Ошибки перевода и их последствия читать полностью

Ма­рина всег­да счи­тала, что ее брат — иди­от. Мям­ля, раз­долбай и бес­хре­бет­ный сли­зень, вот кто ее бра­тец Ви­тольд, се­рая мышь без чувс­тва собс­твен­но­го дос­то­инс­тва, за­то с си­няка­ми, ко­торы­ми его щед­ро наг­раждал лю­бов­ник. Меж­ду про­чим, Ви­тольд, ну или прос­то Вит, как его все зва­ли, да­же вос­поль­зо­вать­ся этим не мог: раз­ма­зывал соп­ли и ску­лил вмес­то то­го, что­бы выт­рясти из со­жите­ля ком­пенса­цию в ви­де до­рогих по­дар­ков.
— Вот я бы точ­но сво­его не упус­ти­ла, — рас­сужда­ла Ма­рина, поп­равляя бе­зуп­речные на­ращен­ные во­лосы. — Хо­тя ме­ня бы мой лю­бов­ник и паль­цем не пос­мел тро­нуть.
— От­ку­да те­бе знать? — сла­бо ог­ры­зал­ся брат, прик­ла­дывая к гла­зу за­моро­жен­ную ку­рицу.
— Я-то знаю! А ты — бес­то­лочь. Как ты во­об­ще мо­жешь быть мо­им бра­том, мо­жет, ты при­ем­ный?
— Мо­жет, ты?
Ма­рина за­мах­ну­лась, с ка­ким-то мер­зень­ким удов­летво­рени­ем за­метив, что брат ин­стинктив­но приг­нулся. Ть­фу, и это — му­жик? Раз­мазня! И как толь­ко зем­ля но­сит? К сло­ву, ро­дите­ли то­же брат­ца не жа­лова­ли, осо­бен­но пос­ле его нес­во­ев­ре­мен­но­го, ту­пого и иди­от­ско­го ка­минг-а­ута. Это ж на­до бы­ло — на ма­туш­ки­ном юби­лее! За сто­лом! При всех родс­твен­ни­ках! Ляп­нуть, что ни­каких смот­рин ус­тра­ивать не на­до, по­тому что он не же­нит­ся, по­тому что гей. Ма­рина до сих пор в крас­ках вспо­мина­ла раз­ра­зив­ший­ся скан­дал.
— Мне на­до в ма­газин, пой­дешь со мной, — за­яви­ла она.
Бра­тец что-то там та­кое заб­ле­ял про то, что хо­дить ему боль­но.
— Ни­чего, те­бе по­лез­но, — от­ре­зала де­вуш­ка. — По­шел, одень­ся, рох­ля. Нуж­но за­купить­ся про­дук­та­ми на не­делю, не мне же со све­жим ма­никю­ром па­кеты тас­кать?
Ко­ман­дный ок­рик по­дей­ство­вал, Вит одел­ся и по­шел сле­дом.
— Ак­ку­рат­нее, там у вас снег с кры­ши сбра­сыва­ют, — пре­дуп­ре­дил он.
— Пф-ф-ф, ты ме­ня-то за иди­от­ку не дер­жи, — пре­неб­ре­житель­но отоз­ва­лась де­вуш­ка, гор­до вы­шаги­вая из-под подъ­ез­дно­го ко­зырь­ка и дер­гая его за ру­ку, мсти­тель­но пе­рех­ва­тив кос­тистое за­пястье там, где его пят­на­ли си­няки.
Ви­тольд бо­лез­ненно прос­то­нал. Собс­твен­но, это бы­ло пред­послед­нее, что они оба ус­лы­шали в этой жиз­ни. Пос­ледним был прос­той как то­пори­ще ма­тер­ный вопль рух­нувше­го им на го­ловы с кры­ши двор­ни­ка.

***

Ма­рина зас­то­нала, по­шеве­лив­шись. Бо­лело все и сра­зу.
— Вит, ско­тина, это твои шу­точ­ки? — про­ныла она.
И осек­лась, от­крыв гла­за. Вок­руг прос­ти­рал­ся лет­ний луг, со­вер­шенно на род­ной зас­не­жен­ный двор не по­хожий. По­чему имен­но лет­ний, ес­ли тра­ва бы­ла не зе­леной, а зе­лено-оран­же­вой? По­тому что пах­ло над лу­гом имен­но так, как в де­рев­не у пра­бабы Ага­ты — ме­дом, еще не вы­сох­шей ро­сой и, ко­неч­но же, ко­ровь­ими ле­пеш­ка­ми. Ма­рина смор­щи­ла арис­токра­тичес­кий но­сик: она в той де­рев­не бы­ла два ра­за, и оба — силь­но про­тив сво­ей во­ли. Ря­дом кто-то зна­комым до от­вра­щения го­лосом бо­лез­ненно хнык­нул.
— На­до же, и ты тут…
Ви­тольд выг­ля­дел не луч­шим об­ра­зом, весь в си­няках, при­дер­жи­ва­ющий ру­ку. И, ко­неч­но, по­нятия не имев­ший, где они на­ходят­ся.
— Пом­ню, что с кры­ши на нас что-то упа­ло.
— И что, вби­ло в ас­фальт-зем­ля-пе­сок-при­вет авс­тра­лий­ским або­риге­нам? — зло фыр­кну­ла де­вуш­ка. — Подъ­ем, ту­пица, на­до этих або­риге­нов най­ти.
— А вдруг тут не­безо­пас­но, ну и…
Ви­тольд ус­та­вил­ся ку­да-то ей за спи­ну, глу­по мор­гая. Ма­рина по­вер­ну­лась и обом­ле­ла. Из воз­ду­ха на луг со­шел па­рень ее меч­ты, вы­сокий, строй­ный, кра­сивый как бог. Хо­тя слиш­ком кра­сивый, и во­лосы длин­ней, чем у нее, и цвет на­сыщен­ный зо­лотой. А еще уши ос­трые.
— Эльф, — про­бор­мо­тал бра­тец, ис­портив все оча­рова­ние мо­мен­та.
— Че­го?
Ма­рина бы­ла де­вуш­кой при­зем­ленной и глу­пых дет­ских ска­зок не чи­тала и не смот­ре­ла, хо­тя толь­ко сле­пой про­шел бы ми­мо пос­те­ров с ос­тро­ухим бе­лоб­ры­сым кра­сав­чи­ком Ли Пей­сом.
— Эльф, го­ворю, — Ви­тольд под­нялся с зем­ли и изоб­ра­зил пок­лон.
Выг­ля­дел он при этом край­не не­лепо. Меш­ко­ватая кур­тка де­лала его по­хожим на гриб-по­ган­ку на тон­ких нож­ках. Взлох­ма­чен­ные во­лосы, вь­ющи­еся и не­пос­лушные, нас­ле­дие пра­баб­ки Ага­ты — на вы­рос­ший из это­го гри­ба оду­ван­чик. Ши­кар­ный бланш под гла­зом — на по­ловин­ку пан­ды. Уг­ро­бище.
Эльф ос­мотрел его, по­том вни­матель­но ог­ля­дел Ма­рину и рас­цвел в счас­тли­вой улыб­ке.
— Вы все-та­ки приш­ли, Из­бран­ная.
Ма­рина за­дави­ла в се­бе мил­ли­он воп­ро­сов и царс­твен­но кив­ну­ла.
— Пред­ставь­тесь для на­чала.
— Мо­жете на­зывать ме­ня прос­то Лир, Из­бран­ная, — он опять улыб­нулся ей, гля­дя с вос­хи­щени­ем.
Де­вуш­ка при­оса­нилась: не зря, ох, не зря бы­ли ча­сы и де­сят­ки ты­сяч, пот­ра­чен­ные в кос­ме­тичес­ких са­лонах и фит­нес-клу­бах, со­ляри­ях и ма­гази­нах. Ра­зоча­ровав­шись в сы­не, ро­дите­ли сде­лали все, что­бы до­чур­ка мог­ла лег­ко и не­нап­ряжно от­хва­тить се­бе прин­ца на бе­лом «лек­су­се».
— Поз­воль­те, я вас про­вожу. И ва­шего… э­ээ… слу­гу?
— Во­об­ще-то, я…
— Да, слу­гу. Пош­ли, раз­мазня, — Ма­рина пну­ла нос­ком мо­дель­но­го са­пож­ка Ви­толь­да в го­лень.
Ви­тольд сой­кал.
— Ду­ра!
— Зат­кнись, а то ос­та­нешь­ся тут один, — за­шипе­ла де­вуш­ка, за­махи­ва­ясь на не­го и сно­ва с мсти­тель­ным удо­воль­стви­ем наб­лю­дая, как брат съ­ежи­ва­ет­ся и ин­стинктив­но прик­ры­ва­ет го­лову лок­тя­ми.
— Ва­шего слу­гу сле­ду­ет на­казать за не­поч­ти­тель­ность? — ос­ве­домил­ся Лир.
— Хо­телось бы, но тог­да вам при­дет­ся его та­щить за шкир­ку. Мне, вид­но, не слиш­ком по­вез­ло по­явить­ся здесь имен­но с ним.
Ви­тольд гля­нул с оби­дой и от­вернул­ся.
— Тог­да поз­воль­те вас про­водить во дво­рец пра­вите­ля. Вас там уже ждут. Пор­та­лы хо­рошо пе­рено­сите?
— Пор­та­лы? Ду­маю, да.
Она в са­мом де­ле лег­ко шаг­ну­ла во вне­зап­но от­крыв­ше­еся пря­мо в воз­ду­хе оваль­ное ок­но, ре­шив ни­чему не удив­лять­ся. По­дума­ешь, при­дума­ли те­лепор­та­цию, ну и мо­лод­цы. Ви­ту так не по­вез­ло: ок­но схлоп­ну­лось за ним, ед­ва не ос­та­вив на том лу­гу но­гу в бо­тин­ке. Вдо­бавок ко все­му, он спот­кнул­ся и рух­нул на зем­лю… нет, уже на по­лиро­ван­ный ка­мень по­ла, пре­боль­но рас­ши­бив ко­лени.
— Ваш слу­га как-то не­ук­люж, Из­бран­ная. За­чем он вам во­об­ще? — уди­вил­ся Лир.
— По­дарок ро­дите­лей, — смор­щи­ла но­сик Ма­рина. — Не мо­гу же я его бро­сить?
— Ра­зуме­ет­ся, Из­бран­ная.
К Ли­ру под­ско­чил слу­га, по­вину­ясь жес­ту эль­фа, сра­зу ух­ва­тил Ви­толь­да за ру­ку, выз­вав у то­го оче­ред­ной бо­лез­ненный вскрик. Ру­ку сра­зу вы­пус­ти­ли, за­то вос­поль­зо­вались кур­ткой Ви­толь­да, что­бы его под­нять на но­ги за ши­ворот и увес­ти прочь.
— Идем­те, — Лир сно­ва об­ласкал ее улыб­кой.
— Лир, дру­жище…
К ним навс­тре­чу спе­шил еще один па­рень, при ви­де ко­торо­го сер­дце Ма­рины ек­ну­ло и заш­лось в воп­ле вос­торга. Чер­но­воло­сый, блед­ный, гла­за ка­кие-то стран­ные, но от­те­нок тем­но­го бор­до то­же кра­сивый. А еще клы­ки.
— Не­уж­то это… — вам­пир смот­рел на Ма­рину, как на бо­жес­тво.
— Из­бран­ная, — под­твер­дил эльф. — Ле­ди, поз­воль­те вам пред­ста­вить — Май­ро, мой друг, ро­дич и тот еще про­хин­дей.
— Очень при­ят­но, — прак­тичная де­вуш­ка за­дави­ла в се­бе по­рыв рас­плыть­ся в оча­рова­тель­ной улыб­ке — оча­рова­тель­ной в смыс­ле «оча­ровать вам­пи­ра», и царс­твен­но ему кив­ну­ла. — Ка­жет­ся, мы нап­равля­лись ку­да-то?
— Да, Из­бран­ная, идем­те. И мо­гу я уз­нать ва­ше имя?
— Ме­ня зо­вут Ма­рина, — за­яви­ла де­вуш­ка. Сей­час ей хо­телось, что­бы ма­туш­ка с от­цом выб­ра­ли для нее имя, бо­лее при­личес­тву­ющее по­томс­твен­ной дво­рян­ке, как-ни­как, прап­ра­баб­ка бы­ла ба­ронес­сой.
— Ка­кое прек­расное имя, — бар­хатным го­лосом про­из­нес вам­пир, ода­рив ее жар­ким взгля­дом.
— Бла­года­рю, Май­ро. А по­ка мы идем, — Ма­рина бро­сила вы­рази­тель­ный взгляд на за­мер­ше­го в ша­ге от нее эль­фа, — вы оба вве­дете ме­ня в курс де­ла, не так ли? За­чем вы ме­ня жда­ли?
— На­шим ко­ролевс­твам уг­ро­жа­ет ве­ликая бе­да, лишь Из­бран­ная смо­жет спас­ти нас. Ва­ши ма­гичес­кие си­лы ве­лики, но в чем они зак­лю­ча­ют­ся — это­го ник­то не зна­ет. И вам при­дет­ся сра­зить­ся с дра­коном… Но вы по­беди­те, по­тому что так на­писа­но в про­рочес­тве.
Ма­рина опом­ни­лась, зас­та­вила се­бя не та­ращить гла­за и не ра­зевать рот, как вы­тащен­ный на бе­рег ро­тан, под­жа­ла гу­бы, ли­хора­доч­но ос­мысли­вая по­лучен­ную ин­форма­цию. «Дра­кон? Ма­гичес­кие си­лы? Ка­кой фе­ери­чес­кий пиз­дец! Так… Что-то же я в соп­ли­вом детс­тве та­кое лис­та­ла… как ее… „Лей­ка“? „Лай­ка“? А, „Лей­на“! Ка­жет­ся, кро­ме прин­цев всех соп­ре­дель­ных стран, там ге­ро­ине по­лагал­ся ехид­ный конь и го­воря­щий меч? Или го­воря­щий конь и ехид­ный меч?»
— Я пред­став­лю вас от­цу, — раз­ли­вал­ся со­ловь­ем Лир. — Он бу­дет счас­тлив поз­на­комить­ся с Из­бран­ной.
«М-да, а отец у нас кто? На­де­юсь, ко­роль? Ин­те­рес­но, ин­те­рес­но».
Ма­рина по­ходоч­кой «от бед­ра» шес­тво­вала ря­дом с ним, по ле­вую ру­ку от нее шел, вер­нее, пе­рете­кал с мес­та на мес­то с гра­ци­ей пан­те­ры вам­пир. Бы­ло бы, ко­неч­но, ку­да при­ят­нее, одень­ся в этот день Ма­рина поп­ри­лич­нее, но она со­бира­лась в ма­газин и на­тяну­ла пер­вые по­пав­ши­еся джин­сы. Ко­неч­но, фир­менные и поч­ти но­вые, но… Все встреч­ные и по­переч­ные так и об­ли­зыва­ли ее длин­ные строй­ные но­ги, об­тя­нутые тем­но-си­ней гру­бой тканью.

Отец Ли­ра и впрямь ока­зал­ся пра­вите­лем, Ма­рину поп­ри­ветс­тво­вал дос­та­точ­но теп­ло, вы­разив на­деж­ду, что Из­бран­ная неп­ре­мен­но при­кон­чит дра­кона, чем быс­трее, тем луч­ше.
— Что­бы это сде­лать, мне нуж­но знать о дра­коне все, что из­вес­тно вам, — за­яви­ла де­вуш­ка. — И чем вам ме­ша­ет ре­лик­то­вая зве­руш­ка?
Дра­кон в ее по­нима­нии был по­хож на ди­нозав­ра.
— Унич­то­жа­ет на сво­ем пу­ти все, что ви­дит, сжи­га­ет живь­ем всех и вся. По­ка что нам уда­лось отог­нать его в го­ры, но это не­надол­го, без вас, ле­ди Ма­рина, мы точ­но не спра­вим­ся.
Ма­рина скеп­ти­чес­ки хмык­ну­ла, пред­ста­вив се­бя за­па­ян­ной в кон­сер­вную бан­ку по ти­пу тех дос­пе­хов, что мель­ком уви­дела в ко­ридо­рах. «Зав­трак ту­рис­та, ага. Толь­ко ту­рист — дра­кон, ес­ли и не вскро­ет, то в жес­тянке за­печет. По­хоже, они тут все свих­ну­лись ра­зом: чем мо­жет по­мочь в борь­бе с ог­не­дыша­щей бес­ти­ей хруп­кая де­вуш­ка?!»
— Сог­ласно про­рочес­тву, толь­ко вам под си­лу при­кон­чить дра­кона.
— А мы по­можем, — мур­лыкнул вам­пир у нее над ухом.
Он дей­ство­вал на нее, как лег­кий нар­ко­тик: хо­телось рас­сла­бить­ся и поп­лыть в его объ­яти­ях. Ма­рина взя­ла се­бя в ру­ки.
— Пер­вое: я хо­чу уви­деть то са­мое про­рочес­тво. Вто­рое: мне нуж­но от­дохнуть. Третье: я про­голо­далась.
— Идем­те за мной, — Лир об­ласкал ее улыб­кой. — Ва­ши по­кои уже при­готов­ле­ны.
Ком­на­ты для Ма­рины от­ве­ли прос­торные, свет­лые и очень бо­гато ук­ра­шен­ные.
— Сей­час слу­жан­ки при­несут вам еду.
— И пусть там кто-ни­будь по­кор­мит мо­его слу­гу, — бро­сила Ма­рина, пом­ня, что Вит не ужи­нал, так как его тош­ни­ло, и не зав­тра­кал то­же.
— Ра­зуме­ет­ся, Из­бран­ная. При­ят­но, что вы так за­боти­тесь о по­дар­ке ро­дите­лей.
— Мы в от­ве­те за тех, ко­го нам на­вяза­ли, — фыр­кну­ла де­вуш­ка.
Эльф с вам­пи­ром пок­ло­нились ей и выш­ли. Вско­ре яви­лась слу­жан­ка, при­нес­шая под­нос с чем-то очень вкус­ным и мяс­ным да­же на вид, вос­хи­щен­но ос­мотре­ла Ма­рину. Вни­мание и вос­хи­щение ль­сти­ли, но вот все ос­таль­ное… Ее очень тре­вожи­ло обя­затель­ство, ко­торое на нее пы­тались на­весить силь­ные ми­ра се­го. По­чему это они, муж­чи­ны, не мо­гут, а она — дол­жна унич­то­жать дра­кона? И ког­да уже про­явит­ся эта са­мая ее си­ла. В чем она во­об­ще дол­жна зак­лю­чать­ся? Ма­рина раз­дра­жен­но топ­ну­ла но­гой.
Все дол­жно иметь под­твержде­ние. Ма­ма с па­пой на­учи­ли до­чень­ку не до­верять го­лым сло­вам, не под­твержден­ным бу­маж­кой, а то и не од­ной. А еще у нее как-то ма­лова­то прин­цев, толь­ко один по­ка. Вам­пир, ко­неч­но, то­же мо­жет им ока­зать­ся, но не факт… В об­щем, прог­рамма мак­си­мум — стать же­ной как ми­нимум од­но­го прин­ца. И вы­бирать по сте­пени обес­пе­чен­ности ко­ролевс­тва и его бе­зопас­ности. Прог­рамма ми­нимум — по­есть уже и пос­мотреть, что там за те­ми тре­мя двер­ца­ми.

Еда бы­ла не­обы­чай­но вкус­ной, Ма­рина мыс­ленно за­писа­ла плю­сик эль­фий­ско­му ко­ролевс­тву и пош­ла про­верять, что у нее там с по­ко­ями. За од­ной из две­рей бы­ла ку­паль­ня: кра­сивая мра­мор­ная ван­на ги­гант­ских раз­ме­ров, впол­не уз­на­ва­емые кра­ны и по­лоч­ка с цвет­ны­ми фла­кона­ми.
«Удобс­тва не в гор­шках и не в ло­хани, уже хо­рошо, еще плю­сик. Так, а тут у нас что?»
Ма­рина рас­пахну­ла вто­рую двер­цу и за­дох­ну­лась от вос­торга: Ар­ма­ни, Ла­гер­фельд и про­чие Ив-Сен Ло­раны мог­ли уда­вить­ся на сво­их кол­лекци­он­ных на­рядах, уз­рев та­кое ве­лико­лепие. Это все не­мед­ленно тре­бова­лось пе­реме­рить и выб­рать са­мый прек­расный из всех на­рядов.
Не­мед­ленно не по­лучи­лось: Ма­рина не уч­ла, что все это сос­то­ит не из цель­но­го платья, а из мно­жес­тва эле­мен­тов, и пот­ре­бу­ет­ся по­мощь слу­жан­ки, а то и не од­ной. Приш­лось выб­рать лег­кий за­паш­ной ха­латик и пу­шис­тые та­поч­ки-ту­фель­ки на каб­лучках, и про­шес­тво­вать в ку­паль­ню. Все фла­коны бы­ли об­ню­ханы, при­дир­чи­во ос­мотре­ны, на­конец, она выб­ра­ла лег­кий цве­точ­ный за­пах. Ле­жать в го­рячей во­де бы­ло весь­ма при­ят­но, оп­ре­делен­но, быть по­падан­кой не так уж и пло­хо.

***

«Уго­раз­ди­ло ж те­бя ро­дить­ся под нес­час­тли­вой звез­дой, де­точ­ка», — гла­дя уз­ло­ваты­ми стар­чески­ми паль­ца­ми куд­ря­вую го­ловен­ку прав­ну­ка, го­вори­ла ста­рая Ага­та, по­том, крях­тя, при­нима­лась ма­зать ле­чеб­ны­ми ма­зями и прик­ла­дывать тра­вяные при­моч­ки к оче­ред­ным си­някам Ви­та, по­лучен­ным в жес­то­ких дет­ских иг­рах. До­ма же, в го­роде, ник­то и не ду­мал уте­шать его и ма­зать си­няки, отец толь­ко мор­щился, гля­дя на за­реван­ную мор­да­ху сы­на:
— Что ты за слиз­няк, ес­ли не мо­жешь дать сда­чи!
Вит не мог. Фи­зичес­ки не мог — сто­ило под­нять­ся внут­ри злос­ти, как его гор­ло об­жи­гала ед­кая желчь, а все те­ло на­пол­ня­лось сла­бостью, ста­новясь ка­ким-то ки­сель­ным. На­силие бы­ло не его пу­тем. Но и дип­ло­матом он не был, язык, как го­ворит­ся, был под­ве­шен не тем кон­цом.
Он боль­ше все­го лю­бил жи­вот­ных, да­же са­мые сви­репые вол­ко­давы бы­ли к не­му нам­но­го доб­рее, чем собс­твен­ная семья. Вот и сей­час сес­тра прос­то обоз­ва­ла его сво­им слу­гой и по­дар­ком от ро­дите­лей и уш­ла с дву­мя кра­сав­ца­ми. А Ви­толь­да от­ве­ли ку­да-то в ко­нюш­ню, где на не­го ус­та­вились… еди­норо­ги. Вит да­же за­был про от­би­тые поч­ки, сот­ря­сение моз­га и мно­жес­твен­ные си­няки.
— Нас­то­ящие еди­норо­ги!
Те по­тяну­лись к не­му мор­да­ми, приш­лось гла­дить, вос­торгать­ся глад­кой ухо­жен­ной шерстью и ви­тыми ро­гами. Все жи­вот­ные здесь бы­ли ли­бо бе­лыми, ли­бо зо­лотис­ты­ми, кро­ме од­но­го: чер­но­го, мощ­но­го, с об­ло­ман­ным ро­гом. Он толь­ко что ог­нем из ноз­дрей не пы­хал.
Вит по­доб­рал из кор­мушки яб­ло­ко, сглот­нув слю­ну: та­кое он бы и сам не прочь сож­рать, но его все еще му­тило пос­ле сот­ря­сения, пе­рехо­да в ка­кой-то ска­зоч­ный мир, пу­тешес­твия нас­то­ящим ма­гичес­ким пор­та­лом и про­чего.
— Ка­кой ты, кра­савец, Уго­лек, — он про­тянул еди­норо­гу на дро­жащей ла­дони свое под­но­шение.
Еди­норог ос­мотрел его с през­ре­ни­ем, ос­ка­лил­ся, по­том мед­ленно нак­ло­нил го­лову и мор­дой от­вел ла­донь Ви­та, на­мекая что яб­ло­ком го­тов по­делить­ся.
— Ты что де­ла­ешь? — воз­му­тились сза­ди. — Это еди­норог пра­вите­ля. Не­мед­ленно отой­ди от не­го, по­ка он те­бя не прот­кнул ро­гом.
— Что же он та­кой… не­ухо­жен­ный? — выр­ва­лось у Ви­та.
— Не под­пуска­ет ни­кого к се­бе, а по­вели­телю по­ка не­досуг за ним уха­живать, как дра­кон по­явил­ся.
— А ес­ли я его по­чищу?
— Он те­бя нас­мерть ко­пыта­ми забь­ет.
— Не забь­ет.
Вит ак­ку­рат­но стя­нул кур­тку, сви­тер и за­катал ру­кава ру­баш­ки, мор­щась от бо­ли в ру­ках. Ко­нюх скеп­ти­чес­ки хмык­нул, но ткнул ему в сто­рону ко­робов со скреб­ка­ми, щет­ка­ми, по­лиро­валь­ны­ми при­над­лежнос­тя­ми для ро­гов и про­чим доб­ром.
— Как его зо­вут? — по­ин­те­ресо­вал­ся Вит, вы­бирая нуж­ное.
— Эрей, оз­на­ча­ет «Кош­мар». Уч­ти — ес­ли он те­бя нач­нет топ­тать и ку­сать, на по­мощь ник­то не по­бежит.
— Ну и вы мо­жете ид­ти, — веж­ли­во кив­нул па­рень, — что­бы не смот­реть, как ме­ня тут за­топ­чут.
Ко­нюх хмык­нул и уда­лил­ся. Эрей сно­ва за­фыр­кал, мо­тая гри­вой, слов­но пос­ме­ивал­ся.
— Те­бе нра­вит­ся это имя? — Вит об­ню­хал яб­ло­ко, ос­то­рож­но от­ку­сил ку­сочек, про­тянув ос­таль­ное еди­норо­гу.
Тот ко­рот­ко ржа­нул и взял яб­ло­ко, ак­ку­рат­но прих­ва­тив гу­бами ла­донь.
— На­вер­ное, очень те­бе к ха­рак­те­ру под­хо­дит, — Вит улыб­нулся. — Ты же не ста­нешь ме­ня ку­сать и топ­тать, ес­ли я те­бя по­чищу?
Эрей пос­мотрел на не­го с ехидс­твом во взо­ре и по­вер­нулся бо­ком.
— Вот и мо­лодец, — пох­ва­лил его па­рень, при­нима­ясь за ра­боту.
Ему приш­лось час­то пе­реды­хать, при­сажи­ва­ясь на охап­ку аро­мат­но­го све­жего се­на. К кон­цу чис­тки он и вов­се ед­ва сто­ял на но­гах, а ру­ки тряс­лись и бо­лели. За­то Эрей свер­кал ат­ласно-чер­ной шерстью и тща­тель­но за­поли­рован­ным до зер­каль­но­го блес­ка об­ломком ро­га. Его Вит об­то­чил до ос­тро­ты и ров­но­го, без за­зуб­рин, края. Эрей в от­вет пос­мотрел на не­го, пос­ле че­го мот­нул го­ловой, при­казы­вая за­бирать­ся се­бе на спи­ну.
— Что ты, ме­ня же тог­да не толь­ко сес­три­ца, но и твой хо­зя­ин заг­но­бит, — вздох­нул Вит. — Те­перь бы ис­ку­пать­ся…
Эрей до­сад­ли­во топ­нул ко­пытом в пол, так что все еди­норо­ги ис­пу­ган­но ша­рах­ну­лись, и сно­ва пот­ре­бовал взгро­моз­дить­ся на се­бя. Ви­тольд то­же ша­рах­нулся, шмыг­нул но­сом и по­дошел к чер­ной гро­мади­не.
— Я не за­берусь, Эрей. Ты слиш­ком боль­шой. Я без сед­ла, ко­неч­но, умею, но…
Еди­норог по­дог­нул но­ги, все ос­таль­ные жи­вот­ные ти­хо и как-то жа­лоб­но ржа­нули от та­кого зре­лища. Вит заб­рался на спи­ну, ши­рокую, как ди­ван, об­хва­тил гор­дую шею и прик­рыл гла­за. В де­рев­не у пра­баб­ки он ез­дил на ло­шадях, но они бы­ли как-то по­ниже… На мгно­вение ста­ло страш­но.
Еди­норог под­нялся и дви­нул­ся впе­ред, стат­ный и кра­сивый. По­пав­ший­ся на пу­ти ко­нюх вы­ронил вед­ро и рас­крыл рот, гля­дя, как еди­норог По­вели­теля уно­сит на се­бе ка­кого-то без­родно­го маль­чиш­ку-приб­лу­дыша.
— С ума ж сой­ти…
Эрей ми­новал двор, свер­нул ку­да-то вле­во, за­тем, нем­но­го поп­лу­тав по за­рос­лям са­да, выб­рался на ши­рокую тер­ра­су с мра­мор­ны­ми ко­лон­на­ми, ос­та­новил­ся воз­ле прик­ры­того за­наве­сями вхо­да и сно­ва улег­ся, да­вая Ви­ту воз­можность с се­бя слезть. По­том ука­зал ро­гом на ту са­мую за­навесь.
— Эрей, а ме­ня не каз­нят поп­росту и без за­тей за сво­ево­лие и про­ник­но­вение на чу­жую тер­ри­торию?
Впро­чем, Вит до­гады­вал­ся, что вы­бора у не­го нет, с еди­норо­га ста­нет­ся сил­ком его за­тол­кать ту­да, от­ку­да слы­шал­ся ме­лодич­ный плеск во­ды. Еди­норог фыр­кнул и по­дошел к кус­ту, при­нима­ясь объ­едать с то­го ка­кие-то бе­лые соц­ве­тия.
— Лад­но… Не по­минай ли­хом, ес­ли что, — Ви­тольд пог­ла­дил его по лос­ня­щему­ся бо­ку и ос­то­рож­но прос­коль­знул за лег­кие за­наве­си, утя­желен­ные по­низу поз­ва­нива­ющей хрус­таль­ны­ми под­веска­ми бах­ро­мой. И ра­зинул рот, ог­ля­дывая от­крыв­ше­еся взгля­ду ве­лико­лепие ку­паль­ни в си­рене­вых и зе­леных то­нах по­лиро­ван­но­го кам­ня, по­хоже­го на мра­мор, си­янии зо­лоче­ных све­тиль­ни­ков, кра­нов и но­жек де­ревян­ных ска­мей, пок­ры­тых мяг­ки­ми по­душ­ка­ми.
Та­кую рос­кошь ос­квер­нять сво­им те­лом бы­ло стыд­но, но Эрей мо­жет и в во­ду ски­нуть, ес­ли ра­зоз­лится. То, что ха­рак­тер у не­го тя­желый, Вит уже по­нял. Приш­лось на­чать раз­де­вать­ся, не ду­мая, как по­том на­тяги­вать гряз­ную одеж­ду.
— Лорд поз­во­лит? — ря­дом бук­валь­но из воз­ду­ха ма­тери­али­зовал­ся ми­ловид­ный эльф, про­тянул ру­ку. — Я при­веду в по­рядок ва­шу одеж­ду.
Яв­ле­ние Ви­толь­да его яв­но уди­вило, но не нас­толь­ко, что­бы кри­чать во все гор­ло, зо­вя ох­ра­ну. От не­ожи­дан­ности Вит да­же не со­об­ра­зил прик­рыть­ся, а про то, что­бы вы­давить из се­бя хоть сло­во, и ре­чи не шло. Он толь­ко оша­рашен­но кив­нул и поз­во­лил эль­фу взять у не­го ру­баш­ку, брю­ки и тру­сы. Ра­дова­ло уже то, что ве­щи бы­ли нор­маль­ные, все-та­ки он за со­бой сле­дил, да и вби­тое ро­дите­лями «быть не ху­же дру­гих» зас­тавля­ло оде­вать­ся стиль­но и удоб­но.
Слу­га ис­чез вмес­те с одеж­дой, пре­дос­тавляя Ви­ту пра­во са­мому плес­кать­ся в этой са­мой ку­паль­не. Но не ус­пел юно­ша сде­лать и ша­га к во­де, как с дру­гой сто­роны в ку­паль­ню вло­мил­ся еще один эльф, при ви­де ко­торо­го у Ви­толь­да ра­зом за­ныло что-то по­ниже по­яса и внут­ри, на­поми­ная, что с ним сде­лал прош­лый лю­бов­ник, с ко­торым Вит во­об­ще-то жи­вет… жил, и ко­торый вро­де как дол­жен был его обе­регать и за­щищать. Но этот эльф был та­ким пот­ря­са­ющим, да­же не в пла­не кра­соты. Ве­яло от не­го си­лой… Как от Эрея, ре­шил Ви­тольд, стоя стол­бом и та­ращась на по­сети­теля ку­паль­ни. Глав­ное, вслух не срав­нить, не так пой­мут.
Бы­ло страш­но, аж жуть, Вит, по ка­ким-то древ­ней­шим, за­ложен­ным в ге­номе че­лове­ка, ин­стинктам за­мер, не ше­велясь, слов­но на­де­ясь, что его не за­метят. Не тут-то бы­ло.
— Че­ловек? Как ты сю­да по­пал? — удив­ле­нию эль­фа не бы­ло пре­дела. — Здесь же ча­ры.
— М-ме­ня… Эрей… — пис­кнул Вит, об­ре­чен­но по­нимая, что сей­час ни­какие оп­равда­ния не по­могут, этот эльф — яв­но не слу­га, а кто-то поб­ла­город­ней — вы­зовет стра­жу, и за­кон­чит Ви­тольд Злат­ник свою нес­час­тли­вую жизнь в тем­ни­це, ес­ли не на пла­хе.
— Эрей? Те­бя при­вез сю­да Эрей? Хм… Дол­жно быть, ты чем-то силь­но ему пон­ра­вил­ся. Что ж, раз он те­бе до­веря­ет, то и я бу­ду. А что это ты весь в уши­бах? — эльф со­щурил­ся, гла­за на миг раз­го­релись свет­ло-зе­леным. — А внут­ри у те­бя что тво­рит­ся… Ты под­рался с еди­норо­гом?
Вит по­мотал го­ловой. С без­ро­гой ско­тиной, и не под­рался, а был жес­то­ко от­луплен за ми­фичес­кую из­ме­ну. Чушь не­сус­ветная, но раз­ве он мог объ­яс­нить Ев­ге­нию, ко­торый по­пер на не­го с по­рога, с на­литы­ми кровью гла­зами, что все, что он се­бе на­думал — неп­равда? Что Вит ни с кем, кро­ме не­го… Эмо­ции, на­конец, пе­репол­ни­ли ча­шу тер­пе­ния, и Вит рас­пла­кал­ся, ти­хо, ста­ра­ясь не всхли­пывать да­же.
— Так, — эльф по­дошел вплот­ную, по­том при­нял­ся Ви­толь­да ла­пать.
То есть, ог­ла­живать, прос­то и бе­зыдей­но, как ко­та. И на тех мес­тах, ко­торых ка­сались ла­дони эль­фа, сра­зу сти­хала боль, сна­ружи и внут­ри. Вит поч­ти на­яву слы­шал, как за­жива­ют лоп­нувшие со­суды, ис­це­ля­ют­ся поч­ки и рас­са­сыва­ют­ся в не­из­вес­тном нап­равле­нии ушиб моз­га и тре­щины в кос­тях. Ка­жет­ся, да­же ско­лотый зуб об­ратно от­рос. Это бы­ло так… не­пере­дава­емо: он уже и за­был, как это, ког­да ни­чего не бо­лит.
— Спа­сибо, л-лорд?
Он по­нятия не имел, как об­ра­щать­ся к это­му эль­фу-це­лите­лю. И что де­лать те­перь. По­мыть­ся хо­телось еще боль­ше, ста­ло нес­терпи­мо стыд­но, что весь про­пах кон­ским по­том, да и сво­им то­же на­вер­ня­ка, и ру­ки гряз­но­ватые, под ног­тя­ми кай­ма тра­ур­ная вон, и сто­ит тут го­лый.
— Мо­жешь об­ра­щать­ся ко мне «лорд Эр­нар», — эльф кив­нул на во­ду. — По­мочь с мыть­ем?
— Н-нет, что вы, лорд Эр­нар, я сам… То есть, мне, в са­мом де­ле, мож­но ис­ку­пать­ся тут?
— Ко­неч­но. Эрей раз­ре­ша­ет.
— Э… Эрей? Но по­чему? — от удив­ле­ния у Ви­та гла­за ста­ли, дол­жно быть, по-со­вино­му круг­лы­ми. — То есть, я хо­тел ска­зать, по­чему вы до­веря­ете мне­нию еди­норо­га Вла­дыки?
— По­тому что этот еди­норог уме­ет чи­тать мыс­ли. И раз уж он при­вез те­бя имен­но сю­да, зна­чит, что-то та­кое в те­бе ви­дит. Пон­ра­вил­ся ты ему нас­толь­ко, что он про­вез те­бя че­рез все ча­ры и зак­ли­нания.
— В-вы толь­ко Вла­дыке не рас­ска­зывай­те, что я на Эрее ехал, — как-то сов­сем по-дет­ски поп­ро­сил па­рень.
Лорд Эр­нар оза­дачен­но пос­мотрел.
— По­чему? И во­об­ще, идем уже в во­ду, те­бе сто­ит по­лежать в ван­не, рас­сла­бить­ся. Так кто ты та­кой?
— Вит. Во­об­ще-то, ме­ня зо­вут Ви­тольд, и я вро­де как слу­га Из­бран­ной… — Вит ре­шил при­дер­жи­вать­ся этой вер­сии. Все-та­ки, пос­та­вить под сом­не­ния сло­ва сес­тры сей­час — это ском­про­мети­ровать ее. А зна­чит, ра­зоз­лить. Злая Ма­рин­ка мог­ла пре­боль­но от­хлес­тать по ще­кам, а они толь­ко пе­рес­та­ли бо­леть.
— О… — толь­ко и ска­зал лорд Эр­нар. — Это она те­бя так от­хо­дила, пов­ре­див внут­ренние ор­га­ны?
— Нет, что вы! Она во­об­ще-то хо­рошая…
— Тог­да кто те­бя так?
Его без за­тей пос­та­вили в во­ду, ко­торая сра­зу взбур­ли­ла вок­руг, зак­ру­жилась во­дово­ротом, омы­вая те­ло.
— Же­ня. Мой… быв­ший… — вы­нуж­денно приз­нался Вит.
Мяг­кая лас­ка во­ды зас­та­вила те­ло рас­сла­бить­ся еще силь­нее, чем и вос­поль­зо­вал­ся же­лудок, на­пом­нив о се­бе го­лод­ным ур­ча­ни­ем, да еще и так, что из са­да ему ехид­но отоз­вался Эрей.
— Быв­ший хо­зя­ин? — не по­нял эльф, ко­торо­го мы­ло и чис­ти­ло вто­рым во­дово­ротом.
Эр­нар был кра­сивым, выг­ля­дел он лет на трид­цать, не та­ким обыч­ным двад­ца­тилет­ним юн­цом, как все те, ко­го до это­го ви­дел Вит. Хо­тя он и встре­чал-то нем­но­го эль­фов, Ли­ра и нес­коль­ко слуг. И во­лосы у лор­да бы­ли не длин­ню­щие до ко­лена, да­же слег­ка до по­яса не дос­та­вали. В об­щем-то, ком­па­нию Ви­ту сос­тавлял очень кра­сивый муж­чи­на, со­вер­шенно не ку­коль­ной внеш­ности, толь­ко гла­за яр­кие-пре­яр­кие и уши ос­трые. А так… Хо­леный, бо­гатый, кра­сивый. На­вер­ня­ка лю­бов­ниц с де­сяток толь­ко пос­то­ян­ных.
Все эти мыс­ли про­нес­лись од­ним бур­ным по­током. Вит по­думал, мож­но ли бы­ло Ев­ге­ния на­зывать его хо­зя­ином, и кив­нул. Ну, а как ина­че? Без не­го ни­куда не вый­ти, без его вы­сочай­ше­го одоб­ре­ния ни­чего не ку­пить, по­тому как, хоть Вит и ра­ботал ху­дож­ни­ком-ди­зай­не­ром в его фир­ме, де­нег не по­лучал с мо­мен­та, как стал лю­бов­ни­ком Ев­ге­ния и пе­ре­ехал к не­му жить пос­ле скан­да­ла с ро­дите­лями.
— Ка­кой за­пах ты пред­по­чита­ешь в это вре­мя су­ток? Мо­ре, хвоя, цве­ты? — по­ин­те­ресо­вал­ся Эр­нар. — Мыль­ные рас­тво­ры на тра­вах, мож­но по­доб­рать что-то ин­ди­виду­аль­ное.
— А есть яб­лочный аро­мат? — роб­ко по­ин­те­ресо­вал­ся Вит.
Эр­нар пе­реб­рал фла­коны, вы­тащил проб­ку из од­но­го и встрях­нул. Вок­руг за­пах­ло так, слов­но по всей ку­паль­не рас­сы­пали спе­лые яб­ло­ки, на­литые со­ком, что го­тов вот-вот брыз­нуть че­рез тон­кую ко­журу.
— Та­кой по­дой­дет? Или ты пред­по­чита­ешь зе­леные яб­ло­ки? Они бо­лее лег­кие и чуть кис­лее вос­при­нима­ют­ся. Еще есть яб­ло­ки зи­мой, пах­нут сне­гом с яб­лочной нот­кой.
— Я и не знал, что бы­ва­ет так мно­го от­тенков аро­мата, — сму­тил­ся па­рень. — Ес­ли мож­но — зим­ние.
— Каж­дый фрукт, цве­ток и тра­ва пах­нет по-раз­но­му, в за­виси­мос­ти от се­зона. Ве­сен­ние аро­маты — неж­ные и рас­кры­ва­ют­ся на са­мой гра­ни вос­при­ятия, лет­ние — очень теп­лые и слад­кие, ког­да все всту­па­ет в свою си­лу. Осень обыч­но све­жа и горь­ка. Ну, а зи­ма — это хо­лод­ные за­пахи.
Сле­ду­ющий фла­кон по­дарил аро­мат, ко­торый сра­зу вос­кре­сил в па­мяти под­мо­рожен­ные мел­кие ди­кие яб­ло­ки, от мо­роза ста­новя­щи­еся мяг­ки­ми и рас­кры­ва­ющи­еся на язы­ке кис­ло и слад­ко ра­зом. Вит вспом­нил нес­коль­ко дней рож­де­ния, про­веден­ных в де­рев­не у пра­баб­ки. Так уж выш­ло, что ро­дил­ся он под Но­вый год, и кро­ме тех раз боль­ше ни­ког­да не праз­дно­вал имен­но день сво­его рож­де­ния. Пра­бабуш­ка же пер­вым де­лом поз­драв­ля­ла его с этим праз­дни­ком, и пря­мо с ут­ра ста­вила на стол име­нин­ный пи­рог — пыш­ные бис­квит­ные кор­жи, про­питан­ные кис­ло­ватым яб­лочным дже­мом и по­литые свер­ху нас­то­ящим шо­кола­дом. Пом­нил, как за­гора­лись над тем­ной шо­колад­ной гладью свеч­ки: че­тыре, пять и шесть. По­том он по­шел в шко­лу, и да­же на ка­нику­лах его пе­рес­та­ли от­прав­лять в де­рев­ню зи­мой.
— Этот за­пах те­бе боль­ше нра­вит­ся? — по­ин­те­ресо­вал­ся эльф. — Мож­но до­бавить ту­да нот­ку ко­рицы, бу­дешь пах­нуть праз­днич­ным пи­рогом.
— Не на­до.
Ко­рицу ста­рая Ага­та не жа­лова­ла, го­вори­ла, что это тя­желая спе­ция, пе­реби­ва­ющая весь аро­мат, как и ва­ниль.
— Тог­да это те­бе, — эльф про­тянул ему фла­кон. — Мы­ло на па­мять обо мне.
— Вы очень доб­ры, лорд Эр­нар. Я ни­ког­да это­го не за­буду, — Вит бе­реж­но при­нял хрус­таль­ную дра­гоцен­ность в ла­дони, не­лов­ко пок­ло­нил­ся. — Мне, на­вер­ное, по­ра.
Во­да ус­пе­ла смыть с не­го всю грязь и пот, на­мочить и спо­лос­нуть во­лосы, а еще ни­чего не бо­лело. Бла­женс­тво. Эр­нар кив­нул ему и вы­тащил еще один мыль­ный нас­той, по­чему-то Ви­тольд сра­зу мог ска­зать, что имен­но этот фла­кон со­дер­жит са­мый лю­бимый за­пах лор­да. Ког­да тот вы­тащил проб­ку, по­меще­ние на­пол­ни­лось за­пахом горь­ких осен­них цве­тов и све­жес­ти сен­тябрь­ско­го ле­са, ког­да «ос­трые» нот­ки уми­ра­ющей при­роды пе­реби­ва­ют лет­нюю сла­дость. Он пос­та­рал­ся сде­лать дол­гий-дол­гий и мед­ленный вдох, что­бы за­пом­нить за­пах как мож­но луч­ше. Эльф-слу­га воз­ник так же, как в прош­лый раз, слов­но из-под зем­ли, про­тянул пар­ню его одеж­ду, вы­чищен­ную, пах­ну­щую све­жестью, выг­ля­дев­шую так, слов­но он толь­ко что ку­пил и брю­ки, и ру­баш­ку, и тру­сы с нос­ка­ми. Вмес­то бо­тинок, прав­да, ему пред­ло­жили на­тянуть лег­кие, по вре­мени го­да, са­пож­ки, поч­ти не­весо­мые и на ка­кой-то по­рис­той по­дош­ве, вро­де мик­ро­фиб­ры.
— Они боль­ше под­хо­дят для ле­та, лорд, — слу­га был улыб­чив и очень веж­лив. — Мо­гу ли я еще чем-то вам по­мочь?
— На­кор­ми его, — по­дал го­лос Эр­нар. — В ма­лой сто­ловой. И он не лорд, прос­то Ви­тольд.
— Да. По­вели­тель. Сле­дуй­те за мной, Ви­тольд.
Вит вздрог­нул, ог­ля­нул­ся, но слу­га уже взял его за ру­ку, и в сле­ду­ющий миг он ед­ва не рас­плас­тался по по­лиро­ван­ным мо­за­ич­ным по­лам.
— Что вы пред­по­чита­ете из еды? Есть за­печен­ная в се­ми тра­вах ры­ба, есть пти­ца, есть жа­реная оле­нина, есть пох­лебка из ово­щей и сви­нины, есть ту­шеные ово­щи, к ко­торым я мо­гу по­дать жа­реные кол­баски.
Вит рас­те­рял­ся, по­том по­думал и выб­рал:
— Нем­но­го пти­цы, ово­щей и хле­ба. И чис­той во­ды.
— Во­ду пред­по­чита­ете гор­ную изо ль­да, лес­ную с тра­вами или под­земную с ми­нераль­ны­ми со­лями?
«Ми­нерал­ка? М-м-м… не опас­но ли это — здеш­ние со­ли мо­гут быть… Да что я те­ряю-то?»
— Под­земную, ес­ли вас не зат­руднит.
Эльф те­лепор­ти­ровал­ся прочь, Ви­тольд при­нял­ся рас­смат­ри­вать эту са­мую ма­лую сто­ловую. Кра­сиво бы­ло, чис­то, толь­ко нем­но­го пус­то­вато на сте­нах, ни­каких узо­ров и резь­бы. Вот по вер­ху бы пус­тить что-то, что­бы ком­по­зици­он­но за­вер­ша­ло ин­терь­ер. Ка­кой-ни­будь ши­рокий рав­но­мер­ный узор. Ну что по­делать? Приз­ва­ние у не­го бы­ло та­кое: при­носить гар­мо­нию и за­кон­ченность в ин­терь­еры и не толь­ко в них. Как он ее по­нимал, а по­нимал, как го­вори­ли за­каз­чи­ки, неп­ло­хо. Но то лю­ди. Мо­жет, у эль­фов не при­нято так.
— Что-ни­будь алое, — бор­мо­тал он. — Или си­нее. Нет, нуж­но что-то алое и нем­но­го по­золо­ты. Мо­жет, рас­писной по­толок с прис­пу­щен­ным на сте­ны узо­ром… Что­бы бы­ло осен­не. Или что-ни­будь го­лубое с се­реб­ром под зи­му?
Внут­ри, в сол­нечном спле­тении что-то го­рячо и поч­ти боль­но всплес­ну­лось, по­тек­ло по ве­нам и ар­те­ри­ям вмес­те с кровью, выр­ва­лось из кон­чи­ков паль­цев, рас­цве­чивая по­толок и сте­ны при­хот­ли­вым асим­метрич­ным мо­роз­ным узо­ром — неж­но-го­лубо­ватым, с си­ним и се­реб­ря­ным от­ли­вом. Вит оч­нулся, толь­ко ког­да все бы­ло за­кон­че­но, и пе­репу­гал­ся до по­лу­об­мо­рока. Он толь­ко что ис­по­ганил ма­лую сто­ловую По­вели­теля эль­фов. Что с ним за это сде­ла­ют, он пред­ста­вить не ре­шил­ся. На­до от­сю­да бе­жать, чем даль­ше, тем луч­ше, же­латель­но во­об­ще за пре­делы эль­фий­ских зе­мель. Но Ма­рин­ка… Но ис­порчен­ный по­толок… Мо­жет, это как-то мож­но сте­реть?
— Ва­ша еда, — те­лепор­ти­ровав­ший­ся слу­га рас­ста­вил все та­рел­ки, кув­шин с во­дой и ста­кан и ог­ля­дел­ся. — Во имя Ле­са, как это по­лучи­лось? Та­кая кра­сота, — вос­торжен­но смот­рел на по­толок и сте­ны. — Это вы сде­лали?
— Я… н-нет… не знаю, оно са­мо как-то… — за­лепе­тал Вит, дро­жащи­ми ру­ками на­ливая се­бе во­ды, что­бы ус­по­ко­ить­ся и со­об­ра­жать трез­во.
— Что у вас тут слу­чи…
Эр­нар за­мер на по­лус­ло­ве, рас­смат­ри­вая пре­об­ра­жен­ную сто­ловую, по­дошел к сте­не, пот­ро­гал ее ла­донью.
— Не­мыс­ли­мо. Ког­да вы ус­пе­ли все это сде­лать?
— Я не хо­тел… То есть, я хо­тел, прос­то по­думал, что здесь не хва­та­ет узо­ра… Ин­терь­ер не за­кон­чен… Я… Прос­ти­те, я не знаю, как это уб­рать!
Вит ссу­тулил­ся, при его и так не­высо­ком рос­те во­об­ще сжал­ся в ко­мок и втя­нул го­лову в пле­чи. Вы­рабо­тав­ший­ся за нес­коль­ко лет реф­лекс: сей­час бу­дут бить, на­до прик­рыть го­лову лок­тя­ми и пос­та­рать­ся убе­речь ру­ки, он ведь ими ра­бота­ет. В пос­леднее вре­мя не по­мога­ло — Же­ня за­вел при­выч­ку чуть что — хва­тать за за­пястья и вык­ру­чивать их, да и у сес­тры бы­ла та же ма­нера.
— Это не нуж­но уби­рать, это нуж­но ос­та­вить и нав­сегда. Что с то­бой та­кое? — По­вели­тель нах­му­рил­ся, рас­смат­ри­вая пар­ня, по­том по­нял. — Я не ста­ну те­бя бить, не бой­ся.
Вит при­кусил ще­ку, что­бы не раз­ре­веть­ся сно­ва, су­дорож­но вздох­нул, но ко­му и ве­рить, как не это­му эль­фу? Он ведь ис­це­лил… По­вели­тель. До моз­га, на­конец, дош­ло, что пе­ред ним — сам хо­зя­ин и ку­паль­ни, и сто­ловой, и во­об­ще всех ок­рес­тных зе­мель. Вит плав­но сва­лил­ся в спа­ситель­ный об­мо­рок.

Новинки и продолжение на сайте библиотеки

========== Глава первая ==========

Марина всегда считала, что ее брат — идиот. Мямля, раздолбай и бесхребетный слизень, вот кто ее братец Витольд, серая мышь без чувства собственного достоинства, зато с синяками, которыми его щедро награждал любовник. Между прочим, Витольд, ну или просто Вит, как его все звали, даже воспользоваться этим не мог: размазывал сопли и скулил вместо того, чтобы вытрясти из сожителя компенсацию в виде дорогих подарков.

— Вот я бы точно своего не упустила, — рассуждала Марина, поправляя безупречные наращенные волосы. — Хотя меня бы мой любовник и пальцем не посмел тронуть.

— Откуда тебе знать? — слабо огрызался брат, прикладывая к глазу замороженную курицу.

— Я-то знаю! А ты — бестолочь. Как ты вообще можешь быть моим братом, может, ты приемный?

— Может, ты?

Марина замахнулась, с каким-то мерзеньким удовлетворением заметив, что брат инстинктивно пригнулся. Тьфу, и это — мужик? Размазня! И как только земля носит? К слову, родители тоже братца не жаловали, особенно после его несвоевременного, тупого и идиотского каминг-аута. Это ж надо было — на матушкином юбилее! За столом! При всех родственниках! Ляпнуть, что никаких смотрин устраивать не надо, потому что он не женится, потому что гей. Марина до сих пор в красках вспоминала разразившийся скандал.

— Мне надо в магазин, пойдешь со мной, — заявила она.

Братец что-то там такое заблеял про то, что ходить ему больно.

— Ничего, тебе полезно, — отрезала девушка. — Пошел, оденься, рохля. Нужно закупиться продуктами на неделю, не мне же со свежим маникюром пакеты таскать?

Командный окрик подействовал, Вит оделся и пошел следом.

— Аккуратнее, там у вас снег с крыши сбрасывают, — предупредил он.

— Пф-ф-ф, ты меня-то за идиотку не держи, — пренебрежительно отозвалась девушка, гордо вышагивая из-под подъездного козырька и дергая его за руку, мстительно перехватив костистое запястье там, где его пятнали синяки.

Витольд болезненно простонал. Собственно, это было предпоследнее, что они оба услышали в этой жизни. Последним был простой как топорище матерный вопль рухнувшего им на головы с крыши дворника.

Марина застонала, пошевелившись. Болело все и сразу.

— Вит, скотина, это твои шуточки? — проныла она.

И осеклась, открыв глаза. Вокруг простирался летний луг, совершенно на родной заснеженный двор не похожий. Почему именно летний, если трава была не зеленой, а зелено-оранжевой? Потому что пахло над лугом именно так, как в деревне у прабабы Агаты — медом, еще не высохшей росой и, конечно же, коровьими лепешками. Марина сморщила аристократический носик: она в той деревне была два раза, и оба — сильно против своей воли. Рядом кто-то знакомым до отвращения голосом болезненно хныкнул.

— Надо же, и ты тут…

Витольд выглядел не лучшим образом, весь в синяках, придерживающий руку. И, конечно, понятия не имевший, где они находятся.

— Помню, что с крыши на нас что-то упало.

— И что, вбило в асфальт-земля-песок-привет австралийским аборигенам? — зло фыркнула девушка. — Подъем, тупица, надо этих аборигенов найти.

— А вдруг тут небезопасно, ну и…

Витольд уставился куда-то ей за спину, глупо моргая. Марина повернулась и обомлела. Из воздуха на луг сошел парень ее мечты, высокий, стройный, красивый как бог. Хотя слишком красивый, и волосы длинней, чем у нее, и цвет насыщенный золотой. А еще уши острые.

— Эльф, — пробормотал братец, испортив все очарование момента.

— Чего?

Марина была девушкой приземленной и глупых детских сказок не читала и не смотрела, хотя только слепой прошел бы мимо постеров с остроухим белобрысым красавчиком Ли Пейсом.

— Эльф, говорю, — Витольд поднялся с земли и изобразил поклон.

Выглядел он при этом крайне нелепо. Мешковатая куртка делала его похожим на гриб-поганку на тонких ножках. Взлохмаченные волосы, вьющиеся и непослушные, наследие прабабки Агаты — на выросший из этого гриба одуванчик. Шикарный бланш под глазом — на половинку панды. Угробище.

Эльф осмотрел его, потом внимательно оглядел Марину и расцвел в счастливой улыбке.

— Вы все-таки пришли, Избранная.

Марина задавила в себе миллион вопросов и царственно кивнула.

— Представьтесь для начала.

— Можете называть меня просто Лир, Избранная, — он опять улыбнулся ей, глядя с восхищением.

Девушка приосанилась: не зря, ох, не зря были часы и десятки тысяч, потраченные в косметических салонах и фитнес-клубах, соляриях и магазинах. Разочаровавшись в сыне, родители сделали все, чтобы дочурка могла легко и ненапряжно отхватить себе принца на белом «лексусе».

— Позвольте, я вас провожу. И вашего… эээ… слугу?

— Вообще-то, я…

— Да, слугу. Пошли, размазня, — Марина пнула носком модельного сапожка Витольда в голень.

Витольд сойкал.

— Дура!

— Заткнись, а то останешься тут один, — зашипела девушка, замахиваясь на него и снова с мстительным удовольствием наблюдая, как брат съеживается и инстинктивно прикрывает голову локтями.

— Вашего слугу следует наказать за непочтительность? — осведомился Лир.

— Хотелось бы, но тогда вам придется его тащить за шкирку. Мне, видно, не слишком повезло появиться здесь именно с ним.

Витольд глянул с обидой и отвернулся.

— Тогда позвольте вас проводить во дворец правителя. Вас там уже ждут. Порталы хорошо переносите?

— Порталы? Думаю, да.

Она в самом деле легко шагнула во внезапно открывшееся прямо в воздухе овальное окно, решив ничему не удивляться. Подумаешь, придумали телепортацию, ну и молодцы. Виту так не повезло: окно схлопнулось за ним, едва не оставив на том лугу ногу в ботинке. Вдобавок ко всему, он споткнулся и рухнул на землю… нет, уже на полированный камень пола, пребольно расшибив колени.

— Ваш слуга как-то неуклюж, Избранная. Зачем он вам вообще? — удивился Лир.

— Подарок родителей, — сморщила носик Марина. — Не могу же я его бросить?

— Разумеется, Избранная.

К Лиру подскочил слуга, повинуясь жесту эльфа, сразу ухватил Витольда за руку, вызвав у того очередной болезненный вскрик. Руку сразу выпустили, зато воспользовались курткой Витольда, чтобы его поднять на ноги за шиворот и увести прочь.

— Идемте, — Лир снова обласкал ее улыбкой.

— Лир, дружище…

К ним навстречу спешил еще один парень, при виде которого сердце Марины екнуло и зашлось в вопле восторга. Черноволосый, бледный, глаза какие-то странные, но оттенок темного бордо тоже красивый. А еще клыки.

— Неужто это… — вампир смотрел на Марину, как на божество.

— Избранная, — подтвердил эльф. — Леди, позвольте вам представить — Майро, мой друг, родич и тот еще прохиндей.

— Очень приятно, — практичная девушка задавила в себе порыв расплыться в очаровательной улыбке — очаровательной в смысле «очаровать вампира», и царственно ему кивнула. — Кажется, мы направлялись куда-то?

— Да, Избранная, идемте. И могу я узнать ваше имя?

— Меня зовут Марина, — заявила девушка. Сейчас ей хотелось, чтобы матушка с отцом выбрали для нее имя, более приличествующее потомственной дворянке, как-никак, прапрабабка была баронессой.

— Какое прекрасное имя, — бархатным голосом произнес вампир, одарив ее жарким взглядом.

— Благодарю, Майро. А пока мы идем, — Марина бросила выразительный взгляд на замершего в шаге от нее эльфа, — вы оба введете меня в курс дела, не так ли? Зачем вы меня ждали?

— Нашим королевствам угрожает великая беда, лишь Избранная сможет спасти нас. Ваши магические силы велики, но в чем они заключаются — этого никто не знает. И вам придется сразиться с драконом… Но вы победите, потому что так написано в пророчестве.

Марина опомнилась, заставила себя не таращить глаза и не разевать рот, как вытащенный на берег ротан, поджала губы, лихорадочно осмысливая полученную информацию. «Дракон? Магические силы? Какой феерический пиздец! Так… Что-то же я в сопливом детстве такое листала… как ее… „Лейка“? „Лайка“? А, „Лейна“! Кажется, кроме принцев всех сопредельных стран, там героине полагался ехидный конь и говорящий меч? Или говорящий конь и ехидный меч?»

Ошибки перевода и их последствия (смешанная)

Это произведение никто не публиковал подробнее

Марина Златник не любила глупые детские сказки, не читала фэнтези и не увлекалась ничем, кроме себя самой. Зато ее брат, по всеобщему мнению — нюня, рохля, слизняк и к тому же гей, очень любил все такое. Однако, попав в мир магии, эльфов, вампиров и драконов, Избранной сразу была признана красавица Марина. А попавший по какой-то причине вместе с ней брат… А что брат? Была бы воля Марины, она бы избавилась от него при первом же удобном случае.

Произведение еще никто не рекомендовал

Хаджимухаммедова  Г.Т. 1, Новикова Л.В. 1

---

1влГу

В нашей жизни мы не раз сталкивались с ошибками в переводе. Иногда они настолько искажают смысл текста, что появляется потребность в хороших переводчиках.

Читая английский перевод меню баров в Испании не можешь удержаться от смеха. Очень много забавных и нелепых случаев происходит, когда люди думают, что перевод можно сделать с помощью Google Translator. Но это совсем не смешно, когда это касается серьезных вопросов.
В современном мире часто совершаются переводческие ошибки в вопросах международных отношений. например, в ноябре 2013 года вся испанская пресса написала, что официальный представитель Еврокомиссии назвал «мусором» заявление министра Верта. На самом деле, представитель Евросоюза по вопросам образования Деннис Эббот использовал слово rubbish, которое может означать «мусор», но в данном случае правильнее было бы перевести как «несуразности, нелепости». Эббот пытался это исправить, но безуспешно.

Из-за одной совершенной ошибки в течение нескольких веков художники и скульпторы изображали Моисея рогатым. Оригинал «Ветхого завета» на латынь перевел Блаженный Иероним. Выражение» keren or», которое на иврите означает сияющий лик Моисея, было ошибочно переведено как «рога».

Медицинский переводявляется самым сложным видом перевода. Он требует высокой концентрации переводчика и глубоких познаний в области медицины. Кроме того необходимо соблюдать точность в переводе медицинских терминов и диагнозов, потому что одна ошибка может привести к серьёзным негативным последствиям. Если неправильно перевести инструкцию, указав неправильную дозировку, пациент может получить неправильное лечение, в результате чего его состояние может ухудшится. Очень сложен перевод медицинских справочников из-за большого объёма переводимого материала. Переводом занимаются несколько людей, а это ведёт к допущению большого количества ошибок. Например, был случай, когда Вилли Рамирес был помещен в одну из больниц. Он был в очень тяжелом состоянии, а его родные, не зная английского, сказали медперсоналу, что предполагают у него пищевое отравление. Врачи неправильно перевели слово «intoxicado» и лечили пациента от интоксикации наркотическими веществами. На самом деле у пациента была гематома головного мозга. Из-за этой ошибки у Рамиреса произошел паралич конечностей. В результате больница вынуждена выплатить компенсацию пациенту.

Ошибки перевода могут привести к нежелательным последствиям, если они появятся в переводе документов об образовании. Профессиональные переводчики осведомлены о всех нюансах при переводе таких документов, как дипломы, сертификаты, аттестаты и т. п. Перевод академических документов — это один из важнейших факторов, по которому приемная комиссия американских колледжей и университетов принимает решение о зачислении иностранного студента.

Еще более серьезные последствия могут вызвать ошибки при переводе официальных документов. В таких случаях переводчик должен учитывать лингвистические особенности и правовую систему обеих стран. В истории ошибки перевода порождали дипломатические конфликты и недопонимания. Примером может служить Договор Вайтанги, который подписали маори Новой Зеландии с Королевой Великобритании в начале XVIII века. Согласно этому договору, солдаты Ее величества должны защищать коренных жителей от бандитов, которые занимались грабежами. Но в переводе документа была допущена ошибка. По документам жители острова передавали Англии все права на свой суверенитет, а на самом деле маори разрешали лишь находиться солдатам на своей земле в обмен на защиту со стороны Британии, а право управления оставляли за собой. Фактически этот документ означал превращение острова в британскую колонию.

Перевод играет важную роль в жизни людей, помогает представителям одной культуры познакомиться ближе с культурой, обычаями и литературой другой. Переводчик должен понимать, что от качества перевода могут зависеть исход событий и даже судьбы людей. Ошибок нельзя избежать, но можно их количество свести к минимуму. Для этого профессиональный переводчик должен знать не только грамматику и лексику иностранного языка, но и в полной мере владеть культурами стран языков оригинала и перевода.

«Мы вас похороним!» и другие ошибки в переводе, которые привели к катастрофическим последствиям

От точного и правильного перевода иногда зависит намного больше, чем просто понимание собеседника… Ниже мы расскажем вам о четырех ситуациях, которые наглядно это доказывают.

Если бы переводчики с этих случаях сработали по-другому, многих проблем удалось бы избежать, в том числе бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Какие еще трагические события последовали за ошибочным переводом, читайте в нашем материале.

Из-за неправильного перевода едва не началась война между США и СССР

Никита Хрущев всегда славился своим взрывным характером. Генсек СССР не стеснялся в выражениях во время своих публичных выступлений и часто использовал идиомы, не знакомые иностранным коллегам. Поэтому с их переводом нередко возникали сложности. Например, фразу «Мы вас похороним!», которой Хрущев интерпретировал Маркса и его тезис, что «пролетариат является могильщиком капитализма», переводчик перевел буквально. Только представьте удивление американцев, когда они услышали в свой адрес такую дерзкую угрозу!

«We will bury you!» — эти слова моментально разлетелись по всем газетам и едва не привели к началу войны. К счастью, советские дипломаты вовремя решили проблему, объяснив, что эту фразу следовало бы перевести как «We shall be present at your funeral» («Мы будем присутствовать на ваших похоронах») или «We shall outlive you» («Мы вас переживем»). Позднее Хрущев сам извинился за сказанные им слова. Политик уточнил, что никому не собирался угрожать, а лишь хотел отметить, что социалистический режим сможет пережить капиталистический.

Правда, генсек СССР на своих ошибках, очевидно, не учился… Уже в 1959 году на выступлении в ООН он пообещал показать американцам «Кузькину мать». Переводчик не сумел грамотно перевести эту идиому и сказал буквально — «we shall show you Kuzka’s mother». А в США посчитали, что загадочная «Кузькина мать», должно быть, новое ядерное оружие СССР, и Хрущев грозится продемонстрировать его в действии.

Неправильный перевод сделал 18-летнего парня инвалидом

В 1980 году 18-летний испаноязычный житель Южной Флориды по имени Вили Рамирес поступил в больницу в тяжелом состоянии. Мать парня была уверена, что ее сын отравился, ведь накануне он обедал в незнакомом кафе, а уже скоро почувствовал себя плохо. Женщина пыталась рассказать о своих догадках врачам, но они ее не понимали… Тогда они обратились к сотруднику, говорившему и на английском, и испанском, однако его знаний тоже оказалось недостаточно.

Дело в том, что слово «intoxicado», которое на испанском означает «отравление», переводчик расценил как английское «intoxicated» — «передозировка алкоголем или наркотическими веществами». Из-за этого врач решил, что парень просто «обдолбался», и отправил его лечиться от передозировки.

Молодого человека прокапали, но его состояние стало только хуже. Через некоторое время выяснилось, что у Рамиреса произошло кровоизлияние в мозг, которого можно было избежать, если бы врачи сразу дали ему нужные лекарства. Разрыв сосуда перерос в такую фазу, что повлек за собой полный паралич тела и оставил 18-летнего парня инвалидом на всю жизнь.

Семье пострадавшего присудили рекордную компенсацию в размере 71 млн долларов, но вряд ли эти деньги смогут загладить вину врачебного персонала и горе-переводчика перед семьей Рамиреса.

Ошибка в переводе стала причиной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки

Самая фатальная ошибка переводчика за всю мировую историю произошла после Потсдамской конференции 26 июля 1945 года. В декларации к Японской империи в ультимативной форме выдвигалось требование капитулировать во Второй мировой войне. В случае отказа их ожидало «полное уничтожение».

Через несколько дней премьер-министра Японии Кантаро Судзуки застали журналисты и начали расспрашивать его, что он думает по этому поводу. Политик ответил: «Mokusatsu suru», что в одном переводе означает «не придавать значения», в другом — «оставаться в мудром молчании, раздумывать над ответом». Этими словами Судзуки хотел сказать, что Япония не хочет делать поспешных выводов и пока что предпочитает соблюсти нейтралитет.

Однако уже на следующий день все американские газеты пестрили заголовками о том, что Япония решила игнорировать требования конференции в Потстдаме. Слова министра исказили во враждебном для США контексте, хотя имелось в виду совсем другое.

Чтобы доказать свое преимущество американцы выпустили атомные бомбы по двум крупнейшим городам противника — Хиросиме и Нагасаки. Подробнее об этом трагическом событии вы можете прочитать в другом нашем материале.

Из-за ошибок в переводе Джимми Картер стал пошляком

А закончим нашу подборку на более позитивной ноте. В 1977 году президент США Джимми Картер выполнял программу визитов в другие страны, среди которых была и Польша. По стечению обстоятельств, среди 17 переводчиков Белого дома не нашлось никого, кто знал бы польский язык, поэтому политику пришлось нанять внештатного сотрудника.

В целом речь Картера к полякам была довольно неплохая, однако серьезные ошибки в переводе сделали ее по-настоящему провальной. Фразу «when I left the United States» («когда я уехал из США») переводчик почему-то перевел как «когда я навсегда покинул Соединенные Штаты». Вместо того чтобы похвалить Конституцию Польши и назвать ее «ценной для людей», как это сказал Картер, переводчик обозвал ее «смехотворной», чем вызвал негодование слушателей.

Но апогеем выступления стала речь Картера про мечты поляков. «Desires» перевели как «желание мужчины к женщине», поэтому американский президент на всю страну заявил, что мечтает «заняться сексом с поляками».

Сразу же после этого скандального выступления дипломатические представители Польши направили в посольство США письмо с претензиями. И хоть всем было понятно, что проблема в переводчике, градус страстей это не снижало. Американским дипломатам пришлось еще долго извиняться за эти досадные ошибки.

Надеемся, теперь вы понимаете, что работа с иностранными языками — занятие куда более ответственное, чем многие привыкли думать. И иногда из-за неправильного перевода может возникнуть не только недопонимание между собеседниками, но и настоящий международный скандал.

А у вас происходили неловкие ситуации, связанные с ошибками в переводе?

Смотрите также:
5 заблуждений о Средних веках, в которые почему-то все верят,
9 языков земли с причудливыми особенностями,
5 мифов об американских индейцах: то, о чем не пишут в книгах