Ошибки правоохранительных органов

Обратите внимание на дату публикации материала: информация могла устареть из-за изменений в законодательстве или правоприменительной практике.

Стратегия защиты от неправомерных действий правоохранительных органов

Хозяйствующий субъект, будь то организация, ИП или иное физлицо, даже при отсутствии видимых угроз должен заранее продумать план действий на случай возбуждения уголовного дела. Для этого достаточно заключить соглашение с опытным адвокатом и разобраться, как использовать процессуальные инструменты и общественный резонанс для защиты

---

¹ Статья 20 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

² Статья 4 Федерального закона от 30 декабря 2008 г. № 307-ФЗ «Об аудиторской деятельности».

³ Статья 4 Федерального закона от 29 июля 1998 г. № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации».

⁴ Статья 2 Федерального закона от 30 декабря 2008 г. № 316-ФЗ «О патентных поверенных».

⁵ Статьи 29, 30 Федерального закона от 24 июля 2007 г. № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости».

⁶ Письмо Минюста России от 13 августа 2014 г. № 16-71832 «Разъяснения по ряду вопросов в сфере нотариата».

⁷ Постановление Президиума ВАС РФ от 3 декабря 2013 г. № 9122/13.

⁸ Приказ МВД России от 1 декабря 2016 г. № 777 «Об организации постоянного мониторинга общественного мнения о деятельности полиции»; Приказ Следственного комитета РФ от 11 августа 2011 г. № 127 «Об организации взаимодействия Следственного комитета Российской Федерации со средствами массовой информации и общественностью».

Интересную статью почитала на сайте МХГ, выдержки предлагаю вниманию читателей моего ЖЖ

Нарушения прав человека сотрудниками правоохранительных органов России

подготовлено директором проектов Правозащитного Центра города Казани, руководителем правового отдела Фонда «Общественный вердикт» Павлом Чиковым специально для ежегодного доклада по правам человека в России за 2004 год (Московская Хельсинкская группа).

Статистика, которая ведется российскими правоохранительными органами, не дает представления о количестве совершаемых их должностными лицами нарушений прав человека. Категория деяний, составляющая нарушения отдельных статей Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ), совершенно не соотносится с составами преступлений, предусмотренными в российском уголовном праве. 

         Нарушения права на жизнь

          Нарушение права на жизнь (ст. 2 ЕКПЧ), как правило, выражается в трех видах преступлений по УК РФ:

     1)      убийства (ст. 105 УК РФ). По этой статье действия должностных лиц органы прокуратуры квалифицируют в исключительных случаях, при делах с общественным резонансом либо когда убийство совершено при многих свидетелях либо с применением оружия. Так, 11 июня 2004 года на станции московского метрополитена «Нахимовский проспект» сотрудники милиции до смерти забили 27-летнего Дмитрия Золотцева. Первоначально представители УВД на Московском метрополитене сообщали, что Золотцев скончался от внезапного сердечного приступа. Только на следующий день прокуратура сообщила, что пострадавший умер от повреждения внутренних органов. Милиционер, избивший его до смерти, был арестован. 

     31 июля 2004 года гражданин Таджикистана Рустам Байбеков вместе со своим другом возвращался домой. На станции метро «Сокольники» они вдвоем прошли по одному проездному билету через турникет. К ним подошел сержант милиции и попросил пройти в комнату милиции. Сотрудник УВД на Московском метрополитене ГУВД г. Москвы сержант милиции Коструба Б.В. в ходе разговора с Байбековым и его другом вытащил пистолет, передернул затвор, прицелился в голову Байбекова и выстрелил. Вызванная бригада скорой медицинской помощи доставила Байбекова в ГКБ №1 г. Москвы с огнестрельным ранением в голову, где ему сразу же сделали операцию. В настоящее время Коструба Б.В. арестован, ему предъявлено обвинение в покушении на убийство.[1]

     2)      причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ), когда сотрудники правоохранительных органов избивают пострадавшего, который в результате полученных повреждений умирает. Фактически, происходит перерастание пытки либо жестокого обращения в нарушение права на жизнь. Редко в таких случаях действия должностных лиц квалифицируются как убийство, так как, с позиции органов прокуратуры, сложно доказать умысел, направленный на причинение смерти. Такой факт в мае 2004 г., например, зафиксирован в г. Йошкар-Ола.

     18 мая 2004 г. на станцию скорой помощи поступило сообщение об обнаружении около садов «Мир» г. Йошкар-Ола избитого человека. Скорая помощь доставила его в городскую больницу, где после сделанной операции он, не приходя в сознание, скончался. Умерший – Дмитрий Лихачев, накануне смерти был задержан сотрудниками милиции в ходе рейда по незаконным ночным автостоянкам, был ими избит, после чего вывезен на территорию садоводческого товарищества.

     Прокуратура г. Йошкар-Олы предъявила обвинение в причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, трем сотрудникам Заречного ОМ УВД г. Йошкар-Ола – Коневу, Журавлеву и Попову, мера пресечения им избрана в виде содержания под стражей. В настоящее время дело передано в суд.[2]

     3)      наступление смерти в закрытых учреждениях (помещениях органов внутренних дел, изоляторах временного содержания, следственных изоляторах, исправительных учреждениях). Такие случаи чрезвычайно труднодоказуемы и именно при их расследовании возникает наиболее острое противоречие российской правоприменительной практики с практикой Европейского суда по правам человека. Традиционными объяснениями смертей в закрытых учреждениях являются суицид, естественная смерть (инфаркт, инсульт, диабетическая кома, сердечная недостаточность, цирроз печени и пр.) либо причинение смерти неустановленными гражданскими лицами (сокамерниками). При этом органы прокуратуры практически всегда явно не дорабатывают при расследовании таких случаев. Изначально оценив их бесперспективность, прокуратура не предпринимает элементарные следственные действия, а зачастую, даже не возбуждает уголовное дело. Такие случаи, например, зафиксированы в 2004 году правозащитниками в Чеченской Республике (дело Хамбулатова) и Твери (дело Залетина). В течение года неоднократно приостанавливалось и прекращалось предварительное следствие по делам о случаях смерти в помещениях милиции в Республике Татарстан (дело Хайруллина), Чеченской Республике (дело Мурдалова), Читинской (дело Богданова), Свердловской (дело Смольянинова) и Нижегородской областях (дело Аношина).

     18 марта 2004 года около 3 часов ночи, в доме Хамбулатовой А.А., сотрудниками ОФСБ РФ по Чеченской Республике, РОВД Наурского района ЧР, ОБОН 231 внутренних войск МВД РФ был произведен обыск, в ходе которого обнаружено самодельное взрывное устройство (СВУ). По подозрению в совершению преступления был задержан сын хозяйки дома Темур Хамбулатов, после чего доставлен в Наурское РУВД и сдан в дежурную часть. В отделе милиции в своем служебном кабинете с Хамбулатовым работал оперуполномоченный ОУР Наурского РУВД капитан милиции Терешин В.В. Им было взято с Темура объяснение. В тот же день Хамбулатов Темур скончался в здании РОВД. Как указано в рапорте Терешина, наступление смерти произошло в тот момент, когда Терешин закончил брать с Хамбулатова объяснение по факту обнаружения у него СВУ. По заключению судмедэксперта, причиной смерти Хамбулатова явилось сердечное заболевание. Уголовное дело по факту гибели Хамбулатова не возбуждалось. При этом на теле Хамбулатова после его смерти обнаружены множественные прижизненные телесные повреждения.

     15 июня 2004 года подозреваемому в совершении преступления Михаилу Залетину судом было избрано мерой пресечения заключение под стражей, после чего он был водворен в следственный изолятор (учреждение ИЗ 69/1) г. Твери. 30 июня 2004 года около 2 часов ночи у Залетина наступила кома, и он скончался. Причиной смерти Залетина явился сахарный диабет.

     Согласно медицинским документам, Залетин М.А. страдал сахарным диабетом 1 типа. «Больной нуждается в постоянном контроле сахара крови от 1 до 4-5 раз в сутки (по самочувствию) и инъекциях инсулина 4 раза в день…Больной должен соблюдать диету…и при необходимости принимать дополнительно пищу и в ночное время». Кроме того, в сообщении врача следователю прокуратуры указаны возможные осложнения сахарного диабета и его причины, а также «при неоказании своевременной квалифицированной медицинской помощи следствием гипогликемической комы …может стать летальный исход». Установлено, что с 24 до 29 июня 2004 года Залетину ни разу не измеряли сахар в крови. [3]

     Очевидно, что к смерти Залетина привели:

     1)      явно неадекватная мера пресечения, избранная судом без учета индивидуальных особенностей обвиняемого, несмотря на ходатайства защиты и данные, имевшиеся в деле;

     2)      неоказание соответствующей медицинской помощи арестованному медицинским персоналом следственного изолятора, несмотря на переданный родственниками комплект приборов и лекарств и наличие в распоряжении врачей изолятора медицинской карты Залетина.

     10 марта 2004 года сотрудниками отдела УБОП МВД Республики Башкортостан по г. Октябрьский (Республика Башкортостан) по подозрению в вымогательстве был задержан гр. Михаил Тимин, доставлен в ОВД г. Октябрьский и водворен в изолятор временного содержания (ИВС). В ИВС у Тимина по причине абстинентного синдрома резко ухудшилось самочувствие. 11 марта в ИВС была вызвана бригада «скорой помощи», которая поставила диагноз «алкогольная интоксикация, нуждается в госпитализации в наркологическом диспансере». Сотрудники милиции доставили Тимина в наркологический диспансер, где врачи поставили диагноз и разрешили его содержание в условиях ИВС. 13 марта около 6.30 утра в ИВС ОВД г. Октябрьского в камере № 10 был обнаружен труп Тимина М.Н. Смерть наступила от «острой коронарной недостаточности, развившейся вследствие ишемической болезни сердца». По факту смерти Тимина не было даже возбуждено уголовное дело и проведено расследование. [4]

Общими для всех названных дел являются следующие обстоятельства.

     Пострадавшие доставлялись в органы внутренних дел, либо за совершение незначительных административных правонарушений, либо за совершение правонарушений или преступлений (в последующем их вина в совершении данных деяний не доказана), но с грубым нарушением требований уголовно-процессуального закона.

     Характер телесных повреждений, имеющихся у пострадавших (кровоподтеки, ссадины, повреждения внутренних органов, следы применения наручников) свидетельствовал об их избиении или бесчеловечном жестоком к ним отношении сотрудников правоохранительных органов.

При документальном оформлении задержания, оснований и обстоятельств их содержания в отделах внутренних дел или вытрезвителе часто допускаются фальсификация, подлог, или нарушения требований КоАП или УПК РФ.

     После избиения сотрудники милиции предпринимают действия по сокрытию следов совершенных преступлений.

Гибель пострадавших представляется либо естественными причинами, а причиненные им многочисленные телесные повреждения, не находящимися в причинно-следственной связи со смертью, либо, якобы, имевшим место суицидом (при полном отсутствии данных о мотивах к этому, а равно и при неподтвержденных фактах доведения до самоубийства).

     Расследование подобных уголовных дел осложнено круговой порукой среди сотрудников милиции, причастных к гибели пострадавших, либо являвшихся очевидцами событий.

     Право на эффективное расследование

      Сотрудники прокуратуры (прокуроры, помощники прокуроров, следователи) практикуют нарушения прав человека в форме бездействия, т.е. не исполняют либо исполняют недолжным образом возложенных на них законодательством обязанностей по полному, объективному и эффективному расследованию указанных выше типичных нарушений прав человека, что в зависимости от обстоятельств, может образовывать состав нарушений прав человека, предусмотренных статьями 3, 6 и 13 ЕКПЧ.

     Типичные нарушения законности, допускаемые сотрудниками прокуратуры, составляющие нарушения ст.ст. 3, 6 и 13 ЕКПЧ:

     1)            принятие по заявлениям о совершении сотрудниками милиции незаконных процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовных дел;

     2)            неправильное применение должностными лицами прокуратуры норм материального права при квалификации незаконных действий сотрудников милиции;

     3)            бездействие надзирающих и вышестоящих прокуроров при вынесении незаконных процессуальных решений;

     4)            бездействие должностных лиц прокуратуры при защите прав пострадавших от незаконных действий сотрудников милиции на стадии предварительного следствия;

     5)            низкое качество проводимых проверок по сигналам о совершении преступлений сотрудниками милиции и предварительного следствия по уголовным делам о преступлениях такой категории, ненадлежащий прокурорский надзор за законностью уголовного преследования в стадии досудебного производства, что приводит к принятию незаконных процессуальных решений;

     6)            волокита, приводящая к истечению сроков привлечения должностных лиц к ответственности.

     Так, заместитель прокурора г. Альметьевска (Республика Татарстан) Бадыков Ф., фактически установив в ходе проверки все поводы и основания к возбуждению уголовного дела в отношении сотрудников милиции Исмагилова, Мартыненко, Губайдуллина и Аширова, и признав, что задержание школьников Сафина, Тухбатуллина и Файзутдинова в мае 2004 года ими осуществлено противозаконно, уклоняясь от возбуждения уголовного дела, в течение 16 месяцев с момента происшедшего вынес восемь (!!!) постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела по заявлениям пострадавших и их родителей, каждое из которых признано прокуратурой Республики Татарстан или судами, в том числе Верховным судом республики Татарстан, незаконными. Уголовное дело было возбуждено прокуратурой Республики Татарстан в ноябре 2004 года лишь после неоднократных обращений правозащитных организаций, пострадавших и их представителя в Генеральную прокуратуру РФ. Бадыкову в ноябре 2004 г. на заслушивании в прокуратуре Татарстана был объявлен строгий выговор.[18]

     Уголовное дело по заявлению об избиении милиционерами 8 мая 2001 г. несовершеннолетнего Гусева возбуждено прокурором Автозаводского р-на гор. Нижнего Новгорода только 10 июля 2001 г. С июля 2001 года уголовное дело десять (!!!) раз незаконно прекращалось прокуратурой Автозаводского района. Каждый раз незаконные постановления о прекращении уголовного дела отменялись вышестоящей прокуратурой либо судом. Уголовное дело не расследовано до сих пор.[19]

     С 23 декабря 2003 года, когда пострадавший от незаконных действий милиционеров гр-н Марданов подал заявление о преступлении в прокуратуру г. Краснокамска, в возбуждении уголовного дела в отношении него четыре раза незаконно отказывалось.[20]

Незаконное процессуальное решение принималось прокуратурой гор. Павлово Нижегородской области и по заявлению гр-на Канахина об избиении его сотрудниками ОБЭП.[21]

     Обращает на себя внимание то обстоятельство, что во всех перечисленных случаях незаконные процессуальные решения отменялись не по инициативе надзирающих или вышестоящих прокуроров, а по жалобам потерпевших или их представителей.

     До настоящего времени прокуратурой не возбуждено уголовное дело по заявлению гр-ки Мартыновой о причинении ей телесных повреждений 13 августа 2003 г. в помещении Тетюшского РОВД. По версии сотрудников милиции, гражданка Мартынова получила кровоподтек нижнего века левого глаза, припухлости в области челюсти и ссадины в области локтевого и тазобедренного суставов одномоментно при ее внезапном падении в помещении, отведенном для несения службы милиционерами Тетюшского РОВД. Мартынова в своем заявлении в правозащитную организацию указала, что была избита сотрудниками милиции, когда пришла узнать о судьбе мужа, задержанного милиционерами.[22]

     Срок предварительного следствия по уголовному делу в отношении сотрудников милиции Лапицкого и Грефа, обвиняемых в совершении 18 октября 1998 г. преступлений, предусмотренных п. «а», «в» ч. 3 ст.286, ч. 4 ст. 111 УК РФ (Лапицкий), и ч. 2 ст. 293 УК РФ (Греф) к моменту его окончания 28 августа 2003 г. и направления в суд следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры Российской Федерации старшим советником юстиции Гарибяном П.В. составил 44 месяца. Предварительное следствие по делу приостанавливалось не менее десяти раз за неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых. Соответствующие постановления признавались незаконными и отменялись исключительно по жалобам потерпевшего Николая Каратаева. В декабре 2004 года, т.е. спустя еще 15 месяцев судебное заседание по уголовному делу не началось.[23]

     Проблема нарушений прав человека со стороны российских правоохранительных органов стала выходить на международный уровень. 7 октября 2004 г. Европейский суд по правам человека принял к рассмотрению жалобу Алексея Михеева против России на нарушения ст.ст. 3, 5, 8, 13 ЕКПЧ. Впервые в документах Европейского суда по правам человека была зафиксирована практика правозащитной организации (НРОО «Комитет против пыток») по общественным расследованиям случаев нарушений прав человека.

     Немедленно после этого события Генеральная прокуратура России предприняла ряд активных шагов, направленных на повышение эффективности расследования уголовного дела по факту избиения Михеева сотрудниками нижегородской милиции.

     Тем не менее, правозащитниками высказываются опасения, что при возрастании числа решений Европейского суда по правам человека против России, чувствительность государственных органов к ним резко снизится. Возникнет «турецкий феномен», когда выплатить компенсации пострадавшему, выигравшему в Европейском суде, для государства станет проще, чем структурно реформировать правоохранительную систему.

Основная причина массовости нарушений прав человека со стороны российских правоохранительных органов остается именно в сфере управления. Система не может адекватно выполнять задачи, которые ставит перед ней современная социально-экономическая ситуация. Структура МВД, состоящая из бесчисленного числа управленческих звеньев (в крупном городе над одним оперуполномоченным уголовного розыска отдела милиции – до восьми начальников), объединяющая более 1,2 млн. сотрудников, практикующая двойное подчинение, дублирование функций, имеющая раздутый центральный аппарат, даже теоретически не может эффективно работать, быть подконтрольной и прозрачной.

     Стремление федеральной власти к централизованной системе управления находит свое отражение в реализуемой административной реформе. Показательный ее пример – создание и реорганизация Федеральной службы РФ по контролю наркотиков (ФСН РФ). ФСН РФ представляет собой замкнутую систему с жестким централизованным типом управления, основанную на принципе строгой субординации. В функции службы входит весь спектр правоохранительных функций, за исключением судебной и функции исполнения наказаний: административная практика, оперативно-розыскная деятельность, предварительное следствие, лицензирование и контроль, анализ и формирование государственной политики в сфере противодействия распространению наркотиков. В результате, общественность не имеет ни малейшего представления о реальной деятельности структуры. Некоторые ее инициативы в течение 2004 года, в частности, преследования врачей-ветеринаров, посетителей увеселительных заведений, школьников и студентов, владельцев садов и огородов, писателей и сторонников легализации легких наркотиков, являлись следствием ложно понятых интересов общества и вызывали бурный общественный резонанс.

     Схожими чертами обладает система органов Федеральной службы безопасности России (ФСБ РФ). В нее входят, кроме перечисленных функций, еще и функция содержания следственно арестованных по делам, предварительное следствие по которым ведет ФСБ РФ. Вопреки взятым Россией на себя обязательствам при вступлении в Совет Европы, не были переданы в ведение Министерства юстиции России следственные изоляторы ФСБ РФ.

Как следствие ложной первоначальной посылки, проводимая административная реформа с высокой степенью вероятности приведет к ухудшению ситуации с правами лиц, вовлеченных в сферу правоохранительной деятельности государства.

[1] Информация предоставлена Фондом «Общественный вердикт».

[2] Информация предоставлена Йошкар-олинской городской общественной организацией «Человек и Закон».

[3] Информация предоставлена Тверским обществом «Мемориал».

[4] Информация предоставлена Туймазинским отделением Фонда «Международный стандарт» (Республика Башкортостан).

[5] Исследование проведено Аналитическим Центром Юрия Левады по заказу Фонда «Общественный вердикт».

[6] Здесь и далее цит. по: Отчет по исследованию «Физическое насилие в правоохранительных органах» (опрос врачей и фельдшеров скорой помощи и травмопунктов). Аналитический Центр Юрия Левады.

[7] Информация предоставлена НРОО «Комитет против пыток».

[8] Информация предоставлена Йошкар-олинской городской общественной организацией «Человек и Закон».

[9] Информация предоставлена Йошкар-олинской городской общественной организацией «Человек и Закон».

[10] Информация предоставлена Фондом «Общественный вердикт».

[11] Информация предоставлена Фондом «Общественный вердикт».

A string of law enforcement errors contributed to the eruption of deadly violence in Charlottesville, Virginia, during a white nationalist rally there in August, an investigation found.

In a monthslong investigation, former U.S. Attorney Timothy J.  Heaphy found that “planning and coordination breakdowns” before the Aug. 12 rally led to “disastrous results.” The report, released Friday, said the city failed by not adequately communicating or coordinating in advance, and by removing an officer from an area where a car plowed into counterprotesters and killed a woman.

“Because of their misalignment and lack of accessible protective gear, officers failed to intervene in physical altercations that took place in areas adjacent to Emancipation Park,” the report said. “(Virginia State Police) directed its officers to remain behind barricades rather than risk injury responding to conflicts between protesters and counterprotesters.”

Heaphy’s team interview 150 people and pored over half a million documents for the report, which said the city of Charlottesville had failed to protect public safety or the protesters’ rights to express themselves.

“This represents a failure of one government’s core functions – the protection of fundamental rights,” the report said. “Law enforcement also failed to maintain order and protect citizens from harm, injury, and death. Charlottesville preserved neither of those principles on Aug. 12, which has led to deep distrust of government within this community.”

White nationalists, who descended on Charlottesville in part to protest plans to remove a statue of Confederate Gen. Robert E. Lee, began fighting with counterdemonstrators in the streets before the event even officially began. The brawling went on for nearly an hour, in plain view of officers, until the event eventually disbanded.

“The report finds that protesters/counterprotesters were basically able to have a free-for-all on Market Street while police sat back for an hour in one case, and in other cases they were told to just stand by while people fought each other,” the report said.

According to the report, as brawling first broke out, Charlottesville Police Chief Al S. Thomas Jr. said, «Let them fight, it will make it easier to declare an unlawful assembly.»

Thomas said he does not recall making that statement, which was cited in accounts by two other police employees, though he confirmed he waited to «see how things played out» before declaring an unlawful assembly, the report stated.

The report also said Thomas initially tried to limit access to certain information by directing subordinates not to answer certain questions. And it said Thomas and other Charlottesville police command staff deleted text messages relevant to the investigation.

Later, as counterdemonstrators were peacefully marching along a downtown street, a car drove into the crowd, killing 32-year-old Heather Heyer.

The review also found that an officer was initially supposed to be stationed near the intersection where the car plowed into counterprotesters. But the officer asked for relief out of safety concerns and was not replaced.

Only a sawhorse was in place when the car drove into the crowd, killing Heyer and injuring at least 19 others. The day’s death toll rose to three when two state troopers sent to monitor the scene and support the governor’s motorcade died in a helicopter crash.

The report also said officers were dressed in everyday uniforms, not riot gear, at the outset caused problems. Their helmets and shields were staged behind barricades, not beside offers, Heaphy said, requiring them to leave conflict areas to retrieve that equipment.

Virginia Gov. Terry McAuliffe, Thomas and other top officials have previously defended the law enforcement response, saying police had to show restraint because some people in the crowd were heavily armed.

Rally organizers and counterprotesters, as well as some law enforcement experts, have questioned why authorities didn’t do more to separate opposing forces or step in once the violence began breaking out.

City officials had tried to move the rally to a larger park about a mile from downtown Charlottesville, but their request was blocked by a federal judge after the American Civil Liberties Union sued on free-speech grounds.

Heaphy’s report was published online. City officials asked Heaphy, a former U.S. attorney for the Western District of Virginia, to conduct the review after facing scathing criticism over the rally.

Thomas’ lawyer sent a statement to Fox News in regards to the report saying: «The goal of this report is a more unified Charlottesville, and I couldn’t agree more. My hope now is that, as we move forward, and as we seek common understanding among a diversity of people, that we can learn from the productive elements of this report, work together to address our shortcomings and recommit ourselves to serving the public in a way that gives our citizens the utmost confidence in their safety and well-being.»

Fox News’ Lauren Blanchard and The Associated Press contributed to this report.

К Уполномоченному поступают жалобы на неправомерные действия со стороны отдельных сотрудников правоохранительных органов, допускающих  нарушения норм уголовно-процессуального законодательства, случаи необоснованного возбуждения уголовных дел и отказа в возбуждении уголовных дел, непринятие заявлений о совершенном преступлении, провокацию преступлений и другие незаконные действия.

Данные жалобы свидетельствуют о том, что сотрудники государственных органов, призванные охранять и защищать граждан и наделенные для этого значительными  властными полномочиями, напротив,  зачастую совершают в отношении них  незаконные действия (бездействия), что является недопустимым.

Как правило, в своих обращениях к Уполномоченному заявители или их родственники указывают, что многократно обращались в различные инстанции, надеясь восстановить законность и справедливость, но безуспешно.

В тех случаях, когда доводы обратившихся лиц были убедительными, их жалобы направлялись Уполномоченным в прокуратуру области или в следственный комитет при прокуратуре.

Результаты проведенных в дальнейшем проверок показывают, что нередко заявления граждан о совершении противоправных действий  сотрудниками следственных и правоохранительных органов находят своё  подтверждение. 

Так, на личный прием к Уполномоченному обратились преподаватели из нескольких районов области с жалобами на незаконное привлечение к уголовной ответственности за совершение мошеннических действий, выразившихся в представлении якобы поддельных документов, подтверждающих проживание в гостинице во время проведения конференции. Обратившиеся лица настаивали, что никаких незаконных действий они не совершали, в гостинице реально проживали, что подтверждают выданные им документы. Данные документы были ими представлены в подтверждение командировочных расходов, при этом об их подложности они не знали.

По результатам проверки, проведенной прокуратурой Ростовской области, с учетом практики рассмотрения данной категории дел Верховным Судом РФ, уголовные дела в отношении заявителей были прекращены и нарушенные права восстановлены.

Более того, в целях создания единой практики расследования и рассмотрения уголовных дел, прокуратурой области направлено во все районы информационное письмо о необходимости  проведения более тщательных доследственных проверок по аналогичным фактам.

Также с жалобой на необоснованное возбуждение уголовного дела к Уполномоченному обратилась Т., воспитатель детского сада, которая указала, что во время прогулки на детской площадке один из воспитанников упал с наклонной лестницы и получил телесные повреждения. В связи с данным несчастным случаем, в отношении нее отделом дознания Первомайского ОВД г. Ростова-на-Дону было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 118 УК РФ.

При этом заявительница указала, что уголовное дело возбуждено без проведения должной проверки и наличия заключения судебно-медицинской экспертизы о тяжести причиненного вреда здоровью ребенка, т.е. с нарушением требований ст. ст. 144-145 УПК РФ. Кроме того, возбуждению уголовного дела способствовало и  то обстоятельство, что родственники пострадавшего работают в органах внутренних дел г. Ростова-на-Дону и в данном случае использовали своё служебное положение.

Уполномоченный направил в прокуратуру области запрос для проверки законности возбуждения уголовного дела.

После вмешательства Уполномоченного уголовное дело в отношении Т. было прекращено по реабилитирующим основаниям, т.е. в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления. Установлено, что дело было возбуждено без законных на то оснований — без проведения надлежащим образом доследственной проверки, а тяжесть вреда здоровью потерпевшего, установленная по результатам судебно-медицинской экспертизы, не образует состава уголовно наказуемого деяния.

Таким образом, вмешательство Уполномоченного  позволило защитить невиновного человека и восстановить справедливость.

В обращениях граждане также сообщают о  случаях необоснованных отказов в возбуждении  уголовного дела, когда, прежде всего, нарушаются права потерпевших от совершенного преступления.

Так, к Уполномоченному обратилась с заявлением Б., у которой в  дорожно-транспортном происшествии в Мясниковском районе пострадал сын – в результате наезда ему был причинен тяжкий вред здоровью и он стал инвалидом. После длительной волокиты, органы милиции в возбуждении уголовного дела по факту ДТП отказали. Заявительница не согласилась с принятым решением и обратилась за помощью к Уполномоченному. Изучив представленные с жалобой материалы дорожно-транспортного происшествия, в том числе постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, Уполномоченный обратился в прокуратуру Ростовской области с запросом о проверке  законности и обоснованности решения, принятого следственными органами Мясниковского района. При этом были указаны многочисленные ошибки, недоработки и упущения, допущенные сотрудниками следственного отдела ОВД при осмотре места происшествия и принятии решения. Прокуратурой области по результатам  проверки в адрес руководителя следственного отдела при ОВД по Мясниковскому району направлено постановление для решения вопроса об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и возбуждении уголовного дела. Ход и результаты проверки были поставлены на контроль прокуратурой области.

Практика  рассмотрения обращений граждан свидетельствует, что  продолжают иметь место факты прямого укрывательства преступлений, когда должностные лица  органов внутренних дел отказываются принимать заявления о совершенных преступлениях.

Так, к Уполномоченному обратилась с заявлением Б., которая сообщила, что сотрудники ОВД Неклиновского района Ростовской области отказались принять  её заявление о краже металлических опор с принадлежащего ей дачного участка.

В связи с  вышеуказанной жалобой Уполномоченный направил обращение в прокуратуру Ростовской области.

В результате отделом дознания ОВД по Неклиновскому району возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 158 УК РФ. По допущенным нарушениям уголовно-процессуального законодательства приняты меры прокурорского реагирования.

В этой связи «впечатляющим» является количество преступлений, укрываемых ежегодно органами внутренних дел области — около 2 тыс., в т.ч. в связи с прямым укрывательством либо  необоснованным отказом в возбуждении уголовных дел. Согласно официальной статистике УВД области, в 2008 году количество укрытых преступлений, к сожалению, не снижается.

В адрес Уполномоченного  также поступает значительное количество жалоб на действия оперативных сотрудников УФСКН и милиции, в которых указывается на допускаемые сотрудниками различные нарушения норм уголовно-процессуального законодательства: провокацию преступления, незаконные методы ведения следствия, применение физического и психического насилия с целью принуждения к самооговору, участие одних и тех же понятых по нескольким уголовным делам и т.д.

Учитывая, что данные жалобы требуют вмешательства со стороны надзирающих органов, Уполномоченный незамедлительно направлял их  для рассмотрения в прокуратуру области или в следственный комитет при прокуратуре области.

После обращения Уполномоченного в интересах заявителей прокурорскими работниками и сотрудниками следственных комитетов проводились проверки законности действий оперативных сотрудников указанных ведомств в т.ч. и в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ. По результатам рассмотрения жалоб, неоднократно отменялись постановления об отказе в возбуждении уголовных дел ввиду их необоснованности и неполноты, материалы возвращались следователям для организации дополнительной проверки.

         Следует отметить, что в ходе проводимых дополнительных проверок доказать нарушение норм уголовно-процессуального законодательства, провокацию преступлений или незаконные методы ведения следствия достаточно сложно, ввиду того, что зачастую имеет место «солидарность» сослуживцев, обжалуемые действия совершаются без свидетелей и неопровержимые доказательства применения незаконных методов и средств профессионально скрываются либо уничтожаются.

         При этом заслуживает уважения позиция  прокуратуры и УВД области, оперативно реагирующих на запросы Уполномоченного и принимающих все предусмотренные законодательством меры по восстановлению справедливости.

         Задача сотрудников следственных и правоохранительных органов состоит в том, чтобы бороться с преступностью, обеспечивать общественный порядок, при этом защищая  законные права и интересы граждан.

         Учитывая, что нарушения прав граждан со стороны сотрудников  вышеуказанных органов продолжают иметь место, по мнению Уполномоченного, руководству прокуратуры и УВД области следует и в дальнейшем осуществлять жёсткий контроль за служебной деятельностью сотрудников, а также ещё более тщательно подходить к решению кадровых вопросов.