Ошибка черного лебедя

From Wikipedia, the free encyclopedia

The black swan theory or theory of black swan events is a metaphor that describes an event that comes as a surprise, has a major effect, and is often inappropriately rationalized after the fact with the benefit of hindsight. The term is based on an ancient saying that presumed black swans did not exist, until they were discovered in Australia in 1697, and it then became reinterpreted to mean an unforeseen and consequential event.^[1]

The theory was developed by Nassim Nicholas Taleb, starting in 2001, to explain:

1. The disproportionate role of high-profile, hard-to-predict, and rare events that are beyond the realm of normal expectations in history, science, finance, and technology.
2. The non-computability of the probability of consequential rare events using scientific methods (owing to the very nature of small probabilities).
3. The psychological biases that blind people, both individually and collectively, to uncertainty and the substantial role of rare events in historical affairs.

Taleb’s «black swan theory» refers only to unexpected events of large magnitude and consequence and their dominant role in history. Such events, considered extreme outliers, collectively play vastly larger roles than regular occurrences.^[2]: xxi More technically, in the scientific monograph «Silent Risk»,^[3] Taleb mathematically defines the black swan problem as «stemming from the use of degenerate metaprobability».^[3]

Background[edit]

The phrase «black swan» derives from a Latin expression; its oldest known occurrence is from the 2nd-century Roman poet Juvenal’s characterization in his Satire VI of something being «rara avis in terris nigroque simillima cygno» («a rare bird in the lands and very much like a black swan»).^{[4]: 165 [5][6]} When the phrase was coined, the black swan was presumed not to exist. The importance of the metaphor lies in its analogy to the fragility of any system of thought. A set of conclusions is potentially undone once any of its fundamental postulates is disproved. In this case, the observation of a single black swan would be the undoing of the logic of any system of thought, as well as any reasoning that followed from that underlying logic.

Juvenal’s phrase was a common expression in 16th century London as a statement of impossibility.^[7] The London expression derives from the Old World presumption that all swans must be white because all historical records of swans reported that they had white feathers.^[8] In that context, a black swan was impossible or at least nonexistent.

However, in 1697, Dutch explorers led by Willem de Vlamingh became the first Europeans to see black swans, in Western Australia.^{[citation needed]} The term subsequently metamorphosed to connote the idea that a perceived impossibility might later be disproven. Taleb notes that in the 19th century, John Stuart Mill used the black swan logical fallacy as a new term to identify falsification.^[9]

Black swan events were discussed by Nassim Nicholas Taleb in his 2001 book Fooled By Randomness, which concerned financial events. His 2007 book The Black Swan extended the metaphor to events outside of financial markets. Taleb regards almost all major scientific discoveries, historical events, and artistic accomplishments as «black swans»—undirected and unpredicted. He gives the rise of the Internet, the personal computer, World War I, the dissolution of the Soviet Union, and the September 11, 2001 attacks as examples of black swan events.^{[2]: prologue}

Taleb asserts:^[10]

What we call here a Black Swan (and capitalize it) is an event with the following three attributes.

First, it is an outlier, as it lies outside the realm of regular expectations, because nothing in the past can convincingly point to its possibility. Second, it carries an extreme ‘impact’. Third, in spite of its outlier status, human nature makes us concoct explanations for its occurrence after the fact, making it explainable and predictable.

I stop and summarize the triplet: rarity, extreme ‘impact’, and retrospective (though not prospective) predictability. A small number of Black Swans explains almost everything in our world, from the success of ideas and religions, to the dynamics of historical events, to elements of our own personal lives.

Identifying[edit]

Based on the author’s criteria:

1. The event is a surprise (to the observer).
2. The event has a major effect.
3. After the first recorded instance of the event, it is rationalized by hindsight, as if it could have been expected; that is, the relevant data were available but unaccounted for in risk mitigation programs. The same is true for the personal perception by individuals.

According to Taleb, as it was expected with great certainty that a global pandemic would eventually take place, the COVID-19 pandemic is not a black swan, but is considered to be a white swan; such an event has a major effect, but is compatible with statistical properties.^[11][12]

Coping with black swans[edit]

The practical aim of Taleb’s book is not to attempt to predict events which are unpredictable, but to build robustness against negative events while still exploiting positive events. Taleb contends that banks and trading firms are very vulnerable to hazardous black swan events and are exposed to unpredictable losses. On the subject of business, and quantitative finance in particular, Taleb critiques the widespread use of the normal distribution model employed in financial engineering, calling it a Great Intellectual Fraud. Taleb elaborates the robustness concept as a central topic of his later book, Antifragile: Things That Gain From Disorder.

In the second edition of The Black Swan, Taleb provides «Ten Principles for a Black-Swan-Robust Society».^{[2]: 374–78 [13]}

Taleb states that a black swan event depends on the observer. For example, what may be a Black Swan surprise for a turkey is not a Black Swan surprise to its butcher; hence the objective should be to «avoid being the turkey» by identifying areas of vulnerability in order to «turn the Black Swans white».^[14]

Epistemological approach[edit]

Taleb’s black swan is different from the earlier philosophical versions of the problem, specifically in epistemology, as it concerns a phenomenon with specific empirical and statistical properties which he calls, «the fourth quadrant».^[15]

Taleb’s problem is about epistemic limitations in some parts of the areas covered in decision making. These limitations are twofold: philosophical (mathematical) and empirical (human-known) epistemic biases. The philosophical problem is about the decrease in knowledge when it comes to rare events because these are not visible in past samples and therefore require a strong a priori (extrapolating) theory; accordingly, predictions of events depend more and more on theories when their probability is small. In the «fourth quadrant», knowledge is uncertain and consequences are large, requiring more robustness.^{[citation needed]}

According to Taleb, thinkers who came before him who dealt with the notion of the improbable (such as Hume, Mill, and Popper) focused on the problem of induction in logic, specifically, that of drawing general conclusions from specific observations.^[16] The central and unique attribute of Taleb’s black swan event is that it is high-profile. His claim is that almost all consequential events in history come from the unexpected – yet humans later convince themselves that these events are explainable in hindsight.^{[citation needed]}

One problem, labeled the ludic fallacy by Taleb, is the belief that the unstructured randomness found in life resembles the structured randomness found in games. This stems from the assumption that the unexpected may be predicted by extrapolating from variations in statistics based on past observations, especially when these statistics are presumed to represent samples from a normal distribution. These concerns often are highly relevant in financial markets, where major players sometimes assume normal distributions when using value at risk models, although market returns typically have fat tail distributions.^[17]

Taleb said:^[10]

I don’t particularly care about the usual. If you want to get an idea of a friend’s temperament, ethics, and personal elegance, you need to look at him under the tests of severe circumstances, not under the regular rosy glow of daily life. Can you assess the danger a criminal poses by examining only what he does on an ordinary day? Can we understand health without considering wild diseases and epidemics? Indeed the normal is often irrelevant. Almost everything in social life is produced by rare but consequential shocks and jumps; all the while almost everything studied about social life focuses on the ‘normal,’ particularly with ‘bell curve’ methods of inference that tell you close to nothing. Why? Because the bell curve ignores large deviations, cannot handle them, yet makes us confident that we have tamed uncertainty. Its nickname in this book is GIF, Great Intellectual Fraud.

More generally, decision theory, which is based on a fixed universe or a model of possible outcomes, ignores and minimizes the effect of events that are «outside the model». For instance, a simple model of daily stock market returns may include extreme moves such as Black Monday (1987), but might not model the breakdown of markets following the September 11, 2001 attacks. Consequently, the New York Stock Exchange and Nasdaq exchange remained closed till September 17, 2001, the most protracted shutdown since the Great Depression.^[18] A fixed model considers the «known unknowns», but ignores the «unknown unknowns», made famous by a statement of Donald Rumsfeld.^[19] The term «unknown unknowns» appeared in a 1982 New Yorker article on the aerospace industry, which cites the example of metal fatigue, the cause of crashes in Comet airliners in the 1950s.^[20]

Deterministic chaotic dynamics reproducing the Black Swan Event have been researched in economics.^[21] That is in agreement with Taleb’s comment regarding some distributions which are not usable with precision, but which are more descriptive, such as the fractal, power law, or scalable distributions and that awareness of these might help to temper expectations.^[22] Beyond this, Taleb emphasizes that many events simply are without precedent, undercutting the basis of this type of reasoning altogether.^{[citation needed]}

Taleb also argues for the use of counterfactual reasoning when considering risk.^{[10]: p. xvii [23]}

See also[edit]

References[edit]

Bibliography[edit]

• Taleb, Nassim Nicholas (2010) [2007], The Black Swan: The Impact of the Highly Improbable (2nd ed.), London: Penguin, ISBN 978-0-14103459-1, retrieved 26 February 2017.
• Taleb, Nassim Nicholas (September 2008), «The Fourth Quadrant: A Map of the Limits of Statistics», Third Culture, The Edge Foundation, retrieved 23 May 2012.
• The U.S. response to NEOs- avoiding a black swan event

External links[edit]

• McGee, Suzanne (5 December 2012), Black Swan Stocks Could Make Your Portfolio a Turkey, Fiscal Times, CNBC, retrieved 20 January 2016.

Автор «Черного лебедя» назвал ошибку антипрививочников и майнеров

Нассим Талеб назвал ошибочным следование фразе «что тебя не убивает, то делает сильнее»

Многие совершили ошибку, прочитав книгу «Антихрупкость» и вооружившись лозунгом «что тебя не убивает, делает тебя сильнее», это неверная трактовка, заявил автор книги. Он раскритиковал людей, которые решили игнорировать COVID-19

Майнеры криптовалют, скептики в отношении вакцин, венчурные капиталисты неверно трактовали идею об «антихрупкости»; эта концепция предполагает, что система улучшает свои показатели и процветает в ответ на стресс, хаос, потрясения и нестабильность. Такую мысль выразил сам автор понятия «антихрупкость», публицист, экономист Нассим Талеб, пишет Bloomberg.

«Та же группа людей, которые читали [книгу] «Антихрупкость» и думали: «Эй, знаешь, то, что тебя не убивает, делает тебя сильнее. Давайте заразимся COVID. И давайте проигнорируем COVID, это сделает нас сильнее», — сказал он в эфире подкаста Odd Lots.

Талеб признал, что ошибся, когда изучал устройство биткоина, не приняв во внимание тот факт, что криптовалюта неустойчива и зависит от продолжения работы майнеров, тогда как золото останется золотом даже спустя тысячелетие.

Талеб также счел, что венчурный капитал демонстрирует признаки финансовой пирамиды, а многие лидеры в этой сфере «чувствуют, что общество им что-то должно, потому что мы пользуемся iPhone». «Они считают, что если мы пользуемся iPhone, то мы им чем-то обязаны и должны выручить их, если потребуется», — рассказал экономист.

Талеб является автором понятия «черный лебедь», описанного им в книге «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости». В ней экономист писал, что почти все события, имевшие значительное влияние на глобальную политику, жизнь людей и рынки, были совершенно непредсказуемыми.

«Логика «Черного лебедя» делает то, чего вы не знаете, гораздо более важным, чем то, что вы знаете. Учтите, что многие «Черные лебеди» могут быть вызваны и усугублены их неожиданностью», — писал он в статье для The New York Times. В ней он предложил в качестве примера вспомнить о терактах 11 сентября 2001 года в США, указав, что если бы теракты можно было предугадать, то истребители кружили бы в небе над башнями-близнецами, самолеты оборудовали бы пуленепробиваемыми дверьми.

The Times называла Талеба самым выдающимся мыслителем современности.

Теория черного лебедя рассматривает события, которые происходят достаточно редко и наступление которых спрогнозировать невозможно. Вместе с тем, такие события имеют значительные последствия для истории.

Все прогнозы, в том числе и экономические, опираются на статистику. Тем не менее, иногда случаются такие явления, которые могут перечеркнуть все прогнозы и заставят строить совершенно новую модель поведения в условиях резко изменившейся ситуации. В этой статье мы поговорим о понятии «черный лебедь», а также о том, как быть максимально готовыми к непредсказуемым событиям. Кроме того, рассмотрим примеры «черных лебедей», которые могут сыграть на руку при определенных обстоятельствах.

Суть теории черного лебедя

Итак, любая теория состоит из исследований и закономерностей, которые формировались в течение долгого времени. Примеров можно привести множество из разных сфер нашей жизни. Например, существует утверждение, что экономика развивается семилетними циклами. В конце каждого цикла наблюдается подъем, затем – спад, после которого требуется пара лет на восстановление. В следующие 4-5 лет ситуация стабилизируется, доходы населения растут, после чего возрастает вероятность рецессии. Это – закономерность, которая наблюдается в течение нескольких десятилетий. Погрешности (плюс-минус год), конечно, присутствуют, но они не столь существенны.

Теория черного лебедя – это осознание того, что не все явления изучены досконально, и всегда есть вероятность наступления такого события, которое полностью изменит ход истории. Примеров, опять-таки, можно привести много: войны, природные катаклизмы, эпидемии, террористические акты, финансовые кризисы и др. Однако такие события не обязательно должны быть отрицательными. К «черным лебедям» также можно отнести и изобретение сотовой связи, интернета, выход в космос, появление криптовалют и многое другое.

Кроме того, если посмотреть на вышеуказанные события постфактум (через несколько лет), то кажется, будто их наступление было вполне закономерно. Это объясняется тем, что непредсказуемые ранее явления изучаются с разных сторон: что предшествовало, какие были допущены ошибки в прогнозах, насколько люди были готовы к наступлению события и др.

Таким образом, читая учебник по истории, мы думаем, что Первая мировая война была абсолютно предсказуемым явлением. Но для того времени она являлась «черным лебедем». Множество книг написано и о Великой депрессии 1929-1933 годов. Если выстроить все предшествующие события в хронологической последовательности и привести наиболее яркие факты, свидетельствующие о приближении кризиса, на которые в то время не обращалось должного внимания, то складывается вполне убедительная и понятная картина.

Причин наступления Великой депрессии несколько: перепроизводство, сначала увеличение, а затем резкое сокращение денежной массы, Первая мировая война, а также бум на фондовой бирже, когда для покупки акций использовались заемные средства. Но тогда никто не мог предвидеть последствий совокупности всех этих факторов, которые были связаны между собой. Из-за того, что трудно увидеть эти самые связи, люди оказываются не готовы к тем или иным форс-мажорным обстоятельствам.

Почему теория носит название «черных лебедей»

В средневековой Европе отрицался сам факт существования черных лебедей, потому что их никто не видел. Утверждение, что лебеди не могут быть другого цвета, кроме белого, было очевидным и бесспорным, пока голландский исследователь Виллем де Вламинк не съездил с экспедицией в Австралию. После этой поездки Европу облетела новость, что лебеди черного цвета все-таки существуют.

К «черным лебедям» можно отнести все крупные достижения в области науки, искусства, медицины, значимые политические события, природные явления, повлекшие экономические последствия и др.

Критерии события от Нассима Талеба

Нассим Талеб, американский писатель и финансист ливанского происхождения, выделяет три основных критерия события, называемого «черным лебедем», в своей одноименной книге:

1. Событие является непредсказуемым для экспертов.
2. Событие имеет значимые последствия.
3. В ретроспективе событие имеет вполне рациональное объяснение.

Теория черного лебедя отмечает, что любой прогноз, любые статистические исследования – это недостаточные основания для принятия важных решений на политическом и экономическом уровне. Человек неспособен прогнозировать будущее, а уверенность, основанная на данных, полученных по результатам за прошедшее время, может иметь пагубные последствия.

Примеры событий типа «черный лебедь»

Приведем несколько примеров событий, которые подходят под понятие «черного лебедя»:

• начало Первой и Второй мировых войн;

• Великая депрессия 1929-1933 гг.;

• первый полет Гагарина в космос;

• развал СССР;

• отставка президента России Ельцина 31 декабря 2000 года;

• события 11 сентября 2001 года в Америке;

• финансовые кризисы 2008 и 2014 гг.;

• землетрясение 2011 года в Японии;

• распространение коронавирусной инфекции и др.

В качестве положительных явлений можно привести такие примеры, как изобретение радио, телевидения и интернета, мобильной связи. В области медицины – появление антибиотиков, возможностей искусственного оплодотворения, уникальные операции по пересадке органов и др. Из достижений искусства можно привести множество мировых шедевров живописи, литературы и музыки, а в качестве современного примера – кино и совершенствование цифровых технологий.

Применить три критерия теории черных лебедей Нассима Талеба можно ко всем этим событиям: они являлись непредсказуемыми, оказали огромное влияние на дальнейшую жизнь людей и объяснимы постфактум.

Возьмем, например, такой пример, как появление мобильных телефонов:

1. В 60-70 годах прошлого века мало кто мог предсказать, что будут существовать такие устройства, которые можно носить с собой и быть на связи независимо от местоположения.
2. В наше время невозможно представить свою повседневную жизнь без мобильной связи.
3. В ретроспективе появление беспроводных телефонов вполне объяснимо: уже давно существуют телефоны стационарные, поэтому логично, что в дальнейшем это изобретение будет усовершенствовано.

Можно ли застраховать себя от негативных последствий «черных лебедей»

Вполне естественно, что возникает вопрос: можно ли быть готовым к наступлению таких непредсказуемых событий и обезопасить себя от негативных последствий?

Здесь мы не будем подробно говорить о таких событиях, как войны, катастрофы, эпидемии, террористические акты и природные явления. О правилах поведения в таких ситуациях существуют специальные пособия. Если следовать рекомендациям, можно сделать максимум для спасения себя и своих близких.

Мы поговорим о финансовых кризисах. Существует понятие риск-менеджмента, которому уделяется большое внимание при составлении инвестиционного портфеля, оформлении кредита, приобретению недвижимости и других финансовых операциях.

Для событий типа «черный лебедь» риск-менеджмент не актуален. Но можно принять меры, которые будут полезными при финансовых кризисах.

Имеет смысл проанализировать несколько последних событий типа «черный лебедь»: что произошло с валютами, финансовыми инструментами? Каковы последствия могли бы быть для вас, если бы вы являлись инвестором?

А самое главное: кто выиграл на рынке? Ведь при любом финансовом кризисе были и такие, кто получил прибыль. Подумайте, какие активы выросли и на сколько в процентном соотношении.

Конечно, все последствия предусмотреть невозможно, ведь «черный лебедь» – это теория непредсказуемости. Но подобные знания будут полезны, хотя бы потому, что, имея под рукой проверенные данные, вы будете менее подвержены панике при встрече с «черным лебедем».

Как минимизировать теорию черного лебедя

Итак, вспомним несколько основных правил, которые позволят минимизировать последствия теории для своих сбережений:

1. Формирование финансовой подушки безопасности.
2. Диверсификация инвестиционного портфеля в части финансовых инструментов и валют.
3. Перевод части активов в защитные.
4. Хеджирование рисков.

Сам Нассим Талеб заработал на кризисе 2008 г. около 500 млн. долларов. В предшествующие два года он приобретал низко рисковые пут-опционы, которые не приносили прибыли. Осенью 2008 года индекс S&P500 резко упал, а стоимость опционов, напротив, взлетела. Таким образом, прибыль инвестора составила несколько тысяч процентов.

Конечно, такое инвестирование требует определенных знаний и опыта. Но придерживаться основных правил должен любой инвестор, независимо от прогнозов финансовых аналитиков.

Принятие финансовых решений в условиях неопределенности

Поведение людей в нестандартных ситуациях, которое позволило себя обезопасить – это бесценный опыт. Но нельзя забывать, что определенные действия были эффективны для конкретных ситуаций, а завтра все может быть по-другому. Это – одно из основных правил, на которых основана теория Нассима Талеба.

В условиях неопределенности следует просчитать ожидаемую и требуемую доходность при нескольких вариантах развития событий.

Рыночная цена актива должна находиться примерно на уровне, где требуемая доходность инвестора совпадает с ожидаемой. При ожидаемой доходности выше требуемой инвестор будет стараться продать этот актив. При отсутствии должного спроса баланс между ожидаемым и требуемым уровнями доходности восстановится.

Но как рассчитать ожидаемую доходность? Это можно сделать лишь приблизительно, и при ситуации типа «черный лебедь» все расчеты могут оказаться бесполезными. Но все же есть определенный шанс, что расчеты могут пригодиться. Рассмотрим на конкретном примере.

Мы знаем, что кризисы в России всегда сопровождаются обвалом рубля и цен на нефть и повышением курса доллара. Все последние годы было именно так. Следовательно, какие шаги следует предпринять, чтобы максимально обезопасить свои средства? Конечно же, приобретать доллары. Но не все так просто – никто не может с точностью до 100 % предсказать, когда случится очередной кризис. А значит, не стоит держать все сбережения в американской валюте – ведь известны и случаи ее падения. Необходимо рассчитать несколько параметров:

• процент имеющихся средств, которые следует перевести в доллары, чтобы не уйти в глубокий минус во время кризиса;
• сколько денег нужно держать в долларах при стабильной ситуации на рынке;
• какой процент следует перевести в доллары при благоприятной ситуации: укрепление национальной валюты, рост цен на энергоресурсы и акции российских компаний.

Среднее значение между этими тремя показателями и будет той величиной, которая соответствует примерному размеру ожидаемой доходности. А далее следует рассчитать, какую часть сбережений и в каком процентном соотношении следует перевести в другие валюты при всех вышеозначенных вариантах развития событий.

Таким образом, ожидаемая доходность будет находиться в определенном диапазоне. При наступлении события типа «черный лебедь» вероятность погрешности довольно велика, но все же не следует пренебрегать такого рода расчетами.

Что касается требуемой доходности – инвестор определяет ее самостоятельно, но с учетом спроса на рынке. Для условий неопределенности разумно определить такой размер требуемой доходности, который обеспечивает минимальную прибыль.

Венчурное инвестирование и «черные лебеди»

Венчурные инвестиции – это инвестиции с высокой степенью риска. Как правило, это вложения в новые технологии и стартапы.

Венчурными инвесторами могут быть как частные лица, так и специально образуемые фонды. Обычно средства вкладываются в несколько стартапов, в расчете на то, что один или несколько из них принесет прибыль, которая покроет убытки от вложений в остальные проекты.

Существуют примеры успешных проектов, старт которых приходился на периоды экономического спада: это Google, PayPal, AirBnb и др. Каким правилами нужно руководствоваться, если на начальном этапе бизнеса вы встретились с «черным лебедем»?

Прежде всего – это контроль расходов. Даже если вы уже получили первую прибыль от продаж, следует помнить: в финансовый кризис доходы сокращаются быстрее расходов. К примеру, выручка упала, а арендную плату никто не отменял. Поэтому нужно оптимизировать такие расходы, как аренда помещения, заработная плата (не стоит раздувать штат сотрудников), а также траты на рекламу. Для «молодой» компании маркетинг – это важная составляющая расходов, тем не менее, такие затраты нужно минимизировать.

Нассим Талеб в другой своей книге «Антихрупкость» рассказывает о так называемой стратегии штанги, в рамках которой инвестору предлагается большую часть средств вкладывать в защитные, низко рисковые активы, а остаток – в инструменты с высоким уровнем риска. В их числе могут быть и венчурные предприятия. Таким образом, обеспечивается равновесие по аналогии с блинами штанги.

Теория черного лебедя в инвестициях

Итак, в дополнение к основным методам минимизации последствий «черных лебедей» (диверсификация, хеджирование, подушка безопасности) нужно добавить еще стратегию штанги. В принципе, это одна из разновидностей диверсификации (по степени риска). Приведем пример теории черного лебедя для инвестиций.

В январе 2015 года Центральный банк Швейцарии выступил с заявлением об отмене неограниченных интервенций для поддержания курса евро к франку на уровне 1:20. В результате франк вырос по отношению к американской и европейском валютам на 25-30 %.

Какие последствия имело для экономики столь значительное укрепление швейцарского франка и почему это событие относится к категории «черных лебедей»?

Долгое время швейцарский франк являлся одним из самых надежных активов. Швейцарская экономика ориентирована на экспорт, и сильная валюта ей не нужна – это приведет к оттоку инвесторов, которым придется потратить на инвестиции больше долларов или евро.

Укрепившийся франк привел к дефляции в стране, снижению объема выручки экспортеров. Национальный банк Швейцарии по итогам 2015 года понес убытки в размере около 20 млрд $ от размещения средств в иностранной валюте.

Для инвесторов изменилась стоимость портфеля, т.к. защитный актив превратился в рисковый. Возникла необходимость ребалансировки. А те, кто решил избавиться от франков, заменив их другими инструментами, получили прибыль. Также выиграли те инвесторы, в портфеле которых присутствовало золото – стоимость грамма этого драгметалла за несколько дней января 2015 года увеличилась почти на 3 000 руб. (40 $ или 1 160 грн.).

Заключение

Основная суть теории черного лебедя состоит в том, что ситуация в мире и на финансовых рынках иногда развивается по такому сценарию, который никто из экспертов не может предусмотреть. Поэтому не следует опираться на прогнозы, говорящие о стопроцентной вероятности наступления того или иного события. Гораздо важнее строить свою собственную антихрупкость, используя описанные в статье методы.

Всегда нужно помнить, что неблагоприятные события, никоим образом не зависящие от нас, будут периодически происходить. Основная задача – сделать все возможное для минимизации их последствий.

Американский писатель, философ, бывший трейдер и риск-менеджер Нассим Талеб называет «черными лебедями» события, которые кажутся абсолютно невероятными, пока не произойдут. Мировая война, распад Советского союза, экономический кризис, теракты — все это и многое другое невозможно было спрогнозировать. 

«Черным лебедем» может быть и позитивное событие, такое как головокружительный успех книги или фильма. Например, это произошло с Джоан Роулинг, автором «Гарри Поттера». Редакция скептически отнеслась к ее роману, сказав, что «детские книги плохо продаются». А в 2011 году писательница стала первой женщиной-автором, заработавшей $1 млрд на своем творчестве. 

Все наши познания относительны и ограничены пережитым опытом. Всего один неожиданно всплывший факт может перечеркнуть то, что тысячелетиями считалось аксиомой.

Успех на фоне хаоса

В 2008-м, через год после публикации «Черного лебедя» наступил мировой экономический кризис. Это был отличный шанс продемонстрировать, как работает теория непредсказуемости, и Нассим Талеб им воспользовался, всего за один день заработав на фондовой бирже $485 млн. 

Талебу не раз удавалось обернуть непредсказуемость событий в свою пользу. Так, в октябре 1987-го индекс Dow Jones (индикатор экономики США) рухнул на 22,6%. Пока другие финансисты отходили от шока после случившегося, Нассим заработал около $40 млн на торговле ценными бумагами.

Никто не знает, что происходит

Господин Талеб полагает, что главная ошибка человечества — наивно пытаться предсказать появление «черных лебедей». Составители подобных прогнозов, как правило, опираются на опыт прошлого и собственное мировосприятие. Но факторы, способные повлиять на возникновение и исход событий, возникают из ниоткуда, не поддаются логическому объяснению и рушат все ожидания. В качестве примера Талеб приводит беззаботную жизнь индейки. Согласно картине мира птицы, фермер заботится о ней, кормит и лечит совершенно бескорыстно. Индейка и представить не может, для чего ее откармливают на самом деле, ведь у нее нет такой информации. Еще один пример: в 1930-е годы французы возвели защитные укрепления там, где ранее уже было немецкое вторжение. Спустя несколько лет Гитлер напал на Третью республик совсем с другой стороны.

Талеб также отметил, что не стоит называть «черными лебедями» события, которые можно было предотвратить, оправдывая этим свое бездействие. Например, коронавирус, погрузивший мировую экономику в хаос, по мнению финансиста, следовало «уничтожить в зародыше», вовремя изолировав Китай от всех остальных стран. 

Случайностей будет больше

Нассим Талеб уверен, что в будущем случайности будут возникать все чаще, и единственный способ сохранить равновесие — быть к ним готовым. Для этого автор предлагает не зацикливаться на поиске причинно-следственной связи, не бояться сомневаться в собственной правоте, а также изучать не только истории успеха, но и истории неудач. 

А еще нужно импровизировать, когда это уместно и не связано со слишком высокими рисками. Нассим Талеб пишет: «Хватайтесь за любую возможность или за все, что смахивает на возможность. Возможности выпадают редко, намного реже, чем мы думаем. Чтобы поймать счастливого «черного лебедя», нужно самим искать встречи с ним. Люди часто даже не подозревают, что им подвернулся счастливый случай, и упускают его».

К появлению «черных лебедей» невозможно подготовиться, но это не повод позволять им менять нашу жизнь в худшую сторону. По словам Талеба: «Труднее проиграть в игре, в которой сам устанавливаешь правила». 

Интеллектуальная собственность в мире «черных лебедей» можно назвать своеобразной страховкой на случай возможных как позитивных, так и негативных событий. Если посмотрим на американские компании, которые торгуются на бирже больше ста лет, то у них есть одна общая черта — они не переставали инвестировать в свою интеллектуальную собственность. 

Один пример корпорации IBM чего стоит. Эту компанию можно назвать, выражаясь по-талебовски «антихрупкой». У нее внушительный патентный портфель, являющийся своеобразной подушкой безопасности на все случаи жизни. Мы не в силах предсказать будущее и изменить прошлое, но мы можем подготовиться к прилету «черных лебедей». 

О сервисе Онлайн Патент

Любой предприниматель хотел бы заранее предугадывать кризисы. Но переоценка некоторых рисков и недооцененность скрытых угроз приводят к тому, что многие компании нерационально используют свои ресурсы. И в ситуации кризиса это может причинить бизнесу серьёзный ущерб. В сборнике журнала Harvard Business Review «Управление рисками» подробно описываются причины ошибочного прогнозирования и его последствия. С разрешения издательства «Альпина Паблишер», выпустившего этот сборник, мы публикуем статью «Шесть ошибок руководителей компаний при управлении рисками», одним из авторов которой стал американский экономист Нассим Талеб, автор концепции «Чёрного лебедя».

 

Время «чёрных лебедей»

Мы живём не в том мире, к которому нас готовили обычные учебники по управлению рисками. Событий с низкой вероятностью и высоким уровнем воздействия, которые практически невозможно предсказать, – мы называем их «чёрными лебедями», – становится всё больше. 

Интернет и глобализация превратили мир в сложную систему, состоящую из запутанной паутины взаимоотношений и других тесно связанных между собой факторов. Эта сложность не только увеличивает вероятность появления «чёрных лебедей» – она затрудняет прогнозирование даже рядовых событий. Наверняка можно сказать только одно: компании, которые не обращают внимание на «чёрных лебедей», пойдут ко дну. 

Вместо того чтобы пытаться предугадать маловероятные события с высокой степенью воздействия, мы должны снизить нашу уязвимость по отношению к ним. Мы считаем, что управление рисками должно быть направлено на смягчение воздействия того, что нам непонятно, а не на тщетные попытки разработать сложные методы и сценарии, которые лишь закрепляют иллюзию, будто мы способны понимать и предсказывать социально- экономические реалии. 

Чтобы изменить взгляды на риск, необходимо избегать шести ошибок. 

Ошибка №1. Мы думаем, что сможем управлять рисками, предсказывая чрезвычайные события

Это худшая ошибка из всех – по двум причинам. Во-первых, мы предсказываем появление «чёрных лебедей» в редчайших случаях. Во-вторых, сосредотачиваясь на нескольких чрезвычайных сценариях, мы пренебрегаем другими возможностями, а в результате становимся более уязвимыми. 

Гораздо эффективнее сосредоточиться на последствиях – то есть оценить возможное влияние чрезвычайных событий. Осознав это, руководители энергетических компаний в итоге переключились с прогнозирования возможных аварий на АЭС на подготовку к чрезвычайным ситуациям. 

Попробуйте аналогичным образом оценить, как на вашу компанию повлияют – по сравнению с конкурентами – радикальные изменения в окружающем мире. Как скажется на вашей компании небольшое, но неожиданное падение спроса или предложения? Если это сильно повлияет на ваш бизнес, то он не сможет выдержать резкого сокращения заказов, внезапного роста товарных запасов и так далее. 

В частной жизни мы иногда тоже ищем способ смягчить воздействие «чёрных лебедей». Мы не пытаемся вычислить вероятность наступления чрезвычайных событий, нас интересует лишь одно: сможем ли мы, если они действительно произойдут, справиться с последствиями. 

Кроме того, мы с готовностью покупаем медицинскую страховку, страхуем автомобиль, жилище и так далее. Неужели кто-то сначала покупает дом, а потом интересуется стоимостью его страхования? Нет, мы принимаем решение о покупке с учётом того, во сколько обойдется страховка. 

Но в бизнесе «страхование» кажется нам необязательным. Это не так: компании должны быть готовы противостоять любым непредвиденным трудностям и покупать «страховку», чтобы по возможности хеджировать риски. 

Ошибка №2. Мы убеждены, что анализ прошлого поможет нам справиться с рисками

Риск-менеджеры ошибочно полагаются на ретроспективный взгляд для прогнозирования. Увы, наши исследования подтверждают, что события прошлого не имеют никакого отношения к возможным потрясениям в будущем. Первая мировая война, теракты 11 сентября 2001 года – у этих важнейших событий не было «предшественников». То же самое относится и к ценовым скачкам. 

До конца 1980-х годов самое резкое падение цен на акции за один день составляло около 10%. Однако 19 октября 1987 года они упали на 23%. Так почему же после этого ожидалось, что если цены и упадут вновь, то всего на 23%? История часто вводит людей в заблуждение. 

Нередко можно услышать, как риск-менеджеры – особенно работающие в сфере финансовых услуг – прибегают к оправданию: «Не было прецедентов». Они исходят из того, что можно найти прецеденты для чего угодно и всё предусмотреть, если приложить достаточно усилий. Но «чёрные лебеди» не имеют прецедентов. Кроме того, сегодняшний мир не похож на прежний, в нём нарастают и взаимозависимость, и нелинейность. Некоторые стратегии долгое время не дают эффекта, а затем вызывают бурную реакцию. 

Люди часто не учитывают особенности случайностей, которые характерны для многих экономических показателей. Случайности бывают двух видов, и те, которые относятся к социально-экономическим, менее упорядочены и хуже поддаются отслеживанию, чем те, с которыми можно столкнуться в казино и учебниках по статистике. Они вызывают эффект «победитель получает всё» – и это имеет самые серьёзные последствия. 

Менее 0,25% компаний, котирующихся на мировых биржах, – это около половины всей рыночной капитализации, на долю менее 0,2% книг приходится примерно половина всех книжных продаж, менее 0,1% лекарств составляют половину (с небольшим) продаж фармацевтической промышленности… и менее 0,1% рискованных событий приведут как минимум к половине ваших потерь. 

В силу социально-экономических случайностей не существует таких понятий, как «стандартный» провал или успех. Стандартными могут быть высота и вес, но не победы и поражения. Нам приходится предсказывать как событие, так и его масштаб, что весьма непросто, поскольку воздействия на сложные системы не бывают «стандартными». 

В частности, при изучении фармацевтической промышленности мы обнаружили, что большинство продаж лекарственных средств не соответствуют прогнозам. Даже когда компаниям удавалось предсказать рыночный успех того или иного лекарства на рынке, они могли недооценить уровень его продаж в 22 раза! А предугадать серьёзные изменения практически невозможно. 

Ошибка №3. Мы не прислушиваемся к советам о том, чего не следует делать

Советы не делать чего-либо обычно полезнее советов что-либо сделать. В психологии человеческие поступки делятся на действие и бездействие. В экономическом плане их влияние одинаково: доллар, который не был потерян, – это заработанный доллар. Однако риск-менеджеры воспринимают их по-разному. Они больше упирают на получение прибыли, чем на избежание убытков. 

Тем не менее компания может добиться успеха, предотвращая убытки, а когда конкуренты, которые этого не сделали, разорятся – забрать их долю рынка. В шахматах гроссмейстеры сосредоточены на том, чтобы избежать ошибок, а новички прежде всего думают о победе. 

Из-за пренебрежения «негативными» советами – как не надо поступать – компании рассматривают управление рисками как нечто второстепенное, не связанное с получением прибыли. А между тем следовало бы включить управление рисками в структуры, которые занимаются анализом прибыльности, и относиться к нему как к деятельности, приносящей доход, особенно если бизнес чувствителен к «чёрным лебедям». 

Ошибка №4. Мы предполагаем, что риск можно оценить с помощью среднеквадратического отклонения

Стандартное (среднеквадратическое) отклонение широко распространено в финансовой сфере в качестве критерия оценки инвестиционного риска, хотя его вообще не стоит использовать в риск-менеджменте. Среднеквадратическое отклонение соответствует квадратному корню из среднего значения квадратов отклонений (а не среднего арифметического отклонений). Квадраты и квадратные корни усложняют измерение. 

Но всё это лишь означает, что в мире прирученной случайности около двух третей изменений должны укладываться в определённые рамки (среднеквадратические отклонения –1 и +1) и что колебания свыше семи стандартных отклонений практически невозможны. Однако в реальной жизни всё иначе – скачки отдельных показателей могут превышать 10, 20, а иногда и 30 стандартных отклонений. 

Риск-менеджерам следует избегать использования средств и методов, связанных со стандартными отклонениями, таких как регрессионные модели, коэффициент детерминации (R-квадрат) и бета-факторы. 

Тот, кто пытается оценить риск с помощью единственного показателя, обречён на неудачу. 

Ошибка №5. Мы не учитываем, что математически одинаковые факты психологически могут восприниматься по-разному

В 1965 году физик Ричард Фейнман в своей книге «Характер физических законов» писал, что две математически равнозначные формулировки могут оказаться вовсе не одинаковыми – в том смысле, что они по-разному воспринимаются человеческим разумом. 

Наши исследования также показывают: то, каким образом преподносится информация о риске, влияет на её понимание. Если сказать инвесторам, что в среднем они будут терять все свои деньги лишь раз в 30 лет, то они будут инвестировать более охотно, чем если узнают о вероятности в 3,3% терять определённую сумму каждый год. 

Мы провели эксперимент, участникам которого был задан вопрос: «Вы отдыхаете за границей и хотите воспользоваться услугами национальной авиакомпании для посещения одного острова, который давно хотели увидеть. Как показывает местная статистика безопасности полётов, если бы вы летали этой авиакомпанией один раз в год, то могли бы попасть в аварию в среднем раз в тысячу лет. Вы можете отказаться от поездки, но вряд ли сможете снова посетить этот уголок мира. Вы согласитесь на этот перелёт?» Все ответили, что согласятся. 

Тогда мы изменили второе предложение, чтобы оно звучало так: «Согласно статистике безопасности полётов, в среднем аварию терпит один из 1000 рейсов этой авиакомпании». В этом случае лишь 70% респондентов сказали, что согласятся на этот рейс. В обоих случаях вероятность авиакатастрофы одинакова – 1:1000, просто вторая формулировка выглядит более угрожающе. 

Те, кому показывают оптимистичный сценарий, как правило, более склонны к риску. Всегда старайтесь представить риски различными способами, чтобы убедиться, что вас не вводят в заблуждение ни формулировки, ни методы расчёта. 

Ошибка №6. Нас учат, что эффективность и стремление к росту акционерной стоимости не допускают излишних ресурсов

Большинство руководителей не осознают, что оптимизация делает компании уязвимыми к изменениям экономической обстановки. Биологические системы успешно справляются с переменами, ведь матушка-природа – лучший в мире риск-менеджер. Отчасти это объясняется тем, что она любит избыточность. Эволюция дала нам запчасти – например, у нас два лёгких и две почки, что помогает нам выживать. 

На предприятиях избыточность означает очевидную неэффективность: простаивающие мощности, неиспользуемые запчасти и деньги, которые не участвуют в обороте. Противоположность этому – использование заёмных средств. Нас учат, что это хорошо. Ничего подобного – долги делают компании (и экономическую систему в целом) неустойчивыми и уязвимыми. 

Если у вас высокая доля заёмных средств в капитале, вы можете пострадать от ошибочного прогноза продаж, от колебаний процентных ставок или от других возникших рисков. Если же ваш баланс не содержит задолженностей, вы легче перенесёте перемены. 

Чрезмерная специализация препятствует развитию компаний. Теория сравнительных преимуществ Давида Рикардо гласит: для достижения максимальной эффективности одна страна должна специализироваться на производстве вина, другая – на производстве одежды, и так далее. 

Подобные рассуждения не учитывают вероятность непредвиденных изменений. Что произойдёт в случае резкого падения цен на вино? В XIX веке в Аризоне и Нью-Мексико целые культуры исчезли лишь потому, что зависели от нескольких видов зерновых, которые не выдержали изменений в окружающей среде. 

Вместо резюме

Не забывайте, что самый большой риск – это мы сами: достаточно переоценить свои способности и недооценить опасность, что дела могут пойти не так, как нам хотелось. Древние считали гордыню величайшим грехом, и боги безжалостно наказывали за неё. Вспомните, сколько героев пострадало из-за этого порока: Ахиллес и Агамемнон заплатили жизнью за высокомерие, Ксеркс, напав на Грецию, потерпел неудачу из-за своего тщеславия, и во все века полководцы часто гибли лишь потому, что не осознавали границ своих возможностей. Любая компания, не осознающая, где у неё ахиллесова пята, обречена на провал. 

Подробнее о непредвиденных ситуациях в бизнесе и о том, как справляться с ними, читайте в сборнике «Управление рисками».

Чтобы не пропустить интересную для вас статью о малом бизнесе, подпишитесь на наш Telegram-канал, страницу в «ВКонтакте» и канал на «Яндекс.Дзен».