Ошибки начинающего редактора

1. Злоупотребление глаголом «быть»

Главный русский глагол «быть» так и просится на лист ― особенно тогда, когда писатель что-то описывает. В употреблении этого глагола нет никакого стилистического криминала ― проблема лишь в том, что он очень навязчив и диктует «свой» строй предложения и речи. Поэтому, использовав его в предложении один раз, начинающий писатель автоматически строит следующую фразу так, что он возникает снова. А если писатель ввёл «быть» в два следующих друг за другом предложения, то он обязательно появится и в третьем.

Братья Стругацкие в «Хромой судьбе» так ― в шутливой форме ― оценивают ценность глагола «быть» в описании:

«На палубе «Коньэй-Мару» было скользко и пахло испорченной рыбой и квашеной редькой. Стёкла рубки были разбиты и заклеены бумагой. (Тут ценно как можно чаще повторять «были», «был», «было». «Стёкла были разбиты, морда была перекошена»…)

Валентин, придерживая на груди автомат, пролез в рубку. «Сенте, выходи», ― строго сказал он. К нам вылез шкипер. Он был старый, сгорбленный, лицо у него было голое, под подбородком торчал редкий седой волос. На голове у него была косынка с красными иероглифами. На ногах шкипера были тёплые носки…»

Проза увядает под грузом глаголов «быть». У одного автора предложение за предложением, абзац за абзацем начинались такими словами: «Интересно было бы заметить, что…» или «Бывают случаи, когда…» «Чванливые двуличности, порождённые стремлением звучать академично» ― так позже прокомментировал эти фразы поднаторевший в стилистике автор.

Есть и удачные примеры употребления глагола «быть». Это замечательно демонстрирует Диана Акерман [Diane Ackerman] в отрывке о разнице между мужчинами и женщинами:

«Цель ритуала для мужчин есть обучение законам силы и духу соревнования… Цель ритуала для женщин есть обучение взаимодействию с людьми. Они будут более близкими и ранимыми друг с другом, чем с мужчинами, забота о другой женщине учит их заботиться о себе. Такими формальными способами мужчины и женщины овладевают собственной эмоциональной жизнью. Но их пути суть разные, их биологические токи суть разные. Его сперматозоиды должны путешествовать, её яйцеклетка должна успокоиться. Удивительно, как они вообще выживают».

«Овладевать» ― это сильный активный глагол. Так же, как «должны» в предложении про сперматозоиды и яйцеклетку. Но в остальных случаях автор употребляет формы глагола «быть».

1. Избыток местоимений

Чрезмерное употребления местоимений портит стиль. В английской литературе, конечно, эта проблема стоит острее, нежели в русской. Так, если по-русски пишут: «Я пожал руку брата», то в английском языке эта фраза дословно выглядит (с точки зрения русской стилистики) просто чудовищно: «Я пожал моей рукой руку моего брата». В русском языке не нужно указывать, что я пожал руку брата именно своей рукой, а не рукой, скажем, отрубленной у проходящего мимо гражданина. И не нужно указывать, что пожал руку именно своего брата, а не одного из братьев Карамазовых.

Тем не менее, если писатель видит, что с местоимениями ― «я», «он», «она», «меня», «своего», «мой»… ― у него явный перебор, нужно, не впадая в крайность, править. Почему здесь можно впасть в крайность? Дело в том, что когда писатель приходит к выводу о переборе с местоимениями, он начинает их критически видеть везде и всюду, даже там, где им положено быть. А если писатель к тому же на странице закрасит все местоимения яркой краской, ― это один из способов править стиль, выискивать повторы, страдательный залог, слова-паразиты «который», «что», «потому что»… ― то увидит, что весь текст испещрён пятнами, и тогда зрительный эффект может сподобить писателя переусердствовать в сокращении местоимений.

Подобно глаголу «быть», притяжательные местоимения постоянно подводят начинающих авторов. Пишущему они часто не кажутся лишними, хотя во многих случаях без них можно и нужно обойтись. Притяжательные местоимения указывают на принадлежность к 1-му, 2-му или 3-му лицу. Лично-притяжательные ― «мой», «твой», «его», «её», «наш», «ваш», «их». Возвратно-притяжательные местоимения указывают на принадлежность любому из трёх лиц ― «свой»: «я» («ты», «он») взял свою книгу.

Пример: «Они заломили мне руки за мою спину и бросили моё тело на заднее сиденье автомобиля». В принципе, избыток притяжательных местоимений в предложении ― это всегда ненужное, лишнее уточнение, типа «кивнул своей собственной головой».

На самом деле избыток местоимений ― не большая проблема. Местоимения ― органичная часть литературного текста, и в отношении них не следует проявлять авторскую сверхчувствительность.

Хороший способ успокоить себя таков: взять текст произведения хорошего писателя из того же или близкого жанра, что и ваш, на парочке страниц у классика жанра раскрасить все местоимения и сравнить со своим текстом. Вы найдёте у классика ту же пестроту, что и у вас, и это нормально.

Вот сцена из второй части романа «Подросток» Достоевского ―  свидание главного героя, подроста Аркадия, с Екатериной Николаевной Ахмаковой. Если закрасить все лично-притяжательные местоимения («ваш», «вашего», «вам») и возвратно-притяжательное местоимение «вы», то на странице будет заметная пестрота. Читаем сцену излияния влюблённого героя:

«Я здесь до вашего приезда глядел целый месяц на ваш портрет у вашего отца в кабинете и ничего не угадал. Выражение вашего лица есть детская шаловливость и бесконечное простодушие ― вот! Я ужасно дивился на это всё время, когда к вам ходил. О, и вы умеете смотреть гордо и раздавливать взглядом: я помню, как вы посмотрели на меня у вашего отца, когда приехали тогда из Москвы… Я вас тогда видел, а между тем, спроси меня тогда, как я вышел, какая вы? ― и я бы не сказал. Даже росту вашего бы не сказал. Я как увидел вас, так и ослеп. Ваш портрет совсем на вас не похож: у вас глаза не тёмные, а светлые, и только от длинных ресниц кажутся тёмными. Вы полны, вы среднего роста, но у вас плотная полнота, легкая, полнота здоровой деревенской молодки. Да и лицо у вас совсем деревенское…»

Достоевский ― не начинающий писатель, но, бывает, тоже грешит избытком притяжательных местоимений, портящим прямую речь героя. В приведённом примере Достоевский стилистически не «потянул сцену». [К слову, я считаю, что в этом романе Достоевский не справился с повествованием «от я». Разве может подросток в глаза взрослой даме говорить так: «Выражение вашего лица есть детская шаловливость и бесконечное простодушие»? Так говорят престарелые салонные бонвианы, а не подростки сомнительного происхождения.]

В оправдание Достоевского можно сказать, что чем эмоциональнее сцена с прямой речью, тем больше в ней местоимений. А у Достоевского в прямой речи героев не бывает нейтрального тона: у него все герои на взводе и всегда говорят на повышенных тонах.

Но, допустим, писатель увидел, что его текст в разы «пестрее», нежели у классика. Тогда частоту местоимений действительно нужно уменьшать. Чаще всего сокращения местоимений нужны в двух случаях:

1) При повествовании от первого лица слишком часто используется «я». Иногда текст написан так, что каждый абзац или даже несколько строк подряд начинает с «я», и это даже зрительно становится читателю очень заметным, и отвлекает от смыслов. Здесь правка необходима.

2) При любой форме повествования, но особенно в третьем лице, имеются сцены, в которых участвуют несколько персонажей одного пола, например, женского. Тогда если использовать местоимение «она», то не всегда будет ясно, какого персонажа повествователь имеет в виду.

Разберём первый случай. Пример перебора местоимения «я»:

«Я поднял руку, чтобы защититься от фоторепортёров. Я невольно зажмурился от вспышек света. Когда я снова открыл глаза, то понял: я в тупике, и должен вернуться туда, откуда я пришёл».

Преследуя цель уменьшения числа «я», нельзя допустить изменения текста в сторону пассивного залога или придав отдельным частям тела рассказчика (здесь: глазам) или даже неодушевлённым предметам обрасти собственную жизнь и стать фокусом повествования. Например, чтобы освободить фразу «Я невольно зажмурился» от «я» нельзя заменить её на фразу «Мои глаза невольно закрылись» в страдательном залоге. Такую фразу, описывающую энергичную сцену, читать неловко. Если персонаж совершает непроизвольные действия, то такого рода формулировки в страдательном залоге делают чтение литературной истории пассивным, вялым, а героев ― далёкими от живых переживаний читателя.

Сокращая «я», нужно не только перебрать фразу за фразой, строку за строкой, но и посмотреть на сцену в целом, и на переходы между сценами. В общем, нужно пересмотреть всю сцену. Для этого автор должен хорошо представлять себе её цель, включённые в неё эмоции, и понимать: что в ней пассивно, что ― активно, и при необходимости решительно переписать сцену. Избавиться от лишних «я» можно, к примеру, «разбавив» текст: если в сцене разместить какое-нибудь описание, добавить мелкие детали, показать действия других персонажей ― всё это позволит увеличить пробелы между местоимениями «я».

«Фоторепортёры бросились навстречу. Я заслонился рукой и невольно зажмурился от вспышек света. Когда я снова открыл глаза, увидел: репортёры перекрыли вход. Оставался единственный путь ― обратно к машине».

Во втором случае, когда в сцене участвуют два или более персонажей одного пола, разобраться совсем просто. Краткость ― сестра таланта, и уж верно мать точности: писатель должен использовать либо имена персонажей («сказала Маша», «Ольга взяла книгу»), либо подыскать какие-то характерные для каждого персонажа особенности, которые позволят читателю безошибочно следить за происходящим в сцене. Например, один из героев может быть горбатым, быть очень высоким или низеньким, оказаться со свежим синяком под глазом или лежачим больным… Тогда вместо «он» можно писать: «горбун», «дылда», «коротышка», «избитый», «тихо простонал»…

Другой путь ― так структуировать сцену, разбить её на такие части, чтобы одновременно в них были задействованы не все персонажи. Такие маленькие хороводы водить на балу нелегко, но весьма занимательно, и хорошие писатели-хореографы ставят массовые танцевальные сцены блестяще.

Имеется в виду разбивка большой сцены ― например, с двенадцатью однополыми персонажами ― таким образом, что в любое время активны только два или три из них; переключение повествования между группами персонажей делает всю сцену гораздо проще и понятней. Это обычный технический приём и причина того, что в литературе не часто встретишь сцену, в которой одновременно действую двенадцать однополых персонажей.

Например, если описывается сцена подготовки взвода десантников к выступлению, то одна пара может чистить стрелковое оружие, другая ― бриться, ещё трое ― грузить в бронетранспортёр боеприпасы и продовольствие…  Само описание действий, производимых группами персонажей, позволяет легко идентифицировать последних. При этом фокус повествования не должен перескакивать с группы на группу очень быстро. Нужно позволить читателю ясно увидеть, чтó каждый персонаж делает ― это поможет читателю сориентироваться в географии сцены: кто где находится по отношению друг к другу.

А вот если весь взвод, одетый в одинаковый камуфляж, будет стоять в строю, то идентификация персонажей будет затруднена, и читатель запутается.

Таким образом, правильный выбор настройки сцены позволит писателю избежать излишнего числа местоимений и запутывания читателя в персонажах.

Особенно легко добиться точной идентификации персонажей по их действиям в быстротемповых сценах:

«Иван сорвался со скалы. Владимир склонился над пропастью и увидел его недвижимо лежащим на дне ущелья. Он ударил кулаками по камню и в отчаянии закричал».

Эта пара шедших в связке героев (Иван и Владимир) в большой сцене восхождения многочисленной группы скалолазов совершенно узнаваема. И что ещё более важно, отрывок можно прочесть на большой скорости без потери потока. А это очень важно в динамичных сценах. Здесь читатель не путается, встретившись с местоимениями «его» и «он», читателю не нужно возвращаться и перечитывать, чтобы понять, о ком идёт повествование, значит читатель останется погружённым в литературную историю.

1. Абсурдизм, алогизмы, двусмысленности, рениксы

Стилистические ошибки часто нарушают логику высказывания, а это приводит к тому, что читатель либо просто не может понять автора, либо просто смеётся. Читатель со стилистическим чутьём всегда увидит «второй смысловой план» ошибочного высказывания писателя.

Чаще всего к смысловым рениксам приводят нарушения лексической сочетаемости, речевая недостаточность и неуместная метафоризация речи.

Из газеты: «Скоро центр города загорится ярким пламенем: на улице Ленина установят новые фонари». Логика этой фразы такова: скоро установят фонари ― и тогда сгорит центр города.

Из рассказа начинающего автора: «Женщина около сорока ловко вскарабкалась в кабину». Во-первых, здесь неудачный подбор слова «вскарабкалась»: женщина представляется этакой обезьянкой. Во-вторых, обозначая возраст героини, автор небрежен, и, если в слове «сорока» не обозначить ударение, можно прочитать «около сорóка» ― грамматически несогласованное обстоятельство места, где «место» ― лесная птица сорóка!

Также нередко причиной абсурдизма, алогичности, двусмысленности становится просто невнимательность автора, его небрежность в выражении мысли.

Пример абсурдизма: «Труп был мёртв и не скрывал этого». Такие высказывания называют «ляпалиссиадами». Происхождение этого термина небезынтересно: он образован от имени французского маршала маркиза ля Палиса, погибшего в 1825 году. Солдаты сочинили о нём песню, в которой были такие слова: «Наш командир ещё за 25 минут до своей смерти был жив». Нелепость ляпалиссиады ― в утверждении самоочевидной истины. «Волга впадает в Каспийское море».

Из рассказа для детей: «Маша взяла Катю на спину, сняла чулки, перешла воду». Здесь непонятно, Маша или автор так опростоволосился. У читателя рассказа возникает вопрос: это глупой девочке Маше сначала нужно было чулки снять, а уж потом взваливать на себя подругу и лезть в воду, или это небрежный автор не смог правильно описать порядок действий героини?

Журналист в газетном очерке о враче рассказывает: доктор хотел бы получить новое жильё, но не имеет на это права, так как прописан в квартире, жилая площадь которой составляет 15 квадратных метров. Своё сожаление по поводу сложившейся ситуации автор выражает так: «И вот 15 квадратных метров замечательного хирурга превращаются в замкнутый круг». Оказывается, площадь поверхности тела «замечательного хирурга» ― 15 квадратных метров. И эти метры каким-то образом превратились в «замкнутый круг». Такой образ достоин голливудского ужастика.

Из той же статьи: «Одни лечат, другие калечат ― так, к сожалению, живёт человечество». Шикарное обобщение! Редакторы в той газете явно где-то отдыхают…

1. Злоупотребление страдательным залогом

В русском языке страдательный залог употребляется значительно реже, нежели в английском. Поэтому у нас нет острых дискуссий о недостатках/достоинствах использования в литературе действительного и страдательного залогов, которые в английском языке соответствуют залогам активному и пассивному.

Здесь позволю себе сделать небольшой экскурс в грамматику русского языка.

Залог ― грамматическая категория, которая указывает на отношение действия к субъекту и объекту этого действия. Действительный залог показывает, что подлежащее обозначает предмет или лицо (группу лиц), которые производят действие, направленное на другой предмет или лицо: «Комиссия рассматривает проекты»; «Лампа освещает комнату». Страдательный залог показывает, что подлежащее обозначает предмет или лицо, подвергаемые действию со стороны другого лица или предмета: «Проекты рассматриваются комиссией»; «Комната освещается лампой».

Страдательный залог имеют не все глаголы, а лишь те, которые обозначают действие, совершаемое субъектом и направленное на объект. Подавляющее большинство таких глаголов составляют глаголы переходные: «рассматривать», «освещать», «строить», «читать», «подписывать» и др. Глаголы, обозначающие действие, не направленное на объект, не вступают в противопоставление по залогу. К ним относятся непереходные глаголы: «идти», «смотреть», «бороться», «жить», «белеть», «грустить» и подобные; глаголы безличные: «светать», «тошнить» и др.; глаголы со значением субъективного ощущения: «казаться», «чудиться», «сниться», «нравиться» и др.

Форма страдательного залога образуется от переходных глаголов несовершенного вида путём присоединения к ним форманта «-ся»: строить ―  строиться, подписывать ― подписываться, составлять ― составляться и т. п. Такие формы употребляются, как правило, в 3-м лице ед. и множ. числа: «Протокол подписывается секретарем»; «Списки составляются правлением кооператива». От переходных глаголов совершенного вида подобные формы не образуются; нельзя сказать: «Протокол подписался секретарём»; «Списки составились правлением кооператива». Переходным глаголам в совершенном виде, имеющим значение действительного залога, соответствуют краткие страдательные причастия, образованные от этих глаголов: «подписан» («Протокол подписан секретарём»), «составлен» («Списки составлены правлением кооператива»).

Помимо глагольных форм с формантом «-ся» и кратких страдательных причастий, значение страдательности выражается полными страдательными причастиями ― настоящего времени («рассматриваемый», «освещаемый», «читаемый») и прошедшего времени («рассмотренный», «освещённый», «прочитанный») ― а также краткими страдательными причастиями настоящего времени (в современном языке употребляемыми редко: «рассматриваем», «освещаем», «читаем»). Кроме того, значение страдательности может выражаться полными причастиями настоящего и прошедшего времени, образуемыми с помощью суффиксов действительного залога и постфикса -ся: -ущ (-ющ), -ащ (-ящ), -вш (-ш): «читающийся» («читавшийся»), «строящийся» («строившийся») и др. Ср.: «курс лекций, читаемый профессором» ― «курс лекций, прочитанный профессором» ― «курс лекций, читающийся профессором» ― «курс лекций, читавшийся профессором».

Причастия на «-имый», «-емый», выражающие значение страдательности, могут быть образованы не только от переходных глаголов, но и от некоторых глаголов, подчиняющих себе дополнение, выраженное существительным в форме не винительного, а других падежей. Ср.: «Водитель управляет машиной» ― «Машина, управляемая водителем»; «Директор руководит коллективом» ― «Руководимый директором коллектив».

Значение страдательности наиболее отчётливо выражается при наличии в предложении имени существительного в форме творительного падежа, имеющей значение субъекта действия; субъект действия обычно обозначается одушевлённым существительным, реже ― неодушевлённым: «Ведомость составляется бухгалтером»; «Книга прочитана всеми учениками»; «Комната освещена лампой».

В английском литературном языке пассивный залог и употребляется гораздо чаще, нежели в русском ― страдательный, и преследуется куда яростнее. Избегать пассивный залог ― это один из самых простых принципов грамматики английского языка. Однако это правило не абсолютно: и пассивная конструкция находит своё место в речи и литературе. Считается, что гонения на пассивный залог навеяны книгой Уильяма Странка «Элементы стиля» и эссе Джорджа Оруэлла «Политика и английский язык», в котором известный писатель заявляет: «Никогда не используйте пассивный [залог] там, где можно использовать активный». Это правило ввели в документооборот и стиль общения английских и американских ведомств, ему следуют на BBC и других теле- и радиоканалах, но оно игнорируется в преподавании английского языка для иностранцев.

Обоснованные предубеждения англосаксов против пассивного залога включают:

1) Пассивные конструкции, как правило, менее лаконичны, чем в активном залоге. Сильный активный глагол разгоняет туман, созданный чрезмерным употреблением глаголов «быть» и «иметь». Странк даёт удачный пример: «Было большое количество мёртвых листьев, покрывавших землю». А лучше: «Мёртвые листья покрывали землю». Семь слов превратились в пять.

2) Пассивные конструкции затемняют личность действующего субъекта.

3) Пассивные конструкции делают литературную историю мутной.

4) Пассивные конструкции переворачивают традиционный английский синтаксис.

Активный голос англосаксы считают гораздо более острым и стильным, а поэтому гораздо лучше голоса пассивного подходящим для написания художественной прозы. Кстати, одна из причин, почему люди во всём мире обожают юмористов, ― те имеют право говорить правду, которую власти традиционно пытаются скрыть за страдательными конструкциями.

Если писатель хочет добиться доверия от читателя, его письмо должно ясно отражать действительность и/или человеческую природу, а это легче изобразить в действительном залоге. Он позволяет писателю быть открытым и честным, рассказывая о правде, ища ту истину, о которой до него ещё никто художественно не сказал.

Тем не менее, страдательный залог признаётся уместным в следующих семи случаях:

1) Когда акцент делается на само действие, а не на действующего субъекта: «Сообщение было передано курьером».

2) Когда субъект не уместен или подразумевается: «Подсудимый был признан невиновным».

3) Когда действующий субъект не может быть идентифицирован: «Собака была отравлена».

4) Когда действующий субъект не должен (или не хочет) быть идентифицирован или рассчитывает увернуться от ответственности: «Были допущены ошибки». Джордж Оруэлл утверждал, что страдательный залог ― это механизм для политических подтасовок. Вместо того, чтобы сказать: «Мэр изучил вопрос и взял на себя ответственность за допущенные ошибки», мы имеем: «Документ был изучен, и нужно признать, что были допущены ошибки». Пассив позволяет завуалировать виновное лицо. Ещё пример: рассмотрим разницу между фразами «Я разбил ваш автомобиль» (действительный залог) и «Ваш автомобиль разбит» (страдательный залог). Во второй фразе говорящий субъект не признаёт своей вины в аварии. Страдательный залог широко используется в пресс-релизах, годовых отчётах и, конечно, в речах политиков, а для дипломатов, политиканов, крупного ворья и нерадивых чиновников ― он просто родной. Эти люди (Гайдар, Чубайс, Горбачёв, Янукович… ― все названные, кстати, «писатели», авторы книг) стремятся переложить собственную вину за провалы на какие-то неуловимые «рыночные силы», «происки конкурентов», «коммунистическое прошлое», «законы экономики», или ― чего мелочиться! ― на саму «человеческую природу», а для этого пишут и говорят исключительно в страдательном залоге, чтобы было не понятно, чтобы замести следы и уйти от персональной ответственности. У таких «писателей» всегда радужный план или перспективный проект «не выполняется сам», будто план или проект ― одушевлённое лицо.

5) Когда подробное описание действия происходит после упоминания субъекта действия: «Альтернатива была предложена Джоном Смитом, консультантом, нанятым для анализа проблемы и выработки рекомендаций». Активное же строительство этой фразы ― «Джон Смит, консультант, нанятый, чтобы анализировать проблему и выработать альтернативные рекомендации» ― несколько меняет акцент.

6) Когда выявление личности действующего субъекта должно быть отложено: «Сейф был вскрыт единственным посетителем, который имел доступ в комнату в это время, ― профессором!»

7) Когда пассивный залог улучшает риторический эффект: «Никогда ещё в истории человеческих конфликтов так много людей не были обязаны столь многим столь малому».

Кстати, защитники пассивных конструкций упрекали самого Странка: мол, ведёшь противопассивную компанию, а сам пишешь в страдательном залоге: «Моё первое посещение Бостона запомнилось мне навсегда». Стивен Кинг тоже не брезгует страдательным залогом: «Первый поцелуй всегда будет напоминать, как начинался мой роман с Шайной».

Выбор между действительным и страдательным залогом нужно делать в зависимости от смысла текста.

«Залог» глагола (действительный/страдательный) не имеет ничего общего со «временем» глагола. Начинающие писатели (из числа «образованных») иногда спрашивают: «Нормально, если текст произведения будет написан в страдательном времени?» Нет такого времени! Глагольное время определяет, когда происходит действие. Залог же определяет отношение объекта и глагола, кто делает чтó. А именно:

1) если объект совершает действие, обозначенное глаголом, такой глагол называется «действительным» (активным);

2) если объект испытывает на себе действие глагола, такой глагол называется «страдательным» (пассивным);

3) если глагол не действительный и не страдательный, то это глагол-связка, форма глагола «быть». В русском языке глагол «быть» опускается, вместо него ставится тире.

Любой глагол попадает в одну из этих трёх категорий.

Все три типа глаголов могут употребляться в любом времени. Действительный глагол может обозначать прошлое: «Томпсон забил решающий гол». Или будущее: «Держу пари, Томпсон забьёт решающий гол». Любое время! Поэтому не путайте время и залог.

Так почему же залог имеет важное значение? Имеет значение, потому что действительные, страдательные и глаголы-связки по-разному действуют на читателя. Вот как американский писатель Джон Стейнбек описывает встречу в Северной Дакоте:

«Тут я увидел человека, привалившегося к изгороди из двух рядов колючей проволоки, укреплённой не на столбиках, а в развилке из кривых веток, воткнутых в землю. Мужчина носил тёмную шляпу, джинсы и куртку, застиранные до бледно-голубого цвета и особенно выцветшие на коленках и локтях. Его бледные глаза были замёрзшими от слепящего солнца, губы у него были в чешуйках, точно змеиная кожа. Двадцатимиллиметровая винтовка облокочена на изгородь рядом с ним, а на земле лежала скромная кучка меха и перьев ― подстреленные кролики и мелкие птицы. Я подошёл поговорить с ним ― его глаза просканировали мой «Росинант», схватили все детали и вернулись в глазницы. Я понял, что мне нечего сказать… Поэтому мы просто уставились друг на друга».

(«Путешествие с Чарли в поисках Америки»).

В этом отрывке 12 глаголов: 11 активных и один пассивный ― соотношение, которое авторы книги «Элементы стиля» Странк и Вайт (The Elements of Style, Strunk & White) оценили бы высоко. Череда действительных глаголов подогревает интерес, хотя на деле ничего не происходит. Действительные глаголы раскрывают, кто делает чтó. Автор встретил мужчину. Мужчина носит шляпу. Автор подходит поболтать. Они уставились друг на друга. Даже неодушевлённые предметы совершают действие: винтовка облокотилась на изгородь, мёртвая дичь лежит на земле. В оправу из действительных глаголов вставлен лишь один страдательный глагол. «Его бледные глаза были замёрзшими от слепящего солнца». Форма передаёт содержание. Глаза подвергаются действию солнца. Объект подвергается действию глагола.

Это приём письма: используйте страдательный залог, когда хотите привлечь внимание к объекту, который испытывает на себе действие глагола. Лучшие писатели делают тонкий выбор между действительной и страдательной формой. Несколькими абзацами выше приведённого отрывка, Стейнбек пишет: «Ночь была полна знамений». Стейнбек мог бы написать: «Знамения наполняли ту ночь», но активный глагол сыграл бы плохую шутку с ночью и знамениями, со смыслом и мелодией фразы.

Логично ожидать сильные активные глаголы в репортаже о борьбе с последствиями цунами:

«Самолеты спасателей со всего мира доставляли запасы для миллионов пострадавших в Южной Азии в среду, но из-за плохой организации так необходимые еда, питьевая вода и лекарства не попали к нуждающимся».

Но этот же автор из газеты «The Washington Post» использует пассив, когда речь идет о пострадавших:

«Коробки с едой и водой были уложены в ангаре аэропорта в разорённой провинции Ачех [Aceh] в северной Индонезии, военный транспорт доставлял тонны продовольствия в столицу провинции ― город Банда [Banda], который был практически разрушен землетрясением и последовавшим за ним следом цунами».

Итак:

• Действительные глаголы двигают действие и раскрывают игроков.
• Страдательные глаголы делают акцент на жертве, получателе действия.
• Глагол «быть» соединяет слова и мысли.

25. Злоупотребление наречиями

Избытком наречий вымощена дорога в стилистический ад.

Обычно штампы, рождённые с участием наречий, образуются: 1) в сочетаниях наречия и глагола (глагольной формы) ― «горько вздохнув», «весело засмеялся», «томно опустив глаза», глупо захихикав», «радостно заулыбавшись»; 2) в конструкции «подлежащее-сказуемое» в начале предложения: «Она улыбнулась», «Он отвернулся».

Наречия, как и страдательный залог, будто были созданы с прицелом на робкого автора. Страдательным залогом неуверенный в себе начинающий писатель обычно выражает свой страх, что не будет принят всерьёз, это голос карапуза, который нарисовал себе ваксой усы, или малышки, ковыляющей на маминых каблуках. С помощью наречий автор обычно сообщает читателю, что он боится выразиться недостаточно ясно, боится использовать активные глаголы, боится не суметь донести до читателя своё мнение или литературный образ. Обилие наречий говорит о том, что читателю придётся делать работу, которую не сделал автор. Набравшись опыта, уважающий себя писатель пачками вымарывает наречия из своих произведений при их переизданиях.

Возьмём фразу: «Он резко закрыл дверь». Её не назовёшь ужасной (по крайней мере в ней стоит активный глагол), но нужно ли в ней слово «резко»? Можете возразить: «резко» выражает разницу между «Он закрыл дверь» и «Он захлопнул дверь», но что там с контекстом фразы? Как там вся информирующая (не говорю уже ― эмоционально волнующая) проза, описывающая события до того, как «Он резко закрыл дверь»? Разве она не должна нам уже сказать, как именно он закрыл дверь? А если она нам об этом говорит, то разве «резко» ― не лишнее слово, не избыточное?

Наречия похожи на одуванчики на зелёном газоне. Один одуванчик на газоне выглядит и симпатично, и оригинально. Но если его не выполоть, вскоре их пятьдесят, потом пятьсот и тогда из категории цветов одуванчик перейдёт в злостные сорняки.

Хуже всего наречия проявляют себя в атрибуция диалогов. Здесь их можно использовать только в редких особых случаях. Для примера, сравним три предложения:

― Положи! ― крикнула она.

― Отдай, ― взмолился он, ― это моё!

― Не будьте вы таким дураком, Джекил, ― сказал Аттерсон.

В приведённых предложениях глаголы «крикнула», «взмолился» и «сказал» являются атрибуцией диалога. А теперь посмотрите на такие сомнительные варианты:

― Положи! ― крикнула она зловеще.

― Отдай, ― униженно взмолился он, ― это моё!

― Не будьте вы таким дураком, Джекил, ― презрительно сказал Аттерсон.

Три последних предложения стилистически слабее трёх первых. «Не будьте вы таким дураком, Джекил, ― презрительно сказал Аттерсон» ― это ещё лучшее, потому что это всего лишь штамп, а остальные два активно смехотворны. Такие атрибуции диалогов когда-то назывались «свифтики» ― по имени Тома Свифта, храброго героя-изобретателя в серии приключенческих романов для мальчиков, написанных Виктором Апплетоном Вторым. Апплетон обожал предложения вроде «― А ну, попробуй! ― храбро выкрикнул Том» или «― Папа мне помогал с расчётами, ― скромно ответил Том». Когда-то, когда в советских школах давали приличное литературное образование, школьники играли в салонную игру, где надо было придумывать смешные (или хотя бы полусмешные) «свифтики». Такие, например: «― Вы прекрасно пукаете, леди, ― сказал он, набравшись духу» или «― Я ― пиротехник, ― ответил он, вспыхнув». (Модификаторами глаголов здесь служат придаточные предложения «обстоятельства образа действия», играющие ту же роль, что и наречия.) Решая, нужно ли пускать губительные одуванчики наречий в атрибуцию диалога своих произведений, начинающему писателю нелишне подумать: хочет ли он писать прозу, которая превратится в материал для такой салонной игры?

Есть писатели, которые пытаются обойти это правило исключения наречий, накачивая стероидами сами атрибутивные глаголы. Результат знаком любому читателю криминального чтива в бумажных обложках.

― Брось пушку, Аттерсон! ― проскрежетал Джекил.

― Целуй меня, целуй! ― задохнулась Шайна.

― Ты меня дразнишь! ― отдёрнулся Билл.

Нужно избегать всех этих «проскрежетал», «задохнулась», «отдёрнулся», «простонал», «воскликнул», «чувствуя», «сказал, что» и др. Эти слова, конечно, передают эмоции, но при частом употреблении такие формы засоряют прозу и привлекают к себе излишнее внимание читателя, а это плохо. Лучшая форма атрибуции диалога ― «сказал», «сказал он», «сказала она», «сказал Билл», «сказала Моника». Форма «сказал» стилистически нейтральна и почти невидима, если только не стоит в каждом предложении. Чтобы ограничить число выражений «он сказал», «она сказала», нужно вводить ремарки. Например, вместо очередного «он сказал» можно написать: «Джон покачал головой. «Это не то, что я имею в виду»». И читателю ясно, кто именно это сказал.

К перечисленным сорнякам-наречиям примыкают слова «что», «только», «очень», «просто», «всего лишь». Эти слова могут помочь сохранить ритм предложения и сделать его более читабельным. Если из предложения «Это был всего лишь полицейский» убрать «всего лишь», и смысл предложения не изменится, то нужно убрать. Но если имеется контекст, например, юмористический или издевательский, то «всего лишь» нужно оставить.

1. Злоупотребление прилагательными

По поводу избытка прилагательных Марк Твен писал: «Коли чувствуешь сомненье, зачеркни без сожаленья».

Вместо «Он возбужденно нырнул в прохладный бассейн» нужно писать: «Он нырнул в бассейн».

Где это возможно, следует вырезать прилагательные и наречия, заменяя их существительными или глаголами: писать «Мерседес» вместо «дорогущая машина», «яблоко» ― вместо «сочное яблоко».

*****

За редактированием — развивающим и стилистическим — обращайтесь в Школу писательского мастерства Лихачева. Мы также пишем литературные рецензии и обучаем писательскому мастерству.

book-editing@yandex.ru

8(846)260-95-64? 89023713657

Лихачев Сергей Сергеевич, член Союза писателей России

Работа редактором – это далеко не так весело и классно, как вам расписывают в объявлении на хэдхантере.

Нет, работа, несомненно, интересная, но часто бывает так, что наступает заветный конец дня, а тут подъезжает лонгрид на проверку – грустно и вкусно, как говорится.

Суть работы редактора

Короче, сегодня рассказываем, как вычитать текст и ничего не упустить, если дело под вечер, а тебе подкинули задачек.

Работать редактором очень классно, особенно если у тебя есть образование, желательно, конечно, не экономиста, а филолога, годы опыта, «насмотренность», стаж в той сфере, из которой тексты вам поступают, энтузиазм и умение намеренно нарушать логичность речи так, чтобы никто не замечал. =)

Тут важно отметить, что любой филолог (хоть с докторской степенью, хоть без) не сможет нормально вычитать текст для интернета.

Копирайтинг – все же особая сфера со своими правилами, где есть та же оптимизация, нормы маркетинга, которые зачастую расходятся с вашими жизненными установками, хоть тексты пишутся для людей в первую очередь.

В общем, если вам предстоит работать с текстами для интернета, прежде всего прочитайте все статьи из этого списка. Эта информация будет своего рода гидом по копирайтингу в Сети для начинающих редакторов, копирайтеров, маркетологов и владельцев сайтов.

Ну да ладно, с вводной частью о сложной работе редактора закончили, а хотя нет… главное-то не сказали.

Какие проблемы бывают у редактора при проверке текста

Да-да, тут все не так просто, как могло показаться – сел и прочитал, выделил пару ошибок, доставил запятые, поменял двоеточие на тире, поматерился немного про себя – и отправил обратно на переделку. К сожалению, в интернете это так не работает.

Как отредактировать статью быстро – писали тут. Сегодня разбираем детально работу редактора.

К слову, не важно, кто вы – редактор в компании или владелец бизнеса, которому скинули готовую статью те же копирайтеры из агентства или фрилансеры за сто рублей. Умение правильно вычитать текст нужно и тем, и другим (да даже и копирайтеру или специалисту smm этот навык пригодится).

Бывает, что текст не нравится вообще – от и до – править ничего не хочется, сразу хочется включить режим рецензирования, выделить все и написать «это все фигня, переделывай». Но, увы, цель работы у редактора другая.

Цель работы редактора

Одна из главных проблем кроется в том, что в процессе участвуют даже не три стороны, а четыре: заказчик, копирайтер, редактор и поисковики. И всем итоговый вариант текста должен понравиться. Главная задача редактора – найти этот баланс, устраивающий всех.

При этом каждый смотрит на текст со своей позиции: клиенту важна красота слога, а для поисковика важны технические моменты. Конфликт возникает уже на стадии беглой вычитки текста: клиент твердит, что надо поздороваться на сайте с посетителями, а копирайтер отбивается и говорит, что нынче это моветон.

Орфографические, пунктуационные и другие традиционные ошибки в этом случае, как ни странно, уже ничего не значат – сильно хуже они не сделают, а их отсутствие пользы не принесет.

Редактору нужно набраться терпения и объяснить, что не так, почему этот абзац, предложение или текст стоит вообще переписать – если есть тот, кто справится с этой задачей, отлично, но не всегда удается убедить оппонента.

Чаще к единому решению никто не приходит, и в итоге на сайт выкладывается портянка с кучей непонятно чего, но зато без орфографических и пунктуационных ошибок. Зато клиент счастлив. При этом показатель отказов высокий, а поисковики не понимают, о чем текст, и, соответственно, в ТОП страница не выйдет никогда. Но это уже другой вопрос и будущая проблема сеошника.

К чему я? Все к тому же – тексты должны работать. То есть приводить клиентов на сайт и продавать.

Главная цель редактора – следить, чтобы текст работал.

Для этого тексты должны быть полезными и эффективными для тех, кто их будет читать (а не потому, что вашей маме и бухгалтеру зашло), а также понятными для поисковиков – про оптимизацию забывать не стоит. Если ее не будет, никто ваш текст и не увидит. К сожалению, иногда это значит, что владельцу сайта они могут не понравиться. В общем, погоня копирайтера или владельца сайта за вкусовщиной – путь в никуда. О других 9 излюбленных ошибках писали тут.

Легкий способ проверить текст на «вшивость» – подставить вместо вашего бренда бренд конкурента. И если текст подойдет и для конкурента, значит, плохой это текст, вас он ничем от конкурентов не отличает. Писать про то, какая ваша компания динамичная, а коллектив – высококвалифицированный, на главной сайта глупо, заказов-то не будет.

Поэтому в работу редактора входят и маркетинговые задачи, когда надо прямо ковыряться не только в пунктуации и орфографии, но и в содержании. Надо знать, что делает контент лучше, а что хуже, и как сделать так, чтобы текст работал, а не просто для красоты был. Но об этом попозже.

Еще важная вещь, про которую стоит сказать в начале, это – умение встать на место копирайтера, заказчика и поисковика. Представьте ситуацию: вы копирайтер, написавший ну просто офигеть какой замечательный текст, например, про плюшевых зайчиков. Шлете его на проверку коллеге-редактору или самому клиенту, а в ответ прилетает огромное количество правок. Ваши действия?

• Стадия первая: недоумение. Хм, ну я же вроде все нормально сделал. У меня прямо вдохновение было, да и тематика, в которой я разбираюсь. Че тут к каждому предложению примечание-то?!
• Стадия вторая: гнев. В смысле эти два заголовка идентичны? Они же вообще разные от слова совсем! Тут начинается с глагола, а тут… а тут тоже, блин, реально, а я вообще бы внимания не обратил.
• Стадия третья: отрицание. Так, вот это и это поправлю, а вот это же так и есть на самом деле. Или нет… да говорят так, я на языке целевой аудитории пишу. Тут поспорю.
• Стадия четвертая: торги. Ну давай вот это оставим, классный же заголовок. Как это не преимущество, в смысле пользы нет? Да не вода это!
• Стадия пятая: принятие. Да я-то исправлю, но если продаж не будет, я не виноват!

Конечно, это сильно-сильно преувеличено, но многие попадают в такую ситуацию, причем я тоже в ней регулярно бываю. Забавно, что когда текст нравится тебе, то он не особо нравится редактору, а когда не нравится тебе, то может понравиться редактору, клиенту или поисковикам. Поэтому у нас над текстом всегда работают два человека – людям свойственно ошибаться и не видеть этого.

Если у вас штат ограничен, и вся нагрузка свалилась на плечи бедного редактора, то этот чек-лист вам в помощь.

Все по полочкам, или составляем чек-лист вычитки текста

Мы подготовили небольшой план для самостоятельной проверки. Если будете часто пользоваться, то быстро запомните, и можно будет не заглядывать.

• Заголовки и тема

  Театр начинается с вешалки, работа с понедельника, тюнинг – с тормозов, а текст с названия. Посмотрите на тему, соответствует ли она тому, что нужно. Например, если надо про лыжи, а вам пишут про коньки, то тогда стол – это стул (спонсор шутки – польский язык; в польском стол – stół – читается как «стул»). Тема должна быть актуальной и релевантной, если это не так, то в чем смысл публикации?

• Оптимизация, или как понравиться поисковикам

  Если про нее забудете, то и про ваш сайт поисковая система тоже вспоминать не будет. Следите за тем, чтобы везде по тексту были ключевые слова, что важно – релевантные, с соответствующей частотой. Особенно это важно в метатегах и заголовках h1-h2. Про все это добро подробный видеоразбор вот тут вас ждет, если нужно. Вот еще одна классная статья про формулу ранжирования текстов у Яндекса. Все сервисы проверки, которые я перечислил чуть ниже, помогут проверить текст на оптимизацию.

• Доставка реально за 30 минут – выделяем УТП и прочие маркетинговые штуки

  Без привлекательного заголовка текст классным не будет. Сравните: «Как написать текст о компании» и «Как написать текст о компании: чек-лист для ленивых», разницы особой по смыслу нет, но второе название цепляет взгляд, хоть оно и придумано за секунду. Также не забывайте про то, что вас отличает от конкурентов – уникальное торговое предложение. Причем его еще нужно классно подать. Не надо прямо в лоб писать, что доставка за 30 минут, напишите, что будет, если курьер опоздает. Типа «Пицца за наш счет, если курьер не уложится в 30 минут». Инструкция по УТП тут.

• Что нужно написать – формат текста

  Всего есть 17 типов поисковых запросов, под каждый из них должен быть свой тип текста. О чем это я? Самая большая боль редактора, когда по коммерческому запросу продвигается информационный текст и наоборот. К примеру, на главной сайта по продаже профнастила написано про то, как выбрать этот самый профнастил, т.е. написана статья, а не продающий коммерческий текст.

  Контент должен соответствовать площадке размещения и цели его создания: хотите проинформировать – пишите информационную статью, надо продать – ваяйте продающий текст, если хотите уйти – идите. Все проще, чем собрать две пары в покере. В любом случае. По каждому запросу проверяйте выдачу в поисковике. Вбили ключ – посмотрели, какого типа контент на сайтах в топе: если статьи, то у нас должна быть статья, если страницы категорий товара, то и мы для категорий товара пишем, иначе трафик из поиска не получить.

• Слева направо, или структура и логика изложения

  Согласитесь, странно, если вводный абзац находится в середине, а заголовков нет вообще, да и текст выглядит полотном без деления на абзацы. Хороший контент должен быть структурированным, с заголовками, смысловыми блоками, целевым действием, последовательно и логично расположенными. Если не понимаете, как это, посмотрите хорошие тексты на других сайтах.

  Включите режим навигация, так просмотреть структуру текста будет проще:

  

• CTA, или ищем целевое действие

  Укажите, что нужно сделать: купить/продать/заказать/зарегаться и проч. в конце страницы, когда предложение показано от и до. Вы скажете, что клиент и так не дурак и понимает, что он хочет, не надо тыкать его каждый абзац. Но все же очень желательно, а почему – читайте здесь.

• Стиль текста, или как разговаривать с клиентом

  Понимание вашей целевой аудитории тоже должно быть – глупо писать «оставьте заявочку, обсудим вопросик с менеджером, или, если че, позвоните по телефончику» на сайте компании, которая занимается поставками ГПУ на заводы и производства – вас как минимум не поймут.

  Писать нужно так, чтобы потребитель вас понимал. Говорите с ним на его языке: например, муси-пуси уместны (к сожалению) на форуме, где молодые мамочки обсуждают детишек, а строгий и вылизанный текст – на портале по продаже бетона в промышленных масштабах. Вроде все просто и логично. Советую прогнать текст через readability.io – узнаете, на кого он рассчитан.

• И наконец, ошибки – все, какие только есть

  Думаю, комментарии излишни, как от них избавиться, писали выше. Просто скажу, что когда вы плохо вычитываете текст и выкладываете его в таком виде на сайт, то где-то грустит один котик и матом орут несколько редакторов.

• Дополнительное

  Видео, картинки, иконки, графика, шрифты и прочие дизайнерские штучки – тоже стоит проверить, чтобы все было ровно, красиво и соответствовало теме и целям контента.

Пара лайфхаков, как редактору проверить текст

Ну или хотя бы оптимизировать рабочие моменты. Советы помогут и редактору, и владельцу компании, который нередко выступает в роли редактора. Итак:

1. Перед тем, как начать вычитывать текст, хотя бы бегло посмотрите, для чего он, какая задача стоит перед тем, кто его пишет, гляньте, как у конкурентов, определите целевую аудиторию и узнайте, что ей нужно. Бывает и такое, что вы, работая в сфере продажи и установки пластиковых окон уже не один год, привыкли сотрудничать с компаниями-партнерами и совсем забыли о простых покупателях, а копирайтер ориентировал контент и для тех, и для других. Не нужно писать, что ваши заказчики – это серьезные бизнес-люди – если вы продаете окна и физическим лицам, то отразить это нужно.
2. Не начинайте сразу искать ошибки – они там точно есть (даже если их нет, кто ищет, тот всегда найдет), и вы их увидите, а если нет, то вам надо менять работу так или иначе. Не стоит проверять с позиции «я найду ошибки, как бы там вы их ни прятали, и докопаюсь» – подобный подход точно неправилен, по итогу все усилия сводятся на нет.
3. Смотрите не в собственно текст, а на его структуру. Сразу читать каждое предложение тоже не надо. Сначала смотрим на единство композиции (если в копирайтинге так сказать можно): заголовки, подзаголовки, разделение части, частей – на абзацы, проверяем, есть ли смысловая связь.
4. И даже сейчас не ищем пропущенные запятые – ставим себя на место читателя, для которого в итоге текст и предназначался. Здесь нужно понять, снимает ли текст вопросы целевой аудитории, дает ли решение проблемы, логично ли ведет к совершению целевого действия.
5. И только, если все соответствует, начинаем придираться к формулировкам, ищем ошибки, пишем правки.
6. Бывает, что в процессе вычитки текста вам в голову приходит мысль, как можно сделать лучше. В таком случае пишем в комментарии свои рекомендации или вообще обсуждаем совместно это с тем, кто написал текст.
7. Помните, что ваша задача – это не докопаться, а сделать так, чтобы текст после вычитки стал эффективнее и работал на все: был полезен людям, нравился поисковикам. Поэтому проверяем не один, а два, а лучше – и три раза. Нелишним будет подружиться с сервисами-помощниками редактору. Не всегда можно заметить опечатку, тем более когда она не выглядит как ошибка: «процессор–профессор». А еще хуже, когда под конец дня замылились все глаза, а в русском языке все коварно: енванжо, в каокм поярдке стяот буквы, мы понимаем, что написано. Или хитрый word требует поставить запятую, где ее быть не должно.

Deus ex machina, или онлайн-сервисы проверки текстов в помощь редактору

Самое неприятное – это, наверное, когда классный текст с привлекательными заголовками, грамотной структурой, хорошим содержанием, пестрит опечатками и ошибками. Бывает так, что при больших объемах работы их просто-напросто не видно (то, о чем писали выше), а пропущенная буква или недоставленная запятая в состоянии испортить читателю все впечатление.

В таком случае стоит использовать сервисы, которые помогут найти недочеты. Хотя опять же – это не панацея, машина не сделает все за вас, а только подскажет, где недостает буквы или наляпано два пробела. Используйте их для перестраховки, а не как основной инструмент.

Проверяем текст на ошибки и знаки препинания, пунктуацию

• Сервис Орфорграммка

  Сервис ищет орфографические ошибки – спасибо, Кэп. На самом деле, еще показывает, где вы не поставили пунктуационный знак, иногда даже на стилистику замахивается – но я бы не доверял машине, такое только человек в состоянии увидеть.

  Еще есть пункт с умным словом «Семантика», там тоже видит ошибки, но такие, которые и ребенок найдет. Под подобным понимаются плеоназмы – май месяц, коллеги по работе, первый лидер, ну и прочие ошибки. К слову, если видите в тексте наиболее оптимальный, простаивает без работы и подобную ересь, сразу избавьтесь от нее с максимальной жестокостью, это прямо очень плохо.

  

  В целом сервис проверяет, как заявляется, грамотность, красоту (тут стилистика) и качество (SEO-параметры). Все предельно просто и интуитивно понятно – воспользоваться «Орфограммкой» несложно, кликайте по ссылке и регистрируйтесь.

• Типограф

  Этот сервис совсем для крайних случаев – в основном нужен для расстановки правильных кавычек, тире, оформления типографики, в общем. Ошибки тоже покажет. Используйте для перестраховки или когда бегло смотрите текст на начальном этапе.

  

Проверяем смысл текста

• Главред

  Смотрит на чистоту текста и показывает словесный мусор, как заявлено. Лично я его недолюбливаю – как уже 500 раз говорили, машина проверяет по своим алгоритмам, которые по-особому настроены, и иногда пишет, что у вас тут косяк, хотя окружающий контекст свидетельствует об обратном.

  Зачастую бракует отличный текст – так как не понимает тематику и прочие нюансы, что неудивительно. Но мы советуем его как раз владельцам бизнеса, которые пишут тексты сами, используем его в аудитах – в 7 из 10 случаев контент заказчика действительно изобилует тем, что нужно порезать, а нам на слово не верят. =) Словом, подойдет всем, главное, учитывать нюансы перед проверкой. Воспользоваться – проще некуда: вставляете текст или адрес сайта в поле и ждете.

  

Проверяем текст на тошноту и переспам

• Адвего

  В первую очередь используйте для проверки тошноты неразмещенного контента, а не для вычитки текста. Сервис включает много инструментов: SEO-анализ, антиплагиат, знакосчиталка, проверка орфографии. Там, кстати, и биржа контента есть – можно сразу заказать, тут же проверить, не отходя от кассы, как говорится. Кликайте в нужный раздел – и будет вам счастье, штука крайне полезная и бесплатная.

  

• Тургенев

  Нет, блин, Лермонтов =) Сервис, как написано, убережет вас от «Баден-Бадена», покажет переспам и воду, найдет стилистические ошибки и даже поставит оценку. Прямо как в школе, жаль только, что «Дворянское гнездо» или «Асю» не прочитает. Полезен тем, кому написали текст на сайт – перед публикацией сеошные параметры проверить стоит 100 %. Увы, но, в отличие от книги «Отцы и дети» в библиотеке, этот Тургенев платный.

  

  Подробнее о сервисе писали тут.

Проверяем текст на уникальность

• Text.ru

  Самый полезный инструмент в работе редактора – ведь помогает следить за тем, чтобы вы не выкладывали копипаст. А почему тогда он не первый в списке? Так и мы вообще не про это говорим. В первую очередь проверяет уникальность, но видит ошибки, двойные пробелы, указывает на них и настойчиво просит поправить. Условно бесплатно, достаточно зарегистрироваться.

  

Это точно далеко не все сервисы и инструменты, которые существуют. О других сервисах, которые помогают копирайтеру и редактору, мы писали подробный лонгрид в двух частях.

Повторюсь, ни одна машина пока с мозгами людскими не сравнится. Искусственный интеллект развивается и развивается, например, Алиса от Яндекса уже разрешает выпить посреди рабочего дня и в состоянии огрызаться и хамить, а автопилот Теслы увозит спящего владельца от полицейской погони на скорости в 120 км/ч, но до человека и им далеко. Надейтесь только на себя или проверенного редактора.

Как правильно проверить текст, чтобы по итогу он стал красивым, эффективным и полезным

Очень жизненная ситуация, когда глаза замылились – чаще всего половина того, что нужно вырезать, остается нетронутой и так и выкладывается на сайт. Потом это, конечно, обнаружится, но придется переверстать текст, поссориться с тем, кто его написал и проверил (а если это были вы?) и потратить еще и время программиста или свое же. На этот случай есть проверенные временем способы.

Пойти поесть или полежать часик: как отвлечься, чтобы вернуться с новыми силами

Если буквы сливаются в нечто сплошное и непонятное, а пальцы не попадают по клавишам, отложите задачу на полчаса-час. Причем важно, чем вы будете заниматься в перерыве. Смотреть два часа ролики на Ютубе, залипать в соцсетях и есть за тем же компьютером – плохое решение, по итогу будет сложно обратно переключиться на работу (проверено не раз), ведь постепенно вы, и так уже уставший, привыкнете к другой деятельности, потеряете настрой, задача покажется еще более трудной и неприятной. Проще говоря, станет лень возвращаться к сложной задаче.

Очень напоминает «завтра сделаю» или «еще пять минут полежу». Лучше сменить деятельность. Взять задачу другого типа. Еще можно сходить пообедать, сделать разминку или просто прогуляться, сосредоточиться на дыхании или убраться на столе – не должно быть такого, что вы находитесь на рабочем месте и откладываете задачу.

Взгляд со стороны, или попросить помощи у коллег

Причем не важно, кто именно будет вам помогать: другой редактор, копирайтер, маркетолог, дизайнер – главное, чтобы человек работал в одной с вами сфере и понимал хотя бы примерно, что к чему. Выделите проблемные моменты, которые вас смущают, и обсудите их совместно.

Чаще всего текст уже примелькается, и вы не видите проблемы у себя под носом и ищете не там. Мы в компании обычно скидываем заявку на согласование и пишем «Покажите текст руководству и всем заинтересованным сотрудникам» – не просто так, важно, чтобы те, кто в теме, увидели контент и оценили его. Вдруг есть непонятные моменты, которые лучше доработать еще на стадии согласования. Это примерно как с обработкой фотографий: спустя час снимок вам кажется ярким даже чересчур, а по итогу можно было еще покрутить, или наоборот. Человек, который не сидел над текстом два часа, как минимум придет со свежим взглядом.

Есть проблема, а ты не знаешь, как ее решить – ложись спать

Хочется есть, а лень готовить – ложись спать, скопилась куча дел, а ты не в настроении – ложись спать. Многие успешно живут по такому принципу, а мы будем использовать его при вычитке текста. Порой даже совместная проверка, о которой говорили выше, не приводит ни к чему, так как и коллеги уже устали, и птицы за окном уже не поют, а вы все сидите. Смысла пинать мертвую лошадь нет – лучше остановиться и перенести мероприятие на завтра, когда отдохнувшие придете в офис.

Это, наверное, самый эффективный метод: он и продуктивность повышает, и нервы бережет (когда работа сопровождается негативными эмоциями, она точно эффективной не будет). Но! Не стоит сразу же ложиться спать, как только стало лень – выделите время на проверку. Где-то часа-двух хватит вполне, если не удалось решить все проблемы сейчас, то и утром должны быть эти 1–2 часа, когда взгляд еще свежий и незатуманенный.

Здесь главное – забыть о работе вообще, а не сидеть дома перед телевизором и думать, как бы там подправить завтра текст. Спокойствие, только спокойствие, эта задача есть, но она останется на утро, проблема не парит вас – вы расслаблены от и до. Утро вечера мудренее, как говорится.

Вместо заключения

Вычитка текста – процесс сложный, порой сложнее самого написания этих текстов, ведь редактор – тот, на ком большая ответственность, потому что он последний, через кого проходит контент перед попаданием на сайт. Если планируете самостоятельно заниматься проверкой статей или текстов другой направленности, используйте чек-листы, не торопитесь, не орите на тех, кто его написал, умейте делать перерывы, ставьте себя на место читателя, отдыхайте, чтобы не сойти с ума.

А если не доверяете себе или машинам для проверки, то можете доверить вычитать текст нашим специалистам, а при заказе написания вы получите сразу все: над контентом трудятся минимум три специалиста, среди них и копирайтер, и маркетолог, и редактор.

Каждый день я редактирую статьи разных авторов. Почти в каждом тексте встречаю одинаковые ошибки, искажающие смысл. Это самые частые помарки, но не самые очевидные.

Чтобы передать содержание максимально точно, текст должен быть чистым и простым. Ошибки захламляют статью и искажают смысл.

Вопросы в никуда

Для слабого автора риторический вопрос — мостик, который помогает связать слова в осмысленную фразу. Но такие вопросы смещают внимание читателя со смысла на форму. Отвлекают.

Вопросы в никуда мешают читателям фокусироваться на мыслях автора.

Нет. Как часто вы грустите? В такие моменты хочется побыть одному.
Да. В моменты грусти хочется побыть одному.

Нет. Чем это плохо для вас? Тем, что зритель, попросту закроет видео, так и не дождавшись начала.
Да. Зритель закроет видео, не дождавшись начала.

В таком случае редактор удаляет или перефразирует предложения, не искажая смысла.

Вопросительные заголовки

Не нужно ставить знаки вопросов в заголовках. Автор статьи — не философ на трибуне: он не задаётся вопросами, а делится опытом. Читатель должен получать готовые ответы и понятные объяснения.

Вопросительные заголовки воруют внимание читателя.

Нет.

Да.
Что важно знать о профиле кандидата
Зачем нужен профиль
Как составить

Редактор удаляет вопросительные знаки, если они мешают и искажают смысл.

Обилие скобок

Лишние скобки захламляют текст. Читатель спотыкается на лишних символах, а иногда игнорирует текст в скобках, потому что туда помещают второстепенную информацию: шутки или уточнения.

Скобка безболезненно заменяется запятой или двоеточием.

Нет. 71% россиян оплачивают покупки в интернет-магазинах банковскими картами (данные исследования «Яндекс.Маркета» и GfK Rus).
Да. По данным исследования «Яндекс.Маркета» и GfK Rus, 71% россиян оплачивают покупки в интернет-магазинах банковскими картами.

Нет. Перечислите другие мелкие преимущества (бесплатные обеды, абонемент в спортзал, свежие фрукты в офисе).
Да. Перечислите другие мелкие преимущества: бесплатные обеды, абонемент в спортзал, свежие фрукты в офисе.

Редактор выносит текст из скобок, если текст важный. Если неважный, удаляет.

Нет ссылок на источники

Упомянули исследование или отчёт, добавьте ссылку. Скопировали цитату, укажите источник. Позвольте читателю проверить информацию.

Нет ссылок — нет доверия.

Нет. По данным исследования «Яндекс.Маркета» и GfK Rus, 71% россиян оплачивают покупки в интернет-магазинах банковскими картами.
Да. По данным исследования «Яндекс.Маркета» и GfK Rus, 71% россиян оплачивают покупки в интернет-магазинах банковскими картами.

Редактор находит исследование и ставит ссылку, но чаще возвращает текст автору, чтобы тот добавил источники.

Слова ради ссылок

Не нужно придумывать слова специально для ссылок. Не усложняйте, ставьте ссылку на логичное место.

Проще фраза — понятнее суть.

Нет	Да
Оказалось, что речь идёт о вот этом совместном хакатоне «Альфа-банка» и Science Guide.	Оказалось, что речь идёт о совместном хакатоне «Альфа-банка» и Science Guide.

Редактор удаляет лишние слова, ссылку переносит на логичное место. В идеале читатель понимает, куда именно ведёт ссылка.

Косые черты вместо запятых и союзов

Косые черты сбивают ритм, заменяйте их на запятые и союзы «и» и «или».

Нет. Компания создаёт и продвигает корпоративные сайты/блоги/рассылки/интернет-магазины.
Да. Компания создаёт и продвигает корпоративные сайты, блоги, рассылки и интернет-магазины.

Нет. Предлагайте новые продукты/услуги постоянным покупателям.
Да. Предлагайте новые продукты и услуги постоянным покупателям.

Редактор очищает текст от лишних и необычных символов: от косых чёрточек в том числе.

Плеоназмы

Есть слова, которые теряют смысл в определённых словосочетаниях. Детальнее в статье о плеоназмах.

Если вчитаться, увидим отсутствие смысла в словосочетаниях.

Распространённые плеоназмы
Самый лучший показатель.
Топ-10 лучших сайтов.
Вернёмся назад ко второму пункту.
В мае месяце мы запустили сайт.

Редактор удаляет плеоназмы, оставляя нужное слово.

Задача текста — максимально точно передать содержание.

Эти ошибки искажают восприятие: создают почву для разных трактовок, ухудшают читабельность, смещают внимание читателя с содержания на форму.

А хорошая форма не отвлекает от содержания.

Типичные ошибки начинающих писателей. Грех насилия над языком, совершаемый авторами будто по групповому сговору.

Эта статья открывает цикл бесплатных материалов, классифицирующих ошибки начинающих, а также продолжающих литераторов, застрявших на начальном этапе. Цель цикла — сгруппировать и показать на примерах типичные ошибки, с руками и ногами выдающие дилетанта: от искалеченной грамматики и оригинальничанья в стиле до неверного отношения к делу. Задача — помочь неопытным прозаикам увидеть огрехи и стратегические промахи, которые допускают их собратья по перу и клавиатуре. Изучение чужих грешков выведет авторов на путь избавленья от собственного литературного неряшества.

1. Качая головой женской беспечности. Одеть на себя убожество и пройти по экрану телевизора

Сокрушённая лексика и изувеченная фразеология. Хромая логика и кривые факты. Испорченная орфография и сучковатый синтаксис. Сочинения, вызывающие у читателя желание поскорее распрощаться с автором.

Памятуя о теме статьи и её форме, я постараюсь быть максимально кратким и выделю типичные огрехи, встречающиеся у разных авторов и отражающие ту легко узнаваемую манеру письма, что как бы превращает многих авторов в одного. Таким образом, в примерах и пояснениях к ним не будет уникальных (по-русски: неповторимых) грешков, которые присущи некоторым ярким индивидам и представляют собою исключения, из общего ряда выпадающие.

Размахнись девушкой. Как разделаться с фактами и наступить на горло логике

«Волосы мягкие торчат…»

Мягкое не торчит.

«Старуха просиживала на скамейке у подъезда дни напролёт и всякий раз, когда они проходили мимо, одаривала их широкой улыбкой своего беззубого рта».

Дни, идущие мимо. Улыбка рта.

«Мила поняла, что она могла бы стать артисткой и идти по экрану телевизора, как они».

Ходьба по экрану.

«…жён, вдовевших с каждым разорвавшимся снарядом».

Рассказ о многомужестве?

«В корчме, битком набитой острыми взглядами и проворными руками».

Фрагмент картины сюрреалиста!

«…военные торопливо оседлали коней, вонзая шпоры, не жалели плетей».

Сложная процедура седлания коней садистами.

«…запрокидывал бритую шею, собирая жирные складки, заряжал пистолет…»

Шея живёт самостоятельной жизнью, отдельно от головы. Неужели такие акробатические трюки необходимы для заряжания оружия?

«…что он обязательно застрелиться, если сдержит слово».

Во-первых, -тся. Во-вторых, шиворот-навыворот. Пишите просто: «…что ему не повезёт и револьвер непременно выстрелит».

«…курком вверх».

Револьвер всегда держат курком вверх, а спусковым крючком вниз. Что тут необычного, зачем автор делает на этом акцент? Оказывается, он путает курок со спусковым крючком. Ошибка, настолько распространившаяся у нынешних сочинителей, что я признаю её типичной.

«…из 3,5 бойцов в строю осталось только 300».

Ответ двоечника на уроке арифметики.

«В одной только России миллиарды людей, так что количество моих оппонентов ничтожное».

Миллиарды россиян, ау!

«Вечером я наполнила уличный умывальник свежей водой, чтобы она согрелась…»

Ночь холоднее дня. Вода ночью не согревается, а охлаждается.

«Он покачал головой женской беспечности…»

Сей волшебник слова превратил дательный падеж в родительный. Вышла несуразица: на мужских плечах выросла голова женской беспечности.

«Ведь суть-то, корень-то жизни, толкует отрешенный вид…»

У одного сочинителя герой качает головой беспечности, у другого отрешённый вид толкует. (Цитаты взяты из публикаций разных авторов.)

«Все работали более или менее быстро, отмеряя руками привычные роботообразные движения».

И как они отмеряли руками движения собственных рук?

«…истошно, со знанием шофёрского дела, заскрипел тормозами его пыльный недруг — КамАЗ».

КамАЗ заскрипел истошно, со знанием дела? Водитель знает дело, но не КамАЗ.

«С каждым вдохом заплесневелый воздух, которого здорово накушались лёгкие за день, покидал богатырскую грудь Иваныча».

Обычно воздух покидает лёгкие при выдохе.

«Подвернулся стул, иначе я сел бы на пол: их не было».

Чужие среди нас.

«У меня не было времени подумать, почему она здесь, как будто её не могло не быть».

Похоже, у автора тоже не нашлось времени подумать.

«Зуб торчал только один, спереди…»

Автор, покажите стоматологу зуб, торчащий сзади!

«Хорошо иметь зычный голос с заточенными металлическими нотками, которыми очень удобно срезать с людей плату за проезд».

Голос с нотками? С заточенными? Которыми удобно срезать плату? Отчего бы не написать так: «Неплохо бы иметь надменный голос со стальным призвуком. Такой, от которого волосы на голове встают дыбом. Стоит рявкнуть — и трясущиеся руки пассажира сами собою лезут в кошелёк»?

«И действительно, зачем он сделал такой понимающий вид на этой фотографии на всеобщей обложке?»

«Портрет Дориана Грея», продолжение?

«Он видит в шапочке проделавшую долгий путь логику его интеллигентности, которая нашла скромный вызов…»

Здравствуй, шапочка, ты моя логика!

«Когда протискивался в лаз, бинта не слышал…»

Батюшки, бинт заговорил!

«И стоят рядом, отдельно от него, когда уже над ним их скорый холм».

Аминь.

«…как выразить стометровое отстояние одинокого фонаря на дальнем подземном переходе пустой улицы?»

Не надо выражать. Рождённый ползать летать не может.

«…исторгнутая оттуда боль скажет слова новизны».

Другой вопрос, что скажет читатель. И критик. Игорь Дедков в дневнике (1993 г.) написал как раз на эту тему:

Энтузиасты разрушения своим криком и грохотом, торжествующим визгом постарались заполнить всё печатно-визуальное пространство.

«Должны же они понять закодированные то спазмом, то невнятицей языка слова, которые искажены уже самим криком в дыру (с отбрасывающей вспять звуки акустикой), — они должны расшифровать и понять, кто же, если не они».

Похоже, автор зашифрованного текста наконец-то обратился с мольбой к читателям.

«Чтобы родить тебя, нужны двое, а чтобы умереть — один».

Умри тебя!

«В чужой комнате ты должен опорожнить себя для сна. А до того, как опорожнил, то, что есть в тебе, — ты».

Лучше это сделать в туалете. Там философская теория сблизится с практикой.

«Как только Темпл вышла на лестничную площадку, из тусклого света у двери мисс Ребы выкатились глаза Минни».

По-моему, не страшно и не смешно. Триллер не получился. Страшилка из советского народного творчества нравится мне куда больше: «Маша в лесу собирала малину / И наступила на ржавую мину. / Долго я буду помнить во сне / Её голубые глаза на сосне». В рифму и запоминается с первого прочтения.

«Эта и другие разноцветные мысли вместе с обрывками долетевшей песни скакунами проносятся по нечёсаной голове Жоржа».

«Мои мысли, мои скакуны, / Вас пришпоривать нету нужды…» Как верно заметил тот же поэт-песенник, «безумие ветров хмельных».

«И тут кто-то с такой силой втолкнул её сзади в прихожую, что девушка от толчка со всего размаху врезалась в голень бандита…»

Втолкнул… от толчка — и со всего размаху! Девушки, не теряйтесь в сложных ситуациях. Размахивайтесь собой!

Не доехав до места встречи, в его джип врезалась пулемётная очередь. От презрения к языку до неуважения к редактору

«Чё вы меня грузите какими-то ошибками? Достали со своей лексикой и морфологией-фразеологией! Короче, мне наплевать. Я не редактор и не корректор! Это их работа — вот пусть и исправляют!»

Такова несгибаемая позиция типичного современного литератора. Он объявляет своей задачей сюжет, а правописание и стиль считает чужой работой. Буковки исправляют и запятые пусть расставляют редакторы, они специально для этого сидят в издательствах и журналах. Так думают не только молодые писатели, но и писатели в возрасте за шестьдесят, которым во времена СССР повезло с редакторами и повезло издать при участии последних несколько книг. Теперь эти несчастные авторы написать ничего не могут: редакторы почти вымерли, равно как и настоящие литераторы.

Точно такой же позиции придерживаются и журналисты, перекладывающие собственную грамотность, а заодно логику на плечи корректора и редактора и даже обвиняющие их в собственных ошибках (это последний писк моды, дамы и господа!). Отсюда, из неуважительного отношения к работе редактора и презрения к родной речи, и вырастают дикие, безумные убеждения-перевёртыши. Отсюда и кривой стиль многочисленных строчкогонов, и повальная безграмотность работников прессы и телевидения, и книги, изданные с сотнями и тысячами ошибок и опечаток. Труд корректора обесценился. Да и кому он, право, нужен, корректор, этот упрямый искатель ошибок, когда безграмотны все: от хозяев издательств до потребителей их продукции?

«…на сумму не меньше пятиста долларов».

Числительные — вечная беда начинающих авторов. Пятисот!

«…в размере шестиста».

Шестисот.

«…речь идёт уже не о трехсот, а о гораздо меньшем…»

Трехстах.

«Отряд у них получился небольшой — 5 человека».

Пять человек.

«…резких лучах, перерезавших…»

Резких… перерезавших — тавтология. Тавтология — ещё одна из примет коллективного стиля (термин мой) нынешних авторов.

«…скатывались по крутому скату…»

Скатывались… по скату. Зри в корень, автор!

«Вокруг царило остекленелое пространство медицинского пространства».

Ошибка на ошибке сидит и ошибкой погоняет. «Пространство» не может «царить». Фразеологическая ошибка. Царит тишина. И что за «остекленелое»? В довесок супертавтология в канцелярском родительном падеже: «пространство… пространства».

«Телефонный звонок продолжал трезвонить… Телефонный звонок звонил ещё громче и настойчивей, но я не находил в себе сил, что бы подняться…»

Тавтологический и логический кошмар; «что бы» = чтобы, орфографическая ошибка.

«Снег, как белоснежный саван, покрывал всё вокруг».

Снег сравнивается с белоснежным саваном. Сравнение со сравнением! Поразительная тавтология.

«Из какой уверенности он так уверен?»

Искусство тавтологии без границ.

«Они полны знанием, которое люди знают…»

Повторение — мать учения? Увы, мучения!

«Я ждал его с набором ожиданий, с готовностью внести беднягу в одну из бесполезных таблиц, на которые для большей уверенности раздробил мир».

Один ждал с набором ожиданий, другой уверен из уверенности, а третьи полны знанием, которое знают! Не подумайте, что все три фразы взяты из произведений одного автора. Авторов трое. Зато манера повествования одна.

В душу мою давно закралось подозрение: весь постмодернизм писан одним-единственным человеком. Все сочинители этого сорта одержимы одним мелким бесом, а у одного мелкого беса больше одной манеры самовыражения быть не может.

«…не одену на себя это убожество, пусть даже из лучших магазинов. Уж лучше я одену джинсы!»

Дважды «одену» вместо «надену». Упорный, однако, автор!

«По своей манере ходить был он несколько более высок и худ, чем на самом деле».

Зачем же глумиться над родным языком? Можно написать ясно: «Из-за своей манеры ходить он казался более высоким и худым, чем был на самом деле».

«Вы можете оценить сюжет по принципу «нравится — не нравится», можете найти орфографическую ошибку, но вряд ли сможете капнуть глубже».

Копнуть, господин писатель, член союза писателей. Капают валерьянку.

«…осторожно наполняя вино в бокал…»

Наполняя вином бокал.

«Хлопнула, заскрепев калитка».

Заскрипев! Проверочное слово «скрип», а не «скрепа», несмотря на известное пристрастие демоса к последней. Вдобавок пропущена запятая. И потом, калитка уже отскрипела, коли хлопает. «Заскрипела и хлопнула калитка» было бы точнее.

«Бессеребренница».

Бессребреница. Господа двоечники, когда вы научитесь пользоваться хотя бы словарём текстового редактора?

«Локаничность, точность в выборе образов и эпитетов, полная идейная законченность. Великолепно!»

Лаконичность.

«Если позволительно так сказать, то классность и мастерство на лицо».

Налицо.

Как видим, писатели XXI века, а заодно ценители таланта этих писателей орфографию в грош не ставят. От разрушения правописания сочинители переходят к словотворчеству, сближаясь, по-видимому, с футуристами:

«Прошу отнестись к нему серьёзно — поскольку данная информация предназначена конфединцеально авторам…»

Конфиденциально!

«…прочая экзенстиальная чушь…»

Экзистенциальная!

«…каково писателю или философу? Да ещё наделённого талантом…»

Наделённому! Несогласованные члены предложения — ещё одна типичная ошибка.

«…кроме одного художника, тоже изрядного выпивоху…»

Выпивохи!

«Читая современную литературу, у меня появляется мнение…»

«Глядя на эти доказательства, это даёт ему серьёзные основания думать…»

«Глядя со стороны, нам страшно везёт».

«Не доехав до места встречи, в его джип врезалась пулемётная очередь».

Ошибка шляпы (нелепое смешение двух действий: основного и дополнительного, ломка субъекта, подмена персонажа шляпой), высмеянная Антоном Чеховым в «Жалобной книге», дожила до наших дней и прекрасно себя чувствует.

Я обнаруживаю подобную ошибку примерно у каждого второго автора. Если б можно было применить к ошибкам определение «классические», я бы применил.

В наши печальные дни не только писатели или журналисты, но и те, кто взял на себя труд указывать им на ошибки и ляпы, пускают «шляпу» в народ. К примеру, один популярный деятель, ядовито критикующий литераторов за их ошибки, откровенничает на своём Youtube-канале:

«Читая такое, мне кажется, что я смотрю какую-то литературную раскраску».

Поправить легко: «Читая такое, я будто смотрю литературную раскраску».

Суть да дело, суть да дело — превратился в изувера!

«…вставляет палки в процесс».

Неудачная попытка стать Кафкой.

«…как лист осенний, гоняемый служебной необходимостью из огня да в полымя».

Пожар из осенних листьев.

«…окончательно изуверился в успехе».

Разуверившийся человек превратился в изувера.

«…негоже сумяшеся…»

Ничтоже сумняшеся.

«…язык зачесался повернуться к говорящим».

А представить описанное действие автору слабо? Уж не змеиный ли язык у персонажа?

Язык зачесался — фразеологизм. Когда язык «чешется», очень хочется что-то сказать. Повернуться — действие иного рода, относится к человеку, а не к его языку.

«…приложить некоторую долю находчивости в общении с ним, и терпения».

Правильно: «…проявить находчивость в общении с ним и запастись терпением». Две фразеологические ошибки в одном предложении.

«А пока суть да дело…»

Эта вольная замена компонента фразеологического сочетания настолько распространилась, что правильный вариант изжит почти повсеместно. Суд да дело!

Размашистый Ваня у фонтана жажды. Одно-единственное точное слово? Да что он понимал, ваш Флобер!

«Размашистый Ваня тоже скучать не давал».

Человек не может быть размашистым. Размашистый — это о движении. О жесте руки, о почерке.

«…ступни 46 размера в драных шлёпанцах тупо парили в пространстве».

Ступни могут парить остро? Или умно?

«…вспомнив стюардессу в самолёте, приторную, как те маленькие конфетки, которые она раздавала при взлёте».

Кто-то попробовал стюардессу на вкус?

«Жажда жизни хлестала…»

Жажда хлестала? Жажда ассоциируется не с потоком, а с иссушением. Вода может хлестать, а жажду обычно испытывают. Автор собирался сказать: «Жизнь бурлила, кипела», но решил соригинальничать и сгубил текст.

«…тысячи радуг раздвинут облака смешливыми <…> красками…»

Смешливыми? То есть такими красками, которые легко рассмешить?

Флобер учил Мопассана:

Какова бы ни была вещь, о которой вы заговорили, имеется ТОЛЬКО ОДНО СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ, ЧТОБЫ НАЗВАТЬ ЕЁ, ТОЛЬКО ОДИН ГЛАГОЛ, ЧТОБЫ ОБОЗНАЧИТЬ ЕЁ ДЕЙСТВИЕ, И ТОЛЬКО ОДНО ПРИЛАГАТЕЛЬНОЕ, ЧТОБЫ ЕЁ ОПРЕДЕЛИТЬ. И нужно искать до тех пор, пока не будут найдены это существительное, этот глагол и это прилагательное, и никогда не следует удовлетворяться приблизительным, никогда не следует прибегать к подделкам, даже удачным, к языковым фокусам, чтобы избежать трудностей.

Гадкое чувство течёт через рот. Количество, давшее новое качество

Чем больше тиражируется несуразицы и неряшливости в текстах, тем крепче становится привычка читателя к низкокачественным текстам. Копаясь в отбросах, он волей-неволей привыкает к грязи и гадости. Приходит и тот чёрный день, когда читатель начинает считать изыском в литературном меню и смакует прозу следующего содержания:

«Но помниться, что моей кошке никто не внушал, идей про скромность, как лучшее украшение, про то что «это» лучше делать в браке, так можно, про набивание себе цены, чтоб женился, и уж, вряд ли она догадывается о последствиях, виде потомства».

Иной автор, сам того не желая, удачно выражает отношение читателя к собственному сочинению:

«…гадкое чувство потекло через рот…»

Таковы последствия всеобщей нелюбви к языку. Язык вырождается и умирает.

2. Неважно, даже хуже. Где вы, художники?!

О чрезмерной красочности, об излишне частой выдаче определений и признаков, а заодно и о лексической самодеятельности, проявляющейся в подборе определений.

Прилагательные, причастия и наречия сами по себе вовсе не плохи. Они необходимы и занимают, как и прочие части речи, положенное место в морфологической системе. Но злоупотребление ими вредит речи точно так же, как алкоголь вредит здоровью.

«Мать была яркой женщиной».

«Ярко», «яркий» — главные красочные словечки, которые, в сущности, ничего не определяют и не дают никакого признака. Это всего лишь самодеятельная авторская характеристика, ярлычок, прилепленный к герою очерка или персонажу. «Ярко» уместно для уличного разговора, но не для прозы. Такими пустыми словечками сорят многие писатели и журналисты.

«Радужно-золотое сияние приближалось. Он инстинктивно зажмурился: сияние сузилось до размера луча, которым окулист смотрит глазное дно. Когда глаза привыкли, ему удалось разглядеть ослепительно-белую круглую площадку на самой верхотуре радужной лестницы. Это нерукотворность раскачивалась в небесной пустоте. Коряво взмахнув руками, как журавль-переросток…»

Чтобы продраться через заросли метафор, читателю потребуется мачете. Нет ни одного сравнения, создающего ясный образ. Вот бы посмотреть лучом, как журавль-переросток коряво машет руками!

«Вечерами отец музицировал дома. Руки его легко, как бабочки, порхали по клавишам и рождали музыку удивительную и прекрасную».

Удивительную… Прекрасную… Лубок! Пустой набор определений вместо точного описания, уникального образа. Ничего удивительного и прекрасного читатель, увы, не слышит. Автор не передал музыку словами, не решил творческую задачу.

Пустые определения опытного читателя оттолкнут. «Ярко», «прекрасно» — демонстрация дурного тона в литературе. У художников, говорил Чехов Бунину, «красочно» — бранное слово. Писателям следует взять пример с художников.

«В мягкозвучном шелесте согласных букв новорожденного…»; «И вот подходит с мягким шелестом автобус, выкрашенный тоже в соответствующий колер, с соответствующей формой на водителе…»; «Прошелестел повторный наждачный звук закрываемых на сумках молний и все погрузились в бодрое созерцание пробегающих за окошками видов».

Этот автор переел, видно, Бальмонта или других символистов, упражнявшихся в звуках и тоже бодро созерцавших, иной раз голышом с деревьев.

«Исступлённый, не поддающийся контролю жеребец нёсся под всадником как дикая громоподобная музыка»; «Так человек, изумлённо восстав ото сна, из тёплых, солнечных, населённых людьми долин вдруг попадает в края, где средь пустынных пространств громоздятся холодные мрачные пики исступлённого горя, а над ними сияют исступлённые чёрные звезды»; «Лицо Баярда, спокойное и бледное, напоминало гипсовую маску, омытую лёгкой волной отработанного неистовства…»

За такие сравнения, за такие определения полагается Нобелевка. Автор этого сочинения её получил.

«Из родившегося чуда обязательно появится новая грациозная тайна…»

Тайна не описана, не показана как волнующий, запоминающийся образ, её не видно, а между тем произвольно наделена автором эпитетом «грациозная». Стало быть, тайна сия стройна или изящна. Похожа на танцующую девушку? Ежели так, следовало бы этот танец, эту грацию показать, обрисовать. Определение растрачено впустую!

Вот образ, художественно запечатлённый прозаиком Николаем Никоновым (рассказ «Торфяник», сборник «Воробьиная ночь»):

В ясные апрельские полдни, когда всё разом темнело, будто от первого загара, весь торфяник дрожал и переливался в блеске, в сиянии бесчисленных ручьёв. Как ослепительно играло, дробилось в них вешнее солнышко! Как живо и весело голубела вода. И ступая по этим расплёсканным небесам, по облакам, плывущим подо мною, и перешагивая через тысячи тысяч солнц, я готов был кричать:

— Где вы, художники?!

Увы, на крик Николая Григорьевича отзовётся одно эхо. Современные лауреаты твёрдо стоят на своём:

«Младший учился неважно»; «Жили они неважно, даже хуже».

Продолжение следует

© Олег Чувакин, 2018—2020

Следующие статьи цикла:

Типичные ошибки начинающих авторов (продолжение).

Типичные ошибки начинающих авторов (часть третья).

Типичные ошибки начинающих авторов (окончание).

💝  1 435

Пост будет полезен, если вы редактор или хотите побыть в его шкуре.

Дано: текст. Казалось бы, что сложного? Почитай и сдавай. Но это не так.

Важно различать профессию редактора и корректора. Для корректора действительно достаточно почитать текст, починить запятушки, -тся и -ться, свериться с редполитикой. Но если вы гордо назвали себя редактором, придется мыслить шире.

Есть еще некоторая разница между текстом знакомого автора и нового. Давайте представим, что автор новый. Это сложнее.

В первую очередь проверьте текст на уникальность. Да-да, до того, как начали вычитывать. Как бы это странно ни звучало, но есть много желающих выдать чужие мысли за свои. В таком случае незачем тратить на это время.

Отвечает ли текст своей задаче

Хотели познакомить читателя с новым товаром. Все рассказали? Хотели сравнить несколько сервисов. Сравнение полное получилось? Хотели написать гайд, как отремонтировать утюг самостоятельно. Сможем это сделать по своим же советам? У каждого текста есть какая-то цель. И первое для редактора — проверить, отвечает ли текст этой цели. Кроме пользы для читателя, должна быть польза для того, кто текст заказал. Мы провели клиента по воронке? Ответили на его вопросы? Закрыли возражения?

Фактчекинг

Цифры, имена, данные. Пишет ли автор правду — это должен проверить редактор. Даже самого любимого и опытного автора стоит проверять. Он мог отвлечься, задуматься о своем и написать вместо 8000 символов — 800.

Все ли ссылки рабочие? Вся ли литература актуальна? Тоже сюда. Например, для написания медицинской статьи нельзя использовать источники старше 10 лет, а то и 5 лет, а для юридического текста даже данные двухмесячной давности могут устареть.

Структура

Когда автор пишет текст, ему все понятно. И после, кстати, тоже. Он знает тему, он поработал с информацией. Автор может не заметить, что текст слегка непоследовательный, что мысль тут и там повторилась, сначала была одна идея, потом уже другая. Редактор абстрагируется и ставит себя на место читателя: все ли понятно, нет ли нарушений в логике, доступное ли изложение?

Соответствие редполитике

Иногда у компаний есть собственная редполитика. Тогда нужно перепроверять текст и на соответствие ей. Крайне желательно редактору сделать собственную редполитику, прописать там основные моменты, правила, частые ошибки.

Вода и мусор

Что не несет смысла, что можно без потери удалить, нужно удалять. Для донесения нужной мысли достаточно двух предложений, а не двух абзацев? Безжалостно выжимаем воду.

Акценты

Да, автор может сам их расставить, подобрать изображения. Но именно редактор проверяет завершенность этого дела. Приятно ли смотреть на статью беглым взглядом, есть ли за что зацепиться, бросаются ли в глаза ключевые моменты? Если чего-то не хватает, это нужно добавить.

Благозвучность

Прочитайте текст вслух. Это правило хорошо работает и для редакторов, и для авторов. Споткнулись где-то? Срочно переделать.

Грамотность

Мелкие опечатки, ошибки по невнимательности — это может и случается с каждым. Если нет корректора, на помощь придут сервисы. Например, мы в студии пользуемся Орфограммкой. Еще один рабочий вариант — перечитать статью через какое-то время. Спокойно и внимательно.

Ошибки редактора

Самая распространенная ошибка редакторов, которую я встречала, — все исправить самому, не привлекать авторов. В пару текстов можно внести изменения. Но если вы планируете работать долго и продуктивно, лучше потратить какое-то время на комментарии, общение по проекту, рецензирование текстов и переписывание их. Через 2–3 итерации правок автор поймет, что от него хотят, узнает правила и начнет играть по ним. В итоге редактор будет экономить время. Это оправданная и разумная инвестиция.

Еще одна ошибка редактора — отредактировать хоть бы что-то. На самом деле задача редактора — выпустить хороший текст. Не вылизанный по непонятным критериям, не причесанный под субъективный вкус, а хороший текст, который отвечает своей задаче. Если редактор научил авторов писать такие тексты у себя в проекте, он хорошо потрудился и вполне себе может выполнять роль корректора за те же деньги. Но, конечно, это не значит, что тексты можно вообще не проверять. Иногда подвох случается там, где его совсем не ждешь. Поэтому всегда закладывайте время на правки и не начинайте работу над проектом в последний момент.

Еще рекомендую двойную вычитку. Если в текст вносишь много правок, легко пропустить знак, тавтологию, опечатку. Так что я всегда читаю тексты минимум дважды, а то и трижды.

Финальная проверка уникальности. Даже если изначально с текстом было все хорошо, после исправлений могут появиться сюрпризы. Важно не забыть все проверить)