов друг к другу особые. В художественных и публицистических произведениях границы лексической сочетаемости могут быть расширены. Например, замечено, что ограничения семантической сочетаемости не распространяются на переносное словоупотребление: возможны словосочетания, которые кажутся бессмысленными, если составляющие их слова понимать в буквальном значении (закат пылает, годы летят, черные мысли). Семантическая несочетаемость слов не является препятствием для создания художественных образов. Именно нарушение привычных связей слов, придающее им новые оттенки значения, лежит в основе многих классических образов, ставших хрестоматийными примерами эпитетов, метафор, метонимий: седой зимы угрозы (П.); Колокольчик звонко плачет, и хохочет, и визжит (Вяз.); Порой влюбляется он страстно в свою нарядную печаль. (Л.); пузатое ореховое бюро (Г.); умственное и нравственное декольте, плешивый силлогизм (С.-Щ.).

Нарушение лексической сочетаемости может стать действенным средством создания комического звучания речи в юмористическом контексте: С того дня и постигла Евстигнейку слава (М. Г.); яблоко с родинкой, кипучий лентяй (И. и П.); на основе всесторонней и обоюдоострой склоки (И. Ильф); холостой фокстерьер (Л. Ленч). Нарушение лексической сочетаемости как яркий стилистический прием создания комического эффекта лежит в основе различных шуток, афоризмов, которые обычно публикуются на юмористических страницах журналов, газет. Например: Гения признали заживо («ЛГ»);Трудно прощать чужие недостатки, но еще труднее прощать чужие достоинства; наши заклятые друзья; закоренелый передовик; Наконец правительство добилось значительного ухудшения жизни народа;С перестройкой нас постигло еще одно событие: гуманитарная помощь Запада (из газ.).

Несочетаемость делает броскими заголовки: «Жанр, обреченный на успех» (о пародии); «Воспоминания о будущем» (название кинофильма); «Наедине со всеми» (пьеса А. Гельмана); «Пожизненный друг» (о «дружбе» В. Жириновского с Саддамом Хусейном); «Сталкеры поднебесья» (о вертолетчиках, работавших в зонах повышенной радиации); «Включите тишину»; «О чем молчали в метро»; «Долгая, многосерийная жизнь»; «Букет из звезд» (эстрады). Нередко поэты нарушают лексическую сочетаемость. Выразительны необычные сочетания слов в песнях Вл. Высоцкого: Поэты ходят пятками по лезвию ножа и режут в кровь свои босые души. В неэкспрессивной, прозаической речи словосочетания «ходить пятками», «босые души» показались бы невозможными, абсурдными, но, в поэтическом контексте, они поражают своей художественной силой. Еще пример из песни того же автора: К утру расстреляли притихшее горное эхо. И брызнули камни, как слезы, из раненых скал.

1.2.6. Нарушение лексической сочетаемости как речевая ошибка

Если автор не стремится к достижению определенной стилистической цели, нарушение лексической сочетаемости становится речевой ошибкой. В этом отражается характерная особенность диалектической природы языка: в одном случае явление, представляющее собой отклонение от языковой нормы, оказывается действенным средством создания речевой экспрессии, в другом — свидетельством небрежности, невнимательного отношения автора к слову. Непроизвольное нарушение лексической сочетаемости — весьма распространенная речевая ошибка.

«Хотя в этих соревнованиях наши любимые фигуристы одержали поражение , зрители приветствуют их стоя», — говорит спортивный комментатор (но: одерживают победу, терпят поражение). «Может, и к тебе пришла бессонница, и лежишь ты, не смыкая взгляда синего», — пишет поэт (но: можно сомкнуть глаза, а не взгляд). В очерке журналист замечает: «Котловина производила уютное впечатление » (можно производить приятное впечатление, а не уютное). Некоторые слова часто употребляются в речи в неправильных сочетаниях (встреча созвана, беседа прочитана, усилить внимание, уделить значение, повысить кругозор и др.).

Нарушение лексической сочетаемости может быть вызвано контаминацией внешне похожих словосочетаний. Например, говорят: удовлетворять современным потребностям, смешивая сочетанияудовлетворять требования и отвечать потребностям; С него взыскали материальный ущерб в пользу потерпевших (материальный ущерб может быть возмещен; взысканы могут быть деньги); Улучшили художественный уровень экспозиций народные музеи (уровень может возрасти, повыситься; улучшить можно качество). Еще примеры контаминации словосочетаний: предпринять меры (принять меры — предпринять шаги); заслужил известность (приобрел известность — заслужил уважение); неослабная помощь (постоянная помощь — неослабное внимание); не играет значения (не играет роли — не имеет значения). Смешение словосочетаний послужило поводом для шутки:

О вкусах не спорят:

Одни уважают урюк в рассоле,

Другие любят с горчицей варенье.

Но все это не и меет роли

И, кроме того, не играет значенья .

При употреблении слов, которые имеют предельно ограниченные возможности лексических связей, нарушение лексической сочетаемости часто становится причиной комического звучания речи. Например: Серьезные проблемы обрушивались на молодых предпринимателей врасплох ; Руководители обратили серьезное внимание на достигнутые недостатки ; Они работали как самые отъявленные специалисты ; К нам пришли люди, удрученные опытом . Комизм в таких случаях возникает потому, что слова, имеющие ограниченную лексическую сочетаемость, подсказывают варианты словосочетаний с нередко прямо противоположным значением (ср.: достигнутые успехи, отъявленные мошенники, удрученные горем).

Рассмотрим примеры стилистической правки предложений, в которых нарушена лексическая сочетаемость:

1. Эти функции поручаются отделам рекламы.	1. Эти функции возлагаются на отделы рекламы.
2. В музее выставлены реликвии, преподнесенные делегациями.	2. В музее выставлены подарки, преподнесенные делегациями.
3. Главная сила Сибири — в ее обильной минерально-сырьевой базе .	3. Сила Сибири — в ее богатейшей минерально-сырьевой базе .

Как видим, стилистическая правка в основном сводится к замене слов, употребление которых привело к нарушению лексической сочетаемости.

1.2.7. Речевая недостаточность

Небрежное отношение к языку может стать причиной речевой недостаточности — случайного пропуска слов, необходимых для точного выражения мысли:Дирекции надо стремиться от этого равнодушия (пропущено избавиться); Картины маслом помещают в рамы (пропущено написанные). Речевая недостаточность часто возникает в устной речи, когда говорящий торопится и не следит за правильностью высказывания. Комические ситуации при этом возникают, если «оратор» обращается к присутствующим, пользуясь микрофоном. Так, на выставке собак можно услышать обращения к хозяевам породистых псов:

— Уважаемые участники, разберитесь по породам и приготовьтесь к параду!

— Товарищи участники, тщательно оботрите морды от слюны для облегчения осмотра зубной системы!

— Призеры, срочно явитесь для награждения. Владельцы без намордников награждаться не будут.

Из подобных призывов администратора следует, что все эти испытания ожидают не собак, а их владельцев, потому что именно им адресована речь. При речевой недостаточности очень часто возникает неясность, вот примеры таких ошибок, попавших в протоколы и другие деловые документы: Гр. Калиновский Л.Л. следовал по улице без номерного знака; Установить день сдачи страховых агентов в бухгалтерию до 10 числа каждого месяца; Интересующих вас лиц вышлем почтой; Классным руководителям обеспечить явку своих родителей.

Вследствие речевой недостаточности нарушаются грамматические и логические связи слов в предложении, затемняется его смысл. Пропуск слов может совершенно исказить мысль автора: Для улучшения производственных показателей необходимо объединить всех работников, занимающихся вопросами экономики (надо: объединить усилия всех работников); Ввиду холода в помещении делаем только срочные переломы — объявление на двери рентгенкабинета (имеются в виду срочные рентгенологические снимки переломов).

Вследствие пропуска слова могут возникнуть различные логические ошибки. Так, отсутствие нужного звена в выражении мысли приводит к алогизму: Язык героев Шолохова резко отличается от героев других писателей (можно сравнивать язык героев Шолохова только с языком героев других писателей); Условия города отличны от села (допустимо сравнение условий жизни в городе только с условиями жизни в селе).

Нередко в результате пропуска слова происходит и подмена понятия. Например: Больные, не посетившие амбулаторию в течение трех лет, выкладываются в архив — речь идет о карточках больных, а из текста следует, что «в архив сдаются больные». Подобная речевая недостаточность порождает комизм и абсурдность высказывания [Куйбышевский речной порт производит мужчин на постоянную и временную работу портовыми рабочими («Кр.»); Она заняла второе место по гимнастике среди девушек 2-го разряда («Кр.»); Инспекция государственного страхования приглашает вас в любой четверг в Госстрах для получения травмы (объявление)].

Речевая недостаточность, возникающая как следствие стилистической небрежности автора, легко поддается правке: нужно вставить случайно пропущенное слово или словосочетание. Например:

1. Фермеры стремятся добиться увеличения овец в хозяйстве.	1. Фермеры стремятся добиться увеличения поголовья овец в хозяйстве.
2. Соревнования показали, что в нашем городе появились сильные шашисты на стоклеточной доске.	2. Соревнования показали, что в нашем городе появились сильные шашисты, играющие на стоклеточной доске.
3. Изохроны — линии на географических картах, проходящие через точки земной поверхности, в которых то или иное явление наступает в один и тот же момент.	3. Изохроны — линии на географических картах, проходящие через точки, соответствующие точкам земной поверхности, в которых то или иное явление природы наступает в один и тот же момент.

Если же говорящий «не находит слов» для правильного выражения мысли и строит предложение кое-как, опуская те или иные звенья в цепочке логически связанных понятий, фраза становится недостаточно информативной, сумбурной, и редактору, исправляющему такое высказывание, приходится много трудиться, чтобы добиться ясности. Например, в рукописи статьи о восстановлении полиграфического предприятия читаем: На первых порах устанавливалось оборудование форматом в полпечатного листа. По этой «усеченной» информации нелегко догадаться, что при возобновлении работы полиграфического комбината вначале установили оборудование лишь для изготовления продукции форматом в половину печатного листа. Недостаточная информативность предложения, в котором опущены важные слова и словосочетания, особенно часто приводит к абсурдности высказывания, что можно было наблюдать в «застойные времена», когда наши газеты печатали многочисленные репортажи о «победах и завоеваниях» при выполнении пятилетних планов. Например: В эту смену, между 16 и 20 часами, и был выработан тысячный миллиард советских энергетиков. Из такого сообщения непросто восстановить истину; в действительности речь идет о том, что советские энергетики, работавшие в вечернюю смену, дали стране тысячный миллиард киловатт-часов электроэнергии.

Речевую недостаточность как распространенную ошибку следует отличать от эллипсиса — стилистической фигуры, основанной на сознательном пропуске того или иного члена предложения для создания особой выразительности. Наиболее экспрессивны эллиптические конструкции без глагола-сказуемого, передающие динамичность движения (Я за свечку, свечка — в печку! Я за книжку, та — бежать и вприпрыжку под кровать. — Чук.). При эллипсисе нет необходимости «восстанавливать» пропущенные члены предложения, так как смысл эллиптических конструкций ясен, и введение в них уточняющих слов лишит их экспрессии, присущей им легкости. При речевой недостаточности, напротив, восстановление пропущенных слов необходимо, без них предложение стилистически неприемлемо.

1.2.8. Речевая избыточность

Умение найти точные слова для наименования тех или иных понятий помогает добиться краткости в выражении мысли, и, напротив, стилистическая беспомощность автора нередко приводит к речевой избыточности — многословию. На многословие как на большое зло неоднократно обращали внимание ученые, писатели А.П. Чехов заметил: «Краткость — сестра таланта». А.М. Горький писал, что лаконизм, как и точность изложения, даются писателю нелегко: «. Крайне трудно найти точные слова и поставить их так, чтобы немногим было сказано много, „чтобы словам было тесно, мыслям — просторно“».

Многословие проявляется в различных формах. Нередко можно наблюдать навязчивое объяснение всем известных истин: Потребление молока является хорошей традицией, молоком питаются не только дети, потребность в молоке, привычка к молоку сохраняется до глубокой старости. Плохая ли это привычка? Надо ли от нее отказываться? — Нет! Подобное пустословие, естественно, пресекается редактором: рассуждения, не представляющие информативной ценности, при литературном редактировании исключаются. Однако такая правка-сокращение не имеет прямого отношения к лексической стилистике, так как затрагивает не лексическую сторону текста, а его содержание.

Предметом лексической стилистики является речевая избыточность, возникающая при повторной передаче одной и той же мысли, например: Их потрясло зрелище пожара, свидетелями которого они были ; Наши спортсмены прибыли на международные соревнования для того, чтобы принять участие в соревнованиях, в которых будут участвовать не только наши, но и зарубежные спортсмены ; Он не мог оставаться в стороне от семейных конфликтов, как муж женщины и отец детей ; Машинный парк обновили новыми машинами (выделенные слова лишние).

Иногда проявление речевой избыточности граничит с абсурдностью: Труп был мертв и не скрывал этого. Такие примеры многословия стилисты называют ляпалиссиадами. Происхождение этого термина небезынтересно: он образован от имени французского маршала маркиза Ля Палиса , погибшего в 1525 г. Солдаты сочинили о нем песню, в которой были слова: Наш командир еще за 25 минут до своей смерти был жив. Нелепость ляпалиссиады — в утверждении самоочевидной истины.

Ляпалиссиады придают речи неуместный комизм нередко в таких ситуациях, которые возникли в результате трагических обстоятельств. Например: Поскольку ответственный редактор сборника умер, необходимо ввести в состав редколлегии нового редактора из ныне живущих ; Мертвый труп лежал без движения и не проявлял признаков жизни .

Речевая избыточность может принимать форму плеоназма. Плеоназмом (от гр. pleonasmos — излишество) называется употребление в речи близких по смыслу и потому излишних слов (главная суть, повседневная обыденность, бесполезно пропадает, предчувствовать заранее, ценные сокровища, темный мрак и т.п.). Часто плеоназмы появляются при соединении синонимов расцеловал и облобызал;долгий и продолжительный; мужественный и смелый; только, лишь; тем не менее, однако; так, например.

Еще А.С. Пушкин, считая краткоcть одним из достоинств произведения, упрекал П.А. Вяземского в письме к нему за то, что в его сказке «Черта местности» речь одного из героев «растянута», а фраза «Еще мучительней вдвойне едва ли не плеоназм».

Плеоназмы обычно возникают вследствие стилистической небрежности автора. Например: Местные работники леса не ограничиваются только охраной тайги, но и не допускают также , чтобы напрасно пропадали богатейшие дары природы. При стилистической правке выделенные слова необходимо исключить. Однако следует отличать такое проявление речевой избыточности от «мнимого плеоназма», к которому автор обращается сознательно как к средству усиления выразительности речи. В этом случае плеоназм становится ярким стилистическим приемом. Вспомним Ф. Тютчева: Небесный свод, горящий славой звездной. Таинственно глядит из глубины, И мы плывем, пылающею бездной со всех сторон окружены ; С. Есенина: Дай, Джим, на счастье лапу мне. Такую лапу не видал я сроду. Давай с тобой полаем при луне на тихую, бесшумную погоду. Еще пример: Не вернется вспять время, когда история нашей страны переписывалась в угоду лживой идеологии (из газ.).

Употребление плеонастических сочетаний характерно и для фольклора: Ты куда, Вольга, идешь ? Куда путь держишь ? Чтоб по имени тебе место дать, по изотчеству . В устном народном творчестве традиционно использовались экспрессивно окрашенные плеонастические сочетания грусть-тоска, море-окиян, путь-дороженька и под.

Разновидностью плеоназма является тавтология (из гр. tauto — то же самое, logos — слово). Тавтология как явление лексической стилистики может возникать при повторении однокоренных слов (рассказать рассказ, умножить во много раз, спросить вопрос, возобновить вновь), а также при соединении иноязычного и русского слова, дублирующего его значение (памятные сувениры, впервые дебютировал, необычный феномен, движущий лейтмотив). В последнем случае иногда говорят о скрытой тавтологии.

Повторение однокоренных слов, создающее тавтологию, — очень распространенная ошибка (Истец доказывает свою правоту бездоказательными доказательствами ; Рост преступности вырос ; Граждане пешеходы ! Переходите улицу только по пешеходным переходам !). Употребление однокоренных слов создает ненужное «топтание на месте», например: . Совершенно закономерно вытекает определение , что производительность труда на определенных ступенях развития техники определяется совершенно определенными закономерностями . Чтобы осмыслить подобное высказывание, надо, прежде всего, избавиться от тавтологии. Возможен такой вариант стилистической правки: Вытекает вполне обоснованный вывод, что производительность труда на различных ступенях развития техники определяется объективными закономерностями.

Однако повторение однокоренных слов не всегда следует рассматривать как стилистическую ошибку. Многие стилисты справедливо считают, что исключать из предложений однокоренные слова, заменяя их синонимами, не всегда необходимо: в одних случаях это невозможно, в других это может привести к обеднению, обесцвечиванию речи. Несколько однокоренных слов в близком контексте стилистически оправданы в том случае, если родственные слова являются единственными носителями соответствующих значений и их не удается заменить синонимами (тренер — тренировать; выборы, избиратели — выбирать; привычка — отвыкнуть; закрыть — крышка; варить — варенье и др.). Как избежать, скажем, употребления однокоренных слов, когда надо сказать: На кустах расцвели белые цветы;Книга отредактирована главным редактором?

В языке немало тавтологических сочетаний, употребление которых неизбежно, так как в них используется терминологическая лексика (словарь иностранных слов, звеньевая пятого звена, бригадир первой бригады и т.п.). Приходится мириться с таким, например, словоупотреблением: следственные органы. расследовали; болеть базедовой болезнью; подрубку пласта ведет врубовая машина и т.п.

Многие родственные с этимологической точки зрения слова в современном языке утратили словообразовательные связи (ср.: снять — поднять — понять — обнять — принять, песня — петух, утро — завтра). Такие слова, имеющие общий этимологический корень, не образуют тавтологических словосочетаний (черные чернила, красная краска, белое белье).

Тавтология, возникающая при сочетании русского слова и иноязычного, которые совпадают по значению, обычно свидетельствует о том, что говорящий не понимает точного смысла заимствованного слова. Так появляются сочетания юный вундеркинд, мизерные мелочи, внутренний интерьер, ведущий лидер, интервал перерыва и т.п. Тавтологические сочетания подобного типа иногда переходят в разряд допустимых и закрепляются в речи, что связано с изменением значений слов. Примером утраты тавтологичности может быть сочетание период времени. В прошлом лингвисты считали это выражение тавтологическим, так как греческое по происхождению слово период значит «время». Однако слово период постепенно приобрело значение «промежуток времени», и поэтому выражение период времени стало возможным. Закрепились в речи также сочетания монументальный памятник, реальная действительность, экспонаты выставки, букинистическая книга и некоторые другие, потому что в них определения перестали быть простым повторением основного признака, уже заключенного в определяемом слове. Не требует стилистической правки и тавтология, возникающая при употреблении аббревиатур в научном и официально-деловом стилях, например: система СИ [т.е. «система Система Интернациональная» (о физических единицах)]; институт БелНИИСХ (институт Белорусский научно-исследовательский институт сельского хозяйства).

Тавтология, как и плеоназм, может быть стилистическим приемом, усиливающим действенность речи. В разговорной речи используются такие тавтологические сочетания, как сослужить службу, всякая всячина, горе горькое и др., вносящие особую экспрессию. Тавтология лежит в основе многих фразеологизмов (есть поедом, видать виды, ходить ходуном, сиднем сидеть, набит битком, пропадать пропадом). Особенно важное стилистическое значение приобретают тавтологические повторы в художественной речи, преимущественно — в поэтической.

Встречаются тавтологические сочетания нескольких типов: сочетания с тавтологическим эпитетом (И новь не старою была, а новой новью и победной. — Сл.), с тавтологическим творительным падежом (И вдруг белым-бела березка в угрюмом ельнике одна. — Сол.). Тавтологические сочетания в тексте выделяются на фоне остальных слов; это дает возможность, прибегая к тавтологии, обратить внимание на особо важные понятия (Итак, беззаконие было узаконено ; Все меньше и меньше остается у природы неразгаданных загадок ). Важную смысловую функцию несет тавтология в заголовках газетных статей («Зеленый щит просит защиты »; « Крайности Крайнего севера», « Случаен ли несчастный случай ?», « Устарел ли старина велосипед?»).

Тавтологический повтор может придавать высказыванию особую значительность, афористичность ( Победителю ученику от побежденного учителя . — Жук.; По счастью, модный круг теперь совсем не в моде . — П.; И устарела старина , и старым бредит новизна. — П.). Как источник речевой экспрессии тавтология особенно действенна, если однокоренные слова сопоставляются как синонимы (Точно они не виделись два года, поцелуй их был долгий, длительный. — Ч.), антонимы (Когда мы научились быть чужими? Когда мы разучились говорить? — Евт.).

Как и всякие повторы, тавтологические сочетания повышают эмоциональность публицистической речи [Седьмая симфония (Шостаковича) посвящена торжеству человеческого в человеке . На угрозу фашизма — обесчеловечить человека — композитор ответил симфонией о победном торжестве всего высокого и прекрасного. — А. Т.].

Нанизывание однокоренных слов используется в градации (от лат. gradatio — постепенность) — стилистической фигуре, основанной на последовательном повышении или понижении эмоционально-экспрессивной значимости (О! ради наших прошлых дней погибшего, погубленного счастья, не разрушай в душе моей к прошедшему последнего участья! — Ог.).

В экспрессивно окрашенной речи тавтологические повторы, как и повторение звуков, могут стать выразительным средством фоники (Потом тягачи с пушками потянулись , полевая кухня проехала, потом пехота пошла . — Шол.). Поэты часто совмещают оба приема — повторение корней и повторение звуков (Все хорошо: поэт поет, критик занимается критикой. — Маяк.).

Возможность каламбурного столкновения однокоренных слов позволяет использовать тавтологию как средство создания комизма, сатирической окраски. Этим приемом блестяще владели Н.В. Гоголь, М.Е. Салтыков-Щедрин (Позвольте вам этого не позволить; Писатель пописывает, а читатель почитывает). Как средство комизма используют тавтологию и современные авторы юмористических рассказов, фельетонов, шуток (Деловитость: Делай не делай, а всех дел не переделаешь; Коровка, прозванная божьей, безбожно истребляет картофельные посадки. — «ЛГ»).

1.2.9. Повторение слов

Повторение слов следует отличать от тавтологии, хотя и оно нередко бывает проявлением речевой избыточности. Неоправданные лексические повторы, которые часто сопровождаются тавтологией и плеоназмами, обычно свидетельствуют о неумении автора четко и лаконично сформулировать мысль. Например, в протоколе заседания педагогического совета читаем: Сочинение списано, и списавший не отрицает, что списал сочинение, а тот, кто дал списать, даже написал, что дал списать сочинение. Так что факт установлен. Разве нельзя было сформулировать эту мысль кратко? Стоило только указать фамилии виновников случившегося: Иванов не отрицает, что списал сочинение у Петрова, который разрешил ему это сделать.

Чтобы избежать лексических повторов, при литературном редактировании нередко приходится значительно изменять авторский текст:

1. Были получены результаты , близкие к результатам, полученным на модели корабля. Полученные результаты показали.	1. Были получены результаты, близкие к тем, которые дало испытание модели корабля. Это свидетельствует о том, что.
2. В воду для мытья пола хорошо добавить небольшое количество хлорной извести — это хорошая дезинфекция и, кроме того, это хорошо освежает воздух в комнате.	2. В воду для мытья пола рекомендуется добавлять немного хлорной извести: она дезинфицирует и хорошо освежает воздух.
3. Всегда быть одетой хорошо и по моде можете быть и вы, если вы будете шить себе сами.	3. Шейте сами, и вы всегда будете одеты модно и красиво.

Однако повторение слов не всегда свидетельствует о стилистической беспомощности автора: оно может стать стилистическим приемом, усиливающим выразительность речи. Лексические повторы помогают выделить важное в тексте понятие ( Век живи, век учись. — посл.; За добро добром платят. — погов.). Этот стилистический прием мастерски использовал Л.Н. Толстой: Она [Анна] была прелестна в своем простом черном платье, прелестны были ее полные руки с браслетами, прелестна твердая шея с ниткой жемчуга, прелестны вьющиеся волосы расстроившейся прически, прелестны грациозные легкие движения маленьких ног и рук, прелестно это красивое лицо в своем оживлении; но было что-то ужасное и жестокое в ее прелести . К повторению слов как средству логического выделения понятий обращаются публицисты. Интересны, например, заголовки газетных статей: «Могучие силы могучего края» (о Сибири), «Опера об опере» (о спектакле музыкального театра), «Будь человеком, человек!»

Повторение слов обычно свойственно эмоционально окрашенной речи. Поэтому лексические повторы часто встречаются в поэзии. Вспомним пушкинские строки: Роман классический, старинный, отменно длинный, длинный, длинный.

В поэтической речи лексические повторы нередко сочетаются с различными приемами поэтического синтаксиса, усиливающими эмфатическую интонацию. Например: Вы слышите: грохочет барабан. Солдат, прощайся с ней, прощайся с ней, уходит взвод в туман, туман, туман, а прошлое ясней, ясней, ясней. (Ок.) Один из исследователей остроумно заметил, что повторение вовсе не означает приглашения попрощаться дважды; оно может означать: «солдат, торопись прощаться, взвод уже уходит», или «солдат, прощайся с ней, прощайся навсегда, ты ее больше никогда не увидишь», или «солдат, прощайся с ней, со своей единственной» и т.д. Таким образом, «удвоение» слова не означает простого повторения понятия, а становится средством создания поэтического «подтекста», углубляющего содержание высказывания.

Нанизыванием одинаковых слов можно отразить характер зрительных впечатлений (Но идет, идет пехота мимо сосен, сосен, сосен без конца. — Луг.). Лексические повторы иногда, подобно жесту, усиливают выразительность речи:

Бой гремел за переправу,

А внизу, южнее чуть —

Немцы с левого на правый,

Запоздав, держали путь. (. )

А на левом с ходу, с ходу

Их толкали в воду, в воду ,

А вода себе теки.

Лексические повторы могут использоваться и как средство юмора. В пародийном тексте нагромождение одинаковых слов и выражений отражает комизм описываемой ситуации:

Очень важно уметь вести себя в обществе. Если, приглашая даму на танец, вы наступили ей на ногу и она сделала вид, что не заметила этого, то вы должны сделать вид, что не заметили, как она заметила, но сделала вид, что не заметила. — «ЛГ».

Таким образом, в художественной речи словесные повторы могут выполнять разнообразные стилистические функции. Это необходимо учитывать, давая стилистическую оценку использованию слова в тексте.

Лексико-семантические ошибки

Лексико-семантические ошибки возникают от неточного знания значения слова, а иногда и от совершенно ложного знания и изредка от невнимательности. Обычно такие ошибки допускаются в словах из периферийной зоны словарного запаса человека.

Общее количество слов в русском языке никем не подсчитано. Наверное, оно близко к миллиону. В новом Академическом словаре русского литературного языка будет около 200 тысяч слов. А. Пушкин за годы своего творчества употребил 21200 слов. А. Блоку для написания цикла «Стихов о Прекрасной Даме» понадобилось 2500 слов. Сколько слов в вашем словаре? Имеется в виду активный запас слов — слова, которые вы употребляете. По некоторым оценкам лингвистов словарь человека с высшим образованием имеет объем порядка 10 тысяч слов. Это количественная сторона словаря. Теперь качественная.

Значения почти всех слов, которые мы знаем, находятся в зоне подсознания. Любая попытка дать рациональное определение тому или иному слову, превращается в непосильную задачу. Не верите? Тогда определите простое слово «стол», переведите его значение, которым вы пользуетесь без всяких затруднений, в сферу сознания. Попробовали? Получается что-то длинное и смешное. Теперь посмотрите в толковый словарь, прочитайте статью на это слово. У него, оказывается, не одно, а шесть значений. А вы, пользуясь безошибочно словом, и не подозревали об этом. А еще в словаре приводятся фразеологизмы со словом «стол». А еще есть и вообще другое, второе слово «стол» — историзм со значением «престол».

Так что ошибиться в значении слова, особенно нового, или старого, или специального, или редкого не так уж и трудно.

Остановимся сначала на механизмах возникновения лексико-семантических ошибок. Основных механизмов всего два: ложная синонимия и ложная этимология.

Ложная синонимия: человек не знает точного значения слова и приравнивает его к значению другого слова, считая его синонимом первого.

«Магазин быстро завоевал авторитет среди населения». (Газета).

Авторитет — это влияние, а в контексте речь идет о популярности, известности.

«Между нами есть особенности». Автор хотел сказать: различия, но употребил ложный синоним.

Иногда ложные синонимы не совсем ложные. Смешиваются частичные синонимы, которые не во всех контекстах могут заменить друг друга.

«Мы уже накопили незначительный опыт в этом деле». (Газета). Надо: небольшой опыт. «Небольшой» и «незначительный» — частичные синонимы. Кроме того, смешаны словосочетания «уже значительный» и «еще незначительный».

«По-деловому суетятся члены новогодней комиссии». (Газета). Надо: торопятся. Суетиться — бестолково торопиться.

Особенно часто ложными или частичными синонимами оказываются однокорневые паронимы, поэтому смешение паронимов — самая распространенная причина лексико-семантических ошибок.

«Машина лейтенанта стала достигать беглецов». (Газета). Надо: настигать.

«Десятки солдат химического центра были подвержены воздействию ЛСД. Он вводился также морским пехотинцам». (Газета). Надо: подвергнуты.

«Нетерпимый холод мучил нас всю дорогу». (Газета). Надо: нестерпимый.

«Так появилось желание заново вернуться в прошлое». (Газета). Надо: снова.

«Теоретический фундамент космических полетов положен трудами К.Э. Циолковского». (Газета). Надо: заложен.

«Комнату проветривать возможно чаще». (Медицинская брошюра). Надо: как можно, по возможности.

Существуют очень популярные пары слов, которым посвящены десятки статей по культуре речи и которые продолжают выступать в роли ложных синонимов: стать и встать, надеть и одеть, предоставить и представить, обоснование и основание и т.д. Если вы их не различаете, наведите справки в словарях.

Ложная или частичная синонимия могут привести к контаминации словосочетаний.

«Предлагается в окружении собора запретить автомобильное движение. (Газета). Надо: вокруг (в районе) собора. Но можно сказать: в окружении президента. Можно рассматривать эту ошибку и как смешение паронимов.

«Завтра, как сообщают синоптики, состоится облачная с прояснениями погода». (Газета). Погода ожидается, а состоится матч.

Ложная этимология (другое название — народная этимология) — явление, по сравнению с ложной синонимией, довольно редкое.

Приведем два типичных примера.

Первый пример без искажения формы слова: слово «заглавный» некоторые, по ложной этимологии, производят от слова «главный» и наделяют значением «самый главный», «первый».

«Заглавным шел жеребец Хиус». (Газета). То есть — первым.

«Заглавная профессия». (Газетный заголовок). То есть — самая главная.

В устной речи встречаются: заглавная фигура, заглавный вопрос, заглавная должность.

А между тем слово «заглавный» происходит от слова «заглавие». Отсюда: заглавная буква, заглавная тема в печати, заглавная партия в опере, заглавная роль в пьесе (роль персонажа, именем которого названа пьеса). Поэтому в пьесе А.П. Чехова «Вишневый сад» нет никакой заглавной роли.

Второй пример с искажением формы слова. Было когда-то русское слово «селянка» — сельское кушанье. Потом оно превратилось в «солянку» — соленое кушанье, хотя оно не более соленое, чем остальные. У Чехова мы найдем только селянку, у Горького — оба слова, у Фурманова (в «Чапаеве») — только солянку. Вот время народной переделки слова.

Это была раскладка лексико-семантических ошибок по причинам их возникновения. Но для литературного редактирования этого мало. Есть еще одна важная сторона ошибок — их частота. Выше по частотной характеристике ошибки были разделены на индивидуальные, регулярные, массовые.

Индивидуальные ошибки имеют субъективную основу и характеризуют отдельного человека. Кто-то не различает слов «коренной» и «закоренелый» и говорит: «Она закоренелая москвичка». Для кого-то синонимичны «природный» и «прирожденный», и у него в тексте можно встретить: «Он природный наставник молодежи», третий пишет в газете: «Большинство времени уделялось профилактике». Вместо: большая часть времени.

М. Горький допускал сочетание числительного с собирательным существительным: «полмиллиона молодежи, получающей высшее образование», «больше тысячи молодежи охвачены жаждой знания».

Р. Рождественский не различал слова «боязно» и «боязливо»:

«Ты в окошко глянешь боязно».

Здесь нужно: боязливо, то есть робко, с боязнью. Разница между словами не только семантическая, но и синтаксическая: боязно — только сказуемое (ей боязно); боязливо — только наречие (она чувствует себя боязливо).

В общем, у каждого свои недостатки.

Регулярные ошибки имеют другое качество. Их нельзя считать субъективными. Если многие регулярно спотыкаются на одном и том же месте, значит, там что-то есть. «Заглавный вопрос», «надеть очки», «представить слово» — такие ошибки встречаются нередко. Типичный пример регулярной ошибки в переводе И. Кашкина романа Р. Стивенсона «Владетель Баллантрэ»: — К черту эти напыщенные речи! — воскликнул милорд. — Вы прекрасно знаете, что мне это ни к чему. Единственно, чего я добиваюсь, это оградить себя от клеветы, а дом мой — от вашего вторжения.

Нашли ошибку? Надо различать две конструкции: «единственное (числительное), чего я добиваюсь» и «единственно (наречие) правильное решение». На этом споткнулся очень квалифицированный переводчик, а может быть, наборщик.

Регулярные ошибки требуют такого же жесткого исправления, как и индивидуальные, хотя и могут быть частично объяснены. Разберем еще три характерных примера.

1. Слово «миновать» означает «проходить мимо, рядом». А на практике, кроме словарного значения, встречается и такое:

«Каждый день тысячи рабочих минуют проходную каждого завода». (Районная газета).

«Поднявшись по ступеням, Наполеон миновал неширокую калитку в крепостной стене и направился в город». (Популярная статья на историческую тему).

Получается, что тысячи рабочих прогуливают работу? Нет, конечно. Слово «миновать» употреблено здесь в значении «проходить через». И эту ошибку сделали два совершенно разных автора. Значит, есть какая-то объективная причина для нее. Возможно, это самое начало процесса, в результате которого значение слова изменится — расширится. А может, процесс заглохнет. История покажет.

2. Слово «обнародовать» означает «объявить, опубликовать для всеобщего сведения». А в газетах 1970-1980-х годов встречалось такое словоупотребление:

«Так бы это и осталось неизвестным, если бы журналист не обнародовал подвиг героя».

«Лев Толстой впервые обнародовал слово «непротивление».

Нельзя обнародовать событие или слово. О событии можно рассказать, а слово впервые употребить. Но здесь ситуация совершенно не та, что в предыдущем случае. Здесь перед нами метафорическое употребление слова — не авторская глухота, а авторская вольность. Переносное значение — «показать, рассказать народу». Метафора была популярна у журналистов той эпохи, а потом умерла вместе с эпохой. Прервался процесс появления нового значения у слова.

3. Слово «половина» означает «одна вторая часть», «одна из двух равных частей». Мы говорим: одна половина, первая или вторая половина, обе половины. Неверно: последняя половина. Курьезно: большая или меньшая половина. Плеонастично: две равные половины. Ошибки очень прозрачные, но посмотрите, как настойчиво встречается одна из них:

«Перед нами стоит сейчас вторая, большая половина задачи, большая по трудности». «Тем самым что мы сбросили власть эксплуататоров, мы сделали уже большую половину работы». «Большая половина фабрики. была в огне».

«Большая половина неба», «большая половина загона», «большая половина мужиков». «Ожоги покрывали большую половину тела».

«Большая половина рабочих чертежей уже готова».

Во все этих примерах слово «половина» употреблено в значении «одна из двух неравных частей». И тогда большая половина — это большая часть. Но это значение всегда останется ошибкой. Ибо оно открыто алогично.

Регулярность может проявляться очень слабо. М.С. Горбачев в телевизионном интервью в 1996 году сказал такую фразу: «Зюганов в теории блудит». Он хотел сказать: блуждает. Перепутал паронимы. Это индивидуальная ошибка? Нет. В одном военном приказе 1942 года встретилось такое же словоупотребление: «Части дивизии блудили по лесу». Ошибка слабо регулярная. Их авторы не знали, что слово «блудить» стоит в ряду: блуд, блудница, блядь и пр. Знали бы — поостереглись бы.

Массовые ошибки — это ошибки, получившие широкое, повсеместное распространение, но не узаконенные словарем.

Есть в русском языке старинное слово «довлеть». В словарях оно снабжается пометой «стар.». Его значение: быть достаточным, удовлетворять. Особое распространение получил оборот «довлеть себе», отсюда книжное слово «самодовлеющий» — значительный сам по себе, вполне самостоятельный.

Глагол управлял дательным падежом:

• — с дополнением: «Довлеет каждому доля его» (пословица из словаря В. Даля),
• — без дополнения: «Сколько не имей сил, их не довлеет» (А. Герцен).

Заметьте: все примеры из XIX века. Новых не найдете. Однако слово употребляется в наше время — и нередко, но в другом значении: господствовать, тяготеть над чем-либо. В современных толковых словарях значение или не указывается вовсе (в 4-томном) или указывается, но не рекомендуется, то есть считается ошибкой (в словаре Ожегова).

Из разных газет:

«Груз старых представлений довлеет над ним».

«Пережитки феодализма довлели над сознанием японского народа».

«Прошлое не должно постоянно довлеть над нами».

«Над леспромхозом постоянно довлеет необходимость прибыли».

Кроме дополнения в творительном падеже с предлогом «над» изредка встречается и прямое дополнение с глаголом «довлеть»: «Но довлеет ощущение противоестественного».

Что останавливает лексикографов в признании нормативным нового значения слова «довлеть». Думается, здесь две причины. Первая — конкретная, относящаяся именно к этому слову. Дело в том, что у его нового значения есть некоторая этимологическая ущербность, ведь оно явно возникло под воздействием слова «давить». Узаконить новое значение — значит узаконить ложную (народную) этимологию. К этому любопытный пример из научно-популярной книги: «Без мер по сохранению лесов от пожара все наши планы и работы по повышению продуктивности лесов становятся совершенно нереальными, потому что над ними всегда будет давлеть опасность нарушения их пожарами».

В слове «давлеть» ложная этимология доведена до логического конца — до изменения орфографии. Может быть, начался новый период в истории слова, который когда-нибудь закончится оправданием орфографической ошибки? Маловероятно. Но то, что период борьбы нового значения слова за свое литературное существование закончился, это следует признать и составителям толковых словарей и редакторам.

Есть и вторая причина, из-за которой тормозится это признание. Это общая причина, относящаяся к любому языковому новшеству, — принципиальный консерватизм составителей словарей, ведущий к торможению языкового развития, что является благом для передачи культуры. Если бы русский язык развивался хотя бы в два раза быстрее, для нас Пушкин был так же старомоден, как Ломоносов.

Сами лексикографы свой консерватизм не осознают, хотя механизм его очень прост. Человек усваивает нормы родного языка в молодости. А составляют словари люди профессионально подготовленные, опытные, то есть немолодые. И они бессознательно учитывают свою субъективную оценку при кодификации языковых явлений: из двух вариантов правильный тот, который старый, а неправильный тот, который новый.

Такой же трудный случай — слово иноязычного происхождения — «апробация». И его производные — «апробировать», «апробированный», «апробационный», «апробирование».

Современное обрусевшее слово «апробация» имеет значение — «официальное одобрение, вынесенное на основании испытаний, проверки» (4-томный толковый словарь). У слова очень долгая, запутанная история, и, чтобы понять его нынешние проблемы, надо эту историю знать.

По происхождению это латинское слово — approbatio. Обратите внимание: в латинском слове два «р» на морфологическом стыке: ар (приставка) и probatio (основа). Но у латинского слова не только форма другая, содержание тоже: значение латинского слова — одобрение, признание, согласие. Нет никакого испытания и проверки.

В русский язык слово вошло именно в такой форме и в таком значении. Таким оно было у А.С. Пушкина: «26 августа написан был мирный трактат, и Румянцев повез его на аппробацию Петра. «, то есть на одобрение, утверждение. Слово было редким и употреблялось в канцелярской сфере. В послепушкинскую эпоху началась его деформация. Сперва упростилось двойное «п» — это зафиксировано в словаре Даля.

Искажение формы потянуло за собой искажение смысла. Изуродованное слово «апробация» сблизилось с похожим словом «опробование», и тогда по закону ложной этимологии появились другие слова-уродцы: «апробованный», «апробовать» (в орфографическом словаре 1893 года). Тогда же, в конце XIX века, изменилось и значение слова «апробация»: оно стало означать — одобрение после опробования, испытания.

В XX веке слово перешло из канцелярской сферы в научную, а позднее попало в газету и получило широкое распространение и множество производных форм. Сейчас слово «апробация» (вместе с производными) встречается в трех значениях, хотя в словарях представлено только одно.

Все еще встречается старое значение слова — одобрение (без испытания): «Завершением подготовительного периода является апробация начерно написанной работы на заседании совета».

Распространено и словарное значение — одобрение после испытания: «К научным методам можно отнести только те методы лечения, которые прошли методологически правильную апробацию».

Но языковая практика обгоняет словарь, и слово «апробация» чаще всего употребляется в значении «опробование»: «Промышленники наотрез отказывались браться за никем еще не апробированный проект»; «Путь апробированный, правильнее будет сказать — традиционный»; «Три из семи посланных во Вьетнам на апробирование самолетов разбилось при выполнении первого же задания.»

Мало того что слово «апробация» стало вытесняться словом «апробирование», так еще и слово «апробирование» из-за туманной морфологии (что означает начальное «а»?) превратилось в понятное слово «опробирование»: «Сейчас эти модели после успешного опробирования в столичных кинотеатрах переданы в серийное производство». Очень логичная история слова: аппробация — апробация — опробирование. Но пока последнего слова в словарях нет. Но обязательно появится, хотя у него есть более привлекательный синоним «опробование».

Таков должен быть научный багаж квалифицированного литературного редактора. А редактировать, просто заглядывая в словари, может и дилетант.

Три разряда ошибок — индивидуальные, регулярные, массовые — это также и три ступени, которые может пройти каждое конкретное языковое изменение. Полный цикл такого изменения заканчивается тем, что можно назвать узаконенной ошибкой.

Узаконенные ошибки — это ошибки в историческом плане, они не осознаются носителями языка и не являются объектом редактирования. Но редактору полезно знать само явление. Поэтому рассмотрим несколько примеров таких бывших ошибок.

Лексико-семантические узаконенные ошибки можно разделить на две группы. В первой группе изменилось значение слова, но форма осталась без изменений.

«Биточки» — это круглая рубленая котлета. Но выделите корень слова, и вы сами догадаетесь, что так могли быть названы только отбивные котлеты. Предполагается, что слово пришло к нам из польского языка. Сдвиг его значения неясен.

«Абитуриент» — поступающий в вуз или техникум. Высокочастотное слово иностранного происхождения. Оно пришло в русский язык из немецкого, где означало — сдающий выпускные экзамены. В таком значении оно и пришло в русский язык. А его семантическая деформация быстрее всего связана с эпохой революции и гражданской войны, в результате которых понизился культурный уровень русского этноса — эмигрировало два миллиона образованных людей.

«Бесталанный» — лишенный таланта. Но что-то не то в этом слове. Куда исчезла из корня «талант» последняя буква? Слово воспринимается как морфологически деформированное, но форма-то в нем не изменилась.

Слово «бесталанный» исторически не имеет к таланту никакого отношения. Оно происходит не от слова «талант», а от слова «талан», что значит: счастье, удача, судьба. «Талан» заимствовано из тюркских языков. Татарское «талан» — успех, удача. «Талан» — заимствование из греческого, где первоначально означало самую крупную денежную единицу и меру веса, а затем в результате метафорического переноса — дар, одаренность.

Слово «бесталанный» в старом значении (непутевый, несчастливый, неудачливый) употребляется только в народных песнях. Войдя в литературный язык, оно изменило свое значение из-за неясности внутренней формы слова, ибо слова «талан» в литературном языке нет. Сыграла ложная этимология. Это случилось в начале XIX века. У В.Г. Белинского слово встречается только в новом значении: «Слог отнюдь не есть простое умение писать грамматически правильно: гладко и складно, — уменье, которое часто дается и бесталанности».

И в наши дни могут побеждать такие ошибки. На северо-западе России есть города с новыми названиями по модели «. горск»: Зеленогорск, Светогорск, Бокситогорск, Каменногорск. Люди, придумавшие эти названия, считали, что «. горск» — то же, что «. град». Зеленогорск — это Зеленоград. Но «. горск» присходит от слова «гора». Поэтому Зеленогорск этимологически должен происходить от Зеленой Горы. Слишком много гор в Ленинградской области. Опять победила ложная этимология.

Во второй группе узаконенных лексико-семантических ошибок изменились и форма слова, и его значение.

«Свидетель» — тот, кто видел. Но исторически слово «свидетель» происходит не от слова «видеть», а от слова «ведать» — знать. Сведетель — такова была старая форма этого слова (в современной орфографии). Сведетель — тот, кто знает. Сперва была изменена орфография слова, потом по ложной этимологии изменилось его значение.

«Злосчастный» — несчастный, злополучный. Уродливость слова видна невооруженным глазом, ибо прозрачная внутренняя форма слова — «злое счастье». Странное словосочетание. Было старое русское слово «часть» в значении «участь». Злая часть — это злая участь; злочастный — неудачливый, непутевый. Злочастный — то же, что бесталанный. И историческая судьба двух слов одинаковая. В орфографическом словаре 1970 года последний раз приведены обе формы слова — старая и новая.

Подобных несуразностей в русском языке много. Мы к ним привыкли и не замечаем их. Есть слово «благовоние», но есть слово «вонь» — дурной запах. В чем противоречие? А раньше слово «вонь» означало просто запах. Слово «погода» означает состояние атмосферы. Но почему слово «распогодилось» означает наступление хорошей погоды после плохой? А потому что раньше словом «погода» обозначалось только хорошее состояние атмосферы. Плохое состояние атмосферы называлось непогода. Язык далеко не так логичен, далеко не так системен, как нам кажется, как нам бы хотелось.

И последнее в этом разделе. Авторская вольность на лексико-семантическом уровне будет переносом значения, то есть метафорой, метонимией или иронией.

≫Ошибки
в языковой норме и узусе, как таковые,
обычно несущественно влияют на смысловую
сторону перевода Поэтому среди
невзыскательных переводчиков бытует
мнение, что такого рода недочеты не
столь уж великий грех, потому как главное
для переводчика обеспечить понимание
между разноязычными партнёрами. А для
этого достаточно, дескать, поточнее
передать содержание. Эта точка зрения
не может быть принята по двум основаниям.
уВопервых, неверно, что ошибки в языковой
норме и узусе никогда не отражаются на
понимании. Чуть позже мы покажем, что в
определённых случаях эти ошибки в такой
степени влияют на восприятие, что
затемняют смысл сказанного или
написанного. Во-вторых, напомним, что
эквивалентность
ИТ и ПТ основывается не только и не
всегда на относительном тождестве
содержания, но и на равноценности иных
воздействующих факторов двух текстов,
а мера языковой нормативности и
узуальности, как было показано выше,
является существенным фактором такого
рода. Следует отметить еще одно
немаловажное для перевода обстоятельство.
Большое количество нормативно-языковых
ошибок и узуальных отклонений в тексте
перевода вызывает у потребителя перевода
сомнения в компетентности переводчика,
недоверие к нему как к языковому
посреднику. Об этом свидетельствуют
специально проведённые исследования
‘ Переводчик, считающий себя квалифицированным
специалистом, должен стремиться выполнить
перевод на соответствующем профессиональном
уровне, который, конечно же, подразумевает
отнюдь не только передачу содержания
оригинала, но и хорошее языковое
оформление переводного текста. Говоря
о переводческих ошибках вообще (а не
только о нормативно- языковых и узуальных
ошибках в переводе), необходимо отметить
исключительную важность для будущих
переводчиков и молодых специалистов
разнообразной и вдумчивой работы над
материалами, содержащими разного рода
переводческие ошибки ( нахождение ошибок
посредством сравнения оригинала и
перевода, классификация и определение
их ≪веса≫,
исправление ошибок). Дело в том, что на
практике качество перевода опре- деляется
путём констатации наличия или отсутствия
в переводе конкретных недостатков
(ошибок). Качественным признаётся
перевод, не имеющий существенных
недостатков (не содержащий ошибок).
Иными словами, практически представление
переводчика о том, что есть хороший
перевод, в значительной мере формируется
через представление о том, что есть
плохо в переводе и чего в нём не должно
быть. Любому автору свойственно защищать
и отстаивать свой текст. Есть оно и у
переводчика как у автора переводного
текста. Поэтому молодым переводчикам
психологически легче вначале работать
над чужими ошибками, нежели над своими.
Это обеспечивает больший уровень
критичности и объективности. Именно из
чужих ошибок ≪сделан≫
ряд последующих упражнений. В подавляющем
большинстве случаев материалом для
упражнений послужили опубликованные
переводы.

Языковые
погрешности, относимые нами к понятию
«норматив! ошибка», могут быть
поделены на два класса, существенно
отличные др> от друга. К первому классу
можно отнести те ошибки, которые
выражаются в нарушении языковой традиции
и только. Так, например, по-русски принято
говорить: «вера в победу (дат. падеж),
но «уверенность в победе» предложи,
падеж), «оказать помощь, поддержку»,
но «уделить или проявить внимание»,
«в Крыму», но «на Чукотке», и
все эти различия не имеют семантического
характера, то есть не связаны с рахчичиями
в значениях. Ведь и Крым и Чукотка —
полуострова, и то что в одном случае
употребляется предлог «в», а в
другом «на» не более чем языковая
традиция (узус, перешедший в норму). То
же относится и к другим примерам,
приведённым выше и демонстрирующим
чисто традиционные правила словоу
потреб л ения. Поэтому, когда кто-то
говорит или пишет Всем
им старшие товарищи
оказывают
поистине родительское внимание …
(вместо уделяют
внимание), то
это просто нарушение нормы русского
языка (действующих в нём правил, которые
следует помнить), но это в общем не
затрагивает смысловые связи языковых
единиц, той «языковой логики»,
которая управляет сочетаемостью слов.
Про такие случаи можно сказать: «Просто
по-русски так не говорят, это нужно знать
и объяснять тут нечего». Но при подборе
средств языкового выражения случаются
и ошибки совсем иного рода — ошибки с
выраженной семантической подоплёкой,
в основе которых использование слов
вопреки их значению или, если так можно
сказать, насилие над значением слов.
Так, например, в период террора «красных
кхмеров» в Камбодже газета ^Известия»
в статье, посвященной событиям в этой
стране, употребила выражение насильственный
распад семей. Это
была грубая семантическая ошибка. Слово
распад означает
не действие, а процесс или его результат
в отвлечении от агенса (того, кто этот
процесс вызвал, осуществил). Это
доказывается тем, что в отличие, скажем,
от таких семантически родствен-ных
существительных, как разрушение
и расщепление,
слово распад
не сочетается
с названием агенса (действующего лица),
сравните разрушение
варварами
древнего Рима, расщепление атома
французскими физиками,
но сказать распад
Ьтома французскими физиками нельзя.
Соответственно то, что делали современные
варвары в Камбодже, следовало выразить
ина-

че: насильственное
разрушение или
насильственное
разъединение семей.
Распространённой семантической ошибкой
является тавтология, представляющая
собой содержательную избыточность,
своего рода повтор од-

ного и того же
содержательного компонента. Например:
Хоккеисты ЦСК4
играют в численном большинстве или
Коренные
аборигены живут в тяжелых условиях. И
в первом и во втором случае прилагательные
абсолютно излишни, поскольку повторяют
собой часть значения существительных,
к которым относятся: большинство просто
не может не быть «численным», а
слово абориген означает «коренной
житель страны, местности».

Приведём в качестве
примеров ещё ряд «популярных»
тавтологий: очень
прекрасный, прейскурант цен, ландшафт
местности, не терять ни часу времени,
факты и примеры говорят о том …, огромная
махина.__
приведём ещё ряд более или менее типичных
примеров, а также прокомментируем их:

(1) Сейчас
перед врачами стоит сложная дилемма
-«сбалансировать*

применение
радиоактивного облучения и антибиотиков.

(2) // всё
же мне довелось усчышать упрёки и
оскорбления.

(3) После
передачи Сидорова Петров удваивает
результат.

(4) Мы
стремимся взять высокие производственные
рубежи.

В первом случае
неправильно, вопреки его значению
употреблено] слово дилемма,
которое
означает: необходимость выбора одной
из двух] возможностей. Во втором случае
подверглось насилию значение глагола]
доводиться, в
котором в отличие от значения глагола
приходиться
нет] указания
на неприятную вынужденность. Довестись
означает:
выпасть на] долю (без вынужденности).
Сравните: Мне
довелось однажды услышать!

от великого писателя
такую фразу …, Мне так и не довелось
побывать в]
Париже. В
третьем примере неправильно употреблено
слово результат!
Не учтено, что результат — это итог
чего-то (применительно к спортивной]
игре — окончательный счёт). Поэтому он
не может быть ни удвоен, ни] утроен и т.
д. В четвёртом случае слово рубежи
употреблено
в переносном] смысле в значении: цель,
план, обязательство. Однако не учтено,
что] прямое, непереносное, значение
слова рубеж-,
граница,
разграничительна черта, линия на
плоскости. Поэтому рубеж может быть
близким или далёким, но не высоким или
низким. С учётом сказанного неверные
словоупотребления в вышеприведённых
примерах следует исправить так:

(1) … сложная проблема
…

(2)… пришлось
услышать …

(3)… удваивает счет
…

(4) … выполнить
высокие обязательства
…

Из всех ошибок
узуального и нормативного плана
семантические ошибки оставляют наиболее
неприятное впечатление, ибо свидетельствуют
о том, что у автора не всё в порядке с
языковой логикой. Чтобы исправить
семантические ошибки в переводе,
редактору перевода приходится обращаться
к оригиналу, чтобы увидеть исходное
содержание в подлинном (а не искажённом
фальшивой языковой логикой перевода)]

виде. Рассмотрим
соответствующие примеры. Erst unter dem
Eindruck der uber- Лишь под влиянием неожиданных

raschenden
und
uberwaltigenden
Ent-
и потрясающих открытий, которые deckungen.
die
in
der
zweiten
Halfte
во второй половине 90-х годов на-
-der
neunziger
Jahre
in
der
atembe-
чали сменять
друг друга в
захва-

raubenden
Folge
ans
Licht
traten,
тывающей дух
последовательности, механистическая
концепция природы потерпела крушение.
В этом переводе несколько недостатков.
Наиболее существенный из них — семантическая
ошибка. Она заключена в семантически
нелепом сочетании открытия
начали сменять друг друга. Толковый
словарь русского языка С И. Ожегова и
Н.Ю.Шведовой толкует значение сменить
следующим образом:

1. Начать пользоваться
чем-либо вместо чего-нибудь другого,
переменить Сменить
бельё. Сменить обувь. 2.
Отстранить, убрать, заменить другим
Сменить
заведующего. Сменить работу. 3.
Начать действовать вмес-

то другого, заняв
чьё-н. место. Сменить
дежурного. Сменить сиделку у постели
больного. 4.
Появиться вслед за кем-чем-н., заменяя
собой кого-что-н. Ветеранов
сменили молодые. Как
мы видим, в каждом значении глагола
сменить
присутствует
семантический
компонент ≪одно
вместо другого≫,
что никак не применимо к череде открытий,
которые, ≪появляясь≫,
не исчезали, а дополняли
друг друга и
накапливались, что привело в конце
концов к изменению
научных
воззрений, о чём и говорится в исходном
тексте. Поэтому
словосочетание
«открытия стали сменять друг друга»
представляется
явной
семантической ошибкой. Перевести можно
было: «открытия с
фантастической
быстротой последовали друг за другом».

Допущена семантическая
ошибка и в следующем переводе:

Vollender und Bahnbrecher
zugleich. На рубеже старой и новой физики

steht Einstein an der Wende von
der Эйнштейн возвышается одновремен-

alten zu der neuen Physik: als
bewu.- но
и как Завершитель, и как Перво-

ter naturwissenschaftlicher
Revolutio- открыватель:
сознательный
револю-

nar. als
einer der gro.en Neuerer in ционер
в науке, один
из великих пре-

der Naturwissenschaft…
образователей естествознания …

В переводе обращает
на себя внимание семантически странное
словосочетание «сознательный
революционер в науке». Разве может
революционер в
науке не быть
сознательным’? Очевидно, что указанное
словосочета-

ние — семантический
нонсенс. Но что тогда означает bewu.ter
wissenschaftlicher

Revolutionar в
немецком тексте? Ведь казалось бы
семантически нелепое русское словосочетание
очень точный, дословный перевод с
немецкого. В чём же тогда дело? Дело в
том, что, будучи очень близки по значению,
bewu.t и
сознательный
полностью по
значению всё же не совпадают и,
следовательно, не совпадают и по
употреблению.

К сожалению, обращение
к двуязычным словарям не поможет нам
выявить это достаточно тонкое различие.
В двуязычных словарях мы найдём лишь
эквиваленты {осознающий,
сознательный, осознанный, умышленный,

обдуманный), не
пригодные для данного контекста и не
подсказывающие нам удовлетворительный
вариант перевода. В подобных случаях
бывает полезно обратиться к хорошему
одноязычному словарю.

В словаре «Worterbuch
der
deutschen
Gegenwartssprache»
под редакцией Р Клаппенбах и В.Штейница
мы находим дефиницию и примеры,
подска-__бывающие нам решение: bewu.t:
von etwas uberzeugt und sich dafurk

einsetzend.
Er
ist ein bewu.ter Vertreter der neuen Lehre, KunstaufTassung.|

Der bekannte
Forscher. Politiker war stets ein bewu.ter Kampfer fur den]

Fortschritt der Menschheit.

9)Функционально-стилистические
и нормативно-

стилистические
ошибки

Понятия функционального
стиля и нормативно-стилистической
окраски были достаточно подробно
объяснены выше. В предыдущих теоретичсских
разделах и упражнениях было показано,
что средства языкового выражения
(лексика, грамматические формы и
конструкции) либо нейтральны и
соответственно уместны в текстах любых
функциональных стилей, в любых социальных
ситуациях общения, либо тяготеют к
определён-i

ныл! функциональным
стилям, пригодны лишь в определенных
социальных ситуациях общения.

Границы
функционально-стилистической
принадлежности средств языкового
выражения не абсолютны.
Функционально-стилистическая окраска
слова, словосочетания, синтаксической
конструкции — не более чем пока затель
наибольшей вероятности их употребления
в текстах того или иного функционального
стиля, показатель тенденции, но не
абсолютная разграничительная линия.
Так, если деепричастие, деепричастный
оборот:

употребляются
главным образом в письменной речи, в
научных, публицистических,
литературно-художественных текстах,
то это не значит, что в ‘каком-то
конкретном случае они не могут быть
употреблены и в разговоре

на бытовые темы.
Однако сказанное не означает, что
средства языкового выражения можно
употреблять как угодно, не глядя на их
функционально-стилистическую и
нормативно-стилистическую окраску.
Воспринимая письменные и устные тексты,
мы порой замечаем, что то или иное слово,
словосочетание,

синтаксическая
конструкция стилистически дисгармонирует
с другими средствами языкового выражения,
использованными в тексте. Далеко не
всегда (как в материале упражнения №16)
эта дисгармония используется

как приём, создающий
комический эффект. В этих случаях мы
имеем дело со стилистическими ошибками:
функционально-стилистическими
(несоответствие избранного средства
языкового выражения той общественно-

пракТической области,
которую призван обслуживать текст) и
нормативно-

стичистическими
(несоответствие конкретному типу
социальных отноше-

ний, сложившихся
между отправителем и адресатом текста).

2.6. «Собственные»
стилистические недочёты переводчика

Слвом «стиль»
обозначают также индивидуальную манеру
устной и письменной речи человека.
Синонимом слова «стиль» в таком
его значенииявляется слово «слог».
Сравните: «у него тяжёлый, хороший
изящный стиль (или слог)»Чаще всего
говорят о стиле писателей, журналистов.
Реже — о стиле научных статей, диссертаций
и почти никогда о стиле переводчика. И
в какой-то мере это закономерно, ибо
переводчик «идёт по следам автора

оригинала» и
определить какие недостатки стиля
«спровоцированы» особенностями
оригинала, а в каких виноват только
переводчик, можно лишь путём тщательного
сравнения перевода и оригинала. Такое
сравнение осложнено тем, что в разных
языковых коллективах существуют разные
представления о том, что есть хороший
стиль. Так, если, к примеру, у русских
повторение одного и того же слова в
одном небольшом абзаце

признак плохого
стиля, то у немцев это особым грехом не
считается; если у русских вполне допустимы
длинные цепочки несогласованных
определений в»виде существительных
в родительном падеже, то у немцев такие

^цепочки считаются
громоздкими (сравните: проблема
расширения обмена

опытом
— aas Problem des erweiterten Erfahrungsaustausches). У
немцев глагол machen считается некрасивым,
а русский глагол «делать» таковым
не считается. Тем не менее совершенно
очевидно, что переводчик, как и любой
другой пишущий или говорящий, может
допускать (свои собственные) стилистические
погрешности: совершать некрасивые
повторы, использовать тяжеловесный
слог, «неудобоваримые» синтаксические
конструкции.

В известном смысле
«личные» стилистические погрешности
переводчика не являются типичными
переводческими ошибками и стоят особняком
от них. поскольку, по определению, они
не спровоцированы текстом оригиналом,
чего нельзя сказать о типичных
переводческих ошибках. В принципе это
те же самые языковые погрешности, которые
допускаются и в одноязычной коммуникации.
Однако переводчик должен знать о них и
быть начеку.

10)
Языковые и речевые нормы отличаются
друг от друга не только в качественном,
но и в количественном аспекте. Подсчёты
показывают, что нередко та или иная
категория языковых средств в текстах
на разных языках встречаются с разной
частотой. Так, например, в немецкой речи
в два раза чаще, чем в русской, употребляются
модальные глаголы. Такие различия
необходимо учитывать в переводе. Без
этого переводной текст приобретает
неестественное, звучание (своего рода
иностранныйлексико-грамматический
«акцент»), что, разумеется, отрицательно
сказывается на эквивалентности его
восприятия. Потому, скажем, при переводе
с немецкого на русский необходимо
приблизительно половину немецких
предложений с модальными глаголами
переводить, используя не модальные
глаголы, а иные средства русского языка.
Сравните:

1. Die
Erfahrungen des zweiten Weltkrieges sollen
nicht vergessen
werden.

Нельзя забывать
опыт второй мировой войны.

2. Du
hattest
vorsichtiger
sein mussen.

Тебе надо
было быть
(следовало
быть)
осторожнее.

3. Es
durfie
nicht
schwer sein, das zu beweisen.

Пожалуй, не
составит труда доказать это.

4. Mit
diesem neuen Gesetz sollen
bessere
Bedingungen fur
neue

Investitionen geschaffen
werden.

Цель этого
нового закона — создать более благоприятные
условия для новых инвестиций.

Обходиться в русском
переводе без модальных глаголов помогают
некоторые русские грамматические
конструкции со значением модальности,
сравните:

1. Was
soll
ich
sagen? Ich bin ratlos.

Что мне сказать!
Я в
нерешительности.

2.
Unbegreiflich. Was ein Mensch doch traumen
kann.

Непостижимо\ Чего
только не
приснится человеку\

В русском языке есть
также грамматические формы, передающие
в какой-

то степени значение,
несомое немецкими модальными глаголами:

Das wollten
Sie wissen’? Nun will
ich es
Ihnen sagen. —

Так вы это хотели
узнать! Что же, я вам отвечу.

(Здесь будущее время
глагола совершенного вида в какой-то
мере передаёт модальность, выражаемую
глаголом wollen).
Иногда модальность, обозначаемая
немецким глаголом, в русском языке может
быть выражена смыслом всего русского
высказывания.

Сравните:

А
uch der schonste
Sommer mu. einmal ein Ende haben.

Даже самое чудесное
лето когда-то кончается.

Всё сказанное про
перевод немецких высказываний с
модальными
глаголами
можно обобщить следующим образом,
учитывая различную
частотность
модальных глаголов в немецком и русском
языках, переводчик должен там, где это
возможно, переводить немецкие высказывания
с модальными
глаголами не с помощью аналогичных
русских глаголов, а с
помощью иных
(лексических и грамматических) средств,
при подборе
которых следует
ориентироваться на русские нормы.
А возвращаясь
к более широкой проблематике учёта
количественного
аспекта
языковой нормы и узуса в переводе,
необходимо сказать следующее: из-за
различий языковых систем, норм и узусов
переводчик не всегда
может добиться
узуальной адекватности на небольшом
отрезке текста
(перевести
узуальное немецкое выражение столь же
узуальным русским).
Поэтому задача
переводчика состоит не столько в том.
чтобы ПТ был
равноузуален
каждому отрезку ИТ. сколько в том, чтобы
ПТ в целом по
своей узуальности
(количеству узуальных средств выражения)
приближался к ПТ.

11)
Столь важное
для переводчика (и, естественно, не
только для него) умение писать и говорить
хорошим слогом не ограничивается
способностью хорошо строить отдельные
высказывания (предложения). Не менее
важно уметь из этих высказываний
построить хороший текст. Для этого
полезно знать об основных принципах
его построения. Любая* логично построенная
речь развёртывается по определённой
схеме, представляющей собой цепочку
так называемых тем и рем. Тема представляет
собой как бы исходную точку предложения
— то, что. по мнению автора, уже известно
адресату, а рема — то собственно новое,
что ему сообщается. Это соотношение
удобнее всего показать на примерах
(темы выделены курсивом, ремы — жирным
шрифтом):

1 Австрийская
делегация вчера
посетила выставку.

2. Вчера
выставку посетила
австрийская делегация.

3. Австрийская
делегация посетила выставку вчера.

Разное тема-рематическое
членение этих высказываний находит
своё подТвеРждение в том. что каждое из
них «отвечает» на «свой»
вопрос.Сравните:

‘ Что сделала
австрийская делегация?

2 Кто вчера посетил
выставку?

3- Когда австрийская
делегация посетила выставку? В хорошем
тексте темы и ремы отдельных высказываний
должны выстраиваться в определённую
последовательность, которая обеспечивает
беспрерывное («неспотыкающееся»)
восприятие содержания. Существует
несколько способов тема-рематического
сцепления отдельных высказываний,
позволяющих выстроить в тексте
тема-рематическую цепочку, обеспечивающую
«плавное», беспрерывное восприятие
содержания:

1. Тема предыдущего
высказывания выступает в качестве темы
последующего: Вчера
наши спортсмены прибыли
в столицу Олимпиады. Она
находится
на берегу моря.

2. Тема предыдущего
высказывания фигурирует и
в качестве
темы следующего высказывания (как бы
повторяя её): Делегация
прибыла в
столицу. Членов
делегации на
вокзале встречал мэр
юрода.

3. Последний пример
подсказывает нам, что возможен более
сложный способ порождения тема-рематической
цепочки: когда тема или рема предыдущего
высказывания не просто переходит
практически в неизменном виде в
последующее высказывание в качестве
его темы, а трансформируется в тему
последующего высказывания по принципу
переноса с целого на частное, с частного
на целое, по сходству, по ассоциации и
т. д.

Например:

Делегация прибыла
в столицу.
В столичном
аэропорту её
встречали представители
общественности.
Или: Он
поэт. А поэзия,
как известно,
требует таланта.

4. Темой последующего
высказывания становится смысл предыдущего.
Например:

В телеграмме
сообщалось о гибели
самолёта. Необходимо
было срочно
принять меры для спасения оставшихся
в живых пассажиров
и членов
экипажа. Как
в русской, так и в немецкой речи в типичном
случае тема выска-
зывания
находится перед ремой, а рема следует
за ней. Из
этого
общего
правила,
однако,
возможны
исключения.
Сравните:
Von
einem Lastwagen uberfahren
und dabei todlich verletzt wurde
gestern
die
70-jahrige Erna K. aus Berlin-Schonefeld.

Такой обратный
порядок тема-рематического членения в
данном конкретном случае обусловлен
особенностями жанра сверхкратких
газетных сообщений, где рема выполняет
функцию не только главной части сообщения,
а ещё как бы и функцию заголовка. В устной
речи такие сообщения требуют особой
интонации.
Поскольку правильное построение
тема-рематической цепочки обеспечивает
«плавное», без скачков и сбоев,
восприятие содержания текста,переводчик
должен уделять и этой стороне своей
работы достаточное внимание. К сожалению,
это делают не все. И тому есть не только
субъективные, но и определённые
объективные причины. Дело в том, что в
процессе перевода переводчик сопоставляет
и приравнивает друг к другу сравнительно
небольшие отрезки исходного и переводного
текстов, ибо в процессе перевода, когда
постоянно приходится переносить своё
внимание с ИТна ПТ, поле зрения человека,
естественно, ограничено, из-за чего
бывает трудно фиксировать и контролировать
группы высказываний с их темарематическими
стыками. Иное дело — процесс (письменного)
редактирования перевода. Здесь уже нет
необходимости постоянно держать в поле
внимания сразу два текста. Поэтому текст
перевода может восприниматься более
крупными кусками, что даёт переводчику
возможность исправить огрехи по части
тема-рематического членения в тексте
перевода. Этой возможностью не следует
пренебрегать. После правки ≪на
стыках≫
текст перевода звучит значительно
лучше.

12)Когда
мы говорим о содержании текста, то это
не означает, что оно находится
непосредственно в тексте — в сочетании
букв и звуков. Содержание текста — это
мысли, чувства, наглядные образы,
вызываемые текстом в нашем мозгу. Иначе
говоря, содержание текста находится
вне самого текста- в голове отправителя
(того, кто создает и передает текст) и в
голове адресата (того, кому текст
предназначен, и кто его воспринимает).

Строительным
материалом, из которого создаются
тексты, являются языковые знаки. Наиболее
типичный языковой знак — слово.1 Содержание
текста, словно мозаика, складывается
из разнообразных значений языковых
знаков. Поэтому понять, что есть содержание
текста, можно только, получив представление
о том, что есть языковой знак и каковы
его значения. Под языковым знаком в
современной лингвистике принято понимать
звуковой или графический комплекс,
соответствующий слову (устойчивому
словосочетанию). Непосредственно в
знаке мы не обнаружим его значения
(подобно тому, как непосредственно в
тексте — его содержания). Современная
лингвистика определяет значение знака
как его отношение к чему-то лежащему
вне его. Иными словами, языковые знаки
имеют для нас значение, способны нести
содержание лишь постольку, поскольку
они уже заранее — еще до того, как
употреблены или восприняты нами в
тексте,- соотнесены через наше сознание
с чем-то вне самого знака. Таких отношений
несколько. Во-первых, знак соотнесен с
денотатом — тем предметом, явлением
реальной действительности, обозначением
которого является знак. Отношение знак
— денотат позволяет, например, говорящему
отсылать слушающего к определенному
предмету, а тому — находить предмет
(явление) по его знаку. Так. если один
человек говорит другому: Переставь
цветы со стола на подоконник, то
тот переставит именно цветы, а не
пепельницу, не
чайник или
что-то еще другое.
Во-вторых,
знак соотнесен с отражением денотата
в нашем мозгу. В лингвистике это отражение
именуется сигнификатом. Когда нас
спрашивают: ≪Какие
цветы вы больше любите?≫,
то в нашем сознании возникают
образы цветов.
— даже если в этот момент мы их не видим.
Сигнификат
не является простым зеркальным отражением
денотата. Он
включает в себя помимо всего прочего
разного рода ≪побочные≫__представления
и чувства (ассоциации), традиционно
связанные с денотатом. Такого рода
≪сопутствующие
элементы значения≫,
именуемые коннотациями1, позволяют
употреблять языковой знак в ≪непрямых≫
значениях. Например: Дети
— цветы жизни, Какой чудесный цветочек
(о девушке). К
коннотациям относятся также входящая
в значение знака экспрессивно-стилистическая
окраска (сравните: лик
-лицо — рожа, Antlitz Gesicht
Fresse), а
также нормативно-стилистическая окраска.
.Отражение денотата, конечно, индивидуально,
то есть специфично для каждого индивида.
Так, понятие ≪цветок≫
имеет не совсем одно и то же содержание
для ботаника-цветовода и обычного
человека, для женщин и мужчин (последние
обычно гораздо более равнодушны к
цветам). Однако образ цветка в сознании
всех этих людей обязательно имеет и
нечто сущее ственно общее, усредненное,
коллективное, позволяющее понимать
друг друга, когда речь идет о цветах?
Понятие сигнификата мы распространяем
только на коллективное, усредненное
отражение денотата (сугубо лич- ные
элементы отражения мы <к сигнификату
не относим). ,Далее языковой знак соотнесен
с конкретными людьми, которые отправляют
и получают знаки и при этом по-своему
(а порой и совершенно непредсказуемо)
интерпретируют (употребляют или трактуют)
их.

И. наконец, языковой
знак соотнесен с другими знаками
языкового кода. Без этого не может быть
ни знака, ни кода. Самый примитивный код
должен содержать как минимум два знака.
Так, популярный в революционные времена
сигнал — цветочный горшок в окне -,
означающий, что опасности нет и можно
приходить на ≪явку≫,
подразумевает еще и второй- противоположный
по значению знак, а именно — отсутствие
в окне цветочного горшка. Вне этого
противопоставления ни тот, ни другой
значения не имеют. В невероятно сложном
коде, каковым является любой естественный
язык, языковые знаки находятся в
разнообразнейших отношениях сходства,
различия, родства (производности одного
от другого) и т.д. Эти обычно ≪неприметные≫
отношения знака с другими знаками
языкового кода также становятся важным
элементом содержания текста, его смысла,
если они соответствующим образом
обыграны создателем текста.
В этом разговоре
(являющемся иллюстрацией странного,
перевернутого с
ног на голову
мира, в который попал автор рассказа)
обыграны фонетическое сходство слов
цвет и
свет, а
также то обстоятельство, что слово
цветок является
производным от слова цвет.
Все названные
разнородные отношения языкового знака
можно упрощенно изобразить с помощью
следующей схемы:

Все эти отношения
являются обязательными элементами
знаковой структуры. Знак невозможен
без денотата — некоторого фрагмента
реальности. Даже самые фантастические
понятия ≪баба-яга≫,
≪русалка≫
и т.п. имеют в своей основе реальность.
Так, русалка состоит из двух реальных
составляющих: наполовину женщина,
наполовину рыба Невозможен языковой
знак и без сигнификата. Ведь именно
через сигнификат — отражение

фрагмента реальности
в мозгу — знак соотнесен с денотатом.
Совершенно очевидна невозможность
существования знаков и без интерпретаторов
тех. кто их отправляет и получает. О
необходимости соотнесенности языкового
знака с другими знаками мы уже говорили.
Как было показано на примерах, каждое
из изображенных на схеме

отношений знака с
четырьмя перечисленными факторами
вносит в текст свой специфический,
весьма отличный
от других, вид содержания. Эта специфичность
видов содержания обусловливает
необходимость охарактеризовать каждый
из них более подробно.

3.2. Виды
содержания текста.

Прежде чем перейти
непосредственно к означенной в заголовке
данного раздела тематике, разграничим
два понятия: понятие. ≪содержание≫
и понятие ≪значение≫.
Понятие ≪содержание≫
мы относим к тексту в целом и к его
относительно законченным частям
(высказываниям, группам высказываний),
а понятие ≪значение≫
распространяется тб9т4>ко на отдельные
языковые знаки (слова и устойчивые
словосочетания). Соответственно
содержание возникает только в тексте,
а значение присуще языковым единицам
еще до того как они ≪попали≫
в текст, то есть они обладают им еще до
того, как они употреблены в речи
(произнесены или написаны). Отталкиваясь
от такого толкования этих двух понятий,
мы можем говорить о денотативном значении
языковых единиц и денотативном содержании
текста и его фрагментов. Денотативное
значение
образуется
отношением знака к денотату. Поскольку
без денотата нет знака, денотативным
значением обладает любой языковой
знак;|Денотативное содержание текста
складывается из денотативных
значенйи^непосредственно представленных
в тексте языковых знаков. Подразумеваемое
(не выраженное с помощью непосредственно
присутствующих знаков) содержание мы
относим не к денотативному, а к другому
типу содержания, о котором будет сказано
ниже. Денотативное содержание не является
простой суммой механического сложения
денотативных значений. Их взаимодействие
в тексте из носит гораздо более сложный
характер. В частности, взаимодействуя
друг с дру-

гом, широкие, а иногда
и расплывчатые денотативные значения
языковых единиц конкретизируются.
Сравните ≪безбрежное≫
значение глагола обеспечивать
с его более
конкретными значениями, которые он
приобретает в следующих словосочетаниях
обеспечить
строгое соблюдение закона (сделать
все, чтобы закон строго соблюдался),
обеспечить
экспедицию продуктами (дать
экспедиции необходимые продукты),
обеспечить
свою семью(предоставить
семье достаточные для хорошей жизни
материальные средства) Такого рода
конкретизация значения в тексте именуется
его актуализацией. Денотативное
содержание (значение) представляет
собой отражение только объективных
свойств
обозначаемых знаками предметов и
явлений. К нему не относятся элементы,
обусловленные субъективностью восприятия,
культурно-исторической традицией и
спецификой данного языка. (Они относятся
к другим видам содержания). Так, например,
в русской__культуре лиса традиционно
считается хитрой, а медведь неуклюжим.
Объективно это не так: по данным
ученых-специалистов лиса не блещет ни
умом, ни особой хитростью, а медведь
демонстрирует на арене цирка чудеса
ловкости. Иными словами, хитрость лисы
и неуклюжесть медведя не являются
объективными свойствами этих животных
и, следовательно, не могут рассматриваться
как компоненты денотативных значений
слов лиса и
медведь.
Аналогичным
образом в плане денотативного значения
абсолютно равны приводившиеся во второй
части этого пособия в качестве примера
слова лик, лицо
и рожа,
ибо входящие
в их значение оценочные компоненты
предназначены для выражения субъективного
отношения к денотату: един и тот же
объект может быть для кого-то (бандит-ской)
рожей, а для
кого-то (мужественным)
ликом национального
героя. Характеризуя отношение
воспринимаемого объекта и воспринимаю
щего его субъекта, известный психолог
А.Н. Леонтьев указывал на

качественно разный
статус того и другого: ≪…
на одном полюсе стоит активный
(≪пристрастный≫)
субъект, на другом — ≪равнодушный≫
к субъекту объект≫.1
В свете высказывания денотативное
значение представляет собой содержание,
рассматриваемое со стороны ≪равнодушного≫
субъекта. Содержание, рассматриваемое
со стороны ≪пристрастного≫
субъекта, мы будем именовать сигнификативным.
Сигнификативное содержание (значение),
образуемое отношением знак
— сигнификат, включает
в себя помимо объективных свойств
денотата, также элементы, именуемые
коннотациями. В широком смысле этого
слова под коннотацией принято понимать
любой содержательный компонент, который,
не относясь к денотативному содержанию
(значению),сопровождает и дополняет
его. Однако, исходя из данного нами выше
понятия ≪сигнификат≫,
мы относим к сигнификативным коннотациям
не все дополнительные компоненты
содержания (значения), а только те,
которые являются фактом коллективного
языкового сознания и как таковые
зафиксированы в парадигматическом
значении языкового знака (т.е. еще до
того как он употреблен в речи). Различного
рода индивидуальные дополнительные
оттенки, привносимые говорящим или
пишущим в содержание ≪от
себя≫
непосредственно в процессе речетворчества,
к сигнификативным коннотациям не
относятся. Поясним сказанное примером.

Этот ассоциативный
ряд является традиционным для русской
культуры, русского языкового сознания
и поэтому может быть отнесен к разряду
сигнификативных коннотаций. В другом
стихотворении поэт, описывая безрадостную
глубокую осень, употребляет выражение
≪берез
обглоданные кости≫.
Про эту ассоциацию (≪береза
— кость≫)
уже нельзя сказать, что она традиционна.
Скорее, наоборот, она противоречит
русскому традиционно светлому образу
березки. Соответственно, будучи сугубо
индивидуальной, она не является
сигнификативной коннотацией. Выше мы
уже приводили отдельные примеры
сигнификативных коннота-

ций. Теперь же мы
дадим перечень их основных типов. К
наиболее часто встречаемым сигнификативным
коннотациям относятся:

— некоторые
устойчивые для данной этнической
общности ассоциации, вызываемые
денотатом, —
например: вол
— безропотное
трудолюбие {работает
как вол); der Ochse (нем.
вол) — глупость,
тупость; мед-ведь
— неуклюжесть,
der Bar
(нем.
медведь) — сила (stark
wie ein Bar),
гру-

бость (ein
grober Bar):

— приписываемое
денотату символическое значение, сердце,
das Herz

— символ чувств, у
восточных народов с тем же символическим
значением

— печень:
снег, der Schnee — символ
белизны (белый,
как снег, schneewei.),
у некоторых
африканских народов, не ведающих снега,
в той же символи еской роли — оперение
белой цапли: щепка —
символ худобы (худой,
как

щепка, после
болезни она, как щепка), в
немецком языке аналогичный символ — die
Spindel
(веретено):
Er
ist
spindeldurr;
— соотнесенность
денотата с определенной лингвокулътурной
общностью: дума
– нижняя
палата российского парламента, Bundestag
— нижняя
палата парламента в Германии, storting
— аналогичная
палата в
Норвегии;
премьер-министр
— глава
государства (в ряде стран), Bundeskanzler—
то же самое в Германии и Австрии; водка
— традиционно
русскийкрепкий спиртной напиток, Schnaps
— аналогичный
немецкий продукт, whisky
— английский
крепкий напиток;- соотнесенность
денотата с определенной социальной
средой: изба,
хата —
крестьянский дом, вилла
— дом богача,
джинсы — предмет
молодежной одежды, ^мокинг
— предмет
одежды высшего класса общества,der
Lohn — зарплата
рабочего, das
Gehalt — зарплата
чиновника или служащего, das
Honorar — денежное
вознаграждение деятелям науки и искусства
за отдельные труды, der
Sold — денежное
содержание военно-служащих, die
Diaten — денежные
выплаты депутатам парламента.

— соотнесенность
денотата с
определенной
исторической эпохой.горооовой
— полицейский
в царской России, стахановец
— передовой
рабо- чий
в СССР в довоенную» эпоху, die
Reichswehr —
вооруженные силы

Германии в период
Веймарской республики, die
Wehrmacht –
вооруженные силы Германии до 1945 года,
die Bundeswehr —
вооруженные
силы ФРГ. Die
Arbeitsfront — организация
периода нацистской диктатуры, куда
входили все работающие и предприниматели;

— соотнесенность
денотата с
определенным
мировоззрением Arbeitnehmer
— работополучатель, Arbeitgeber работодатель
(термины,
употребляемые сторонниками
капиталистического рыночного хозяйства),

Werktatige — трудящиеся
(слово из
вокабуляра сторонников социализма).__
arisch, nicht arisch, verjudet, volksfremd, Rassenschande,
Volksgenosse – слова
из вокабуляра немецких нацистов;

i/- отношение говорящего
к денотату, сравните, лицо — харя, деловой

человек
— деляга,
das Gesicht — die Fresse, der Chef — der Bo.,
der

Intellektuelle — der
Intelligenzler, der Pfarrer — der Pfaffe, sehen — glotzen:

— функционально-стилистическая
окраска языкового знака — показатель
того, что знак преимущественно используется
в рамках определенного функционального
стиля;

• — нормативно-стилистическая
окраска —
показатель преимущественного использования
языкового знака в определенных
(социальных) ситуациях общения.В
лингвистике
принято делить значение ^содержание на
семантическое и прагматическое. К
первому относится значение (содержание),
отчужденное от деятеля ‘ , т.е. того, кто
пользуется знаком. Семантическое
значение свойственно знаку еще до того,
как он употреблен в речи. Прагматическое
же содержание возникает только в речи
(непосредственно в процессе использования
знака), когда отправитель, некоторым
особым образом использует знак, как бы
поворачивая его непривычной стороной.
Поясним сказанное примером. Известно,
что однажды A.C. Пушкин, работая над
≪Борисом
Годуновым≫
и будучи очень доволен результатом
своего поэтического труда, на радостях
начал приплясывать, восклицая: Аи

да Пушкин! Аи да
сукин сын! В
устах великого поэта бранное выражение
превратилось в похвалу, то есть получило
прагматическое содержание, прямо
противоположное своему семантическому
значению. Семантическое значение,
однако, при этом не изменилось. Такого
рода противоречие между семантическим
и прагматическим содержанием создает
сильный эмоциональный эффект. Денотативное
значение и сигнификативные коннотации
языкового знака составляют в своей
совокупности его семантическое значение.
Вся

остальная информация,
несомая языковыми знаками, попадает в
разряд прагматического содержания или,
иными словами, возникает лишь в речи
при некотором ≪особом≫
использовании языковых знаков. В разряд
праг-

матического содержания
попадает, в частности, содержание на
уровне интерпретатора. Содержание на
уровне интерпретатора является
результатом отношения знак
— интерпретатор.
Общаясь, люди
не просто употребляют языковые знаки
в соответствии с их семантическим
значением подобно тому, как используют
стандартные строительные детали в
соответствии с их конфигурацией. Исходя
из своей интенции2, ситуации и контекста
отправитель может употреблять знаки в
несобственных значениях, особым образом
интерпретируя их. Отправитель также
может построить текст в расчете на то,
что получатель сам дополнит его известной
ему, получателю, (подразумеваемой)
информацией. И в том и в другом случае
содержание текста выходит за рамки
≪суммы≫
семантических значений образующих его
знаков. Поскольку эта выходящая за рамки
семантики часть содержания привносится
в текст интерпретатором (отправителем,
получателем), мы будем именовать ее
содержанием на уровне интерпретатора.
Обратимся к примерам. В стихотворении
В.И. Тютчева Белая Гора — места, где
славяне (соответственно, сербы и чехи)
потерпели жестокие поражения от иноземных
врагов, и эти трагические поражения
надолго определили судьбы данных
народов. Создавая это стихотворение,
поэт рассчитывал на то. что его
современникам эти факты хорошо известны.
Здесь мы тоже имеем дело с содержанием,
не выраженным непосредственно
семантическими значениями знаков, то
есть с содержанием на

уровне интерпретатора.
Прагматическим (т.е. не семантическим)
по своему характеру является еще один
вид содержания, о котором речь пойдет
ниже. Это внутри языковое содержание.
Внутриязыковое содержание возникает
в тексте как .результат_О1нощелиялш/к^-
знак. Выше
уже говорилось о том, что языковые знаки
нахо-

дятся в разнообразных
отношениях сходства и различия, родства
(произ-__водности друг друга) и
взаимозависимости. Обычно эти отношения
не играют самостоятельной роли в тексте
и поэтому остаются незаметными для
участников коммуникации. Например,
шагая по длинному коридору и приветствуя
всех встречных словом ≪здравствуйте≫,
мы абсолютно не думаем о том, что
здравствовать
является
производным от слова здоровье
и означает буквально быть
здоровым. Однако
текст можно построить таким образом,
что это отношение производности перестает
быть незаметным и приобретает смысловую
роль.

Кокорева Елена Александровна, студентка 5 курса специальности «Иностранный язык» ГОУ ВПО Ставропольский филиал «Московский государственный гуманитарный университет им. М. А. Шолохова» elkokoreva@mail.ru

Костинекова Юлия Николаевна,ст. преподаватель ГОУ ВПО Ставропольский филиал «Московский государственный гуманитарный университет им. М. А. Шолохова» kostinekova76@mail.ru

Семантические и синтаксические проблемы перевода

Аннотация.В данной статье говорится олингвистических сложностях перевода, которыехарактеризуются особенностями семантики, синтактики и прагматики языковыхвыражений исходного языка и языка перевода.Ключевые слова: язык, перевод, норма перевода, синтактика, семантические и синтаксические проблемы перевода,лингвистические сложности перевода, категоризация, коллокация.

Актуальность данной темы заключается внеобходимости выявления и классификации проблем перевода, так как зачастую переводчики, особенно начинающие, встречают на своем профессиональном пути типичные проблемы и трудности. Во избежание ошибок при переводе, переводчик должен знать и видеть проблемы, с которыми он может встретиться, а также, что немаловажно,уметь их избегать.Перевод призван удовлетворять потребность общества в двуязычной коммуникации, в максимальной мере приближенной к естественной одноязычной коммуникации. Поэтому переводчику очень важно знать, с какими проблемами он может столкнуться в своей профессиональной деятельности, знать нормы перевода и требования, предъявляемые к нему.Прежде чем начать рассмотрение такого сложного вопроса как синтаксические и семантические проблемы перевода, необходимо вспомнить, что включает в себя понятие перевод. Перевод это создание не основе оригинального текста на одном языке эквивалентного ему текста на другом языке, равноценного оригиналу вкоммуникативном отношении.[1; 29]Процесс перевода включает в себя два этапа: понимание содержания переводчиком оригинала и выбор варианта перевода. В результате прохождения этих этапов происходит переход от оригинального текста к переводу. При этомпереводчик часто руководствуется своей интуициейи подчас не осознанно,выбирает тотили иной вариант. Это, тем не менее, вовсе не означает, что его выбор совершенно случаен. Сампроцесс перевода происходит в сознании переводчика, и он недоступен длянашегонаблюдения или влияния.Для того чтобы качественно выполнить перевод, знания двух языков(родного и иностранного) недостаточно. Для выполнениякоммуникативной функции перевода, нужно добитьсятого, чтобы текст переводапроизводил неизгладимое впечатление на получателя, также как итекст оригинал, необходимо знать правила перевода, более четко представлять себе предъявляемые требования к передаче основной мысли перевода.В настоящее время проблемыперевода находятся в центре внимания многих специалистов в области переводоведения, которые проводят исследованияразных языков и разрабатывают различные аспекты перевода.Оцениваеткачество перевода, выявляет ошибки и классифицирует ихопределенная группа лиц, которая исследует результатыдеятельности переводчиков, состоящая изредакторов, преподавателей, критиков, заказчиков перевода и т.п.Понятие языка и нормы переводаДля того чтобы понятьс какими лингвистическими проблемами сталкивается переводчик при переводе, нам нужно найти определение ключевым понятиям данной темы. Итак, что же такое язык? Язык это одно из самых главных понятий лингвистики. Но на сегодняшний день нет одногоопределения, с формулировкой которого были бы согласны все. Так, например, К. Маркс и Ф. Энгельс определили «язык это непосредственная действительность мысли»; Ю.А. Левицкийсчитал, что «язык это средство общения людей и как таковое средство формирования, выражения и сообщения мысли, также язык это набор некоторых единиц и правил ихиспользования, т.е. комбинирования». По мнению же Б.А. Серебренникова«язык форма существования человеческого сознания». З.Д. Поповутверждал, что «язык есть практическое, доступное восприятию людей существование мысли. Бытьсредством общения это функция языка». Мы привели несколькоопределений языка. И хотя ониотличаютсядруг от друга, все они подчеркивают связь языка и общения между людьми. Но также встречаются случаи, когда одни и те же люди выражают свои мысли на разных языках. Из вышесказанногоможно сделать выводчто, перевод, является важным вспомогательным средством, обеспечивающим выполнение языком его коммуникативной функции.[2; 36]Перевод незаменимый компонент в обмене мыслями между разными народами, он являетсясредством распространения мировой культуры. Термин «перевод» имеет много значений. С одной стороны, он является деятельностью, суть которой заключаетсяв передаче содержания текста на одном языке средствами другого языка, а с другой он является конечным результатомдеятельности переводчика.[3; 138]Своей деятельностью переводчик удовлетворяет не личную, а общественнуюпотребность, и при этом он руководствуется не личным мотивом, а мотивом, предписанным ему обществом. Цель переводческой деятельности, по мнению А.Ф. Ширяева, заключается в «производстве речевых высказываний по определенному социальному заказу». Продукт переводческой деятельности создается в соответствии с требованиями, которые относительно однообразны, устойчивы и носят общественный характер. Таким образом, перевод удовлетворяет постоянно возникающую потребность общения между людьми, не владеющими общим языком, или, иначе говоря, людьми, разделенными лингвоэтническим барьером.[4; 6]

Для сознательного и правильного выполнения своих функций переводчик долженясно представлять себе цель своей деятельности и пути ее достижения. Такое понимание основывается на глубоком изучении основ теории перевода, как общей, так и специальной и частной, применительно к той области и комбинации языков, с которыми имеет дело переводчик. Оно предполагает знание системы соответствий между этими языками, приемов и методов перевода, умение выбрать необходимое соответствие и применять наиболее эффективный прием перевода в соответствии с условиями конкретного контекста, учет прагматических факторов, влияющих на ход и результат переводческого процесса.[1; 278]Для того чтобы обеспечить высокое качество перевода переводчику необходимо мастерство сравнения текста перевода с оригиналом, проверять и квалифицироватьвозможные ошибки, вносить определенные поправки. И сам переводчик,и лица,оценивающие качество перевода, считают, что правильный перевод должен четко соответствоватьпринятым требованиям, предъявляемым к качеству перевода, в совокупности называются нормой перевода. Мы считаем, что норма перевода определяется пятью различными видами нормативных требований: 1) нормы эквивалентности перевода; 2) жанровостилистической нормы перевода; 3) нормы переводческой речи; 4) прагматической нормы перевода; 5) конвенциональной нормы перевода[5; 28].Таким образом, приходим к выводу что, лингвистические сложности перевода можно объяснить особенностями семантики, синтактики и прагматики языковыхвыражений исходного языка и языка перевода.Семантические проблемы переводаСемантика это все содержание, информация, передаваемая с помощью языка или какойлибо его единицей (словом, грамматической формой, словосочетанием, предложением)[6; 153].Можно выделить следующие проблемы перевода, связанные с расхождением семантики языков: различия в категоризации, грамматические различия, грамматические различия как фактор метафоризации, скрытые категории, «ложные друзья переводчика».

Проблема различий в категоризации активно исследовалась и разрабатывалась в трудах представителей европейского неогумбольдтианства (Л. Вайсгербер и др.), а также американских ученых, сформулировавших теорию лингвистической относительности (Э. Сепир, Б. Уорф), и их последователей, которые выделяли следующие различия: 1. Различия в категоризации: в каждом языке существуютопределенные картинымира, которые закрепляются в языковом материале (словах, понятиях и т.д.). Например:слово «сутки» в русском языке не соответствует их понятию в английском языке (morning, noon, afternoon, evening, night). 2. Грамматические различия: среди межъязыковых различий значимыми являются грамматические различия двух языков. Например: Present Perfect –в английском языке –настоящее совершенное время; –в русском языке прошедшее время( I havehired a worker. Я нанял рабочего илиЯ нанимал рабочего). 3. Грамматические различия также влияют на языковые метафоры. Так, в английском и русском языке существуют формы единственного и множественного числа, и, как правило, соотнесенные существительные в оригинале и в переводе употреблены в том же самом числе, за исключением случаев, когда форме единственного числа в английском языке соответствует форма множественного числа в русском(money –деньги; ink –чернилаи т.п.).Или наоборотанглийскому множественному числу соответствует единственное число русского языка (struggles –борьба; outskirts –окраинаи т.п.). Но, в определенных условиях, замена формы числа при переводе может применяться как средство создания случайного соответствия:We are searching for talent everywhere. –Мыповсюдуищемталанты. They left the room with their heads held high. –Они вышли из комнаты с высоко поднятой головой.Одним из наиболее распространенных видов грамматической заменыпри переводе является замена части речи. Для англорусских переводов чаще всего характерны случаизаменысуществительного глаголом и прилагательного существительным. В английском языке имена деятелей (обычно с суффиксом er) употребляются не только для обозначения лиц определенной профессии (ср. русские имена писатель, художник, певец, танцори др.), но и для характеристики действий «непрофессионалов». Значения таких существительных регулярно передаются в переводе с помощью русских глаголов: Heisа poorswimmer. –Он плохо плавает.Sheisnogoodasaletterwriter. –Она не умеет писать письма. I am а very rapid packer. –Я очень быстро укладываюсь.Вобщем виде проблемы передачи грамматических категорий представленыследующим образом: «пусть в одном языке есть некоторая грамматическая категория, а в другом ее нет».[4;138]Решением этой проблемы является поиск возможного переводческого соответствия только при условии, если эта грамматическая категория является коммуникативнозначимой. Например, ситуация с определенными и неопределенными артиклями в английском языке решается исходя из конкретной ситуации, т.е.часто «the» переводится как «этот, та, это”.4 Ложные друзья переводчика –это такие слова, которыеисходно одинаково звучат в обоих языках, но имеют совершенно разные значения: eventuell –возможный, может быть (нем.яз.) eventual –окончательный (англ.яз.). Существуют также фразеологические обороты: Пускать пыль в глаза –в русском языке означает «хвастаться», ав английском языке это выражение несет иную смысловую окраску «отвлекать внимание, сбивать с толку» Throw dust into eyes. Рассмотрениесемантическихпроблем перевода позволит нам в дальнейшем выделить ряд проблем, с которыми может столкнуться переводчик и которые могут привести к непониманию представителей разных культур и к конфликтам междуними.

3. Синтаксические проблемы переводаСинтаксическая система языкавключает в себя два типа единиц словосочетание и предложение. Также имеет месторассмотреть такое понятие как синтаксический контекст. Это синтаксическая структура, в рамках которой употреблено данное слово в тексте. Следовательно, к синтаксическим проблемам перевода относятся синтаксический тип языка илексическая сочетаемость.Рассмотрим трудности, связанные с синтаксическим своеобразием языковых выражений. Приведем пример: One of the greatest events in the period following World War and the Russian Revolution, and closely connected with them both was the growth of the world Communist movement. –Одним из важнейших событий периода, последовавшего первой мировой войной и социалистической революцией России, событием, тесно связанным с войной и революцией был рост коммунистического движенияво всем мире.При переводе этого предложения опущены артикли, опущены или добавлены некоторые предлоги, изменены морфологические формы слов, использованы некоторые слова, не имеющие прямого соответствия в английском тексте. Переводчик повторил слово событие, добавил слово социалистическая, заменил словосочетание с ними обеимиболее благозвучным с войной и революцией. Все эти изменения не затрагивают основной структуры предложения, которая передается с помощью аналогичной русской структуры, сохраняя одинаковый набор членов предложения и последовательность их расположения в тексте. Синтаксическое уподобление широко используется в англорусских переводах. Изменение структуры предложения при переводе объясняется, как правило, невозможностью обеспечить эквивалентность перевода путем дословного перевода.Языки prodrop обладают следующими характеристиками: а) при определенных условиях местоимения, которые не имеют логического ударения, могут быть опущены; б) имеется развитая система спряжения глагола; в) подлежащее и сказуемое в простом предложении свободно могут меняться местами; г) позициявопросительных слов в предложении может быть различной. В соответствии с этой типологией английский является языком nonprodrop, а, к примеру, русскийи итальянский, не говоря уже о латинском, языками prodrop. В таковомкачестве русский позволяет, а в некоторых случаях даже требует опущения личного местоимения в позиции подлежащего. Так, в качестве прощальнойреплики порусски фраза «Буду вечером» выглядит лучше, чем «Я буду вечером». [1; 137]Лексическая сочетаемость является ещё одной проблемой переводчика. Выделяются два типа сочетаемости лексем семантическая и лексическая. С точки зрения перевода, семантическая сочетаемость не представляет существенного интереса, так как предсказывается значением слова. Все совершенно иначе с лексической сочетаемостью. Она не выводится из значения и поэтому является уникальной для каждого языка. Типичным примером лексической сочетаемости являются коллокации устойчивые идиоматические выражения типа «принимать решение». Выбор глагола, имеющего в такого рода выраженияхочень абстрактное значение, практическинепредсказуем, например: англ. «to make a decision» (букв. ‘сделать решение’), так что переводчик обязан просто знать соответствующие правила сочетаемости.[5; 164]Так, лексическая сочетаемость коллокациями не ограничивается и, соответственно, не может быть описана исключительно с помощью аппарата лексических функций. Например, употребление множественного числа таких русских слов, как «год, месяц, неделя, день, час, минута, секунда» в конструкциях с выражениями «тому назад» или «в течение» без кванторных слов типа «несколько, много» невозможно. Английское словосочетание «for years» (букв. «в течение лет») должно переводиться как «несколько недель тому назад», «в течение нескольких / ряда лет».Чтокасаетсясинтаксическоготипаязыка, то, согласнонаблюдениямДж. Хокинза, английскийязык, типично