Путь воцерковления человека начинается с миссии и, к сожалению, часто именно ошибки миссионеров становятся труднопреодолимой преградой между человеком и Богом. И ценой таких ошибок становятся люди, которые из-за них так и не обретают спасительной веры, так и не входят в Церковь Христову.
Конечно, невозможно в одной краткой статье перечислить все возможные ошибки, которые может совершить миссионер. Их, к сожалению, очень много. Но самые опасные и самые распространенные ошибки необходимо выделить и дать им определение. Подобное описание позволит православным миссионерам избегать их и сделать свой труд более качественным и плодоносным.
Самые опасные ошибки в миссии связаны с духовными подменами, искажением самого Духа Евангелия, а самые распространенные – с нарушением принципов миссии, невежеством и плохой подготовкой миссионеров к своему служению.
Опасные ошибки
Самыми опасными ошибками миссионера являются ошибки в области духа — искажение или подмена Евангелия. В этом случае к Благой вести добавляется что-то иное, лишнее, или же она подменяется идеологией, направленной на защиту интересов государства, народа, корпоративных интересов Церкви или конкретного церковного сообщества (прихода, братства). В первом случае миссионерская проповедь становится похожа на рекламу и пиар, а в последнем — она приобретает черты пропаганды. Подобные искажения и подмены встречаются сейчас чаще всего в трех своих проявлениях: лжемиссии, прозелитизме и контрмиссии.
Лжемиссия — к Евангелию прибавляется какая-то ложь, и людям от лица Божьего со властью обещают то, что Христос не обещает Своим ученикам. Лжемиссионеры зовут людей к Богу и в Церковь, обещая при этом удачный брак или улучшение семейной жизни, исцеление от болезней, успешную карьеру, финансовое благополучие, раскрытие творческих способностей, приобретение новых друзей, положения в обществе и т.п. Апостол Павел подобную проповедь называет «хитростью» и «искажением слова Божьего» (2 Кор 4:2). Многие люди очень легко верят в эти обещания и с радостью приходят в храмы с надеждой всё это получить в Церкви. Они проходят катехизацию, затем начинают участвовать в Таинствах, соблюдать посты и проч., всё время ожидая исполнения этих ложных надежд в своей жизни. Но их ложные надежды не исполняются. Ведь эти, по сути, обманутые люди так и не воцерковляются, не соединяют свою жизнь со Христом, потому что в центре их жизни по-прежнему остаётся какой-то идол: семья, здоровье, деньги, социальный статус, вокруг которого вращается вся их жизнь, в том числе и церковная.
Лжемиссия — самый легкий путь «завлечь» людей в Церковь и наполнить храмы, но результаты её плачевны. Рано или поздно все эти обманутые люди разочаровываются в Церкви как в месте, где осуществляются их надежды, и покидают её, расцерковляются.
Прозелитизм — это переманивание христианами к себе в конфессию (общину) христиан из другой конфессии (общины) с использованием методов и средств, противоречащих духу христианской любви и свободы личности[1]. Практика прозелитизма разрушительно влияет на диалог конфессий и их сотрудничество, разрушает единство христиан, сеет подозрительность и вражду. Прозелитизм всегда базируется на духовной незрелости человека, его неустойчивости в вере, скрытом насилии и сопровождается обещанием различных благ, как правило, душевных и материальных, которые он может обрести в другой конфессии (общине). Это может быть обещание душевной поддержки и сочувствия, пасторской заботы, получения качественного духовного и светского образования, материальной помощи, в том числе с устройством на более престижную и высокооплачиваемую работу, в изучении иностранных языков и т.п.
Переход в православие для человека оправдан лишь в случае, если он является результатом духовных поисков истины, полноты церковной жизни, если это осознанное, свободное решение, никак не связанное с выгодой. Поэтому даже если к миссионеру обращается за помощью человек, желающий сменить конфессию, необходимо всегда прежде выяснить мотивы этого обращения, а уже потом помочь этому человеку глубже узнать православие.
Миссионерам прежде всего необходимо стремиться возвещать Евангелие тем, кто его ещё не слышал, по примеру апостолов: «Я всегда старался проповедовать там, где об имени Христа еще не слышали, чтобы не строить на фундаменте, заложенном другими, а исполнить слова Писания: «Те, кому о Нем не возвестили, увидят, и те, кто не слышал, поймут»» (Рим 15:20-21). А также: «Мы не хвалимся чужими трудами вне своих пределов. Мы надеемся, что по мере возрастания вашей веры и моя роль среди вас неизмеримо возрастет, в пределах, отведенных мне Господом, и тогда мы пойдем возвещать Радостную Весть в другие края, не хвалясь работой, которая сделана другими в их собственных пределах» (2 Кор 10:15-16).
Контрмиссия — это попытка доказать истинность своей веры и церкви за счет унижения других. Она грубее и опаснее прозелитизма, это уже практически неприкрытое насилие или призывы к нему. Контрмиссионеры говорят только о недостатках других религий и конфессий, часто их преувеличивают, демонизируя своих противников. Нередко создают и распространяют слухи и клевету, провоцируют и раздувают скандалы, используя средства массовой информации. При этом они не желают признавать никаких проблем и недостатков в жизни своей церкви. Часто контрмиссионеры призывают на помощь государство, обращаясь в правоохранительные органы (полицию, прокуратуру и проч.), желая их руками устранить «конкурентов», апеллируя при этом к защите интересов государства и народа. Культивируемый контрмиссионерами страх перед «сектами» и «культами» разделяет общество и усиливает напряжение в нем, а агрессивность и неразборчивость в средствах дискредитирует Церковь в глазах неверующих и сомневающихся[2].
Есть замечательный пример из жития святого старца Силуана Афонского о способе преодоления контрмиссии путем перехода к миссии, основанной на восполнении духовного опыта инославных: «Мы знаем о беседе Старца с одним Архимандритом, который занимался миссионерской работой среди инославных. Архимандрит этот очень уважал Старца и неоднократно приходил беседовать с ним во время своих пребываний на Святой Горе. Старец спросил его, как он проповедует? Архимандрит, ещё молодой и неопытный, жестикулируя руками и двигаясь всем телом, возбуждённо отвечал: «Я им говорю: ваша вера — блуд; у вас всё извращено, всё неверно, и нет вам спасения, если не покаетесь». Старец выслушал это и спросил: «А скажите, отец Архимандрит, веруют ли они в Господа Иисуса Христа, что Он истинный Бог?» — «Это-то они веруют». — «А Божию Матерь чтут они?» — «Чтут, но они неправильно учат о Ней». — «А святых почитают?» — «Да, почитают, но с тех пор, как они отпали от Церкви, какие же могут быть у них святые?» — «Совершают ли они богослужения в храмах, читают ли слово Божие?» — «Да, есть у них и церкви, и службы, но посмотрели бы вы что это за службы после наших; какой холод и бездушие». — «Так вот, Отец Архимандрит, душа их знает, что они хорошо делают, что веруют во Иисуса Христа, что чтут Божию Матерь и Святых, что призывают их в молитвах, так что когда вы говорите им, что их вера — блуд, то они вас не послушают… Но вот если вы будете говорить народу, что хорошо они делают, что веруют в Бога; хорошо делают, почитая Божию Матерь и Святых; хорошо делают, что ходят в церковь на богослужения и дома молятся, что читают Слово Божие, и прочее, но в том-то у них есть ошибка, и что её надо исправить, и тогда всё будет хорошо; и Господь будет радоваться о них; и так все мы спасёмся милостью Божиею… Бог есть любовь, а потому и проповедь должна исходить от любви; тогда будет польза и тому, кто проповедует, и тому, кто слушает; а если порицать, то душа народа не послушает вас и не будет пользы»[3].
Распространенные ошибки
Самые распространенные ошибки миссионеров связаны с нарушением основных принципов миссии, с неопытностью и недостаточным уровнем образования миссионеров, незнакомством со святоотеческой миссионерской традицией.
1. Отсутствие продолжения (катехизации). Если уверовавшего человека не научают должным образом христианской вере, молитве и жизни (отсутствует целостная и последовательная катехизация), то он оказывается не готов к христианской жизни. Такие люди после первых же серьёзных искушений, не умея с ними справиться, как правило, уходят из Церкви. Ведь Церковь — это не тихая гавань, а поле духовной битвы.
2. Неразличение и смешение миссии и катехизации. Выражается это в учительном тоне во время общения с людьми и миссионерской проповеди, в стремлении отвечать на незаданные вопросы. Такого рода смешение отталкивает даже заинтересовавшихся христианством людей и затрудняет их воцерковление. Если учить человека, который ещё свой духовный выбор не сделал, то это научение будет восприниматься поверхностно, формально, оно не изменяет жизнь. Ведь у человека ещё не пробудился интерес к христианству, нет доверия к Церкви, да и сознательной веры в Бога часто тоже нет. А порой такое неуместное учительство вызывает и раздражение у людей.
3. Нетерпение. Оно часто выражается в том, что без предварительной миссии людям сразу начинают возвещать Евангелие и призывать их к покаянию. В этом случае есть большая вероятность того, что человек не поверит и не примет Евангелие, потому что без доверия к христианам и без интереса к христианству их слова вызывают сильное подозрение в том, нормальны ли они, не сошли ли они с ума[4]. Весть о Христе, Его Кресте и Воскресении, действительно, до сих пор «для иудеев — соблазн, а для эллинов — безумие»[5], поэтому не стоит рисковать, возвещая Евангелие неподготовленному человеку. Ведь другого шанса это сделать у миссионера может не быть.
4. Плохое знание основ христианской веры, православной традиции, которое часто сопровождается отсутствием интереса к духовной жизни других людей, особенно иноверных и инославных, пренебрежение к нему. Отсутствие духовного образования приводит к большому числу ошибок и поиску «лёгких путей» для распространения христианства — лжемиссии, контрмиссии, прозелитизма.
5. Неприветливость, закрытость миссионера, невдохновенность его проповеди. Всё это свидетельствует о каких-то личных духовных проблемах миссионера, которые необходимо решить до начала проповеди. В свою очередь, занудство, как стремление всё объяснить людям до конца, а также навязчивость в проповеди способны отпугнуть от христианства даже заинтересованных людей.
6. Самоуверенность и гордыня. Приводит к ним забвение миссионером того, что он свидетельствует только о Христе и действует Его властью, а не своей силой. При такой ошибке свидетельство воспринимается как попытка обратить в свою веру, поставить на первый план свой личный пример. И всё, что превышает наличные силы миссионера, тогда воспринимается как невозможное. Часто таким забвением стоит гордыня и самоуверенность, которые мешают благовестию и лишают миссионера вдохновения и дерзновения.
7. Безличностное отношение к людям, технологический подход к миссии.Такой подход выражается в приглашении на миссионерские встречи всех подряд, обращение ко всем с одной и той же проповедью, использование шаблонов, заготовок во время проповеди Евангелия, нежелание или неумение учитывать во время миссии личностные особенности людей — их возраст, пол, социальное положение, уровень культуры и т.п.
8. Ораторская неподготовленность. Слова-паразиты, жесты-паразиты, сленг (в том числе религиозный), чрезмерная зажатость и стеснение, а также избыточная жестикуляция. Слова-паразиты раздражают людей, а непонятные им сугубо церковные слова и богословские термины смущают и настораживают. Также мешает избыточная иносказательность, обилие примеров из церковной и, особенно, монашеской жизни. А слишком длинная и монотонная проповедь может не только утомить, но и усыпить слушателей.
9. Плохая организация миссионерских встреч. Когда день, время и место миссионерской встречи неудобны людям: встреча проводится в рабочее время, место трудно найти и трудно до него добраться, в самом помещении душно, шумно, холодно или жарко, людям плохо слышно и видно. Всё это говорит не только о неопытности миссионеров, но и об отсутствии реального интереса к людям и заботы о них.
Примечания
[1] Миссиология: Учебное пособие. М.: Миссионерский отдел РПЦ, 2010. — С. 119-122.
[2] См. подробнее: «Миссия или контрмиссия?» Режим доступа: http://www.bogoslov.ru/text/547286.html (дата обращения 03.02.2016).
[3] Старец Силуан, жизнь и поучения. М.: Воскресение; Минск: Университетское; Новоказачье, православная община, 1991. С. 60.
[4] «Услышав же о воскресении мертвых, одни насмехались, другие сказали: мы послушаем тебя об этом еще раз» (Деяния 17:32) и «… Итак, с помощью, которая приходит от Бога, я устоял до сего дня, свидетельствуя малому и великому, не говоря ничего, кроме того, о чем Пророки сказали и Моисей, что должно тому быть: Христу – пострадать и, воскресши первым из мертвых, свет возвещать народу и язычникам». Когда он так защищался, Фест громким голосом говорит: ты безумствуешь, Павел! Большая ученость доводит тебя до безумия» (Деяния 26:22-24).
[5] 1 Коринфянам 1:23.
Научный богословский портал Богослов.ru
Источник
Ошибки миссионера
Священномученик Василий пишет: «Если мы обязаны не только думать о своем спасении, но влиять и на других, давая им почувствовать тепло и свет Евангелия и привлекая их к Богу, то неизбежен вопрос: как это делать? Здесь также возможны ошибки: неумелыми приемами вместо обращения можно лишь оттолкнуть человека и вместо любви вызвать в нём отвращение ко Христу и Его Евангелию, а это ужасно»97.
Так что нам особенно важно знать, что святые писали об ошибках в миссионерской деятельности. Святой Василий Великий говорит, что «для евангельской проповеди не должно пользоваться человеческими преимуществами, чтобы ими не затмевалась Божия благодать»98. Святой Иннокентий описывает это подробнее: «для того, чтобы умножить число принимающих Св. Крещение, отнюдь не употреблять каких-либо мер и средств, не свойственных Евангельскому духу и неприличных проповеднику, как-то: ни принуждений, ни угроз, ни подарков, ни обещаний (льгот и проч.), ни каких-либо суетных обольщений, но всегда действовать с апостольской искренностью»99.
Православное миссионерство – это не «охота за душами», в которой важно количество обращённых любой ценой, а свидетельство о Христе, в котором важно качество и адекватность этого свидетельства. А добиться такого качества и адекватности можно лишь одним способом, – любая миссионерская работа должна сопровождаться кропотливым духовным трудом миссионера по очищению своего сердца от страстей и по приведению своей жизни в соответствие заповедям Христовым. И от желающих принять Православие миссионер ожидает искренности и желания привести жизнь в соответствие с истиной Христовой. Богослужебные тексты, связанные с вхождением человека в Церковь, предполагают его добровольное и сознательное решение, и даже специально оговаривают это. Например, в чине, составленном Церковью для принятия лиц, переходящих из ислама, написано, что перед крещением обращающийся должен засвидетельствовать, что принимает христианство не по какой-либо корыстной причине, но исключительно будучи «красотою веры православной уловлен и любовию ко Христу Спасителю влеком».
Уместно процитировать слова епископа Хрисанфа (Щетковского), устроителя православной миссии в Корее. Указав низкую нравственность новообращенных корейцев-католиков и дурную славу о них, он пишет, что причины этого в людях, которые принимают веру по разным мирским соображениям, и добавляет: «[инославные] миссионеры тоже не менее виновны, что, гоняясь за количеством своих последователей, не заботятся об их христианском научении. Нам таких христиан не нужно, и если бы мы стремились побольше накрестить, то за три года своего существования в Корее мы могли бы крестить десятки тысяч, ибо желающих принять “русскую веру” являлось очень много, но по тщательным справкам и строгом испытании всегда оказывалось, что все они ищут не веры и забота у них не о спасении души, а о том, чтобы приобрести в лице миссионера защитника для своих незаконных действий в отношении своих ближних или начальства… Все, приходившие к нам за получением крещения с нечистыми побуждениями, предсказывали нам, что если мы не будем делать так, как делают инославные миссионеры, то у нас не будет ни одного христианина, и я выражал им полную готовность лучше не иметь ни одного христианина, чем иметь много и вести их к погибели»100.
Перейдём теперь к другому совету святого Иннокентия: «Отнюдь не показывай явного презрения к их образу жизни, обычаям и проч., как бы они ни казались того стоящими; ибо ничто не может оскорбить и раздражить столько дикарей, как явное презрение к ним и насмешки над ними и всем, что их»101. Поэтому в разговоре с неправославными людьми без крайней необходимости лучше не критиковать их убеждения. Суть нашей проповеди не в том, чтобы доказать людям, какая у них глупая вера, а в том, чтобы открыть им путь ко Христу. Если мы ругаем веру собеседника, то у него психологически возникает ощущение, что мы у него хотим что-то отнять, его личное, дорогое. Поэтому даже если мы всё правильно говорим, даже если умом он понимает справедливость наших аргументов, то у него всё равно будет инстинктивное желание защитить то, что мы у него пытаемся отобрать. Отсюда агрессивная реакция.
Нужно строить разговор не на том, чтобы отнимать его веру, а на том, чтобы предлагать свою, – то есть, лучше говорить о своей вере, чем критиковать его взгляды. Тогда совершенно другая картина, мы даём, а не отнимаем, а он, как свободный человек, может сам сравнить и выбрать лучшее102. Это и миссионерский опыт отца Даниила Сысоева. Он признавался, что поначалу считал правильным в миссионерском разговоре с мусульманином разоблачать ислам, но затем на опыте убедился, что гораздо эффективнее просто рассказать мусульманину о христианстве по символу веры.
В Туве был случай, когда к нашему миссионеру на улице подошло несколько буддистов и попросили рассказать, чем его вера отличается от их веры. На это миссионер ответил: «Ну, вы свою веру и так знаете, что мне о ней говорить, давайте я вам лучше расскажу о христианстве, а вы слушайте и сами сравнивайте, в чём она похожа, а в чём отличается от вашей веры». И начал им рассказывать о христианстве, а слушатели стали внимать и сравнивать.
Это не означает, что критиковать веру собеседника нельзя абсолютно ни при каких обстоятельствах. Бывают моменты, когда это необходимо, и миссионер должен быть готов к ним, поэтому важно изучать апологетическую литературу. Но даже когда прямая полемика необходима, это должно остаться эпизодом беседы, а не основным её содержанием. Миссионер, который всю беседу посвящает критике взглядов собеседника, допускает ошибку. Это вызывает отторжение у слушателя и, как правило, бывает бесплодно. Но даже если и удастся добиться победы в попытке убеждения собеседника в несостоятельности его веры, то христианский миссионер ничего не выиграет от того, что превратит мусульманина или язычника в атеиста. Не в этом задача миссионера.
Ещё одна ошибка – когда миссионер, который плохо знает веру Церкви, и не дорожит ею как сокровищем, начинает проповедовать не истину Христову, а свои эмоции, впечатления, идеи, и под видом православной веры выдавать и даже навязывать личные пристрастия и взгляды на историю, культуру, политику и т.д. Так поступали те фарисеи, которых Господь обличал, говоря: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас (Мф.23:15). Наша задача не в том, чтобы пытаться сделать других людей подобными нам, а чтобы открыть им путь к Богу. Поэтому необходимо проповедовать именно Христа, а не наши идеи, вкусы, предпочтения и так далее. За этим нужно следить, когда мы проповедуем. Надо стараться, чтобы наша фигура не заслоняла Христа в глазах тех, кому мы проповедуем. Надо приучать себя смирять свой ум перед церковным учением, то есть, перед Истиной.
Ошибки появляются и тогда, когда человек, желающий проповедовать Христа, начинает думать о себе больше, чем следует, и ставить перед собой задачи, которые перед ним не ставит Христос. Например, задачу переубедить собеседника. Не наше дело изменять взгляды другого человека. Это его дело. Наше дело – рассказать ему об истине. Попробовать заронить евангельское семя в его душу. Примет ли человек истину, или не примет, – за это он даст ответ перед Богом. А рассказали мы ему об истине, или не рассказали, – за это мы дадим ответ перед Богом, как предупреждает святой Иустин Философ: «всякий, кто может говорить истину и не говорит, будет осужден Богом»103.
Люди, ставящие себе целью переубедить собеседников, проводят много часов в спорах, вызывающих фонтан страстей, а в результате им не достаётся ничего, кроме усталости и душевной опустошённости. Тот же, кто помнит о подлинном смысле миссии как свидетельства, избежит этой ошибки, сохранит мир в душе, уважение к дару свободы, который Бог дал каждому человеку, надежду на Бога, и сумеет сделать для обращения людей в сто раз больше, чем самые завзятые спорщики. Настоящий миссионер помнит слова апостола: Глупых же состязаний… и споров… удаляйся, ибо они бесполезны и суетны (Тит.3:9).
Святитель Николай Мистик, который заботился об устроении миссии среди аланского народа, и послал к аланам Евфимия и Петра из числа своих сподвижников, особо предупреждает их об опасности возникновения распрей среди миссионеров: «пусть ни в чём не проскользнёт ни малейшего предлога для вражды или разделения [между вами]… дабы лукавый не сумел посеять плевелов между твоей добродетелью и… твоим братом [о Господе]. Да не сможет он тайно внести какое-либо противоречие в ваше единение и любовь»104.
Действительно, с таким соблазном нередко сталкиваются православные миссионеры. Речь не идёт о тех случаях, когда кто-то использует миссионерскую риторику для прикрытия своих личных целей, чреватых причинить вред Церкви, либо проповедует ересь, а другие его в этом обличают. В этом случае обличать необходимо.
Но, к сожалению, бывает и так, что оба миссионера стоят на здравых святоотеческих позициях и занимаются хорошим делом, а между ними возникают споры по каким-то непринципиальным вопросам, взаимная неприязнь, и даже вражда. Всё это весьма вредит делу миссии.
Предотвращать это важно даже в мелочах. Рассмотрим простой пример – один миссионер проповедует человеку или группе людей, а второй, присутствующий при этом, вдруг начинает спорить с первым миссионером, перебивать, поправлять его, говорить, что он неправильно что-то сказал. Такое неприличное поведение происходит от гордости и самовлюбленности, доводящих до такого ослепления, что человек даже не понимает, что унижает в глазах неправославных слушателей не только своего брата во Христе, но и само представляемое ими учение. Если один начал говорить, то второй миссионер не должен вмешиваться, но молиться про себя о том, чтобы Бог дал брату слово, а сердца слушателей расположил к восприятию истины. Если даже говорящий сказал что-то неудачно, это можно обсудить потом с ним наедине, без того, чтобы вступать в споры перед слушателями. Как верно замечал отец Даниил, «когда миссионеры грызутся между собой в обществе мусульман – это не является проявлением Христовой любви, и никто таким образом не обратится»105. Касается это и священников, прилюдно поправляющих миссионера.
Если же мы видим, что наш брат действительно сказал что-то сильно не так, или упустил что-то очень важное, мы можем поправить его, но это не должно выглядеть как спор или опровержение с нашей стороны, а как дополнение. Например: «Игорь хорошо сказал, а я бы хотел к этому добавить еще то-то» или: «Позвольте мне внести небольшое уточнение». Весьма желательно прежде чем заговорить, согласовать это с говорившем перед нами миссионером. Я рассматриваю сейчас случай, более характерный для спонтанно возникшего диалога. Если же два миссионера знают, что им предстоит проповедь, то они заранее должны согласовать между собой все вопросы о том, кто и что будет говорить или делать во время беседы.
* * *
98
Нравственные правила, 70,26.
99
Свт. Иннокентий Московский. Наставления, 29. С. 36.
100
Еп. Хрисанф (Щетковский). От Сеула до Владивостока. М., 2012. Сс. 179–180.
101
Свт. Иннокентий Московский. Наставления, 34. С. 38.
102
А вот если миссионеру приходится беседовать с православным, который испытывает соблазн перейти в другую религию, то в этом случае прямая критика миссионером этой религии не только уместна, но и необходима.
104
Цит. по: Иванов С.А. Указ. соч. С. 186.
105
Свящ. Данил Сысоев. Указ. соч. С. 45.
Источник: Святоотеческое понимание миссии / Диакон Георгий Максимов. — Москва : Православное миссионерское общество им. прп. Серапиона Кожеозерского, 2014. — 192 с.
Комментарии для сайта Cackle
Ошибки миссионера
[1]
[2]
[3]
1) Первая и самая серьезная ошибка миссионера — это обращение к насилию.
И напротив, одна из причин исторической удачи христианства, его достаточно быстрого распространения по варварской Европе состояла в том, что христианство дарило свободу. Конкретно говоря — оно освобождало варварских королей и князей от дотошного и постоянного контроля со стороны жрецов. Христианство со своей невиданной вестью о разделении духовной и светской власти оказалось привлекательным для одной части элит, настроив против себя другую.
Для аналогии можно вспомнить положение в древней Индии, когда сословие воинов-кшатриев оказалось на стороне нового буддийского мировоззрения именно из-за того, что оно давало большую свободу социальной позиции сословий и смягчало ритуализацию общественной жизни, на которой покоилось влияние брахманов[1].
О роли жрецов-друидов в жизни кельтов есть свидетельство Диона Хризостома: «И без них не было позволено царям ни делать что-нибудь, ни принимать какие-нибудь решения, так что в действительности они управляли, цари же, сидевшие на золотых тронах и роскошно пировавшие в больших дворцах, становились помощниками и исполнителями воли их» (Речь 49). «Ирландские тексты пестрят упоминаниями о том же самом, говоря, в частности, что короли могли высказываться по важным вопросам только после своих друидов. Отметим, что они прекрасно согласуются (в рамках общепризнанного теперь положения о наилучшей сохранности архаического фонда культуры на периферии индоевропейского мира) с данными индийской традиции, где влияние жреческого сословия покоилось на всеобъемлющей ритуализации общественной жизни (в частности, отправления королевской власти). Друиды также обеспечивали правильное исполнение ритуалов, регулировавших нормальное течение жизни во всех ее проявлениях. Исходя из той роли, которую играла в ирландском обществе сакральная королевская власть, можно думать, что ее ритуальная регламентация была исключительно важной… Успех деятельности Святого Патрика и последующее укрепление церкви в центральных и северных частях острова были облегчены позицией местных племенных королей, правителей подчас весьма небольших объединений, и стоящего, как можно думать, за ним военно-аристократического сословия. Пойдя дальше, можно предположить, что этот слой и явился той силой, которая была впрямую заинтересована в совершающихся переменах. Сильная корпорация жречества сделалась для него к этому времени помехой и тормозом более самостоятельного и динамического развития»[2].
2) Подмена христианства чем-то иным: защитой интересов государства, народа или корпоративных интересов Церкви. Миссионер может думать, говорить, болеть, молиться и об этом, но хорошо бы, чтобы и в его собственном сознании, и в восприятии его речи слушателями сложилось представление о том, что для христианина «судьба России» — лишь часть и притом не главная, его забот. Общество — часть человека, а не наоборот. Вечность ждет меня и тебя, а не нацию или страну. Увы, во времена государственного православия «Церковь и сектанты говорят на разных языках, о разных совершенно предметах. «Как быть России» — предмет тревоги миссии. «Как быть моей душе» — предмет тревоги сектанта. «Бог хочет моей свободы», «порядок церковный не терпит отступлений» — это совсем разные темы»[3]. Подарить, а не подавить — вот образ действия настоящего миссионера. И дарить он должен не налоговые льготы и карьерные бонусы, а веру в Любовь, явившую себя на Голгофе. И предлагаемый дар он должен преподносить не от имени государства, а от имени Христа.
3) Несомненная ошибка начинающего миссионера — установка на массовый и очевидный успех.
Достучаться до всех сердец не удастся, я думаю, никогда. Самый лучший миссионер на нашей планете — Иисус из Галилеи — имел очень плохой пиаровский результат. Из миллионного населения Палестины за ним пошло сто двадцать человек (см. Деян 1:16). В любой современной пиар-компании такого проповедника — менеджера — рекламного агента — уволили бы, а нас этот пример учит радоваться немногим.
Есть замечательные слова Цицерона: «Человечество живет немногими». А Церковь вообще живет Одним Человеком.
Житие святого Кирилла говорит, что он крестил у хазар 200 человек. Житийным цифрам вообще верить нельзя (житие не хроника, не протокол и не бухгалтерский отчет), но даже если это и в самом деле так, все равно этот частный миссионерский успех не отменил общий провал: вскоре после их поездки туда Хазария приняла иудаизм в качестве государственной религии.
Святитель Николай Японский прибыл в Страну восходящего солнца в 1860 году, но первых японцев крестил лишь через восемь лет — в апреле 1868! В следующем году к первой троице добавилось еще 9 человек (и еще 25 ходили в чине оглашенных)[4].
Многолетняя миссия преподобного Макария (Глухарева) на Алтае своим итогом имела 678 обращений[5] Так что за количеством гнаться не стоит, надо уметь терпеть свои миссионерские неудачи. Надо уметь радоваться небольшим частным победам. Если ты пришел в класс, и двое ребятишек тебя послушали — это уже здорово.
Слышит меньшинство, но зато — лучшее. Даже в самой сложной и шумной аудитории можно и нужно заметить десяток хороших глаз. И работать ради них. В этом мое отличие от школьного преподавателя. Я помню разговор с одной школьной учительницей. Год я работал в ее школе (то есть — заходил иногда почитать лекции). Четверо ребят из того моего класса сейчас уже священники… И вот я спросил ту учительницу: «Знаете, в чем различие между мною и Вами? Если после того, как Вы год поработали в одном классе, и у Вас на второй год остался хоть один ученик, это провал. А если у меня после лекции хотя бы один человек пошел и покрестился, то я буду счастлив».
Очень важно научиться радоваться малым победам, потому что немало молодых миссионеров ломаются именно на этом. Это очень распространенная ошибка, когда начинающий проповедник полагает, что он войдет в класс, и все будут настолько им «обаяны», что колонны школьников сразу двинутся к нему на приход. А этого не происходит. И тогда три вывода.
Первый — это мягкое разочарование. То есть: «Да, увы… Я старался, но у меня ничего не получается, это не мое дело, я ошибся в своих возможностях, миссионерство — не мое призвание, не надо мне нарываться на отторжение моих неумелых слов. Буду искать для себя другую колею в церковной жизни или стану как все, буду себе спокойно служить. Кого надо. Господь Сам приведет». Это мягкий вариант разочарования в миссионерстве.
Второй — средний вариант: виноват не я, а просто нынешнее поколение детей растленно и не подлежит реставрации церковным словом.
Третий — жесткий вариант — когда священник не в себе видит причину, не в своей личной неготовности или бесталанности, а во временах. «Дети даже меня не послушали… Ну, значит, дети — антихристовы. Печать на них лежит, на этом поколении последних времен. Их беспокаянность — признак конца света»… Ну, а дальше — читайте «чукотское письмо» и прочие причитания борцов с ИНН.
Четвертый — супер-жесткий вариант: слышать меня не хотят — значит, нужно их заставить! Святитель Игнатий Брянчанинов, исследовав жизнь Валаамского монастыря, в своем отчете написал: «Рассматривая формулярные списки братии Валаамского монастыря, нашел я в числе 115 братьев: из духовного звания 8, все они не кончили курса и вовсе не были в семинарии, кроме иеромонаха Аполлоса; из дворян — 4, знают только читать и писать; из купцов — 4, кое-как знают читать и пописывать. Итак, только 16 человек из таких сословий, в коих достигают значительной внешней образованности, из сих 16-ти образованный человек только один — иеромонах Аполлос, образованность прочих простирается не далее, как до знания почитывать и пописывать. Прочие 99 братьев или из мещан, или крестьяне, или вольноотпущенные лакеи, имеется отставных солдат 7 человек. Из сего можно заключить о простоте и невежестве, столько натуральных валаамским старцам. Они ревнуют по Православию, требуют для еретиков тюрьмы, цепей, сами возмущаются и возмущают образованных людей, к ним присылаемых, которые, видя их ревность, переходящую в жестокость и неистовство, соблазняются их православием… Сомнение о ереси до того распространилось в ревнителях, что они почитают еретиком всякого брата, занимающегося в келье какими бы то ни было выписками… «Блюди, — говорит Великий Варсонофий некоторому иноку, — да не покажут тебе помыслы твои комара верблюдом и камешка утесом». Сие бы можно было посоветовать и тем семи или осьми валаамским старцам, кои подозревают в ереси игумена и до шестидесяти братии. Когда я спросил их, на чем основывают они свое подозрение, то монах Иосия отвечал: «На том, что игумен и соборные иеромонахи были ласковы к архимандриту Платону и иеромонаху Аполлосу, значит, что они и сами еретики». Вот вся ересь Валаамского монастыря. Должно было употребить довольно времени на объяснение ревнителям, что не в духе нашей Церкви еретиков жечь на кострах, томить в оковах и употреблять прочие меры, свойственные веку, лицу и религии Сикста V»[6].
Так что от невежества до жестокости — рукой подать. Мера богословских знаний в современном церковном мире известна. Оттого и не стоит удивляться преизобилию всякого рода самозваных «опричников»… Кстати, обращаю внимание на использование святителем Игнатием слова «старец». В его времена6 это слово, значит, еще не имело любезного современным ревнителям смысла «духовно-прозорливый наставник». Слово старец в те времена указывало не на особый духовный дар, намоленность и прозорливость, а просто — на возраст. Как слово «юноша» не означает «хулиган», так и «старец» не значит «святой». И седина не всем прибавляет ума (а порой, наоборот, по русской поговорке, подставляет под бесовский удар ребра). Да, мудрость приходит с возрастом… но иногда возраст приходит один.
А вот первый вариант разочарования иногда может быть полезен — в том случае, если он приводит еще к одному выводу: «Да, к сожалению, так сложилась моя собственная жизнь, что меня не научили, и я не научился общаться с молодежью, не могу я говорить за пределами храма… Ну, раз так, тогда буду сугубо молиться о тех моих сослужи-телях, у которых такой талант есть и которые несут именно этот крест». Или помогу им от своих приходских доходов: «Если не можешь быть ловцом человеков, то лови рыбу для питания ловцов человеков» (преподобный Макарий (Глухарев)[8]. Если разочарование привело к такому выводу — то это хорошо.
Но чаще бывает иначе, и разочарование выливается в осуждение. «Вот, я-то все делаю правильно — а меня не послушали. Если моего коллегу-соседа слушают — значит, он делает неправильно. А, значит, и православие его сомнительно». Наклонность к таким осудительным сплетням в нашей церковной среде весьма заметна.
Так что надо скорее избавляться от установки на собственную и массовую миссионерскую успешность
Когда кажется, что у меня уже столько аргументов, знаний, плюс бездна личного обаяния, что если сейчас меня закрыть в одной комнате с атеистом на трое суток, то на четвертый день он от меня выползет прямо во «объятия Отча» — не то что крещения, а монашеского пострига запросит. Затем следует некоторое неожиданное разочарование — оказывается, ты можешь быть интересен не для всех.
Чтобы избежать искушения, миссионер прежде всего должен знать, что постоянного и стопроцентного успеха ему никто не гарантирует. Напротив, Истинный Евангелист предупреждает Своих учеников о неизбежности миссионерских неудач: входя в дом, приветствуйте его, говоря: мир дому сему; и если дом будет достоин, то мир ваш придет на него; если же не будет достоин, то мир ваш к вам возвратится. А если кто не примет вас и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или из города того, отрясите прах от ног ваших… Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой (Мф 10:12-14 и 23).
Частные и первые неудачи не должны истолковываться как признак того, что проповедовать больше невозможно или не должно. Частные и первые неудачи еще не есть ни доказательство личной несостоятельности миссионера, ни свидетельство наступления апокалиптических времен, закрытых для евангельской проповеди… Вспомним относительно недавний опыт великого русского миссионера: «Когда я ехал туда, я много мечтал о своей Японии, она рисовалась в моем воображении как невеста, поджидавшая моего прихода с букетом в руках. Вот пронесется в ее тьме весть о Христе, и все обновится! Приехал, смотрю — а моя невеста спит себе самым прозаическим образом и даже не думает обо мне» (святитель Николай Японский)[9]. Так что отсутствие бурных аплодисментов при начале встречи и даже при ее завершении не всегда являются признаком неудачи.
Если в миссионере не будет терпения по отношению к человеческой инаковости, неподатливости и даже по отношению к своим собственным частным неудачам — такой миссионер впадет в горделивое «разочарование».
Надо уметь терпеть не только неудачи; надо просто уметь терпеть. Не всякая проповедь приносит свой плод сразу и очевидно. Бог может действовать через нас даже скрыто от нас самих. Евангельские притчи уподобляют Царство Божие семечку и закваске[10]. Семя не сразу приносит плод; тесто, в которое брошены дрожжи, не сразу взлетает к потолку. Бог Библии, то есть Тот Бог, Которого и от имени Которого мы проповедуем, — это Бог терпения. Святитель Иоанн Златоуст обращает внимание на то, что Бог, столь скорый в созидании, создавший мир в шесть дней, говорит воинам Израиля: «Семь дней обходите Иерихон»[11]. Как, — восклицает Златоуст, — «Ты созидаешь мир в шесть дней, и один город разрушаешь в семь дней?»[12].
Еще у Златоуста есть сравнение Бога с земледельцем. «Что скажет незнающий человек, увидев земледельца, бросающего зерна на землю? Он бросает готовые вещи, с таким трудом собранные, да еще и молится, чтобы пошел дождь и все это быстрее сгнило!»[13]. Когда сеятель раздаст зерна — он может лишь терпеливо ждать урожая. Христос запрещает апостолам прежде времени производить жатву[14]. Даже ереси нельзя выпалывать серпом.
Труд земледельца учит терпению. «Не получали ли мы иногда детьми семян, чтобы их посеять? Не бегали ли мы потом через каждый час посмотреть, не показались ли из земли ростки? В конце концов мы часто раскапывали землю, чтобы убедиться в том, что семена прорастают, и добивались того, что семена не всходили. Не случалось ли нам жать или даже раскрывать руками бутон, чтобы он скорее расцвел, и не бывали ли мы очень огорчены, когда он потом увядал, испорченный нами? Мы не знали, как нужно обходиться с живым. У нас не было терпения. То, что Бог хотел создать жизнь на земле, — это откровение Его терпения»[15].
Вот подходит ко мне женщина и говорит вдруг: «А знаете, отец Андрей, мы с дочкой неделю назад крестились». Я говорю: «Прекрасно, но я-то тут при чем?». — «Да Вы, наверное, забыли. Вы десять лет назад водили нас на экскурсию по Лавре. Я еще с Вами так горячо спорила! Вот с тех пор я начала искать веру».
Надо пройти мимо двух крайностей. Первая из них — утопический энтузиазм: «Я, наконец, познал истину и сейчас всех вас припру аргументами к стенке, и вы все как миленькие строем в мой храм пойдете!». Вторая — псевдоблагочестивое оправдывание своей лености и бесталанности тем, что, кого надо. Господь, мол. Сам приведет в храм.
4) Миссионер, как ни странно, может так увлечься проповедью о Боге, что забыть самого Бога. В своей необходимой активности легко забыть о Том, ради Кого ты активничаешь.
Даже если ты все замечательно обосновал. Бог, быть может, не желает, чтобы вот этот человек обратился именно через твою активность и именно сейчас. Поэтому миссионеру следует избегать излишней настойчивости в своей проповеди. И надо уметь терпеть свободу Бога, надо уметь терпеть свободу людей, при этом учиться радоваться немногим.
После своих первых, семинарских, дискуссионных опытов я заметил, что во мне остается какой-то неприятный осадок. Осадком этим было полуосознаваемое раздражение по поводу человека, с которым и ради которого я и вел минувший диспут: «Как же он посмел со мною не согласиться!». Ну, а раз он все же не согласился, не «перековался»
— то это уж точно не моя вина, а признак его бессмысленного упрямства… И растет «разочарование» в людях, легко переходящее в презрение к ним и в отказ от миссионерской работы — не стоит, дескать, метать «бисер перед свиньями»…
Память о том, что не миссионер приводит к вере, а Господь, очень важна для самого миссионера — ибо она избавляет его от азарта идеолога. И еще это важно для того, чтобы научиться не ненавидеть тех людей, которые не послушались тебя. Вера в Промысл Божий нужна миссионеру для того, чтобы научиться спокойно воспринимать то, что кажется сегодняшним поражением, не злиться, не раздражаться.
Об этом искушении еще в седьмом веке предупреждал преподобный Исаак Сирин. По его формуле, знание рождает ненависть. Вот человек что-то делает, надеясь только на свое знание предмета и на свои силы. Но его замечательно продуманный бизнес-план рухнул. Человек начинает искать причины неудачи. Промысл Божий такой «сциентист» отвергает. В свою собственную непогрешимость он верует вполне фанатично. Диавола считает средневековой фантазией. Где же искать ему причину своей неудачи? — Только в других людях, в их злокозненности: «Враги виноваты!». И когда он «не усматривает таинственного Промысла, тогда препирается с людьми, которые препятствуют и противятся этому»[16].
Если в миссионере не будет этой терпеливой уступчивости перед неисповедимыми путями Божия Промысла, не будет пользы ни ему, ни тем, в ком он пробует пробудит веру.
Надо разрешить Богу, Которого ты проповедуешь. Самому определять судьбы других людей независимо от моих миссионерских капризов и планов. Ведь если человек меня не слушает — это может означать просто то, что Промысл Божий об этом человеке — иной, чем мои миссионерские планы.
[1]
[2]
[3]
[1] См. Бонгард-Левин Г. М. Древнеиндийская цивилизация. М., 1980. С. 101-103.
[2] Шкунаев С. В. Преемственность традиции в раннехристианской Ирландии // Вестник древней истории. М.,1990. №З.С. 38,41.
[3] Розанов В. В. Совесть — отношение к Богу — отношение к Церкви // Около церковных стен. М., 1995. С. 126.
[4] Смолич И. К. История русской Церкви. 1700-1917. М., 1997. Ч. 2. С. 276. Но к кончине святителя Николая в 1912 году прихожан было уже более 33 тысяч. Причем 627 из них приняли православие во время русско-японской войны 1905 года.
[5] Там же. С. 244.
[6] Полное жизнеописание святителя Игнатия Кавказского. М., 2002. С. 124-127.
[7] Как и раньше: «К тем Печенгского монастыря старцам приезжают нарочно на кораблях немцы, и те старцы монастырскую соль и рыбу им, немцам, на вино и на водки и на романею и на рейнское и на всякие немецкия питья меняют, пьют и бражничают и монастырь разорили и все пропили» (Грамота патриарха Никона. 1659 г. // Записки отделения Русской и Славянской Археологии Императорского русского Археологического общества. СПб., 1861. Т. 2. С. 651). Или письмо от 14 июля 1631 — «От великого государя патриарха Филарета Никитича Московского и всея Русии… По нашему указу послан к вам в Корелской монастырь под начало старец Нафанайло в блудном деле, что был у нас в патриаршем дворе у Риз Положения в черных попех, и священствовать ему во веки не велено» (Акты Холмогорской и Устюжской епархии. Ч. 2 // Русская Историческая библиотека. Т. 14. СПб, 1894. Стб.359).
[8] Полное собрание проповеднических трудов Преосвященного Макария (Невского), архиепископа Томского и Алтайского. Томск, 1910. С. 492. Аналогично у Макария (Глухарева): «Ты не можешь быть проповедником? Будь до времени хлебником, водовозом для проповедников, будь чтецом, писцом, дровосеком, швецом, сапожником, учи азбуке молодых детей, ходи за огородом, составляй лекарства, служи больным. Ты не умеешь уловлять души человеческие в невод Христов? Лови рыбу с Петром и Андреем, починивай сети с Иаковом и Иоанном. Может быть, время настанет, когда и тебе будет сказано от Спасителя: Иди за Мною, и Я сделаю тебя ловцом человеков (Мф 4:19). Слышишь ли? «Сделаю», — говорит Христос. И как Петр и Андрей, Иаков и Иоанн не были еще апостолами, когда призваны были, но Спаситель сделал их тем впоследствии, так и тебя сделает плодоносным по мере, предназначенной для тебя сердцеведением Его» {Архимандрит Макарий (Глухарев). Мысли о способах к успешнейшему распространению христианской веры между евреями, магометанами и язычниками в Российской державе, 9 // Нестеров С. В. Словом и житием наставляя: Жизнь и труды преподобного Макария Алтайского. М., 2005. С. 254).
[9] Цит. по: Протоиерей Иоанн Восторгов. Православие в Японии. Чтение, предложенное в торжественном собрании Тифлисского отдела Общества ревнителей русского исторического просвещения в память Императора Александра III 26 февраля 1904 года // Правда веры и жизни. Житие и труды священномученика протоиерея Иоанна Восторгова. М., 2004. С. 210.
[10] См.Мф 13:3-8,33. — Ред.
[11] См. Нав 6:2-3. — Ред.
[12] Святитель Иоанн Златоуст. Беседы о покаянии, 7 // Творения. Т. 2. Кн. 1. С. 365.
[13] Святитель Иоанн Златоуст. Беседы о статуях, 4 // Там же. С. 58.
[14] См. Мф 13:24-30. — Ред.
[15] Гвардини Р. Познание веры. Брюссель, 1955. С. 16.
[16] Преподобный Исаак Сирин. Творения. Сергиев Посад, 1911. С. 184.
Труд миссионера нелегок и опасен, ведь на людях, избравших стезю проповеди Евангелия, лежит огромная ответственность – их промахи могут стать труднопреодолимой преградой между человеком и Богом. Наиболее опасные и самые распространенные ошибки разбираются в статье научного сотрудника Свято-Филаретовского православно-христианского института, преподавателя миссиологии Н.А. Адаменко, имеющей целью помочь миссионерам избежать их.
Путь воцерковления человека начинается с миссии и, к сожалению, часто именно ошибки миссионеров становятся труднопреодолимой преградой между человеком и Богом. И ценой таких ошибок становятся люди, которые из-за них так и не обретают спасительной веры, так и не входят в Церковь Христову.
Конечно, невозможно в одной краткой статье перечислить все возможные ошибки, которые может совершить миссионер. Их, к сожалению, очень много. Но самые опасные и самые распространенные ошибки необходимо выделить и дать им определение. Подобное описание позволит православным миссионерам избегать их и сделать свой труд более качественным и плодоносным.
Самые опасные ошибки в миссии связаны с духовными подменами, искажением самого Духа Евангелия, а самые распространенные – с нарушением принципов миссии, невежеством и плохой подготовкой миссионеров к своему служению.
Опасные ошибки
Самыми опасными ошибками миссионера являются ошибки в области духа – искажение или подмена Евангелия. В этом случае к Благой вести добавляется что-то иное, лишнее, или же она подменяется идеологией, направленной на защиту интересов государства, народа, корпоративных интересов Церкви или конкретного церковного сообщества (прихода, братства). В первом случае миссионерская проповедь становится похожа на рекламу и пиар, а в последнем – она приобретает черты пропаганды. Подобные искажения и подмены встречаются сейчас чаще всего в трех своих проявлениях: лжемиссии, прозелитизме и контрмиссии.
Лжемиссия – к Евангелию прибавляется какая-то ложь, и людям от лица Божьего со властью обещают то, что Христос не обещает Своим ученикам. Лжемиссионеры зовут людей к Богу и в Церковь, обещая при этом удачный брак или улучшение семейной жизни, исцеление от болезней, успешную карьеру, финансовое благополучие, раскрытие творческих способностей, приобретение новых друзей, положения в обществе и т.п. Апостол Павел подобную проповедь называет «хитростью» и «искажением слова Божьего» (2 Кор 4:2). Многие люди очень легко верят в эти обещания и с радостью приходят в храмы с надеждой всё это получить в Церкви. Они проходят катехизацию, затем начинают участвовать в Таинствах, соблюдать посты и проч., всё время ожидая исполнения этих ложных надежд в своей жизни. Но их ложные надежды не исполняются. Ведь эти, по сути, обманутые люди так и не воцерковляются, не соединяют свою жизнь со Христом, потому что в центре их жизни по-прежнему остаётся какой-то идол: семья, здоровье, деньги, социальный статус, вокруг которого вращается вся их жизнь, в том числе и церковная.
Лжемиссия – самый легкий путь «завлечь» людей в Церковь и наполнить храмы, но результаты её плачевны. Рано или поздно все эти обманутые люди разочаровываются в Церкви как в месте, где осуществляются их надежды, и покидают её, расцерковляются.
Прозелитизм – это переманивание христианами к себе в конфессию (общину) христиан из другой конфессии (общины) с использованием методов и средств, противоречащих духу христианской любви и свободы личности[1]. Практика прозелитизма разрушительно влияет на диалог конфессий и их сотрудничество, разрушает единство христиан, сеет подозрительность и вражду. Прозелитизм всегда базируется на духовной незрелости человека, его неустойчивости в вере, скрытом насилии и сопровождается обещанием различных благ, как правило, душевных и материальных, которые он может обрести в другой конфессии (общине). Это может быть обещание душевной поддержки и сочувствия, пасторской заботы, получения качественного духовного и светского образования, материальной помощи, в том числе с устройством на более престижную и высокооплачиваемую работу, в изучении иностранных языков и т.п.
Переход в православие для человека оправдан лишь в случае, если он является результатом духовных поисков истины, полноты церковной жизни, если это осознанное, свободное решение, никак не связанное с выгодой. Поэтому даже если к миссионеру обращается за помощью человек, желающий сменить конфессию, необходимо всегда прежде выяснить мотивы этого обращения, а уже потом помочь этому человеку глубже узнать православие.
Миссионерам прежде всего необходимо стремиться возвещать Евангелие тем, кто его ещё не слышал, по примеру апостолов: «Я всегда старался проповедовать там, где об имени Христа еще не слышали, чтобы не строить на фундаменте, заложенном другими, а исполнить слова Писания: «Те, кому о Нем не возвестили, увидят, и те, кто не слышал, поймут»» (Рим 15:20-21). А также: «Мы не хвалимся чужими трудами вне своих пределов. Мы надеемся, что по мере возрастания вашей веры и моя роль среди вас неизмеримо возрастет, в пределах, отведенных мне Господом, и тогда мы пойдем возвещать Радостную Весть в другие края, не хвалясь работой, которая сделана другими в их собственных пределах» (2 Кор 10:15-16).
Контрмиссия – это попытка доказать истинность своей веры и церкви за счет унижения других. Она грубее и опаснее прозелитизма, это уже практически неприкрытое насилие или призывы к нему. Контрмиссионеры говорят только о недостатках других религий и конфессий, часто их преувеличивают, демонизируя своих противников. Нередко создают и распространяют слухи и клевету, провоцируют и раздувают скандалы, используя средства массовой информации. При этом они не желают признавать никаких проблем и недостатков в жизни своей церкви. Часто контрмиссионеры призывают на помощь государство, обращаясь в правоохранительные органы (полицию, прокуратуру и проч.), желая их руками устранить «конкурентов», апеллируя при этом к защите интересов государства и народа. Культивируемый контрмиссионерами страх перед «сектами» и «культами» разделяет общество и усиливает напряжение в нем, а агрессивность и неразборчивость в средствах дискредитирует Церковь в глазах неверующих и сомневающихся[2].
Есть замечательный пример из жития святого старца Силуана Афонского о способе преодоления контрмиссии путем перехода к миссии, основанной на восполнении духовного опыта инославных: «Мы знаем о беседе Старца с одним Архимандритом, который занимался миссионерской работой среди инославных. Архимандрит этот очень уважал Старца и неоднократно приходил беседовать с ним во время своих пребываний на Святой Горе. Старец спросил его, как он проповедует? Архимандрит, ещё молодой и неопытный, жестикулируя руками и двигаясь всем телом, возбуждённо отвечал: «Я им говорю: ваша вера – блуд; у вас всё извращено, всё неверно, и нет вам спасения, если не покаетесь». Старец выслушал это и спросил: «А скажите, отец Архимандрит, веруют ли они в Господа Иисуса Христа, что Он истинный Бог?» – «Это-то они веруют». – «А Божию Матерь чтут они?» – «Чтут, но они неправильно учат о Ней». – «А святых почитают?» – «Да, почитают, но с тех пор, как они отпали от Церкви, какие же могут быть у них святые?» – «Совершают ли они богослужения в храмах, читают ли слово Божие?» – «Да, есть у них и церкви, и службы, но посмотрели бы вы что это за службы после наших; какой холод и бездушие». – «Так вот, Отец Архимандрит, душа их знает, что они хорошо делают, что веруют во Иисуса Христа, что чтут Божию Матерь и Святых, что призывают их в молитвах, так что когда вы говорите им, что их вера – блуд, то они вас не послушают… Но вот если вы будете говорить народу, что хорошо они делают, что веруют в Бога; хорошо делают, почитая Божию Матерь и Святых; хорошо делают, что ходят в церковь на богослужения и дома молятся, что читают Слово Божие, и прочее, но в том-то у них есть ошибка, и что её надо исправить, и тогда всё будет хорошо; и Господь будет радоваться о них; и так все мы спасёмся милостью Божиею… Бог есть любовь, а потому и проповедь должна исходить от любви; тогда будет польза и тому, кто проповедует, и тому, кто слушает; а если порицать, то душа народа не послушает вас и не будет пользы»[3].
Распространенные ошибки
Самые распространенные ошибки миссионеров связаны с нарушением основных принципов миссии, с неопытностью и недостаточным уровнем образования миссионеров, незнакомством со святоотеческой миссионерской традицией.
1. Отсутствие продолжения (катехизации). Если уверовавшего человека не научают должным образом христианской вере, молитве и жизни (отсутствует целостная и последовательная катехизация), то он оказывается не готов к христианской жизни. Такие люди после первых же серьёзных искушений, не умея с ними справиться, как правило, уходят из Церкви. Ведь Церковь – это не тихая гавань, а поле духовной битвы.
2. Неразличение и смешение миссии и катехизации. Выражается это в учительном тоне во время общения с людьми и миссионерской проповеди, в стремлении отвечать на незаданные вопросы. Такого рода смешение отталкивает даже заинтересовавшихся христианством людей и затрудняет их воцерковление. Если учить человека, который ещё свой духовный выбор не сделал, то это научение будет восприниматься поверхностно, формально, оно не изменяет жизнь. Ведь у человека ещё не пробудился интерес к христианству, нет доверия к Церкви, да и сознательной веры в Бога часто тоже нет. А порой такое неуместное учительство вызывает и раздражение у людей.
3. Нетерпение. Оно часто выражается в том, что без предварительной миссии людям сразу начинают возвещать Евангелие и призывать их к покаянию. В этом случае есть большая вероятность того, что человек не поверит и не примет Евангелие, потому что без доверия к христианам и без интереса к христианству их слова вызывают сильное подозрение в том, нормальны ли они, не сошли ли они с ума[4]. Весть о Христе, Его Кресте и Воскресении, действительно, до сих пор «для иудеев – соблазн, а для эллинов – безумие»[5], поэтому не стоит рисковать, возвещая Евангелие неподготовленному человеку. Ведь другого шанса это сделать у миссионера может не быть.
4. Плохое знание основ христианской веры, православной традиции, которое часто сопровождается отсутствием интереса к духовной жизни других людей, особенно иноверных и инославных, пренебрежение к нему. Отсутствие духовного образования приводит к большому числу ошибок и поиску «лёгких путей» для распространения христианства – лжемиссии, контрмиссии, прозелитизма.
5. Неприветливость, закрытость миссионера, невдохновенность его проповеди. Всё это свидетельствует о каких-то личных духовных проблемах миссионера, которые необходимо решить до начала проповеди. В свою очередь, занудство, как стремление всё объяснить людям до конца, а также навязчивость в проповеди способны отпугнуть от христианства даже заинтересованных людей.
6. Самоуверенность и гордыня. Приводит к ним забвение миссионером того, что он свидетельствует только о Христе и действует Его властью, а не своей силой. При такой ошибке свидетельство воспринимается как попытка обратить в свою веру, поставить на первый план свой личный пример. И всё, что превышает наличные силы миссионера, тогда воспринимается как невозможное. Часто таким забвением стоит гордыня и самоуверенность, которые мешают благовестию и лишают миссионера вдохновения и дерзновения.
7. Безличностное отношение к людям, технологический подход к миссии.Такой подход выражается в приглашении на миссионерские встречи всех подряд, обращение ко всем с одной и той же проповедью, использование шаблонов, заготовок во время проповеди Евангелия, нежелание или неумение учитывать во время миссии личностные особенности людей – их возраст, пол, социальное положение, уровень культуры и т.п.
8. Ораторская неподготовленность. Слова-паразиты, жесты-паразиты, сленг (в том числе религиозный), чрезмерная зажатость и стеснение, а также избыточная жестикуляция. Слова-паразиты раздражают людей, а непонятные им сугубо церковные слова и богословские термины смущают и настораживают. Также мешает избыточная иносказательность, обилие примеров из церковной и, особенно, монашеской жизни. А слишком длинная и монотонная проповедь может не только утомить, но и усыпить слушателей.
9. Плохая организация миссионерских встреч. Когда день, время и место миссионерской встречи неудобны людям: встреча проводится в рабочее время, место трудно найти и трудно до него добраться, в самом помещении душно, шумно, холодно или жарко, людям плохо слышно и видно. Всё это говорит не только о неопытности миссионеров, но и об отсутствии реального интереса к людям и заботы о них.
[1] Миссиология: Учебное пособие. М.: Миссионерский отдел РПЦ, 2010. – С. 119-122.
[2] См. подробнее: «Миссия или контрмиссия?» Режим доступа: http://www.bogoslov.ru/text/547286.html (дата обращения 03.02.2016).
[3] Старец Силуан, жизнь и поучения. М.: Воскресение; Минск: Университетское; Новоказачье, православная община, 1991. С. 60.
[4] «Услышав же о воскресении мертвых, одни насмехались, другие сказали: мы послушаем тебя об этом еще раз» (Деяния 17:32) и «… Итак, с помощью, которая приходит от Бога, я устоял до сего дня, свидетельствуя малому и великому, не говоря ничего, кроме того, о чем Пророки сказали и Моисей, что должно тому быть: Христу – пострадать и, воскресши первым из мертвых, свет возвещать народу и язычникам». Когда он так защищался, Фест громким голосом говорит: ты безумствуешь, Павел! Большая ученость доводит тебя до безумия» (Деяния 26:22-24).
[5] 1 Коринфянам 1:23.
В Москве начали работу епархиальные миссионерские курсы. Организаторами курсов являются Миссионерская комиссия при Епархиальном совете г. Москвы при поддержке Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета и фонд «Миссия Кирилла и Мефодия».
Первое занятие курсов открылось лекцией известного православного миссионера – протодиакона Андрея Кураева. Его выступление, естественно, было посвящено проблемам миссии и стало своеобразной памяткой для начинающих миссионеров. Предлагаем читателям конспект лекции о. Андрея Кураева.
Протодиакон Андрей Кураев. Ошибки миссионера from pravmir on Vimeo.
Православный юннат или разведчик
Есть два основных варианта поведения миссионера в новой для него аудитории. Первый путь – путь Сенкевича, ведущего программы «Вокруг света»: вот я прихожу и тупо говорю о том, что мне интересно. Вы хотели в Турцию? Фиг вам, я вам сегодня про Тибет впариваю. У меня на календаре Великий пост, и я про него буду сегодня говорить. Тут, конечно, говорить надо так, чтобы было интересно вашей аудитории. А значит, вы должны хотя бы имитировать мыслительный процесс.
Действительно, есть немало людей, которые никогда не были в Тибете и не собираются ехать туда, с интересом слушают, какие особенности одежды у тибетских монахов, что они делают по вечерам и так далее. Точно также – в рамках некоей православной экзотики, давайте расскажем о тех православных, которые еще встречаются в наших джунглях.
Второй путь – перейти на «чужое» тематическое поле – поле, более интересное для нецерковных людей. Когда я беседую с подростками на тему Гарри Поттера или «Матрицы», моя задача – дать ребятам понять, что носить мои очки – это интересно. Их любимые вещи могут быть необычными, если смотреть моими глазами. Мой христианский взор – не ограничение кругозора, а наоборот, расширение. Я пытаюсь показать, что этот фильм, эта книга, этот сюжет – гораздо интереснее, чем казалось поначалу.
Ошибка тотальной апологии
В церковной рефлексии, в церковном богословии давно назрела пора пересмотреть, за что в православии надо умирать, а ради чего и чихать не стоит. В православии есть все – великие истины, духовные евангельские догматы, а есть что-то вполне фольклорное, но то, за что нас сейчас больше всего пинают. Так вот, не надо стремиться оправдывать все то, что было в церковной жизни.
Традиция православия в нашей стране была разорвана. Мы сейчас относимся к православной России также, как современная бунтующая Греция к Александру Македонскому. Вроде бы география та же самая, есть некое генетическое и фонетическое родство, но культура, конечно, другая.
Шпенглер предложил понятие псевдоморфоза – когда в пластах земли вымываются старые породы, образуется пустота, и туда осуществляется вливание свежей магмы, где новая порода принимает форму старой. Это касается и русских староверов – им только казалось, что они хранят старину, но их пафос был совершенно особенным. То же самое происходит и с нами сегодня. Нити многих традиций были безжалостно обрублены. И это дает нам определенную свободу — мы можем решить, какие ниточки стоит тянуть в 21 век, а с какими-то стоит расстаться.
Самый главный вопрос в церковной жизни: «Чему мы научились за самый страшный век в истории Церкви? За что, Господи, Ты нас наказывал так? Не получится ли так, что, возрождая уклад 18-19 века, мы возродим и революционную ситуацию? От чего ты нас избавил? Какие болячки у нас были, что нас пришлось каленым железом? Что стоит возрождать, что нет? Стоит ли Домострой тащить в 21 век?» Именно миссионеру приходится за все это отвечать.
О национальных болезнях
Наша национальная болезнь – ересь утопизма. Симптом — идеологическая установка: «Я знаю, как надо!» Мол, пустите нас, и в 48 часов мы всех сделаем счастливыми, потому что мы знаем, по какой книжке надо жить! Первый приступ – аввакумовский кружок благочестия с книжкой Типикон, который повлек за собой раскол и петровский бунт против всего этого благочестия. Следующая попытка — Петр Алексеевич и голландско-немецкие уставы. Потом большевики с Марксом. Потом – 500 дней или, там, 100 дней с книжками западных экономистов. И теперь у нас уже аллергия – мы боимся людей с горящими глазами. Как замечательно писал А. Галич:
Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы,
Не бойтесь мора и глада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет: «Я знаю, как надо!»
И, рассыпавшись мелким бесом,
И поклявшись вам всем в любви,
Он пройдёт по земле железом
И затопит её в крови.
И наврёт он такие враки,
И такой наплетёт рассказ,
Что не раз тот рассказ в бараке
Вы помянете в горький час.
Поэтому одна из самых опасных поз миссионера — поза горлопана-главаря. И одно из противоядий такой интонации – четкое разрешение себе самому не заниматься тотальной апологией.
Не делать вид, что все хорошо
Великая ошибка миссионеров – делать вид, что люди ничего не знают про теневые стороны церковной жизни. Иногда мне кажется, что легче было быть миссионерами первых веков, миссионерами у язычников, потому что в глазах неверов слово апостола о Церкви и сама Церковь были идентичны. Ты, твоя личность, твои глаза, твои слова – это одно и тоже. Если это был настоящий апостол и проповедник, то эта идентичность действовала великолепно. А сегодня наша многовековая история не только помогает, но и вредит изрядно. Так, на Дальнем Востоке главными врагами миссии были не языческие шаманы, а русские купцы и чиновники, которые поступали с людьми не по заповедям.
Вот и сегодня – люди и воочию видят какие-то недолжные ситуации церковной жизни. И вам как миссионерам достались те язвы и проблемы, которые так до конца и не решены в церковной жизни, в церковной мысли: церковь и власть, церковь и богатство, церковь и государство.
В какой ты школе?
Среди тех вещей, которые были в истории Церкви и которые не стоит одобрять, – это всевозможные инквизиционные потуги, карательное богословие. По интернету ходят целые списки цитат из Святых Отцов о душеполезности сжигания еретиков, начиная со слов любимого мной Иоанна Златоуста. Да, такие цитаты у Отцов есть. Но я специально собрал и другие цитаты из Святых Отцов, и из того же Златоуста – совершенно противоположные.
Этот тот самый случай разрыва – мир православия разнообразен. Можно записаться в школу богословия любви, а можно в школу богословия ненависти. Зависит от тебя, какую ты ниточку продолжишь.
Проблемы вкуса
Еще одна проблема миссионерского служения – проблема вкуса: неуместное проведение границы между иррациональным и рациональным. Есть прекрасные слова Иоанна Дамаскина: «Не все в Боге познаваемо, но не все непознаваемо, не все познаваемое выразимо, но не все непознаваемое невыразимо». То есть есть в Боге то, что я могу познать и выразить своими словами, есть в Божественной жизни то, что я могу познать, но слов у меня не хватит, а есть нечто, что для тварного ума навсегда останется сокрытым. Иногда мы продолжаем рационализировать там, где пора уже остановиться, а иногда наоборот – мы слишком рано капитулируем. Церковь это не гетто, где люди прячутся от головной боли. Голова пригодится, ее надо использовать по назначению.
Сцилла и Харибда миссионера
Вечная проблема миссионера – проблема прохождения между Сциллой и Харибдой. Сцилла – это самовлюбленная самоидентичность, когда я стою в виде живого памятника своему сану и своей церковности, когда я прихожу к людям, но ничего не делаю, чтобы вжиться в их ситуацию. Одно дело, когда о боли и страдании говорит человек, много переживший, и когда — гламурный выпускник духовной академии.
Другая крайность – Харибда – стать своим в доску. И нет Типикона, нет правила, нормы, которое бы сказало, как этого избежать и до какого момента можно идти на уступки своему нецерковному собеседнику. Человек, который слишком податлив, будет бесплоден, будет флюгером. Который замкнут в коконе своего статуса – тоже будет бесплоден.
Еще одна ошибка миссионера – завышенное требование к своим слушателям. Педагог, который ищет идеальных учеников, останется один, также как и молодой человек, который ищет идеальную жену. Но это же касается учеников и слушателей. Когда и как, и насколько серьезно надо сердиться на тех олухов, которые тебя не понимают и все перевирают, и не воплощают те драгоценные советы, которые ты им уже дал – опять здесь нет однозначного ответа. Доколе мы должны терпеть эту пестроту церковной жизни и внутри нас самих, и пестроту наших собеседников и жертв наших педагогических усилий?
После завтрака – теозис космоса
Миссионер должен понимать ограниченность своих усилий, уметь ставить перед собой ограниченные задачи. К сожалению, есть официальный учебник, изданный в Белгороде, в котором содержаться потрясающие, очень красивые фразы: задача церковной миссии – это теозис космоса. Только я немножко дурею, когда я такие красивые слова читаю. И не понимаю, про что они, а главное – я-то тут причем? Сейчас вот я проснусь, позавтракаю и через пять минут начну заниматься теозисом космоса.
Важно понять, что слова «Церковь» и «миссия» – это не синонимы. В Церкви есть много такого, что не имеет ни малейшего отношения к миссии. Например, литургия. А заседание Синода – это что? Миссионерская работа или нет? Важно понять границы миссии. Миссия кончается там, где начинается пастырство. Задача миссионера – сделать так, чтобы человек стал задавать вопросы Церкви. Как только человек начинает спрашивать Церковь, он становится членом Церкви, пасомым, и дальше работа с ним — задача пастора. Показатель успешности миссии: от «вы» ваш собеседник переход к «мы», от «ваши попы» до «с какой стати наша Церковь этого Путина поддерживает». Все, ты сказал «наша» — это великая победа для миссионера!
Соответственно, чтобы не впасть в прелесть, не обманывать себя и не потонуть в громких словах, важно понимать и определенную заниженность целей миссионерской работы. Когда я захожу в какую-то университетскую аудиторию, или к старшеклассникам, или к солдатикам, я понимаю, что они на меня смотрят как Ленин на мировую буржуазию – да кто ты такой? Сегодня надо из минуса вытаскивать отношение к Церкви. Не ожидая, что я войду в облаках ладана, и все сразу скажут «Алиллуйя». Моя задача номер один – доказать свое право на присутствие в этой нецерковной аудитории.
У меня есть свои заготовки для этого и свой опыт, но они достаточно личностные. Но я одну расскажу – это проблема первой фразы, завязки разговора в нецерковной аудитории. Например, у меня был такой случай: ректор Брянского университета представлял меня слушателям: «Знакомьтесь, это отец Андрей – он доктор Русской Православной Церкви». Я говорю: «Это неправда, я не доктор, я ее пациент, а отчасти жертва». Шутка – это хорошо. И второе, не менее хорошее средство – это самоирония.
О миссионерской прелести
Одна из серьезнейших ошибок, которая вас ждет – это самовлюбленность миссионера. Когда я учился в семинарии, я чувствовал, что после диспутов с неверами во мне остается раздраженность.
Потом я понял в чем дело: я злился на моих собеседников, я настолько был убежден в своей правоте, что мне казалось, что если закрыть меня с человеком в одной комнате на трое суток, то на третьи сутки он приползет прямо в объятья Отче, монашеского пострига попросит.
А потом я понял, что я не знаю Божьего замысла о человеке. А с чего я взял, что этот человек должен через меня прийти к Богу, почему именно сейчас? А может не через меня, не сейчас, и вообще не через книжки?
Поэтому, чтобы не было этой миссионерской прелести, очень важно четко ставить перед собой задачи и иметь критерии миссионерской работы. Это серьезнейшая проблема церковной жизни. Считается, что в православии допускается только одна самооценка – негативная. А это неправда, это некая стилизация.
Неотъемлемая часть мужской конституции, про женщин я не скажу, — у мужика должна быть некая профессиональная самоудовлетворённость, ощущение хорошо сделанной вещи – где удача, где нет. Преподаватель может сказать : в 4А мне удался урок, а в 4Б эту тему я провалил. А дети этого не заметили, но у меня есть самоощущение, потому что я профессионал. Монах на молитве может сказать: «Слава Богу, сегодня на вечерне удалось помолиться. Впервые за год». Так вот, надо различать личностную самооценку и профессиональную самооценку. В личностном смысле – я плохой христианин, а в профессиональном – что-то удается. Когда речь идет об исполнении сложной многоэтапной работы, должно быть позиционирование, какую именно часть работы я сейчас исполняю и достиг ли я какого-то успеха или нет.
Есть конкретные, промежуточные, маленькие цели – удалось или нет. Аудитория не заснула – грандиозный успех! Они не разбежались – аллилуйя! Чудо дивное – у них целых три вопроса было в конце! Следующий успех — если кто-то остался и подходит наедине, кто-то пришел еще раз, были ли вопросы потом, и прочее и прочее.
На самом деле большая часть из того, что я рассказывал, вы можете прочитать в моей книжечке «Мои ошибки» или же в печатном виде в книге «Перестройка в церковь», или в ее реинкарнации в виде пяти томов «Разговор со своими».
Наша задача — не привлечь, а оттолкнуть
Первая ваша задача – не привлечь, а оттолкнуть как можно больше людей от Церкви. Я не шучу. Помешать людям креститься по суеверным мотивам, затруднить вход в Церковь. Чтобы человек настаивал. В аудиториях я обычно говорю так: «Ребята, если среди вас есть люди взрослые, но не крещеные, то вы опоздали, потому что взрослый человек может просить о крестинах только в одном случае – если тебя стало тошнить от себя самого, и ты хочешь поменять свою жизнь, тогда да. А не так – подружка сказала, бабушка повелела».
Миссионер – кем быть?
Миссионер должен сам быть шизофреником – когда вы говорите, вы должны слышать себя ушами того, кому вы говорите. Шизофреничность миссионера еще и в том, что надо уметь поддерживать в себе чувство влюбленности в православие. Открывать для себя православие вновь и вновь и радоваться, что реальность православия глубже, интересней и прекрасней, чем я могу себе представить. Умейте собирать мелочи церковной жизни и радоваться им.
_______________________________________________________
СПРАВКА: О МИССИОНЕРСКИХ КУРСАХ
Слушателей епархиальных миссионерских курсов Миссионерской комиссии при Епархиальном совете г. Москвы отбирали из более чем ста претендентов. Студентами стали люди – молодые и не очень – имеющие богословское образование и намеревающиеся посвятить себя миссионерской деятельности. Для организаторов курсов было важно, чтобы слушатели были заинтересованы в занятиях, поэтому из числа пришедших были отобраны именно те люди, которые реально хотят заниматься миссионерской работой и развивать просветительскую деятельность на приходском уровне, а также обладают достаточным объемом богословских знаний и опытом церковной жизни.
Владимир Стрелов
Как отметил в комментарии порталу «Правмир» преподаватель библеистики, главный редактор портала www.predanie.ru, завуч курсов Владимир Стрелов, главная задача курсов — формирование, оснащение и поддержка команд для миссионерского и социального служения молодежи различным целевым аудиториям:
«Самое главное – преодолеть разрозненность тех людей, которые делают что-то на приходах, в благочиниях, на уровне Москвы. Нужно, чтобы люди увидели друг друга, научились взаимодействовать. Одна из наших практических задач – научить людей командной работе. В программе курсов будет несколько блоков: первый – встреча с известными миссионерами, которые будут делиться своим опытом работы. Здесь будут А.Л. Дворкин, протоиерей Алексий Уминский, диакон Павел Сержантов. Планируем, что здесь будут выступать и профессиональные психологи, например, автор учебников по общей и социальной и возрастной психологии Л. Першина, отец Георгий Казанцев и некоторые другие.
Лекций будет немного, они будут занимать одну треть того, что мы будем давать. Сейчас мы не случайно рассаживаем людей группами — для того, чтобы они могли познакомиться, а потом – работать вместе. То есть второй блок – это практические навыки: работа в группах, навыки общения с аудиторией, навыки организации мероприятий. Самый последний блок, условно называемый «на подумать»: как должны сочетаться на приходе эти навыки, как сделать миссионерскую деятельность не одномоментной.
На курсах будет работать целая команда – с одной стороны те, кто имеют большой практический опыт, и другие – с кем мы уже работали: это и.о. Председателя Миссионерской комиссии г. Москвы иеромонах Димитрий Першин, зам. декана миссионерского факультета ПСТГУ, секретарь Миссионерской комиссии Артем Шарафутдинов, специалист по тюремному служению, методист Миссионерского факультета ПСТГУ, куратор практики курсов Наталья Пономарева, президент Благотворительного фонда «Миссия Кирилла и Мефодия» Светлана Руднева и другие».
Идея курсов появилась и была реализована благодаря совместной работе сотрудников передовых миссионерских площадок: лагеря «Братство Православных Следопытов», Всероссийского молодежного лагеря «Феодоровский городок», православной смены молодежного лагеря «Селигер». Большая подготовительной работа была проведена в рамках молодежного движения «Миссия возможна». Курсы проработают до 28 мая этого года.
ТЕКСТ И ФОТО Анны Гальпериной
Поскольку вы здесь…
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.