В статье дано понятие преступлений против собственности. Рассмотрены трудности, возникающие при квалификации преступлений против собственности. Выявлены проблемы квалификации преступлений против собственности.
Ключевые слова:
собственность, хищение, квалификация хищений, преступления против собственности, квалификация преступлений.
При квалификации преступного деяния возникают трудности, связанные с тем, что совершенное деяние часто подпадает под признаки одновременно нескольких составов преступлений, предусмотренных нормами Особенной части Уголовного кодекса.
В теории уголовного права такие случаи часто называют конкуренцией уголовно-правовых норм. При определении преступных деяний недопустимо использовать несколько конкурирующих норм, поскольку следует использовать нормы, которые наилучшим образом отражают социально-правовую природу совершаемого общественно опасного поведения.
По мнению многих ученых в уголовном законодательстве, существует только один вид уголовного права, регулирующий конкуренцию — это конкуренция между общими нормами и специальными нормами. Это может быть достигнуто за счет того, что одна из норм является более конкретной, чем другая. Однако в некоторых случаях используется конкуренция части и целого, что большей степени отражает сложность данных составов преступлений. Это происходит, когда критерием квалификации является степень общественной опасности при совершении составных преступлений [7, с. 51].
Целью статьи является рассмотрение проблем квалификации преступлений против собственности.
Основным правилом квалификации преступного деяния при конкуренции части и целого является то, что возникает необходимость применения тех норм, которые с наибольшей полнотой отражают признаки присущие совершенному деянию [7, с. 51].
Теория квалификации преступлений представляет собой совокупность научных взглядов, идей, воззрений, концепций относительно правил уголовно-правовой оценки общественно-опасных деяний, установления соответствия общественно-опасного деяния составу или составам преступлений, предусмотренным уголовным законом.
Законодательной основой для квалификации преступления является состав преступления, т. е. система установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно-опасное деяние как преступление, которые являются необходимыми и достаточными для признания лица совершившим определенного рода преступление [3, с. 54].
Понятие собственности заключает в себе философское, экономическое и правовое начало, являясь одним из наиболее значимых институтов, связанных с современной организации общественной и частной жизни. Она означает определённую степень власти над вещью со стороны кого-либо, а также связанное с этим отношение по вопросу осуществления затрат, которые обусловлены властью над определенной вещью [4, с. 49].
Собственность как объект защиты представляет собой достаточно сложное явление, которое рассматривается сегодня как важнейшее социально-экономическое направление и требует не просто эффективной, но и разносторонней защиты.
В связи с этим, противоправное посягательство на отношения собственности в любом качестве — как экономической, так и правовой категории — образует состав уголовно-наказуемого деяния. То есть, нельзя, причиняя ущерб отношениям собственности, как экономической категории, не причинить вреда отношениям собственности, как категории правовой.
Защита собственности уголовным правом остается одним из наиболее актуальных и, возможно, наиболее глубоко разработанных фундаментальных вопросов в теории уголовного права. Изучению этого феномена посвящено несколько докторских, кандидатских диссертаций, а также множество монографий и учебников. Количество статей по этому вопросу даже трудно сосчитать. В то же время в недрах теории и практики уголовной ответственности за посягательство на собственность (имущественное преступление) существует множество спорных и горячо обсуждаемых вопросов. Некоторые из них затрагивают эмпирический уровень проблемы и предполагают комментирование требований уголовного законодательства, в то время как другие поднимаются на более высокий и, следовательно, более сложный уровень иерархии всех аспектов проблемы [8, с. 133].
По уголовному законодательству РФ преступлениями против собственности, являются общественно опасные деяния, которые нарушают права владения, пользования и распоряжения собственниками имуществом или иным способом причинения собственникам имущественного ущерба [6, с. 30].
Объектом преступления против собственности являются общественные отношения собственности, в том числе владение, пользование, распоряжение имуществом, и права законного владения собственностью [1].
Что касается классификации преступлений против собственности, то она традиционно ставится в зависимость от классифицирующего критерия. Одним из значимых критериев, наиболее часто используемых в научных работах, посвящённых исследованию преступлений против собственности, является такой критерий, как наличие признаков хищения.
Также, в качестве ещё одного классифицирующего критерия можно использовать использование насилия. В таком случае, преступления против собственности можно разделить на насильственные и ненасильственные [4, с. 50].
Хищение определено законодательно в примечание ст. 158 УК РФ. Под хищением понимается совершенное с корыстной целью противоправное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. В приведенном выше понятие отражается родовой состав хищения, который характерен для всех форм хищения. Любое понятие состоит из основополагающих признаков. Понятие хищения не является исключением. Противоправность является признаком хищения, как и во всех остальных общественно-опасных деяниях. Основным элементом данного преступления выступает предмет хищения, что также является его признаком. К объективной стороне хищения относятся действия, направленные на безвозмездное изъятие чужого имущества и (или) обращение имущества в пользу виновного лица или других лиц. Корыстная цель выступает признаком хищения, которая относятся к субъективной стороне преступления [9, с. 35].
По общему правилу хищение состоит из двух элементов — изъятия имущества у собственника или иного владельца и обращения его в пользу виновного или других лиц. Однако в некоторых случаях изъятия нет, например, при присвоении и растрате, когда имущество уже находится во владении виновного, причём на законных основаниях. Первый элемент хищения может отсутствовать, именно этим объясняется наличие союза «или» в законодательном определении хищения.
Изъятие, как правило, предполагает противоправное физическое извлечение и перемещение имущества, то есть представляет собой активное действие. Обращение имущества в свою пользу либо в пользу другого лица тоже, как правило, выражается в активных действиях, но может выражаться и в бездействии, например, при присвоении, когда присваиваемое имущество не возвращается собственнику, иногда — при мошенничестве. Поскольку противоправное действие по смыслу гражданского законодательства не влечёт перехода права собственности, поэтому грубой ошибкой будет говорить об обращении виновным имущества в свою собственность или в собственность других лиц.
Обязательным элементом хищения являются общественно опасные последствия, которые выражаются в причинении ущерба собственнику или иному владельцу имущества. Кроме того, между противоправными действиями виновного (изъятием, обращением имущества) и общественно опасными последствиями (ущербом собственника или иного владельца) должна быть причинная связь (хотя она, как правило, очевидно), поэтому все составы преступлений, связанные с хищением (за исключением разбоя), являются материальными. Если толковать определение буквально, то хищение должно признаваться оконченным после того, как похищенное имущество было изъято у потерпевшего, и ему причинён материальный ущерб. Однако судебная практика признаёт хищение оконченным только после того, как виновный получит реальную возможность распорядиться похищенным имуществом. Если действия пресечены до этого момента, после изъятия имущества при попытке его скрыть (вынести, вывезти), такие действия квалифицируются как покушение [9, с. 36].
Ущерб, причиняемый хищениями, исчисляется миллиардами рублей. Причем этот ущерб — результат как хищений в крупных и особо крупных размерах, так и многочисленных хищений вещей и предметов небольшой стоимости. Это обусловило дифференциацию ответственности в действующем законодательстве за хищения в зависимости от различных обстоятельств совершения преступления.
Квалификация преступлений против собственности на практике вызывает ряд трудностей, которые связаны как с не в полной мере проработанной законодательной базой, так и с высоким темпом развития технологий в мире, оказывающим непосредственное влияние на способы совершения преступлений.
Рассмотрим проблемы квалификации преступлений против собственности.
- При мошенничестве часто в судебной практике сложность вызывает определение наличия корыстного мотива непосредственно в момент завладения чужим имуществом. Если, к примеру, лицо берет имущество в долг, искренне собираясь его возвратить, но по прошествии некоторого времени приходит к мнению его не возвращать хозяину имущества, признаки хищения будут отсутствовать, т. к. нет корыстного мотива при получении имущества. Такая ситуация часто встречается при получении кредитов в кредитной организации [2, с. 73].
- Совершение преступлений с использованием компьютерных технических средств.
Киберпреступления совершаются дистанционно, и злоумышленники чувствуют себя в безопасности. У них непосредственно создается иллюзия полной защищенности от уголовного преследования. К тому же мягкие, зачастую условные сроки наказания, которые предусматривались старыми редакциями рассматриваемых статей УК РФ, лишали их страха ответственности.
Например, если хищение чужого имущества путем вмешательства в функционирование компьютерных технических средств или сетей осуществляется с участием лица, воспринимающего искаженную информацию как истинную (фишинг, смс и прочее), то это надо квалифицировать как мошенничество в сфере компьютерной информации. В случае осуществления хищения без непосредственного участия человека содеянное следует квалифицировать как кражу.
Выявление новых мошеннических приемов на основе непосредственно позволяют сформулировать содержательную и объемную дефиниции «обман» и «злоупотребление доверием», которые, будучи законодательно закрепленными, очевидно снимут все актуальные проблемы правоприменительной практики [6, с. 32].
- В целях правильной уголовно-правовой оценки исследуемых отношений перед сотрудниками полиции при расследовании уголовных дел по кражам, связанным с находкой, зачастую встаёт закономерный вопрос: какое имущество следует признавать находящимся в обладании?
Незаконные действия находчика, направленные на изъятие и обращение чужого имущества в пользу виновного, следует квалифицировать в качестве кражи в случае, когда собственник похищенного имущества оставил его в известном ему месте или забыл по своей неосмотрительности. Если же имущество потеряно собственником, и он не может определить его местонахождение, то следует говорить об отсутствии объективной стороны преступления в соответствии со ст. 158 УК РФ, так как имущество уже выбыло из обладания его законного владельца.
В то же время на практике сложно определить, была ли вещь забыта собственником либо просто потеряна, так как владелец имущества зачастую не может с точностью вспомнить всех обстоятельств его пропажи. В связи с этим правоприменителю затруднительно доказать направленность корыстного умысла находчика именно на кражу этого имущества, так как предполагается, что вещь уже выбыла из обладания собственника вследствие его собственных неосмотрительных действий. В данном случае виновное лицо может необоснованно избежать привлечения к уголовной ответственности в соответствии со ст. 158 УК РФ [5, с. 129].
Выводы:
- Уголовно-правовая защита собственности приобретает особое значение в условиях огромного размаха корыстной преступности. Современное состояние криминогенной ситуации в России характеризуется сохранением негативных тенденций и процессов, связанных с преступностью. Можно отметить, что преступления против собственности являются наиболее распространенными, они совершаются чаще всего и ущемляют интересы значительного числа лиц.
Проблемы имущественной безопасности были и остаются наиболее острыми, поскольку количество посягательств на права собственников не снижается. Собственность является одним из ключевых достижений цивилизации, и государство стремится обеспечить права ее обладателей. Конституция Российской Федерации не только провозглашает легитимность всех видов собственности, но и закрепляет обязанность государства по его охране.
- Тенденции изменений уголовного законодательства в регулировании вопросов, связанных с защитой прав собственности, стали последовательными с точки зрения изменения социально-правового курса РФ, в которой общественные отношения в области охраны частной собственности, получили новый вектор развития, и вполне логичными и обоснованными с позиции эффективности использования тех средств, которыми сфера уголовного права в настоящее время располагает.
Литература:
- Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 1 июля 2021 г. № 293-ФЗ) // Собрании законодательства Российской Федерации. — 1996. — 17 июня.
- Акулинина Р. М. Правовой анализ проблем квалификации преступлений против собственности // Наука и общество в условиях глобализации. — 2019. — № 1 (6). — С. 70–74
- Иванцова Н. В., Прыгунова Е. В. Вопросы квалификации преступлений против собственности, совершаемых путем обмана или злоупотребления доверием // Марийский юридический вестник. — 2017. — № 1 (20). — С. 54–60
- Рудакова О. В., Шульгина Е. С. Особенности преступлений против собственности по действующему российскому законодательству // Духовная ситуация времени. Россия XXI век. — 2021. — № 1 (24). –С. 49–52
- Рябинин Н. А., Филипсон К. Ю. Соотношение кражи и находки: вопросы теории и практики // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. — 2021. — № 3 (91). — С. 121–130
- Сальник, В. А. Проблемы квалификации преступлений против собственности / В. А. Сальник // Теория и история права и государства; История учений о праве и государстве — Вопросы экономики и права. — 2018. — № 11. — С. 29–32.
- Хайдаков М. К., Ахмедханова С. Т. Актуальные проблемы квалификации преступлений против собственности при конкуренции уголовно — правовых норм // COLLOQUIUM-JOURNAL. — 2019. — № 27–10 (51). — С. 51–53
- Хилюта В. В. Кража и присвоение найденного: проблемы соотношения и выявления разграничительных признаков // Журнал российского права. –2019. — № 2 (266). — С. 132–143
- Хорьков, С. А. Понятие и признаки хищения в соответствии с УК РФ / С. А. Хорьков, Д. А. Свиридова, А. В. Ваганов // Новый юридический вестник. — 2019. — № 4 (11). — С. 35–36.
- https://cyberleninka.ru/article/n/prestupleniya-protiv-sobstvennosti-realnost-i-perspektivy
- https://cyberleninka.ru/article/n/nekotorye-problemy-kvalifikatsii-hischeniy
Основные термины (генерируются автоматически): собственность, чужое имущество, преступление, УК РФ, хищение, квалификация преступлений, обращение имущества, отношение собственности, польза виновного, уголовное законодательство.
В статье дано понятие преступлений против собственности. Рассмотрены трудности, возникающие при квалификации преступлений против собственности. Выявлены проблемы квалификации преступлений против собственности.
Ключевые слова:
собственность, хищение, квалификация хищений, преступления против собственности, квалификация преступлений.
При квалификации преступного деяния возникают трудности, связанные с тем, что совершенное деяние часто подпадает под признаки одновременно нескольких составов преступлений, предусмотренных нормами Особенной части Уголовного кодекса.
В теории уголовного права такие случаи часто называют конкуренцией уголовно-правовых норм. При определении преступных деяний недопустимо использовать несколько конкурирующих норм, поскольку следует использовать нормы, которые наилучшим образом отражают социально-правовую природу совершаемого общественно опасного поведения.
По мнению многих ученых в уголовном законодательстве, существует только один вид уголовного права, регулирующий конкуренцию — это конкуренция между общими нормами и специальными нормами. Это может быть достигнуто за счет того, что одна из норм является более конкретной, чем другая. Однако в некоторых случаях используется конкуренция части и целого, что большей степени отражает сложность данных составов преступлений. Это происходит, когда критерием квалификации является степень общественной опасности при совершении составных преступлений [7, с. 51].
Целью статьи является рассмотрение проблем квалификации преступлений против собственности.
Основным правилом квалификации преступного деяния при конкуренции части и целого является то, что возникает необходимость применения тех норм, которые с наибольшей полнотой отражают признаки присущие совершенному деянию [7, с. 51].
Теория квалификации преступлений представляет собой совокупность научных взглядов, идей, воззрений, концепций относительно правил уголовно-правовой оценки общественно-опасных деяний, установления соответствия общественно-опасного деяния составу или составам преступлений, предусмотренным уголовным законом.
Законодательной основой для квалификации преступления является состав преступления, т. е. система установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно-опасное деяние как преступление, которые являются необходимыми и достаточными для признания лица совершившим определенного рода преступление [3, с. 54].
Понятие собственности заключает в себе философское, экономическое и правовое начало, являясь одним из наиболее значимых институтов, связанных с современной организации общественной и частной жизни. Она означает определённую степень власти над вещью со стороны кого-либо, а также связанное с этим отношение по вопросу осуществления затрат, которые обусловлены властью над определенной вещью [4, с. 49].
Собственность как объект защиты представляет собой достаточно сложное явление, которое рассматривается сегодня как важнейшее социально-экономическое направление и требует не просто эффективной, но и разносторонней защиты.
В связи с этим, противоправное посягательство на отношения собственности в любом качестве — как экономической, так и правовой категории — образует состав уголовно-наказуемого деяния. То есть, нельзя, причиняя ущерб отношениям собственности, как экономической категории, не причинить вреда отношениям собственности, как категории правовой.
Защита собственности уголовным правом остается одним из наиболее актуальных и, возможно, наиболее глубоко разработанных фундаментальных вопросов в теории уголовного права. Изучению этого феномена посвящено несколько докторских, кандидатских диссертаций, а также множество монографий и учебников. Количество статей по этому вопросу даже трудно сосчитать. В то же время в недрах теории и практики уголовной ответственности за посягательство на собственность (имущественное преступление) существует множество спорных и горячо обсуждаемых вопросов. Некоторые из них затрагивают эмпирический уровень проблемы и предполагают комментирование требований уголовного законодательства, в то время как другие поднимаются на более высокий и, следовательно, более сложный уровень иерархии всех аспектов проблемы [8, с. 133].
По уголовному законодательству РФ преступлениями против собственности, являются общественно опасные деяния, которые нарушают права владения, пользования и распоряжения собственниками имуществом или иным способом причинения собственникам имущественного ущерба [6, с. 30].
Объектом преступления против собственности являются общественные отношения собственности, в том числе владение, пользование, распоряжение имуществом, и права законного владения собственностью [1].
Что касается классификации преступлений против собственности, то она традиционно ставится в зависимость от классифицирующего критерия. Одним из значимых критериев, наиболее часто используемых в научных работах, посвящённых исследованию преступлений против собственности, является такой критерий, как наличие признаков хищения.
Также, в качестве ещё одного классифицирующего критерия можно использовать использование насилия. В таком случае, преступления против собственности можно разделить на насильственные и ненасильственные [4, с. 50].
Хищение определено законодательно в примечание ст. 158 УК РФ. Под хищением понимается совершенное с корыстной целью противоправное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. В приведенном выше понятие отражается родовой состав хищения, который характерен для всех форм хищения. Любое понятие состоит из основополагающих признаков. Понятие хищения не является исключением. Противоправность является признаком хищения, как и во всех остальных общественно-опасных деяниях. Основным элементом данного преступления выступает предмет хищения, что также является его признаком. К объективной стороне хищения относятся действия, направленные на безвозмездное изъятие чужого имущества и (или) обращение имущества в пользу виновного лица или других лиц. Корыстная цель выступает признаком хищения, которая относятся к субъективной стороне преступления [9, с. 35].
По общему правилу хищение состоит из двух элементов — изъятия имущества у собственника или иного владельца и обращения его в пользу виновного или других лиц. Однако в некоторых случаях изъятия нет, например, при присвоении и растрате, когда имущество уже находится во владении виновного, причём на законных основаниях. Первый элемент хищения может отсутствовать, именно этим объясняется наличие союза «или» в законодательном определении хищения.
Изъятие, как правило, предполагает противоправное физическое извлечение и перемещение имущества, то есть представляет собой активное действие. Обращение имущества в свою пользу либо в пользу другого лица тоже, как правило, выражается в активных действиях, но может выражаться и в бездействии, например, при присвоении, когда присваиваемое имущество не возвращается собственнику, иногда — при мошенничестве. Поскольку противоправное действие по смыслу гражданского законодательства не влечёт перехода права собственности, поэтому грубой ошибкой будет говорить об обращении виновным имущества в свою собственность или в собственность других лиц.
Обязательным элементом хищения являются общественно опасные последствия, которые выражаются в причинении ущерба собственнику или иному владельцу имущества. Кроме того, между противоправными действиями виновного (изъятием, обращением имущества) и общественно опасными последствиями (ущербом собственника или иного владельца) должна быть причинная связь (хотя она, как правило, очевидно), поэтому все составы преступлений, связанные с хищением (за исключением разбоя), являются материальными. Если толковать определение буквально, то хищение должно признаваться оконченным после того, как похищенное имущество было изъято у потерпевшего, и ему причинён материальный ущерб. Однако судебная практика признаёт хищение оконченным только после того, как виновный получит реальную возможность распорядиться похищенным имуществом. Если действия пресечены до этого момента, после изъятия имущества при попытке его скрыть (вынести, вывезти), такие действия квалифицируются как покушение [9, с. 36].
Ущерб, причиняемый хищениями, исчисляется миллиардами рублей. Причем этот ущерб — результат как хищений в крупных и особо крупных размерах, так и многочисленных хищений вещей и предметов небольшой стоимости. Это обусловило дифференциацию ответственности в действующем законодательстве за хищения в зависимости от различных обстоятельств совершения преступления.
Квалификация преступлений против собственности на практике вызывает ряд трудностей, которые связаны как с не в полной мере проработанной законодательной базой, так и с высоким темпом развития технологий в мире, оказывающим непосредственное влияние на способы совершения преступлений.
Рассмотрим проблемы квалификации преступлений против собственности.
- При мошенничестве часто в судебной практике сложность вызывает определение наличия корыстного мотива непосредственно в момент завладения чужим имуществом. Если, к примеру, лицо берет имущество в долг, искренне собираясь его возвратить, но по прошествии некоторого времени приходит к мнению его не возвращать хозяину имущества, признаки хищения будут отсутствовать, т. к. нет корыстного мотива при получении имущества. Такая ситуация часто встречается при получении кредитов в кредитной организации [2, с. 73].
- Совершение преступлений с использованием компьютерных технических средств.
Киберпреступления совершаются дистанционно, и злоумышленники чувствуют себя в безопасности. У них непосредственно создается иллюзия полной защищенности от уголовного преследования. К тому же мягкие, зачастую условные сроки наказания, которые предусматривались старыми редакциями рассматриваемых статей УК РФ, лишали их страха ответственности.
Например, если хищение чужого имущества путем вмешательства в функционирование компьютерных технических средств или сетей осуществляется с участием лица, воспринимающего искаженную информацию как истинную (фишинг, смс и прочее), то это надо квалифицировать как мошенничество в сфере компьютерной информации. В случае осуществления хищения без непосредственного участия человека содеянное следует квалифицировать как кражу.
Выявление новых мошеннических приемов на основе непосредственно позволяют сформулировать содержательную и объемную дефиниции «обман» и «злоупотребление доверием», которые, будучи законодательно закрепленными, очевидно снимут все актуальные проблемы правоприменительной практики [6, с. 32].
- В целях правильной уголовно-правовой оценки исследуемых отношений перед сотрудниками полиции при расследовании уголовных дел по кражам, связанным с находкой, зачастую встаёт закономерный вопрос: какое имущество следует признавать находящимся в обладании?
Незаконные действия находчика, направленные на изъятие и обращение чужого имущества в пользу виновного, следует квалифицировать в качестве кражи в случае, когда собственник похищенного имущества оставил его в известном ему месте или забыл по своей неосмотрительности. Если же имущество потеряно собственником, и он не может определить его местонахождение, то следует говорить об отсутствии объективной стороны преступления в соответствии со ст. 158 УК РФ, так как имущество уже выбыло из обладания его законного владельца.
В то же время на практике сложно определить, была ли вещь забыта собственником либо просто потеряна, так как владелец имущества зачастую не может с точностью вспомнить всех обстоятельств его пропажи. В связи с этим правоприменителю затруднительно доказать направленность корыстного умысла находчика именно на кражу этого имущества, так как предполагается, что вещь уже выбыла из обладания собственника вследствие его собственных неосмотрительных действий. В данном случае виновное лицо может необоснованно избежать привлечения к уголовной ответственности в соответствии со ст. 158 УК РФ [5, с. 129].
Выводы:
- Уголовно-правовая защита собственности приобретает особое значение в условиях огромного размаха корыстной преступности. Современное состояние криминогенной ситуации в России характеризуется сохранением негативных тенденций и процессов, связанных с преступностью. Можно отметить, что преступления против собственности являются наиболее распространенными, они совершаются чаще всего и ущемляют интересы значительного числа лиц.
Проблемы имущественной безопасности были и остаются наиболее острыми, поскольку количество посягательств на права собственников не снижается. Собственность является одним из ключевых достижений цивилизации, и государство стремится обеспечить права ее обладателей. Конституция Российской Федерации не только провозглашает легитимность всех видов собственности, но и закрепляет обязанность государства по его охране.
- Тенденции изменений уголовного законодательства в регулировании вопросов, связанных с защитой прав собственности, стали последовательными с точки зрения изменения социально-правового курса РФ, в которой общественные отношения в области охраны частной собственности, получили новый вектор развития, и вполне логичными и обоснованными с позиции эффективности использования тех средств, которыми сфера уголовного права в настоящее время располагает.
Литература:
- Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 1 июля 2021 г. № 293-ФЗ) // Собрании законодательства Российской Федерации. — 1996. — 17 июня.
- Акулинина Р. М. Правовой анализ проблем квалификации преступлений против собственности // Наука и общество в условиях глобализации. — 2019. — № 1 (6). — С. 70–74
- Иванцова Н. В., Прыгунова Е. В. Вопросы квалификации преступлений против собственности, совершаемых путем обмана или злоупотребления доверием // Марийский юридический вестник. — 2017. — № 1 (20). — С. 54–60
- Рудакова О. В., Шульгина Е. С. Особенности преступлений против собственности по действующему российскому законодательству // Духовная ситуация времени. Россия XXI век. — 2021. — № 1 (24). –С. 49–52
- Рябинин Н. А., Филипсон К. Ю. Соотношение кражи и находки: вопросы теории и практики // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. — 2021. — № 3 (91). — С. 121–130
- Сальник, В. А. Проблемы квалификации преступлений против собственности / В. А. Сальник // Теория и история права и государства; История учений о праве и государстве — Вопросы экономики и права. — 2018. — № 11. — С. 29–32.
- Хайдаков М. К., Ахмедханова С. Т. Актуальные проблемы квалификации преступлений против собственности при конкуренции уголовно — правовых норм // COLLOQUIUM-JOURNAL. — 2019. — № 27–10 (51). — С. 51–53
- Хилюта В. В. Кража и присвоение найденного: проблемы соотношения и выявления разграничительных признаков // Журнал российского права. –2019. — № 2 (266). — С. 132–143
- Хорьков, С. А. Понятие и признаки хищения в соответствии с УК РФ / С. А. Хорьков, Д. А. Свиридова, А. В. Ваганов // Новый юридический вестник. — 2019. — № 4 (11). — С. 35–36.
- https://cyberleninka.ru/article/n/prestupleniya-protiv-sobstvennosti-realnost-i-perspektivy
- https://cyberleninka.ru/article/n/nekotorye-problemy-kvalifikatsii-hischeniy
Основные термины (генерируются автоматически): собственность, чужое имущество, преступление, УК РФ, хищение, квалификация преступлений, обращение имущества, отношение собственности, польза виновного, уголовное законодательство.
» ГЛАВНАЯ > К содержанию номера
» Все публикации автора
Журнал научных публикаций
«Наука через призму времени»
Октябрь, 2017 / Международный научный журнал
«Наука через призму времени» №7 2017
Автор: Пунтусова Елена Владимировна, магистрант
Рубрика: Юридические науки
Название статьи: Проблемы квалификации преступлений против собственности
Статья просмотрена: 1700 раз
УДК 343
ПРОБЛЕМЫ
КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ СОБСТВЕННОСТИ
Романова Юлия
Васильевна
кандидат юридических наук, доцент
Пунтусова Елена
Владимировна
магистрант
Челябинский государственный университет
институт права, г. Челябинск
Аннотация. В статье
рассматриваются составы преступлений против собственности, в частности
проанализированы такие составы преступлений как кража, грабеж и неправомерное
завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (угон).
Проведено разграничение этих составов преступлений. Выявлены проблемы при
квалификации этих видов преступлений против собственности.
Ключевые слова: собственность, хищение, кража, грабеж, неправомерное
завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения, угон,
квалификация, преступления против собственности.
Во всех странах материальной основой является собственность,
она же и служит инструментом удовлетворения как духовных,
так и материальных потребностей народа. Ради того, чтобы собственность
выполняла свою задачу, она нуждается в надежной защите от преступных
посягательств.
Правительство зачастую полагает, что необходимо
осуществлять весьма уверенную борьбу с посягательствами на имущество
собственника. В настоящее время миссия заключается в том, чтобы увеличить
охрану всех без исключения видов собственности, гарантировать в соответствии с
законодательством строгую санкцию к лицам, злостно посягающих на имущество
собственника, добиваться полного возмещения материального ущерба, причиненного
преступлением.
Законодательством Российской Федерации
гражданам, организациям и другим собственникам обеспечиваются одинаковые
условия развития различных форм и видов собственности, в том числе их защита.
Собственность состоит из материальных и интеллектуальных ценностей.
Конституция РФ провозглашает, что в Российской
Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная,
муниципальная и иные формы собственности и гарантирует их неприкосновенность. Для
исполнения этих положений, издано уголовное законодательство РФ, которое
устанавливает ответственность за совершение хищений.
Среди всех преступлений против собственности
кража – одно из самых распространенных преступлений, и из года в год мы можем
наблюдать, что количество преступлений остается на одном уровне, однако можно
заметить, что в 2015 году количество хищений возросло, которые совершенны путем
кражи, в особенности квартирных краж. В структуре преступности кражи, как
правило, составляют порядка 40-50 % (данные приведены в таблице 1).
Одновременно необходимо отметить, что сведения предоставлены о преступлениях,
зарегистрированных правоохранительными органами. Без внимания остаются
преступления, по которым потерпевшие из каких-либо собственных побуждений не
сообщают о совершенных в отношении них преступлениях в органы внутренних дел.
Таблица 1. Число
зарегистрированных преступлений
|
2012 |
2013 |
2014 |
2015 |
2016 |
|
|
Зарегистрировано |
2302168 |
2206249 |
2190578 |
2388476 |
2160063 |
|
разбой |
18622 |
16416 |
14340 |
13642 |
11416 |
|
грабеж |
110063 |
92069 |
77725 |
72739 |
61524 |
|
кража |
992238 |
922562 |
908901 |
1018451 |
871084 |
|
мошенничество ст. ст. 159-159.6 УК РФ |
161969 |
164629 |
160214 |
200598 |
208926 |
Снижение уровня жизни
населения, недостаток работы, отсутствие регулярной выплаты заработной платы,
низкая социальная защищенность населения и, как результат, увеличение доли
неимущих элементов, потенциально готовых к совершению преступлений против
собственности, наличие беженцев, неясные процессы приватизации, расширение сети
частных строений, личного транспорта, отсутствие средств, необходимых для
обеспечения защиты объектов от преступных посягательств, и другое — вот далеко
не исчерпывающий перечень причин, которые приводят к кражам чужого имущества.
Изо дня в день совершается огромное количество
хищений. И дело не только в состоянии экономики и социальной сферы общества.
Необходимо иметь не только безупречный уголовный закон, но и отточенный
механизм привлечения к ответственности за хищения.
Таким образом, необходимость углубленного
изучения данного состава преступления, всех его особенностей и различий от
смежных составов преступлений, очевидна.
С целью верного применения уголовно-правовой
нормы об ответственности за кражу в деятельности органов внутренних дел очень
важно четко представлять, в чем состоит различие одного состава преступления от
иных смежных составов и верной квалификации при совокупности с отмеченным
составом. Необходимо отметить, что от верной квалификации зависит объем
обвинения, правильность уголовного наказания. Она подразумевает
полное и исчерпывающее определение: во-первых, признаков совершенного деяния;
во-вторых, признаков уголовно-правовой нормы, которые необходимы в интересах
сравнения с признаками неправомерного деяния.
Проведем отграничение кражи от грабежа. Грабеж включает
в себя как объективные, так и субъективные признаки хищения, потому что
является одной из его форм. При грабеже, в отличие от кражи, изъятие имущества
происходит открыто. Постановлением Пленума Верховного Суда РФ
от 27.12.2002 №29 разъяснено, что «открытым хищением чужого имущества,
предусмотренным статьей 161 УК РФ (грабеж), является такое хищение, которое
совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на
виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что
присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий
независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или
нет».
В случае, если лица,
которые присутствуют при совершении преступления не понимают незаконность
связанных с этим действий или же являются близкими родственниками или
соучастниками виновного, который рассчитывает в связи с этим на то, что изъятие
имущества останется тайным, очевидно не грабеж, а кража.
Действия виновного квалифицируются как грабеж,
если это лицо, имея намерения совершить скрытое хищение, был застигнут на месте
совершения преступления и не прекратил изъятие имущества на глазах у пострадавшего
или других очевидцев.
Кража перерастает в грабеж при упомянутых
обстоятельствах вплоть до полного завладения имуществом и получения возможности
им распоряжаться, таким образом с данного момента
кража признается оконченной. Если виновное лицо полагает, что осуществляет скрыто от других лиц хищение, не видит или не
осознает, что за его действиями наблюдают, противоправное действие следует
квалифицировать как кражу.
Также следует отметить проблему отграничения
кражи от неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством
без цели хищения. Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным
средством без цели хищения (угон) относится к числу корыстных имущественных
преступлений.
По сей день при проведении разграничения угона
и кражи транспортных средств существуют некоторые сложности. Проблема
в том, что состав такого преступления, как кража, построен таким образом, что с
целью привлечения к уголовной ответственности важно установление признаков его
предмета, а конкретнее чужого имущества, то есть не находящегося в
собственности или законном владении виновного (ст. 158 УК РФ). В УК РФ не
выделяются определенные виды имущества, которые могут быть предметом кражи.
Предметом кражи, то есть тайного хищения чужого
имущества, можно признать любой автомобиль средство. Действующее
законодательство значительно сблизило по своим характеристикам вышеуказанные составы
и предусмотренное за их нарушение наказание. Но, как свидетельствует практика,
отграничить угон от хищения автотранспортных средств бывает довольно сложно.
Непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 166 УК, так же,
как и ст.158 УК, являются общественные отношения, которые затрагивают владение,
пользование и распоряжение имуществом, то есть отношения собственности.
Решающую значимость для разграничения кражи и
угона имеет субъективная сторона преступления. Главными доказательствами
направленности прямого умысла виновного на кражу транспортного средства
являются: лицо предпринимает меры для сокрытия транспортного средства (к
примеру, на стоянке); предпринимает действия для создания фиктивных документов
на право владения этим транспортным средством, изменяет идентификационный номер
на двигателе или кузове; разукомплектовывает и переоборудует транспортное
средство; продает транспортное средство или его части, а также использует последние
для ремонтных работ донного транспортного средства.
Отсутствие умысла на хищение доказывается в
ситуациях, когда с угнанного транспорта снимаются отдельные детали. Сравнение
материалов уголовных дел об угонах и хищениях транспортных средств
при наличии схожих обстоятельств свидетельствует, что когда преступление выявляется
в ходе снятия деталей, как правило, с недорогой машины, перемещенной на незначительную
дистанцию или которая не спрятана (оставлена на виду у
соседей) и т.д., и виновное лицо убеждает, что желал лишь только воспользоваться
автомобилем по ее предназначению (доехать до пункта назначения, прокатиться),
но завести ее никак не получилось или она «заглохла», действия лиц
квалифицируются по совокупности как кража деталей и угон транспортных средств. Однако
необходимо, оговориться, что изученное количество дел о хищениях автотранспортных
средств несущественно из-за незначительного удельного веса их среди всех
хищений, что обусловливается невысокой раскрываемостью преступлений данной
категории. Если автомобиль найден на скрытом участке или же в деталях, в
материалах дела отмечается, что виновное лицо, имея умысел, к примеру, на кражу
(завел автомобиль и уехал на нем, тем самым похитив автомобиль стоимостью),
действия виновных квалифицируются как хищение.
Угон переходит в хищение, в случае, если умысел
на хищение появляется уже после того, как транспортное средство угнано, однако,
вместе с тем, хищение не уменьшается до пределов угона, если
похититель, к примеру, перехотел совершать хищение транспорта по своему
внутреннему убеждению и бросает его где придется.
Угоны без цели хищения совершается весьма
редко, но иногда привести доказательства умысла довольно трудно. Именно по этой
причине нередко воздействия лиц, обвиняемых в совершении
преступления переквалифицируются на угон, и похитители спокойно
избегают ответственности за совершение кражи, подвергая себя более
снисходительному наказанию.
В практике уголовного судопроизводства
отграничение кражи от смежных составов является одним из проблемных вопросов, и
вызывает изобилие ошибок. При анализе статистических данных и материалов
судебной практики мы приходим к выводу, что деятельность судов по борьбе с
этими преступлениями не в полной мере отвечает предъявленным требованиям.
Как отмечается в Постановлении Пленума ВС РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о
краже, грабеже и разбое», по каждому делу этой категории судам необходимо изучить
и исследовать существующие доказательства для точной юридической квалификации
действий виновных в совершении преступлений данной категории, недопущения
ошибок, связанных с неправильным толкованием понятий тайного и открытого
хищений чужого имущества, а также при оценке обстоятельств, предусмотренных в
качестве признака преступления, отягчающего наказание.
Список литературы:
- Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) [Текст] // Собрание законодательства РФ. – 2014. – № 31, (04 августа). – ст. 4398.
- «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» [Текст]: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29 (ред. от 16 мая 2017 г.) // Российская газета. – 2003. – № 9 (18 января).
- Уголовный кодекс Российской Федерации [Текст]: Федеральный закон от 24 мая 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 26.08.2017 г.) // Собрание законодательства РФ. – 1996. – № 25 (17 июня). – ст.2954.
- Корнеева А.В. Теоретические основы квалификации преступлений: учебное пособие / А.В. Корнеева. – М.: Проспект, 2009. – 176 с.
- Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: курс лекций / А.В. Наумов. – М.: Издательство БЕК, 2010. – 590 с.
- Чижевский В.С. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) с практическими разъяснениями официальных органов и постатейными материалами / В.С. Чижевский. – М.: Книжный мир, 2017. – 1088 с.
- Министерство внутренних дел Российской Федерации ФКУ «Главный информационно-аналитический центр» – 2012-2016. [Электронный ресурс]. URL: https://мвд.рф/Deljatelnost/statistics (дата обращения: 09.10.2017).
Комментарии:
Проводимые научные исследования в
области преступлений против собственности
не дают ответа на большинство вопросов,
в связи с чем остаются проблемы
квалификации и толкования некоторых
норм уголовного права, охраняющих
собственность. В данной области можно
отметить проблему определения объекта
преступлений против собственности.
Большинство ученых в области уголовного
права признают родовым объектом
преступлений против собственности
понятие собственности, закрепленное
гражданским законодательством. Поэтому
объект хищений и иных посягательств на
собственность прежде всего обосновывается
юридической категорией собственности.
Рассмотрим позиции некоторых известных
ученых в области уголовного права на
рассматриваемую проблему объекта
хищений.
З.А. Незнамова видовым объектом
преступлений против собственности
признает сами отношения собственности,
где основной выступает категория
собственности, т.е. возможность владеть,
пользоваться и распоряжаться имуществом,
принадлежащим собственнику3.
С позицией вышеуказанного автора
солидарен и другой известный ученый в
области уголовного права — А.Н. Игнатов4.
Заслуживает внимания позиция ученых,
согласно которой нарушение права
собственности не является существенным
признаком преступлений против
собственности (к примеру, вымогательство
и причинение имущественного ущерба
путем обмана или злоупотребления
доверием возможны и в рамках
обязательственных отношений). Такие
нарушения посягают на отношения
собственности не в юридическом, а в
экономическом их содержании. Эти
отношения, опосредованные нормами
гражданского права, принято называть
имущественными. Поэтому более точным
(и более распространенным в
сравнительно-правовом и историческом
контексте) является термин «имущественные
преступления»5.
Как видим, указанные авторы стоят на
позиции того, что основой видового
объекта преступлений против собственности
является собственность как категория
гражданского права.
Существует мнение, согласно которому
объект преступлений против собственности
включает два критерия: экономический
и юридический.
Например, С.М. Кочои указывает, что если
признать объектом преступления
собственность только как экономическую
категорию значит игнорировать факт
нарушения правомочий, принадлежащих
по закону собственнику (или иному
владельцу).
С его позицией соглашается С.А. Елисеев,
утверждая при этом, что преступление
против собственности, в любой его форме,
предусмотренной уголовным законом,
является деянием, причиняющим ущерб
как экономическим отношениям собственности,
так и правомочиям собственника. Оно
нарушает как фактическую сторону
отношений, характеризующих принадлежность
объекта определенному субъекту, так и
юридическое содержание этих отношений6.
По определению профессора В.М. Лебедева,
объектом хищения выступают общественные
отношения, складывающиеся в сфере
распределения и перераспределения
материальных благ и относящиеся к
категории «собственность»7.
Солидарны с ним В.Т. Томин, В.В. Сверчков,
которые также считают, что объектом
хищения являются отношения собственности:
частной, государственной, муниципальной,
общественной и смешанной8.
Сходна с вышеизложенными точками зрения
позиция И.А. Клепицкого, который полагает,
что объектом преступлений против
собственности выступают имущественные
права9.
В.В. Векленко отмечает, что применительно
к гл. 21 УК РФ «Преступления против
собственности» уголовный закон
фактически не признает неприкосновенность
собственности в качестве приоритета.
Напротив, нормы этой главы направлены
на наказание виновных в противоправном
завладении чужим, т.е. не принадлежащим
им, имуществом, не придавая значения
тому, кто и как из его обладателей
пытается им воспользоваться. Наименование
гл. 21 УК РФ «Преступления против
собственности» не соответствует ее
действительному содержанию. Поскольку
зафиксированные в ней составы в большей
части обращены к охране отношений по
поводу имущества, считаем, что эту главу
следует назвать «Преступления против
чужого имущества» и тем самым более
точно определить объект и предмет
рассматриваемых преступлений. В качестве
объекта этой группы посягательств
выступают отношения по поводу
принадлежности тому или иному физическому
или юридическому лицу конкретного
имущества10.
Как видим, мнения ученых различаются,
в связи с чем необходимо проанализировать
понятие собственности.
Статья 209 Гражданского кодекса РФ (далее
— ГК) устанавливает, что собственнику
принадлежат права владения, пользования
и распоряжения своим имуществом.
Собственник вправе по своему усмотрению
совершать в отношении принадлежащего
ему имущества любые действия, не
противоречащие закону и иным правовым
актам и не нарушающие права и охраняемые
законом интересы других лиц, в том числе
отчуждать свое имущество в собственность
другим лицам, передавать им, оставаясь
собственником, права владения, пользования
и распоряжения имуществом, отдавать
имущество в залог и обременять его
другими способами, распоряжаться им
иным образом.
Владение предполагает возможность
законным способом иметь имущество,
обладать им. Пользование предполагает
возможность пользоваться, эксплуатировать
то имущество, которое находится во
владении пользователя. Поэтому данные
категории всегда взаимосвязаны.
Таким образом, все правомочия собственника
возникают в отношении имущества. Оно
включает экономическую составляющую
собственности. Поэтому категория
собственности означает возможность
владения и пользования имуществом
собственником, т.е. конкретным лицом
(юридическим или физическим).
В данном случае представляется верной
позиция В.В. Векленко: право собственности
– это совокупность прав по владению,
пользованию и распоряжению имуществом,
поскольку, даже передав эту триаду прав,
субъект по-прежнему является собственником11.
Таким образом, собственность в
гражданско-правовом смысле включает в
себя экономическое содержание — имущество
и его присвоенность собственником
(собственность отнесена гражданским
законодательством к вещным, имущественным
правам), и правовое содержание — правомочия
собственника, а именно права на владение,
пользование и распоряжение этим
имуществом, а также исключительное,
только собственнику принадлежащее
право передавать названные правомочия
другим лицам (юридическим и физическим).
В результате хищений и других корыстных
посягательств на собственность страдает
экономическая компонента собственности
— присвоенность имущества собственнику,
хотя оно, как правило, физических
изменений не претерпевает. Собственник
лишается в связи с этим и юридической
составляющей собственности – возможности
осуществлять любое из названных законом
правомочий. Однако собственник все
равно остается собственником, поскольку
только он имеет право передать правомочия
на свою собственность другим лицам12.
Проанализировав точки зрения и различные
позиции ученых, полагаю, что родовым
объектом преступлений против собственности
является собственность как экономико-правовая
категория.
Вместе с тем, нельзя не отметить позиции
И.А. Клепицкого, В.В. Векленко и А.Г.
Безверхова о том, что преступления
против собственности действительно в
основном носят характер имущественных
посягательств, поскольку направлены
против конкретного имущества. Однако,
во-первых, этому имуществу в большинстве
случаев не причиняется никакого вреда,
что, безусловно, обязательно для любого
объекта посягательства. Во-вторых, в
результате посягательств причиняется
конкретный и реальный вред состоянию
присвоенности этого имущества собственнику
и всей или части триады его полномочий.
Соответственно, страдают отношения
собственности в целом. Именно они и
выступают объектом преступного
посягательства13.
В рамках рассматриваемой проблемы
нельзя не уделить внимание анализу
видового и непосредственных объектов
преступлений против собственности.
Все видовые объекты оформляются в группы
однородных отношений. Но у преступлений
против собственности видовой и
непосредственный объекты совпадают.
Этим объектом выступают отношения
собственности.
Предметом преступлений против
собственности, как правило, выступает
чужое имущество, посягая на которое
виновное лицо причиняет вред объекту.
Понятие «имущество» также является
категорией гражданского права, под
которым понимаются конкретные предметы
материального мира, которые можно
оценить в денежном выражении. К имуществу
также могут относится деньги, ценные
бумаги, имущественные права и др.
Но к имуществу не относятся интеллектуальная
собственность и нематериальные блага.
Интеллектуальная собственность в таких
случаях выступает предметом ряда
самостоятельных преступлений, таких
как нарушение авторских и смежных прав
(ст. 146 УК), нарушение изобретательских
и патентных прав (ст. 147 УК), незаконное
использование товарного знака (ст. 180
УК); незаконное получение и разглашение
сведений, составляющих коммерческую,
налоговую или банковскую тайну (ст. 183
УК); неправомерный доступ к компьютерной
информации (ст. 272 УК); создание,
использование и распространение
вредоносных программ для ЭВМ (ст. 273 УК);
нарушение правил эксплуатации ЭВМ,
системы ЭВМ или их сети (ст. 274 УК) и др.
Хотя существует мнение, что интеллектуальная
собственность должна относиться к
предметам посягательств на собственность
и ее следует расположить в гл. 21 УК РФ14.
Говоря о предмете преступлений против
собственности, хотелось бы коснуться
еще одной важной проблемы — хищения
органов и (или) тканей человека как
объектов криминального оборота.
Приведем конкретные примеры. Известный
ученый в области уголовного права С.И.
Никулин стоит на позиции того, что органы
и ткани человеческого организма, изъятые
в соответствии с установленной законом
процедурой и являющиеся, таким образом,
донорским материалом, могут рассматриваться
в качестве предмета преступления против
собственности. Этого, однако, нельзя
сказать применительно к тем же органам
и тканям, изымаемым (повреждаемым) у
живого человека или трупа. В соответствующих
случаях ответственность виновного
наступает по п. «м» ч. 2 ст. 105 или п.
«ж» ч. 2 ст. 111 УК.
Заслуживает внимания и позиция А.В.
Шульги: … хищение изъятых органов и
(или) тканей человека посягает прежде
всего на отношения собственности и
должно быть предусмотрено не в
самостоятельной статье, а в качестве
квалифицирующих признаков ст. 158-163 УК,
так как может быть совершено тайно,
открыто, лицом, которому эти органы
вверены по роду службы и т.д.
Полагаю, что есть необходимость включения
в раздел преступлений против собственности
квалифицирующего признака о хищении
изъятых органов и (или) тканей человека.
Также предметом хищений по гл. 21 УК могут
быть осветительные, имитационные патроны
и взрывпакеты, не относящиеся к боеприпасам
и взрывным устройствам15.
Оружие и боеприпасы, находящиеся на
вооружении в Вооруженных Силах РФ,
других войсках и воинских формированиях
РФ, а также выданные гражданам, проходящим
военные сборы, не может, как правило,
выступать предметом уничтожения или
повреждения чужого имущества,
предусмотренных ст. 167 и 168 УК. При условии
совершения подобного деяния субъектом
преступлений против военной службы
уголовная ответственность наступает
по ст. 346 и 347 УК. И только если это
преступление совершается другим лицом,
содеянное квалифицируется по гл. 21 УК.
Также существует иное имущество, лишенное
вещного характера. К нему относятся
различные виды энергии, например,
электроэнергия, газовая энергия.
До вступления в действие Федерального
закона от 30 декабря 2006 г. № 283-Ф3 «О
внесении изменений в Уголовный кодекс
Российской Федерации и статью 151
Уголовно-процессуального кодекса
Российской Федерации» в науке и на
практике почти единодушно признавалось,
что иное имущество может быть предметом
только одного преступления против
собственности -причинения имущественного
ущерба путем обмана или злоупотребления
доверием, поскольку ни похитить такое
имущество, ни уничтожить или повредить
его нельзя. Закон внес изменения в ч. 3
ст. 158 УК РФ, в которой появился новый
особо квалифицирующий признак — кража
из нефтепровода, нефтепродуктопровода,
газопровода. Таким образом, газовая
энергия и нефть выступают предметами
кражи.
Заслуживает внимания мнение Н.А.
Лопашенко, которая отмечает, что можно
было бы подобное понимание предмета
хищения принять, поскольку энергия
совершенно материальна, хотя часто
неосязаема. Но и в данном случае, однако,
все произошло по известному принципу:
«Хотели как лучше, а получилось как
всегда». Сказав «а», не сказали
«б»: не распространили понятие
предмета хищения на все другие виды
энергии — на ту же электроэнергию,
неправомерное завладение которой
по-прежнему составляет причинение
имущественного ущерба путем обмана или
злоупотребления доверием. Конечно,
разницу между газовой и электроэнергией
найти можно: первая — невозобновляемый
(если речь идет о природном газе), а
вторая — возобновляемый ресурс; потребление
газовой энергии (в том числе незаконное)
ведет к уменьшению этого энергоресурса,
а потребление электричества (в том числе
незаконное) приводит к возрастанию
затрат на его производство. Однако и
близость энергии газа и электричества
налицо: обе лишены вещественной формы
и представляют собой, по сути, физическую
субстанцию; обе невидимы, как правило
(если в газ не добавлены специальные
реагенты), и неосязаемы (хотя почувствовать
электроэнергию тем не менее можно).
Практика свидетельствует, что часто
предметом хищений выступают ценные
вещи различного назначения, драгоценности,
бытовая техника, деньги, ценные бумаги
и др.
Предметом хищения могут выступать и
безналичные деньги, хранящиеся на счетах
в банковских учреждениях. Они похищаются
путём подделки и предъявления в банк
или другую организацию каких-либо
документов (например, именных ценных
бумаг); путём похищения и использования
чужих пластиковых (кредитных либо
расчётных) карт; путём перевода денежных
средств на определённые счета в других,
в том числе заграничных банках с
использованием компьютерных технологий
и т.п.
Сам факт похищения кредитной карты не
может признаваться оконченным хищением,
а только приготовлением к нему, при
наличии у виновного цели в дальнейшем
завладеть той суммой, на которую открыта
кредитная карта. Хищение будет оконченным,
когда преступник использует кредитную
карту по назначению, например, для того
чтобы расплатиться за товар.
Не являются предметами хищения ядерные
материалы и радиоактивные вещества;
огнестрельное оружие, комплектующие
детали к нему; боеприпасы, взрывчатые
вещества и взрывные устройства; ядерное
химическое, биологическое и другие виды
оружия массового поражения; материалы
и оборудование, которые могут быть
использованы при создании оружия
массового поражения; наркотические
средства и психотропные вещества;
официальные документы, так как они
относятся к специальным составам
преступлений.
Таким образом, экономический признак
имущества — его материальная ценность
– неразрывно связан с таким признаком
самого хищения, как причинение ущерба
собственнику или законному владельцу
имущества. Следовательно, имущество
должно обладать материальной ценностью,
чтобы быть предметом хищения. Это
означает, что оно предназначено для
удовлетворения каких-либо потребностей
человека (материальных, духовных, иных).
Обращаясь к проблемам характеристики
субъективной стороны преступлений
против собственности, прежде всего,
следует отметить, что субъект имущественного
преступления ведет себя, по существу,
так же, как и всякий другой человек.
Решение встать на преступный путь в
принципе не отличается от решения
заниматься предпринимательской
деятельностью. Субъект рассматривает
различные варианты деятельности,
возможные затраты и предполагаемые
выгоды для каждого случая и, разумеется,
принимает на этой основе свое решение.
Однако между законопослушной и
криминальной деятельностью есть
достаточно принципиальное различие.
Поэтому, чтобы лучше его осмыслить, есть
необходимость обратиться к анализу
субъективной стороны как одному из
критериев справедливого формирования
основ законодательной регламентации
уголовной ответственности, так и
уголовно-правовой оценки деяний.
Субъективную сторону хищения образует
прямой умысел и корыстная цель. И
напротив, отсутствие прямого умысла и
корыстной цели исключает рассмотрение
завладения чужим имуществом как хищение.
Содержание прямого умысла характеризуется
осознанием виновным факта противоправного
завладения чужим имуществом, предвидением
неизбежности причинения материального
ущерба и желанием обратить чужое
имущество в свою пользу или в пользу
других лиц.
Хищения чужого имущества совершаются
чаще всего с заранее обдуманным умыслом.
Особенно данная разновидность умысла
характерна для замаскированных хищений.
Виновные заранее готовятся к хищению
чужого имущества, используя всевозможные
способы маскировки. Заблуждение виновного
относительно принадлежности вверенному
ему имущества (государственная,
негосударственная, частная собственность)
по действующему уголовному законодательству
на квалификацию содеянного не влияет.
Корыстная цель в нормативном определении
хищения названа в качестве его
субъективного обязательного признака.
Она предполагает собой идеальный образ
желаемого будущего результата, к которому
стремится субъект при совершении
преступления, стремление обратить чужое
имущество в свою собственность или
собственность третьих лиц. Похищая
чужое имущество, виновный намеревается
фактически осуществить в отношении
него правомочия собственника, т. е.
владеть, пользоваться и распоряжаться
им. Корыстная цель присуща хищениям, в
какой бы форме они не совершались, даже
если хищение выразилось в незаконном
изъятии чужого имущества и последующей
передаче его другому лицу. Для состава
преступления не имеет значения,
намеревалось ли лицо использовать
похищенное имущество лично для себя
или для своих близких (родственников,
друзей, знакомых). По этому поводу Н. А.
Лопашенко указывает, что корыстная цель
в хищении налицо, если виновный: стремится
к личному обогащению; стремится к
обогащению людей, с которыми его связывают
личные отношения; стремится к обогащению
соучастников хищения; стремится к
обогащению людей, с которыми он состоит
в имущественных отношениях.
В.С. Устинов отмечал, что корыстная цель
при передаче чужого имущества третьим
лицам проявляется в том, что путем такой
передачи лицо намерено получить для
себя какую-то материальную или иную
выгоду или сберечь свое имущество, или
дать возможность обогатиться другим
лицам, в определенных отношениях с
которыми виновный заинтересован. При
хищении корыстная цель всегда связана
с изъятием чужого имущества и обращением
его в пользу отдельных лиц. Вместе с тем
последние решения Пленума Верховного
суда РФ указывают, что не образуют
состава хищения (кражи, грабежа)
противоправные действия, направленные
на завладение чужим имуществом не с
корыстной целью, а, например, с целью
его временного использования с последующим
возвращением собственнику либо в связи
с предполагаемым правом на это имущество.
В зависимости от обстоятельств дела
такие действия при наличии к тому
оснований подлежат квалификации по
статье 330 УК РФ или другим статьям
Уголовного кодекса Российской Федерации16.
Следует отметить и то, что направленность
умысла при хищении определяется также
корыстными мотивами. Сущность корыстного
мотива состоит в стремлении виновного
удовлетворить свои материальные
потребности за чужой счет путем изъятия
чужого имущества.
Мотив — это осознанное побуждение,
которым руководствовалось лицо при
совершении преступления, иначе говоря,
это источник действия, его внутренняя
движущая сила. Это обусловлено
потребностями и интересами побуждения,
которые вызывают у лица решимость
совершить преступление. Корыстные
потребности побуждают человека совершать
действия, т. е. становятся мотивами его
поведения. В свою очередь, мотивы
поведения предопределяют цель поведения,
т.е. то, к чему человек стремится. Таким
образом, корыстный мотив — внутреннее,
осознанное побуждение, которое выражается
в стремлении удовлетворить материальные
потребности преступным путем.
Э.С. Тенчов выделяет корысть-нужду,
корысть-долг, корысть-паразитизм,
корысть-потребительство,
корысть-накопительство, корысть-престиж,
корысть-легкомыслие, корысть-производственную
необходимость. При хищении наряду с
корыстными могут иметь место и другие
мотивы (хулиганские, честолюбивые, месть
и т. д.). Однако правовая сущность мотива
выявляется, прежде всего, корыстными
устремлениями виновного, которые
определяют волевой акт и содержание
умысла.
Вместе с тем в отдельных случаях,
корыстные мотив и цель могут отсутствовать
в сознании лица, которое участвует в
совершении хищения, к примеру в составе
группы лиц по предварительному сговору.
Являясь соисполнителем преступления,
лицо может руководствоваться такими
отличными от корысти побуждениями, как
ложно понятые чувства товарищества,
исполнение служебного долга и т. д.17.
Итак, обязательным субъективным признаком
хищения, согласно примечанию 1 к ст. 158
УК РФ, являются корыстная цель и мотив.
Вместе с тем вопреки приведенному
положению, законодатель сконструировал
в УК РФ ряд норм о хищениях, в которых
корыстная цель не является обязательным
признаком. К ним можно отнести хищения
ядерных материалов, радиоактивных
веществ, оружия, боеприпасов, взрывчатых
веществ, взрывных устройств, наркотических
средств и психотропных веществ (ст.ст.
221, 226, 229). Корыстная цель в УК РФ не названа
в качестве обязательного признака и
таких преступлений, как похищение
человека (ст. 126), похищение сведений
(ст. 276), похищение документов, штампов,
печатей (ст. 325). Кроме того, и постановления
Пленумов Верховного Суда указания на
обязательное наличие корыстной цели
при этом также не содержат.
В теории права отдельные ученые также
указывают, что, например, «хищение либо
вымогательство наркотических средств
нельзя безоговорочно относить к числу
корыстных посягательств», что корыстная
цель «не является обязательной» при
совершении хищений радиоактивных
материалов или оружия18
и т. д.
Таким образом, корыстная цель является
обязательной лишь при хищении чужого
имущества, однако она не всегда
присутствует при хищении наркотических
средств Безвозмездность обязательна
при мошенничестве, однако не обязательна
при хищении радиоактивных веществ,
причинение имущественного ущерба
обязательно при грабеже, однако не
обязательно при похищении документов,
«временное позаимствование» исключает
ответственность за присвоение чужого
имущества, однако не исключает ее при
хищении оружия и т. д.
Вместе с тем такой дифференцированный
подход к уголовно-правовой оценке
субъективной стороны рассматриваемых
деяний нисколько не препятствует
исследованию признаков лица, совершающего
корыстные имущественные преступления.
По уголовному законодательству субъектом
хищений чужого имущества является
физическое вменяемое лицо, достигшее
возраста уголовной ответственности
(16 лет), или согласно ч. 2 ст. 20 УК РФ с 14
лет (ст.ст. 158, 161— 163, 166; ч. 2 ст. 167 УК РФ).
Лишь в некоторых формах хищения (ч. 3 ст.
160, ч. 3 ст. 159 УК РФ) субъект является
специальным. Проблема субъекта
преступления против собственности
изучена достаточно полно. Вместе с тем
в доктрине уголовного права имеются
различные точки зрения о признаках
субъектов совершаемых преступлений.
Продолжаются дискуссии о возрастных
критериях виновного, т.е. о снижении
либо наоборот — увеличении нижних
возрастных пределов субъекта, особенностях
лица, совершающего хищение с «использованием
служебного положения.
В качестве лиц, совершивших хищение с
использованием своего служебного
положения, могут выступать как должностные
лица либо лица, выполняющие управленческие
функции в коммерческих или иных
организациях, так и государственные и
муниципальные служащие, работники иных
предприятий. Отличительным признаком
здесь является использование служебных
обязанностей и полномочий для
противоправного изъятия имущества.
В частности, субъектом квалифицированного
мошенничества, на взгляд отдельных
ученых, могут быть не только «должностные
лица федеральных и муниципальных
государственных организаций, но и
работники коммерческих структур,
использующие свое служебное положение
для хищения чужого имущества путем
обмана.
Другого мнения придерживался Б.В.
Волженкин. Он утверждал, что преступления,
квалифицируемые по ч. 3 ст. 159 и ч. 3 ст.
160 УК РФ, могут совершать только лица,
выполняющие управленческие функции в
коммерческой или иной организации либо
должностные лица, использующие при этом
свое служебное положение.
Вместе с тем А. Ю. Чупрова замечает, что
при квалификации мошенничества под
использованием лицом своих служебных
полномочий понимается использование
им распределительных, контрольных,
ревизионных или иных функций по управлению
имуществом.
Как видим, понятие «использование лицом
своего служебного положения» не получило
в уголовноправовой теории единообразного
понимания. Одни авторы весьма расширенно
интерпретируют рассматриваемый
квалифицирующий признак, относя к
субъектам преступления любых работников
предприятий, учреждений и организаций,
использовавших при совершении деяния
свое служебное положение. Другие
истолковывают его ограничительно,
полагая, что субъектом преступления
могут быть только должностные лица и
лица, осуществляющие управленческие
функции.
На наш взгляд, ни распространительное,
ни ограничительное толкование не
раскрывают в полной мере истинного
содержания уголовно-правовой нормы,
предусмотренной ч. 3 ст. 159 и ч. 3 ст. 160 УК
РФ. Грамматическое толкование выражения,
использованное законодателем, показывает,
что в названных статьях речь идет о
достаточно определенной ситуации
совершения преступлений — деяния
совершают лица, использующие служебное
положение, т. е. состоящие на службе.
Служба, как известно, является видом
трудовой деятельности. В самом общем
значении службу можно определить как
профессиональную деятельность
определенного контингента лиц — служащих
по организации исполнения и практической
реализации полномочий государственных,
общественных и иных социальных структур.
В этой связи к лицам, совершившим
мошенничество, присвоение и растрату
с использованием своего служебного
положения, следует относить не только
должностных лиц и лиц, выполняющих
управленческие функции в коммерческих
и иных организациях, но и всех иных
служащих (как государственных, так и
негосударственных). В контексте
совершенствования законодательной
регламентации возможно отражение
предлагаемого положения в качестве
уголовно-правовой дефиниции в уголовном
законе.
Следует отметить и то, что в доктрине
уголовного права не заканчиваются
научные обсуждения о возможности
включения юридических лиц в число
субъектов составов преступлений против
собственности. Определенный теоретический
и практический интерес для законодателя
представляют вопросы дифференциации
уголовной ответственности за совершение
имущественных злоупотреблений в условиях
хозяйственного риска, глобального
экономического кризиса и т. д. Вместе с
тем мы ограничимся рассмотрением
субъективных признаков законодательной
регламентации преступлений против
собственности, т. к. мы и ранее затрагивали
указанные проблемы, к тому же они будут
учтены и при формировании наших
предложений по совершенствованию
уголовно-правовых норм УК РФ о преступлениях
против собственности.
Проводимые научные исследования в
области преступлений против собственности
не дают ответа на большинство вопросов,
в связи с чем остаются проблемы
квалификации и толкования некоторых
норм уголовного права, охраняющих
собственность. В данной области можно
отметить проблему определения объекта
преступлений против собственности.
Большинство ученых в области уголовного
права признают родовым объектом
преступлений против собственности
понятие собственности, закрепленное
гражданским законодательством. Поэтому
объект хищений и иных посягательств на
собственность прежде всего обосновывается
юридической категорией собственности.
Рассмотрим позиции некоторых известных
ученых в области уголовного права на
рассматриваемую проблему объекта
хищений.
З.А. Незнамова видовым объектом
преступлений против собственности
признает сами отношения собственности,
где основной выступает категория
собственности, т.е. возможность владеть,
пользоваться и распоряжаться имуществом,
принадлежащим собственнику3.
С позицией вышеуказанного автора
солидарен и другой известный ученый в
области уголовного права — А.Н. Игнатов4.
Заслуживает внимания позиция ученых,
согласно которой нарушение права
собственности не является существенным
признаком преступлений против
собственности (к примеру, вымогательство
и причинение имущественного ущерба
путем обмана или злоупотребления
доверием возможны и в рамках
обязательственных отношений). Такие
нарушения посягают на отношения
собственности не в юридическом, а в
экономическом их содержании. Эти
отношения, опосредованные нормами
гражданского права, принято называть
имущественными. Поэтому более точным
(и более распространенным в
сравнительно-правовом и историческом
контексте) является термин «имущественные
преступления»5.
Как видим, указанные авторы стоят на
позиции того, что основой видового
объекта преступлений против собственности
является собственность как категория
гражданского права.
Существует мнение, согласно которому
объект преступлений против собственности
включает два критерия: экономический
и юридический.
Например, С.М. Кочои указывает, что если
признать объектом преступления
собственность только как экономическую
категорию значит игнорировать факт
нарушения правомочий, принадлежащих
по закону собственнику (или иному
владельцу).
С его позицией соглашается С.А. Елисеев,
утверждая при этом, что преступление
против собственности, в любой его форме,
предусмотренной уголовным законом,
является деянием, причиняющим ущерб
как экономическим отношениям собственности,
так и правомочиям собственника. Оно
нарушает как фактическую сторону
отношений, характеризующих принадлежность
объекта определенному субъекту, так и
юридическое содержание этих отношений6.
По определению профессора В.М. Лебедева,
объектом хищения выступают общественные
отношения, складывающиеся в сфере
распределения и перераспределения
материальных благ и относящиеся к
категории «собственность»7.
Солидарны с ним В.Т. Томин, В.В. Сверчков,
которые также считают, что объектом
хищения являются отношения собственности:
частной, государственной, муниципальной,
общественной и смешанной8.
Сходна с вышеизложенными точками зрения
позиция И.А. Клепицкого, который полагает,
что объектом преступлений против
собственности выступают имущественные
права9.
В.В. Векленко отмечает, что применительно
к гл. 21 УК РФ «Преступления против
собственности» уголовный закон
фактически не признает неприкосновенность
собственности в качестве приоритета.
Напротив, нормы этой главы направлены
на наказание виновных в противоправном
завладении чужим, т.е. не принадлежащим
им, имуществом, не придавая значения
тому, кто и как из его обладателей
пытается им воспользоваться. Наименование
гл. 21 УК РФ «Преступления против
собственности» не соответствует ее
действительному содержанию. Поскольку
зафиксированные в ней составы в большей
части обращены к охране отношений по
поводу имущества, считаем, что эту главу
следует назвать «Преступления против
чужого имущества» и тем самым более
точно определить объект и предмет
рассматриваемых преступлений. В качестве
объекта этой группы посягательств
выступают отношения по поводу
принадлежности тому или иному физическому
или юридическому лицу конкретного
имущества10.
Как видим, мнения ученых различаются,
в связи с чем необходимо проанализировать
понятие собственности.
Статья 209 Гражданского кодекса РФ (далее
— ГК) устанавливает, что собственнику
принадлежат права владения, пользования
и распоряжения своим имуществом.
Собственник вправе по своему усмотрению
совершать в отношении принадлежащего
ему имущества любые действия, не
противоречащие закону и иным правовым
актам и не нарушающие права и охраняемые
законом интересы других лиц, в том числе
отчуждать свое имущество в собственность
другим лицам, передавать им, оставаясь
собственником, права владения, пользования
и распоряжения имуществом, отдавать
имущество в залог и обременять его
другими способами, распоряжаться им
иным образом.
Владение предполагает возможность
законным способом иметь имущество,
обладать им. Пользование предполагает
возможность пользоваться, эксплуатировать
то имущество, которое находится во
владении пользователя. Поэтому данные
категории всегда взаимосвязаны.
Таким образом, все правомочия собственника
возникают в отношении имущества. Оно
включает экономическую составляющую
собственности. Поэтому категория
собственности означает возможность
владения и пользования имуществом
собственником, т.е. конкретным лицом
(юридическим или физическим).
В данном случае представляется верной
позиция В.В. Векленко: право собственности
– это совокупность прав по владению,
пользованию и распоряжению имуществом,
поскольку, даже передав эту триаду прав,
субъект по-прежнему является собственником11.
Таким образом, собственность в
гражданско-правовом смысле включает в
себя экономическое содержание — имущество
и его присвоенность собственником
(собственность отнесена гражданским
законодательством к вещным, имущественным
правам), и правовое содержание — правомочия
собственника, а именно права на владение,
пользование и распоряжение этим
имуществом, а также исключительное,
только собственнику принадлежащее
право передавать названные правомочия
другим лицам (юридическим и физическим).
В результате хищений и других корыстных
посягательств на собственность страдает
экономическая компонента собственности
— присвоенность имущества собственнику,
хотя оно, как правило, физических
изменений не претерпевает. Собственник
лишается в связи с этим и юридической
составляющей собственности – возможности
осуществлять любое из названных законом
правомочий. Однако собственник все
равно остается собственником, поскольку
только он имеет право передать правомочия
на свою собственность другим лицам12.
Проанализировав точки зрения и различные
позиции ученых, полагаю, что родовым
объектом преступлений против собственности
является собственность как экономико-правовая
категория.
Вместе с тем, нельзя не отметить позиции
И.А. Клепицкого, В.В. Векленко и А.Г.
Безверхова о том, что преступления
против собственности действительно в
основном носят характер имущественных
посягательств, поскольку направлены
против конкретного имущества. Однако,
во-первых, этому имуществу в большинстве
случаев не причиняется никакого вреда,
что, безусловно, обязательно для любого
объекта посягательства. Во-вторых, в
результате посягательств причиняется
конкретный и реальный вред состоянию
присвоенности этого имущества собственнику
и всей или части триады его полномочий.
Соответственно, страдают отношения
собственности в целом. Именно они и
выступают объектом преступного
посягательства13.
В рамках рассматриваемой проблемы
нельзя не уделить внимание анализу
видового и непосредственных объектов
преступлений против собственности.
Все видовые объекты оформляются в группы
однородных отношений. Но у преступлений
против собственности видовой и
непосредственный объекты совпадают.
Этим объектом выступают отношения
собственности.
Предметом преступлений против
собственности, как правило, выступает
чужое имущество, посягая на которое
виновное лицо причиняет вред объекту.
Понятие «имущество» также является
категорией гражданского права, под
которым понимаются конкретные предметы
материального мира, которые можно
оценить в денежном выражении. К имуществу
также могут относится деньги, ценные
бумаги, имущественные права и др.
Но к имуществу не относятся интеллектуальная
собственность и нематериальные блага.
Интеллектуальная собственность в таких
случаях выступает предметом ряда
самостоятельных преступлений, таких
как нарушение авторских и смежных прав
(ст. 146 УК), нарушение изобретательских
и патентных прав (ст. 147 УК), незаконное
использование товарного знака (ст. 180
УК); незаконное получение и разглашение
сведений, составляющих коммерческую,
налоговую или банковскую тайну (ст. 183
УК); неправомерный доступ к компьютерной
информации (ст. 272 УК); создание,
использование и распространение
вредоносных программ для ЭВМ (ст. 273 УК);
нарушение правил эксплуатации ЭВМ,
системы ЭВМ или их сети (ст. 274 УК) и др.
Хотя существует мнение, что интеллектуальная
собственность должна относиться к
предметам посягательств на собственность
и ее следует расположить в гл. 21 УК РФ14.
Говоря о предмете преступлений против
собственности, хотелось бы коснуться
еще одной важной проблемы — хищения
органов и (или) тканей человека как
объектов криминального оборота.
Приведем конкретные примеры. Известный
ученый в области уголовного права С.И.
Никулин стоит на позиции того, что органы
и ткани человеческого организма, изъятые
в соответствии с установленной законом
процедурой и являющиеся, таким образом,
донорским материалом, могут рассматриваться
в качестве предмета преступления против
собственности. Этого, однако, нельзя
сказать применительно к тем же органам
и тканям, изымаемым (повреждаемым) у
живого человека или трупа. В соответствующих
случаях ответственность виновного
наступает по п. «м» ч. 2 ст. 105 или п.
«ж» ч. 2 ст. 111 УК.
Заслуживает внимания и позиция А.В.
Шульги: … хищение изъятых органов и
(или) тканей человека посягает прежде
всего на отношения собственности и
должно быть предусмотрено не в
самостоятельной статье, а в качестве
квалифицирующих признаков ст. 158-163 УК,
так как может быть совершено тайно,
открыто, лицом, которому эти органы
вверены по роду службы и т.д.
Полагаю, что есть необходимость включения
в раздел преступлений против собственности
квалифицирующего признака о хищении
изъятых органов и (или) тканей человека.
Также предметом хищений по гл. 21 УК могут
быть осветительные, имитационные патроны
и взрывпакеты, не относящиеся к боеприпасам
и взрывным устройствам15.
Оружие и боеприпасы, находящиеся на
вооружении в Вооруженных Силах РФ,
других войсках и воинских формированиях
РФ, а также выданные гражданам, проходящим
военные сборы, не может, как правило,
выступать предметом уничтожения или
повреждения чужого имущества,
предусмотренных ст. 167 и 168 УК. При условии
совершения подобного деяния субъектом
преступлений против военной службы
уголовная ответственность наступает
по ст. 346 и 347 УК. И только если это
преступление совершается другим лицом,
содеянное квалифицируется по гл. 21 УК.
Также существует иное имущество, лишенное
вещного характера. К нему относятся
различные виды энергии, например,
электроэнергия, газовая энергия.
До вступления в действие Федерального
закона от 30 декабря 2006 г. № 283-Ф3 «О
внесении изменений в Уголовный кодекс
Российской Федерации и статью 151
Уголовно-процессуального кодекса
Российской Федерации» в науке и на
практике почти единодушно признавалось,
что иное имущество может быть предметом
только одного преступления против
собственности -причинения имущественного
ущерба путем обмана или злоупотребления
доверием, поскольку ни похитить такое
имущество, ни уничтожить или повредить
его нельзя. Закон внес изменения в ч. 3
ст. 158 УК РФ, в которой появился новый
особо квалифицирующий признак — кража
из нефтепровода, нефтепродуктопровода,
газопровода. Таким образом, газовая
энергия и нефть выступают предметами
кражи.
Заслуживает внимания мнение Н.А.
Лопашенко, которая отмечает, что можно
было бы подобное понимание предмета
хищения принять, поскольку энергия
совершенно материальна, хотя часто
неосязаема. Но и в данном случае, однако,
все произошло по известному принципу:
«Хотели как лучше, а получилось как
всегда». Сказав «а», не сказали
«б»: не распространили понятие
предмета хищения на все другие виды
энергии — на ту же электроэнергию,
неправомерное завладение которой
по-прежнему составляет причинение
имущественного ущерба путем обмана или
злоупотребления доверием. Конечно,
разницу между газовой и электроэнергией
найти можно: первая — невозобновляемый
(если речь идет о природном газе), а
вторая — возобновляемый ресурс; потребление
газовой энергии (в том числе незаконное)
ведет к уменьшению этого энергоресурса,
а потребление электричества (в том числе
незаконное) приводит к возрастанию
затрат на его производство. Однако и
близость энергии газа и электричества
налицо: обе лишены вещественной формы
и представляют собой, по сути, физическую
субстанцию; обе невидимы, как правило
(если в газ не добавлены специальные
реагенты), и неосязаемы (хотя почувствовать
электроэнергию тем не менее можно).
Практика свидетельствует, что часто
предметом хищений выступают ценные
вещи различного назначения, драгоценности,
бытовая техника, деньги, ценные бумаги
и др.
Предметом хищения могут выступать и
безналичные деньги, хранящиеся на счетах
в банковских учреждениях. Они похищаются
путём подделки и предъявления в банк
или другую организацию каких-либо
документов (например, именных ценных
бумаг); путём похищения и использования
чужих пластиковых (кредитных либо
расчётных) карт; путём перевода денежных
средств на определённые счета в других,
в том числе заграничных банках с
использованием компьютерных технологий
и т.п.
Сам факт похищения кредитной карты не
может признаваться оконченным хищением,
а только приготовлением к нему, при
наличии у виновного цели в дальнейшем
завладеть той суммой, на которую открыта
кредитная карта. Хищение будет оконченным,
когда преступник использует кредитную
карту по назначению, например, для того
чтобы расплатиться за товар.
Не являются предметами хищения ядерные
материалы и радиоактивные вещества;
огнестрельное оружие, комплектующие
детали к нему; боеприпасы, взрывчатые
вещества и взрывные устройства; ядерное
химическое, биологическое и другие виды
оружия массового поражения; материалы
и оборудование, которые могут быть
использованы при создании оружия
массового поражения; наркотические
средства и психотропные вещества;
официальные документы, так как они
относятся к специальным составам
преступлений.
Таким образом, экономический признак
имущества — его материальная ценность
– неразрывно связан с таким признаком
самого хищения, как причинение ущерба
собственнику или законному владельцу
имущества. Следовательно, имущество
должно обладать материальной ценностью,
чтобы быть предметом хищения. Это
означает, что оно предназначено для
удовлетворения каких-либо потребностей
человека (материальных, духовных, иных).
Обращаясь к проблемам характеристики
субъективной стороны преступлений
против собственности, прежде всего,
следует отметить, что субъект имущественного
преступления ведет себя, по существу,
так же, как и всякий другой человек.
Решение встать на преступный путь в
принципе не отличается от решения
заниматься предпринимательской
деятельностью. Субъект рассматривает
различные варианты деятельности,
возможные затраты и предполагаемые
выгоды для каждого случая и, разумеется,
принимает на этой основе свое решение.
Однако между законопослушной и
криминальной деятельностью есть
достаточно принципиальное различие.
Поэтому, чтобы лучше его осмыслить, есть
необходимость обратиться к анализу
субъективной стороны как одному из
критериев справедливого формирования
основ законодательной регламентации
уголовной ответственности, так и
уголовно-правовой оценки деяний.
Субъективную сторону хищения образует
прямой умысел и корыстная цель. И
напротив, отсутствие прямого умысла и
корыстной цели исключает рассмотрение
завладения чужим имуществом как хищение.
Содержание прямого умысла характеризуется
осознанием виновным факта противоправного
завладения чужим имуществом, предвидением
неизбежности причинения материального
ущерба и желанием обратить чужое
имущество в свою пользу или в пользу
других лиц.
Хищения чужого имущества совершаются
чаще всего с заранее обдуманным умыслом.
Особенно данная разновидность умысла
характерна для замаскированных хищений.
Виновные заранее готовятся к хищению
чужого имущества, используя всевозможные
способы маскировки. Заблуждение виновного
относительно принадлежности вверенному
ему имущества (государственная,
негосударственная, частная собственность)
по действующему уголовному законодательству
на квалификацию содеянного не влияет.
Корыстная цель в нормативном определении
хищения названа в качестве его
субъективного обязательного признака.
Она предполагает собой идеальный образ
желаемого будущего результата, к которому
стремится субъект при совершении
преступления, стремление обратить чужое
имущество в свою собственность или
собственность третьих лиц. Похищая
чужое имущество, виновный намеревается
фактически осуществить в отношении
него правомочия собственника, т. е.
владеть, пользоваться и распоряжаться
им. Корыстная цель присуща хищениям, в
какой бы форме они не совершались, даже
если хищение выразилось в незаконном
изъятии чужого имущества и последующей
передаче его другому лицу. Для состава
преступления не имеет значения,
намеревалось ли лицо использовать
похищенное имущество лично для себя
или для своих близких (родственников,
друзей, знакомых). По этому поводу Н. А.
Лопашенко указывает, что корыстная цель
в хищении налицо, если виновный: стремится
к личному обогащению; стремится к
обогащению людей, с которыми его связывают
личные отношения; стремится к обогащению
соучастников хищения; стремится к
обогащению людей, с которыми он состоит
в имущественных отношениях.
В.С. Устинов отмечал, что корыстная цель
при передаче чужого имущества третьим
лицам проявляется в том, что путем такой
передачи лицо намерено получить для
себя какую-то материальную или иную
выгоду или сберечь свое имущество, или
дать возможность обогатиться другим
лицам, в определенных отношениях с
которыми виновный заинтересован. При
хищении корыстная цель всегда связана
с изъятием чужого имущества и обращением
его в пользу отдельных лиц. Вместе с тем
последние решения Пленума Верховного
суда РФ указывают, что не образуют
состава хищения (кражи, грабежа)
противоправные действия, направленные
на завладение чужим имуществом не с
корыстной целью, а, например, с целью
его временного использования с последующим
возвращением собственнику либо в связи
с предполагаемым правом на это имущество.
В зависимости от обстоятельств дела
такие действия при наличии к тому
оснований подлежат квалификации по
статье 330 УК РФ или другим статьям
Уголовного кодекса Российской Федерации16.
Следует отметить и то, что направленность
умысла при хищении определяется также
корыстными мотивами. Сущность корыстного
мотива состоит в стремлении виновного
удовлетворить свои материальные
потребности за чужой счет путем изъятия
чужого имущества.
Мотив — это осознанное побуждение,
которым руководствовалось лицо при
совершении преступления, иначе говоря,
это источник действия, его внутренняя
движущая сила. Это обусловлено
потребностями и интересами побуждения,
которые вызывают у лица решимость
совершить преступление. Корыстные
потребности побуждают человека совершать
действия, т. е. становятся мотивами его
поведения. В свою очередь, мотивы
поведения предопределяют цель поведения,
т.е. то, к чему человек стремится. Таким
образом, корыстный мотив — внутреннее,
осознанное побуждение, которое выражается
в стремлении удовлетворить материальные
потребности преступным путем.
Э.С. Тенчов выделяет корысть-нужду,
корысть-долг, корысть-паразитизм,
корысть-потребительство,
корысть-накопительство, корысть-престиж,
корысть-легкомыслие, корысть-производственную
необходимость. При хищении наряду с
корыстными могут иметь место и другие
мотивы (хулиганские, честолюбивые, месть
и т. д.). Однако правовая сущность мотива
выявляется, прежде всего, корыстными
устремлениями виновного, которые
определяют волевой акт и содержание
умысла.
Вместе с тем в отдельных случаях,
корыстные мотив и цель могут отсутствовать
в сознании лица, которое участвует в
совершении хищения, к примеру в составе
группы лиц по предварительному сговору.
Являясь соисполнителем преступления,
лицо может руководствоваться такими
отличными от корысти побуждениями, как
ложно понятые чувства товарищества,
исполнение служебного долга и т. д.17.
Итак, обязательным субъективным признаком
хищения, согласно примечанию 1 к ст. 158
УК РФ, являются корыстная цель и мотив.
Вместе с тем вопреки приведенному
положению, законодатель сконструировал
в УК РФ ряд норм о хищениях, в которых
корыстная цель не является обязательным
признаком. К ним можно отнести хищения
ядерных материалов, радиоактивных
веществ, оружия, боеприпасов, взрывчатых
веществ, взрывных устройств, наркотических
средств и психотропных веществ (ст.ст.
221, 226, 229). Корыстная цель в УК РФ не названа
в качестве обязательного признака и
таких преступлений, как похищение
человека (ст. 126), похищение сведений
(ст. 276), похищение документов, штампов,
печатей (ст. 325). Кроме того, и постановления
Пленумов Верховного Суда указания на
обязательное наличие корыстной цели
при этом также не содержат.
В теории права отдельные ученые также
указывают, что, например, «хищение либо
вымогательство наркотических средств
нельзя безоговорочно относить к числу
корыстных посягательств», что корыстная
цель «не является обязательной» при
совершении хищений радиоактивных
материалов или оружия18
и т. д.
Таким образом, корыстная цель является
обязательной лишь при хищении чужого
имущества, однако она не всегда
присутствует при хищении наркотических
средств Безвозмездность обязательна
при мошенничестве, однако не обязательна
при хищении радиоактивных веществ,
причинение имущественного ущерба
обязательно при грабеже, однако не
обязательно при похищении документов,
«временное позаимствование» исключает
ответственность за присвоение чужого
имущества, однако не исключает ее при
хищении оружия и т. д.
Вместе с тем такой дифференцированный
подход к уголовно-правовой оценке
субъективной стороны рассматриваемых
деяний нисколько не препятствует
исследованию признаков лица, совершающего
корыстные имущественные преступления.
По уголовному законодательству субъектом
хищений чужого имущества является
физическое вменяемое лицо, достигшее
возраста уголовной ответственности
(16 лет), или согласно ч. 2 ст. 20 УК РФ с 14
лет (ст.ст. 158, 161— 163, 166; ч. 2 ст. 167 УК РФ).
Лишь в некоторых формах хищения (ч. 3 ст.
160, ч. 3 ст. 159 УК РФ) субъект является
специальным. Проблема субъекта
преступления против собственности
изучена достаточно полно. Вместе с тем
в доктрине уголовного права имеются
различные точки зрения о признаках
субъектов совершаемых преступлений.
Продолжаются дискуссии о возрастных
критериях виновного, т.е. о снижении
либо наоборот — увеличении нижних
возрастных пределов субъекта, особенностях
лица, совершающего хищение с «использованием
служебного положения.
В качестве лиц, совершивших хищение с
использованием своего служебного
положения, могут выступать как должностные
лица либо лица, выполняющие управленческие
функции в коммерческих или иных
организациях, так и государственные и
муниципальные служащие, работники иных
предприятий. Отличительным признаком
здесь является использование служебных
обязанностей и полномочий для
противоправного изъятия имущества.
В частности, субъектом квалифицированного
мошенничества, на взгляд отдельных
ученых, могут быть не только «должностные
лица федеральных и муниципальных
государственных организаций, но и
работники коммерческих структур,
использующие свое служебное положение
для хищения чужого имущества путем
обмана.
Другого мнения придерживался Б.В.
Волженкин. Он утверждал, что преступления,
квалифицируемые по ч. 3 ст. 159 и ч. 3 ст.
160 УК РФ, могут совершать только лица,
выполняющие управленческие функции в
коммерческой или иной организации либо
должностные лица, использующие при этом
свое служебное положение.
Вместе с тем А. Ю. Чупрова замечает, что
при квалификации мошенничества под
использованием лицом своих служебных
полномочий понимается использование
им распределительных, контрольных,
ревизионных или иных функций по управлению
имуществом.
Как видим, понятие «использование лицом
своего служебного положения» не получило
в уголовноправовой теории единообразного
понимания. Одни авторы весьма расширенно
интерпретируют рассматриваемый
квалифицирующий признак, относя к
субъектам преступления любых работников
предприятий, учреждений и организаций,
использовавших при совершении деяния
свое служебное положение. Другие
истолковывают его ограничительно,
полагая, что субъектом преступления
могут быть только должностные лица и
лица, осуществляющие управленческие
функции.
На наш взгляд, ни распространительное,
ни ограничительное толкование не
раскрывают в полной мере истинного
содержания уголовно-правовой нормы,
предусмотренной ч. 3 ст. 159 и ч. 3 ст. 160 УК
РФ. Грамматическое толкование выражения,
использованное законодателем, показывает,
что в названных статьях речь идет о
достаточно определенной ситуации
совершения преступлений — деяния
совершают лица, использующие служебное
положение, т. е. состоящие на службе.
Служба, как известно, является видом
трудовой деятельности. В самом общем
значении службу можно определить как
профессиональную деятельность
определенного контингента лиц — служащих
по организации исполнения и практической
реализации полномочий государственных,
общественных и иных социальных структур.
В этой связи к лицам, совершившим
мошенничество, присвоение и растрату
с использованием своего служебного
положения, следует относить не только
должностных лиц и лиц, выполняющих
управленческие функции в коммерческих
и иных организациях, но и всех иных
служащих (как государственных, так и
негосударственных). В контексте
совершенствования законодательной
регламентации возможно отражение
предлагаемого положения в качестве
уголовно-правовой дефиниции в уголовном
законе.
Следует отметить и то, что в доктрине
уголовного права не заканчиваются
научные обсуждения о возможности
включения юридических лиц в число
субъектов составов преступлений против
собственности. Определенный теоретический
и практический интерес для законодателя
представляют вопросы дифференциации
уголовной ответственности за совершение
имущественных злоупотреблений в условиях
хозяйственного риска, глобального
экономического кризиса и т. д. Вместе с
тем мы ограничимся рассмотрением
субъективных признаков законодательной
регламентации преступлений против
собственности, т. к. мы и ранее затрагивали
указанные проблемы, к тому же они будут
учтены и при формировании наших
предложений по совершенствованию
уголовно-правовых норм УК РФ о преступлениях
против собственности.