What Is the Broken Window Fallacy?
The broken window fallacy is a parable that is sometimes used to illustrate the problem with the notion that going to war is good for a nation’s economy. Its wider message is that an event that seems to be beneficial for those immediately involved can have negative economic consequences for many others.
The broken window fallacy was first expressed by the 19th-century French economist Frederic Bastiat.
Key Takeaways
- The core of the broken window fallacy argues that spending money on items that have been destroyed does not lead to economic gain.
- The broken window fallacy suggests that an event can have unforeseen negative ripple effects if money is redirected to repairing broken items rather than to new goods and services.
- The theory suggests that a boost to one part of the economy can cause losses to other sectors of the economy.
- The parable used in the broken window fallacy illustrates the negative economic effects of going to war: money is diverted from creating consumer goods and services to creating weapons, and money is further spent on repairing the damages from a war.
Understanding the Broken Window Fallacy
In Bastiat’s tale, a boy breaks a window. The townspeople looking on decide that the boy has actually done the community a service because his father will have to pay the town’s glazier to replace the broken pane. The glazier will then spend the extra money on something else, jump-starting the local economy. The onlookers come to believe that breaking windows stimulates the economy.
Bastiat points out that further analysis exposes the fallacy. By forcing his father to pay for a window, the boy has reduced his father’s disposable income. His father will not be able to purchase new shoes or some other luxury goods. Productivity has also decreased, as the time the father spends dealing with the broken window could have been put to better use. Thus, the broken window might help the glazier, but at the same time, it robs other industries and reduces the amount spent on other goods.
Bastiat also noted that the townspeople should have regarded the broken window as a loss of some of the town’s real value. Moreover, replacing something that has already been purchased represents a maintenance cost, not a purchase of new goods, and maintenance doesn’t stimulate production. In short, Bastiat suggests that destruction doesn’t pay in an economic sense.
The War Economy
The broken window fallacy is often used to discredit the idea that going to war stimulates a country’s economy. As with the broken window, war causes resources and capital to be redirected from producing consumer goods and services to building weapons of war.
Moreover, post-war rebuilding will involve primarily maintenance costs and further depresses the production of consumer goods and services. The conclusion is that countries would be much better off not fighting at all.
Lost Sales Opportunities
The broken window fallacy also demonstrates the faulty conclusions of the onlookers. In considering the lucky glazier who will make some money repairing the window, they have forgotten about others who will be adversely affected, such as the shoemaker who has lost a sale because the money the father could’ve spent on new shows is now being spent on fixing a product that was already paid for.
Behavioral economists believe that consumers gain more satisfaction, known as utility, by spending money on new goods rather than on maintaining existing goods, even if the cost is higher. This is known as loss aversion or prospect theory.
In this sense, the fallacy comes from making a decision by looking only at the parties directly involved in the short term. Rather, Bastiat argues, we must look at all of those whose businesses will be impacted by the broken window.
The Bottom Line
The broken window fallacy argues that there is no economic gain from fixing the destruction caused by a certain event. Even though capital will be spent to repair any damages, that is only a maintenance cost that does not spur the economy in the long run, as it is not a true increase in economic output. The money and time spent on repairing damages could be spent on more productive goods and services. In war, resources are diverted to creating weapons as opposed to using those resources to invest in areas that could increase actual economic output.
Those interested in learning more about the broken window fallacy and other financial topics may want to consider enrolling in one of the best investing courses currently available.
a:
Ошибка разбитого окна была впервые выражена великим французским экономистом Фредериком Бастиатом. Бастиа использовал притчу о разбитом окне, чтобы указать, почему разрушение не приносит пользы экономике.
В рассказе Бастиа, сын мужчины ломает стекло, что означает, что человеку придется заплатить, чтобы заменить его. Наблюдатели рассматривают ситуацию и решают, что мальчик действительно сделал общину службой, потому что его отцу придется заплатить глазурью (ремонт окна), чтобы заменить сломанную панель. Затем стекольщик, по-видимому, тратит лишние деньги на что-то другое, начиная с местной экономики. (Для соответствующего чтения см. Основы экономики .)
Зрители приходят к выводу, что разрыв окон стимулирует экономику, но Бастиа указывает, что дальнейший анализ выявляет ошибочность. Разрушив окно, сын мужчины уменьшил располагаемый доход его отца, а это означает, что его отец не сможет купить новые ботинки или какое-либо другое роскошное благо. Таким образом, разбитое окно может помочь стекольщику, но в то же время оно лишает другие отрасли промышленности и уменьшает количество, затрачиваемое на другие товары. Более того, замена того, что уже было куплено, — это стоимость обслуживания, а не покупка действительно новых товаров, а обслуживание не стимулирует производство. Короче говоря, Бастит предполагает, что разрушение — и его затраты — не платят в экономическом смысле.
Ошибочность разбитого окна часто используется для дискредитации идеи о том, что войну стимулирует экономику страны. Как и в случае разбитого окна, война заставляет ресурсы и капитал направляться из отраслей, производящих товары в отрасли, которые разрушают вещи, что приводит к еще большему расходу. Согласно этой линии рассуждений, восстановление, которое происходит после войны, в основном связано с расходами на техническое обслуживание, а это означает, что странам было бы намного лучше не сражаться.
Ошибка разбитого окна также демонстрирует ошибочные выводы наблюдателей; только принимая во внимание человека со сломанным окном и глазурью, который должен его заменить, толпа забывает о пропавшей третьей стороне (например, обувщик). В этом смысле ошибочность заключается в принятии решения, рассматривая только стороны, непосредственно участвующие в краткосрочной перспективе, вместо того, чтобы рассматривать все стороны (прямо или косвенно), вовлеченные в краткосрочную и долгосрочную перспективу.
Для соответствующего чтения см. Макроэкономический анализ .
Советники: увеличьте свой список адресов электронной почты с помощью опционального окна | Электронная почта
Является мощной для общения с вашими финансовыми консультационными клиентами и перспективами воспитания. Вот несколько советов о том, как привлечь больше пользователей.
Что такое портфель? Это что-то, что я могу носить с собой?
Быстрый ответ на этот вопрос заключается в том, что портфель представляет собой совокупность акций, облигаций и / или других инвестиционных активов. Портфель может принадлежать человеку, группе людей или компании и может состоять из нескольких различных типов инвестиций (например, принадлежащих отдельным инвесторам) или сотен различных инвестиций (например, принадлежащих паевым инвестиционным фондам , пенсий и крупных компаний).
Что такое относительная стандартная ошибка?
Узнать, как отличить среднее, стандартное отклонение, стандартную ошибку и относительную стандартную ошибку в образцах статистического обследования.
- 2023
БАГ НА НЕВИДИМОСТЬ В ГРЭННИ! — Granny
Если вы читаете новости, вы, возможно, заметили, что журналисты и политики часто любят указывать, что стихийные бедствия, войны и другие разрушительные события могут стимулировать производство в экономике, поскольку они создают спрос на восстановление работы. Конечно, это может быть правдой в конкретных случаях, когда ресурсы (труд, капитал и т. Д.) В противном случае были бы безработными, но означает ли это, что бедствия экономически выгодны?
Политэконом 19-го века Фредерик Бастиа дал ответ на такой вопрос в своем эссе 1850 года «То, что видно, и то, что не видно». (Это было, конечно, переведено с французского «Се кувон и так далее»). Бастия рассуждает так:
Вы когда-нибудь были свидетелем гнева хорошего лавочника Джеймса Гудфеллоу, когда его небрежный сын случайно разбил стекло? Если вы присутствовали на такой сцене, то вы наверняка станете свидетелем того, что каждый из зрителей, даже если их было тридцать, с общего согласия, по-видимому, предлагал несчастному владельцу это неизменное утешение: «Это дует слабый ветер, который никому не дует. Все должны жить, и что будет с остеклением, если никогда не сломать стекла? »
Теперь эта форма соболезнования содержит целую теорию, которую будет хорошо продемонстрировать в этом простом случае, поскольку она точно такая же, как и та, которая, к несчастью, регулирует большую часть наших экономических институтов.
Предположим, что возмещение ущерба стоило шесть франков, и вы говорите, что авария приносит шесть штук в торговлю стекольщика — что она поощряет эту торговлю на сумму в шесть франков — я предоставляю ее; У меня нет ни слова, чтобы сказать против этого; Вы рассуждаете справедливо. Приходит стекольщик, выполняет свою задачу, получает шесть франков, потирает руки и благословляет небрежного ребенка. Все это то, что видно.
Но если, с другой стороны, вы придете к выводу, что, как это часто бывает, приходит к выводу, что разбивать окна — это хорошо, что оно заставляет циркулировать деньги и что результатом будет поощрение промышленности в целом. об этом вы заставите меня взывать: «Стоп! Ваша теория ограничена тем, что видно; она не учитывает то, что не видно».
Не видно, что, поскольку наш владелец магазина потратил шесть франков на одну вещь, он не может потратить их на другую. Не видно, что если бы у него не было окна для замены, он, возможно, заменил бы свои старые туфли или добавил бы другую книгу в свою библиотеку. Короче говоря, он каким-то образом использовал бы свои шесть франков, что предотвратило этот несчастный случай.
В этой притче тридцать человек, рассказывающих лавочнику, что разбитое окно — хорошая вещь, потому что он сохраняет занятость стекольщика, являются эквивалентом журналистов и политиков, которые говорят, что стихийные бедствия на самом деле являются экономическим благом. С другой стороны, точка зрения Бастиата заключается в том, что экономическая активность, создаваемая для стекольщика, составляет лишь половину картины, и поэтому ошибочно смотреть на выгоду для стекольщика в отдельности. Вместо этого, надлежащий анализ учитывает как тот факт, что бизнесу стекольщика оказывается помощь, так и тот факт, что деньги, использованные для оплаты стекольщика, тогда не доступны для какой-либо другой коммерческой деятельности, будь то покупка костюма, некоторых книг и т. Д.
Суть Бастиата, в некотором смысле, в том, что альтернативные издержки — если ресурсы не используются, они должны быть перенесены с одного вида деятельности на другой. Можно даже расширить логику Бастиата, чтобы усомниться в том, сколько чистой выгоды получает стекольщик в этом сценарии. Если время и энергия стекольщика конечны, то он, скорее всего, отвлекает свои ресурсы от других работ или приятных занятий, чтобы починить витрину лавочника. Чистая выгода стекольщика, по-видимому, все еще положительна, так как он решил починить окно, а не заниматься другими делами, но его благосостояние вряд ли увеличится на полную сумму, которую он заплатит владельцу магазина. (Точно так же ресурсы мастеров по костюмам и продавцам книг не обязательно будут простаивать, но они все равно будут терпеть убытки.)
Таким образом, вполне возможно, что экономическая активность, вытекающая из разбитого окна, просто представляет собой несколько искусственный переход от одной отрасли к другой, а не общий рост. Добавьте к этому расчету тот факт, что совершенно хорошее окно было разбито, и становится ясно, что разбитое окно может быть полезным для экономики в целом только при очень определенных обстоятельствах.
Так почему же люди настаивают на том, чтобы пытаться выдвинуть такой, казалось бы, ошибочный аргумент относительно разрушения и производства? Одно из возможных объяснений состоит в том, что они считают, что в экономике есть ресурсы, которые бездействуют, т. Е. Владелец магазина накапливал деньги под своим матрацем до того, как разбили окно, вместо того, чтобы покупать костюм или книги или что-то еще. Несмотря на то, что в этих обстоятельствах верно, что разбивка окна в краткосрочной перспективе приведет к увеличению производства, ошибочно предполагать, что эти условия не соблюдаются. Кроме того, всегда было бы лучше убедить лавочника потратить свои деньги на что-то ценное, не прибегая к уничтожению его собственности.
Интересно, что вероятность того, что разбитое окно может увеличить краткосрочное производство, подчеркивает вторичный момент, который Бастиат пытался сделать с помощью своей притчи, а именно, что существует важное различие между производством и богатством. Чтобы проиллюстрировать этот контраст, представьте себе мир, в котором все, что люди хотят потреблять, уже в изобилии — новое производство будет равно нулю, но вряд ли кто-то будет жаловаться. С другой стороны, общество без существующего капитала, вероятно, будет лихорадочно работать, чтобы делать вещи, но не будет очень рад этому. (Возможно, Бастиату следовало написать еще одну притчу о парне, который говорит: «Плохие новости в том, что мой дом разрушен. Хорошие новости в том, что у меня теперь есть работа по строительству домов».)
Таким образом, даже если разбить окно, чтобы увеличить производство в краткосрочной перспективе, этот акт не может максимизировать истинное экономическое благополучие в долгосрочной перспективе просто потому, что всегда будет лучше не разбивать окно и тратить ресурсы на создание ценных новых вещей, чем это разбить окно и потратить те же ресурсы, заменяя то, что уже существовало.
Если вы читаете новости, вы, возможно, заметили, что журналисты и политики часто любят указывать, что стихийные бедствия, войны и другие разрушительные события могут стимулировать производство в экономике, поскольку они создают спрос на восстановление работы. Конечно, это может быть правдой в конкретных случаях, когда ресурсы (труд, капитал и т. Д.) В противном случае были бы безработными, но означает ли это, что бедствия экономически выгодны?
Политэконом 19-го века Фредерик Бастиа дал ответ на такой вопрос в своем эссе 1850 года «То, что видно, и то, что не видно». (Это было, конечно, переведено с французского «Се кувон и так далее»). Бастия рассуждает так:
Вы когда-нибудь были свидетелем гнева хорошего лавочника Джеймса Гудфеллоу, когда его небрежный сын случайно разбил стекло? Если вы присутствовали на такой сцене, то вы наверняка станете свидетелем того, что каждый из зрителей, даже если их было тридцать, с общего согласия, по-видимому, предлагал несчастному владельцу это неизменное утешение: «Это дует слабый ветер, который никому не дует. Все должны жить, и что будет с остеклением, если никогда не сломать стекла? »
Теперь эта форма соболезнования содержит целую теорию, которую будет хорошо продемонстрировать в этом простом случае, поскольку она точно такая же, как и та, которая, к несчастью, регулирует большую часть наших экономических институтов.
Предположим, что возмещение ущерба стоило шесть франков, и вы говорите, что авария приносит шесть штук в торговлю стекольщика — что она поощряет эту торговлю на сумму в шесть франков — я предоставляю ее; У меня нет ни слова, чтобы сказать против этого; Вы рассуждаете справедливо. Приходит стекольщик, выполняет свою задачу, получает шесть франков, потирает руки и благословляет небрежного ребенка. Все это то, что видно.
Но если, с другой стороны, вы придете к выводу, что, как это часто бывает, приходит к выводу, что разбивать окна — это хорошо, что оно заставляет циркулировать деньги и что результатом будет поощрение промышленности в целом. об этом вы заставите меня взывать: «Стоп! Ваша теория ограничена тем, что видно; она не учитывает то, что не видно».
Не видно, что, поскольку наш владелец магазина потратил шесть франков на одну вещь, он не может потратить их на другую. Не видно, что если бы у него не было окна для замены, он, возможно, заменил бы свои старые туфли или добавил бы другую книгу в свою библиотеку. Короче говоря, он каким-то образом использовал бы свои шесть франков, что предотвратило этот несчастный случай.
В этой притче тридцать человек, рассказывающих лавочнику, что разбитое окно — хорошая вещь, потому что он сохраняет занятость стекольщика, являются эквивалентом журналистов и политиков, которые говорят, что стихийные бедствия на самом деле являются экономическим благом. С другой стороны, точка зрения Бастиата заключается в том, что экономическая активность, создаваемая для стекольщика, составляет лишь половину картины, и поэтому ошибочно смотреть на выгоду для стекольщика в отдельности. Вместо этого, надлежащий анализ учитывает как тот факт, что бизнесу стекольщика оказывается помощь, так и тот факт, что деньги, использованные для оплаты стекольщика, тогда не доступны для какой-либо другой коммерческой деятельности, будь то покупка костюма, некоторых книг и т. Д.
Суть Бастиата, в некотором смысле, в том, что альтернативные издержки — если ресурсы не используются, они должны быть перенесены с одного вида деятельности на другой. Можно даже расширить логику Бастиата, чтобы усомниться в том, сколько чистой выгоды получает стекольщик в этом сценарии. Если время и энергия стекольщика конечны, то он, скорее всего, отвлекает свои ресурсы от других работ или приятных занятий, чтобы починить витрину лавочника. Чистая выгода стекольщика, по-видимому, все еще положительна, так как он решил починить окно, а не заниматься другими делами, но его благосостояние вряд ли увеличится на полную сумму, которую он заплатит владельцу магазина. (Точно так же ресурсы мастеров по костюмам и продавцам книг не обязательно будут простаивать, но они все равно будут терпеть убытки.)
Таким образом, вполне возможно, что экономическая активность, вытекающая из разбитого окна, просто представляет собой несколько искусственный переход от одной отрасли к другой, а не общий рост. Добавьте к этому расчету тот факт, что совершенно хорошее окно было разбито, и становится ясно, что разбитое окно может быть полезным для экономики в целом только при очень определенных обстоятельствах.
Так почему же люди настаивают на том, чтобы пытаться выдвинуть такой, казалось бы, ошибочный аргумент относительно разрушения и производства? Одно из возможных объяснений состоит в том, что они считают, что в экономике есть ресурсы, которые бездействуют, т. Е. Владелец магазина накапливал деньги под своим матрацем до того, как разбили окно, вместо того, чтобы покупать костюм или книги или что-то еще. Несмотря на то, что в этих обстоятельствах верно, что разбивка окна в краткосрочной перспективе приведет к увеличению производства, ошибочно предполагать, что эти условия не соблюдаются. Кроме того, всегда было бы лучше убедить лавочника потратить свои деньги на что-то ценное, не прибегая к уничтожению его собственности.
Интересно, что вероятность того, что разбитое окно может увеличить краткосрочное производство, подчеркивает вторичный момент, который Бастиат пытался сделать с помощью своей притчи, а именно, что существует важное различие между производством и богатством. Чтобы проиллюстрировать этот контраст, представьте себе мир, в котором все, что люди хотят потреблять, уже в изобилии — новое производство будет равно нулю, но вряд ли кто-то будет жаловаться. С другой стороны, общество без существующего капитала, вероятно, будет лихорадочно работать, чтобы делать вещи, но не будет очень рад этому. (Возможно, Бастиату следовало написать еще одну притчу о парне, который говорит: «Плохие новости в том, что мой дом разрушен. Хорошие новости в том, что у меня теперь есть работа по строительству домов».)
Таким образом, даже если разбить окно, чтобы увеличить производство в краткосрочной перспективе, этот акт не может максимизировать истинное экономическое благополучие в долгосрочной перспективе просто потому, что всегда будет лучше не разбивать окно и тратить ресурсы на создание ценных новых вещей, чем это разбить окно и потратить те же ресурсы, заменяя то, что уже существовало.
Содержание
- Непреднамеренные последствия
- Ключевые выводы
- Военная экономика
- Упущенные возможности продаж
Заблуждение о разбитом окне — это притча, которая иногда используется, чтобы проиллюстрировать проблему с представлением о том, что война полезна для экономики страны. Его более широкий смысл заключается в том, что событие, которое кажется полезным для тех, кто непосредственно участвует, может иметь негативные экономические последствия для многих других.
Заблуждение о разбитом окне было впервые высказано французским экономистом 19 века Фредериком Бастиа.
Непреднамеренные последствия
В сказке Бастиа мальчик разбивает окно. Горожане, смотрящие на них, решают, что мальчик действительно оказал обществу услугу, потому что его отцу придется заплатить городскому стекольщику, чтобы тот заменил разбитое стекло. Затем стекольщик потратит дополнительные деньги на что-то другое, что даст толчок местной экономике. Зрители приходят к выводу, что разбивание окон стимулирует экономику.
Ключевые выводы
- Ошибка разбитого окна предполагает, что экономическое событие может иметь непредвиденные и негативные волновые эффекты.
- Подъем в одной части экономики может нанести ущерб другим секторам экономики.
- Притча использовалась, чтобы проиллюстрировать отрицательные экономические последствия войны.
Бастиа указывает, что дальнейший анализ раскрывает заблуждение. Заставив отца заплатить за окно, мальчик сократил располагаемый доход отца. Его отец не сможет покупать новую обувь или другие предметы роскоши. Таким образом, разбитое окно может помочь стекольщику, но в то же время оно грабит другие отрасли и сокращает расходы на другие товары.
Бастиа также отметил, что горожане должны были расценить разбитое окно как потерю некоторой реальной ценности города.
Более того, замена того, что уже было куплено, представляет собой затраты на обслуживание, а не покупку новых товаров, а обслуживание не стимулирует производство.
Короче говоря, Бастиа предполагает, что разрушение не окупается с экономической точки зрения.
Военная экономика
Заблуждение о разбитом окне часто используется для дискредитации идеи о том, что война стимулирует экономику страны. Как и в случае с разбитым окном, война заставляет ресурсы и капитал перенаправляться с производства потребительских товаров и услуг на создание оружия войны.
Война выкачивает ресурсы и капитал, используемые для производства потребительских товаров, и переключает их на производство оружия.
Более того, послевоенное восстановление потребует в первую очередь затрат на техническое обслуживание и еще больше снизит производство потребительских товаров и услуг. Напрашивается вывод, что странам было бы намного лучше вообще не воевать.
Упущенные возможности продаж
Ошибка разбитого окна также демонстрирует ошибочные выводы зрителей. Рассматривая удачливого стекольщика, который заработает немного денег на ремонте окна, они забыли о других, которые пострадают от этого, например, о сапожнике, потерявшем продажу.
В этом смысле ошибка возникает из-за того, что при принятии решения учитываются только стороны, непосредственно участвующие в краткосрочной перспективе. Скорее, утверждает Бастиа, мы должны обратить внимание на всех тех, чей бизнес пострадает от разбитого окна. Эта концепция также применяется к недавней программе «Деньги за драндулет».
Содержание
- Ошибка разбитого окна. Новые сектора и индустрия гостеприимства
- Экономика может помочь вам увидеть то, чего вы не видите
Некоторые говорят, что с коронавирусом появляются новые сектора. Но, с другой стороны, мы уничтожаем того, кто десятилетиями создавал богатство и рабочие места, — отельера или ресторатора. Возможно, решение состоит в том, чтобы спасти его, чтобы он помог нам, когда это закончится. Ошибка разбитого окна актуальна.
В 1850 году Фредерик Бастиа написал эссе, в котором объяснил ошибку разбитого окна. В нем он показал, что в экономике самое разрушительное — это то, чего не видят. Сегодня, с COVID-19, мы должны ее вспомнить. Эта ситуация затронет гостиничный сектор, и это очень важно во многих странах мира. Испания и Италия являются яркими примерами. По этим причинам следует провести серьезные исследования, чтобы позволить ему как можно скорее выздороветь. Это срочно.
Ошибка разбитого окна. Новые сектора и индустрия гостеприимства
Кратко объясним известное заблуждение. Представьте себе, что в вымышленном обществе ребенок разбивает стекло бизнеса. Вскоре начинается ряд экспертов, которые расскажут о преимуществах этого закона. Торговец должен купить еще один, и это принесет пользу стекольщику, производству, занятости и экономическому росту. Но Бастиа объяснил, что в экономике самый разрушительный эффект — тот, которого не видно …
Этот французский законодатель и экономист привел в пример того портного, у которого купец не мог купить новый костюм. Деньги, которые являются очень редким товаром, должны были быть использованы для ремонта окна. Это было более срочно. Однако положительное влияние на этого портного могло быть намного больше, чем у стекольщика, поскольку оно началось не с предыдущего разрушения. В конечном счете, наиболее вероятно, что общество (в целом) понесло бы убытки, особенно ценность разбитого окна. Бесполезное разрушение никогда не приносит прибыли.
Новые развивающиеся отрасли, стекольщик
На заре эпидемии коронавируса такие сектора, как технологии, переживают беспрецедентный рост. Важность виртуальных отношений возросла, превзойдя прогнозы, существовавшие до этого кризиса. На личном уровне видеоконференцсвязь часто используется из-за карантина. В трудовых отношениях о дистанционной работе или телемедицине говорят как о системах, которые остались навсегда.
Таким образом, похоже, что эти компании в конечном итоге извлекут выгоду из этой ситуации. Конечно, также будут включены те, которые позволяют совершать покупки в Интернете или управлять услугами по доставке еды. Не могут отсутствовать крупные компании в сфере распределения продуктов питания. Среди прочих у нас есть Amazon, Uber Eats, Alibaba, Carrefour … Что интересно, мы видим, что практически все они являются крупными транснациональными корпорациями.
Продолжая заблуждение, объясненное Бастиа, это будут стекольщики. Эта часть ваших продаж происходит в результате несчастного случая. Вирус (COVID-19) разбил окно, и это необходимо исправить, потому что в этом случае это человеческие жизни, а это прежде всего. Эти крупные победители, конечно, сегодня создают много рабочих мест и создают богатство. Кажется, это не так уж плохо, не так ли? Не было бы, если бы на всех были деньги, и это не так.
Гостиничный сектор, портной
Гостиничный сектор составляет чуть более 7% ВВП и такой же процент занятости в Испании. В Мексике он обеспечивает 2% ВВП и создает более 800 000 рабочих мест. В Колумбии они достигают одного миллиона занятых. Это не только досуг, это прежде всего богатство и занятость. Кроме того, значительная часть этой работы является неквалифицированной, а это означает, что будет очень трудно найти альтернативу тем, кто останется безработным.
Мы показываем средние годовые расходы на рестораны и отели на семью в Испании. Помните, что доллар равен 0,91 евро. Мы видим, что даже во время рецессии (2008–2013 гг.), Когда скорость колебаний была отрицательной, ее минимум составлял чуть более 2 000 евро в год. Его максимальная сумма составила более 3000 евро. Тенденция, да, снижается, и это подчеркивает деликатную ситуацию в секторе. Мы также включаем добавленную стоимость, которую этот сектор создает в Аргентине. В этом случае тенденция, кажется, увеличивается, хотя к 2016 году она стабилизируется. Оба являются двумя яркими примерами важности столбцов.
Кроме того, в Мексике Франсиско Фернандес Алонсо считает, что предприятия общественного питания потеряли до 90% своей прибыли, а 50 000 магазинов и 280 000 рабочих находятся в опасности. Этот человек является президентом Национальной палаты ресторанной и приправленной пищевой промышленности (Canirac). Он знает, о чем говорит.
Даже символическая компания в Мексике, группа Modelo и ее пиво Corona, страдает от последствий этого вируса. Кроме того, эта золотая жидкость широко потребляется во всем мире и является очень надежным индикатором развития ресторанного сектора. В Испании ассоциация компаний-производителей предупредила, что 67% спроса приходится на бары. Мы можем экстраполировать это на другие страны, и у нас будет глобальное представление о проблеме.
Все это усугубляется тем, что эти заведения тесно связаны с туризмом. Это еще один двигатель экономики упомянутых стран. Этот последний график показывает общие расходы иностранных посетителей в Мексике. Видно, что, хотя в исследуемый период он имеет небольшой наклон вниз, он более чем значительный. Также очень необходимо в экономике этой страны.
Но это еще не все. Гастрономический или энологический туризм (Испания, Италия, Франция и даже Чили) пережил годы надежды. Наконец-то казалось, что кризис 2008 года остался позади. Вот почему необходимо искать альтернативы, которые позволят им выжить в ситуации, которая их разрушает. Потому что они могут оказаться теми, кто в конечном итоге поможет нам другим. Фактически, они делали это десятилетиями, и не только из-за того, что мы хорошо проводим с ними время.
Экономика может помочь вам увидеть то, чего вы не видите
Экономика — это великое, о чем забывают в системе образования. Фактически, это одна из причин того, что сайт был Economy-Wiki.com. Многие по-прежнему считают, что государство может дать «машину для зарабатывания денег» неограниченным образом и что мы на первом месте. Однако в конечном итоге этот долг выплачивается за счет увеличения безработицы и меньшего количества пособий. больше бедности, и это не поможет продвинуться вперед. Кроме того, не будем забывать, что кризисы порождают человеческие драмы. Никакой другой нам не подходит.
Этот коронавирус (потому что были и другие), названный COVID-19, поставил нас в затруднительное положение. Следует ли нам инвестировать в технологии и «Интернет« для всех »или направить усилия на помощь заведениям гостеприимства? Следует ли нам воспользоваться возможностью, чтобы запустить тот «зеленый курс» или зеленый пакт, который предлагает Европа, и, таким образом, воспользоваться этим, чтобы «остановить» этот массовый туризм, который наносит такой большой ущерб окружающей среде?
Есть секторы, которые зарабатывают на эпидемии, которая пройдет. Но мы не знаем, останется ли это богатство надолго или это пузырь, который позже сдуется. Ресторанный сектор может принести новые богатства и рабочие места. Как и в случае с ошибкой разбитого окна, другой, стекольщик получает прибыль от предыдущего разрушения, но не портной. Не следует ли нам также беспокоиться о последнем?