Главная ошибка брежнева

Предыдущий пост .

Итак, как было сказано в прошлом посте, основной целью советской политики 1960-70 годов — в том числе и во «внешнеэкономическом смысле» — было снижение опасности начала новой войны в Европе. (Большой войны в Европе.) Именно указанную задачу и должны были, прежде всего, решать разнообразные «совместные проекты» — то есть, попытки интеграции западной и советской экономик. (Имевших смысл сделать «цену конфронтации» как можно более большой — в том числе и в «понятной» для капиталистов экономической форме.) Самое интересное тут то, что, в общем-то, «на той стороне» прекрасно это понимали, и поэтому активно противодействовали «брежневской интеграции». (Начиная с установления многочисленных запретов на продажу СССР даже таких «стратегических технологий», как трубы большого диаметра или производство легковых автомобилей. И заканчивая активной поддержкой самых разнообразных антисоветских и антикоммунистических сил по всему миру — даже если это прямо вредило экономике.)

Причем, в целом Брежнев — как это не странно — побеждал. В том смысле, что развитие экономических связей приводило к формированию отдельного «европейского мировоззрения», отличного от той «евроатлантической идеи», которую проталкивали американцы. И, например, формирование «протоЕС» — Европейской Экономическое Сообщество — стало возможным, во многом, именно благодаря влиянию СССР. (Это решение однозначно ухудшало положение США — кои лишались роли «единственного арбитра» на европейском пространстве.) Поэтому можно было бы сказать, что эта стратегия оказалась единственно выгодной. Если бы ни одно «но».

То, что, в конечном итоге, как раз движение по этому пути стало одним из оснований гибели СССР. Именно так: в полном соответствии с диалектичностью этого мира «стратегическое решение», принятое без учета этой диалектичности, оказалось катастрофическим. Дело в том, что, с одной стороны, активизация торговых отношений с Западом привело к формированию в советском обществе определенного «слоя людей», заинтересованных именно в «продаже Родины». (Сиречь, экспорте сырья — которое хорошо брали, и которое не требовало сложной системы послепродажного обслуживания, как та же техника.) Причем, этот «слой людей» оказывался достаточно влиятельным и в самом СССР — они имели доступ к валюте со всеми вытекающими последствиями — и на Западе. (Где последние выглядели, как «почти свои» — в отличие от остальных советских.)

С другой же стороны, поставки дешевого сырья способствовали развитию западноевропейской — прежде всего, немецкой, но не только — промышленности со всеми вытекающими отсюда последствиями. В виде и повышения экономической мощь той же ФРГ — которая, конечно, была менее опасной, нежели мощь Штатов, но все равно имела «антисоветский оттенок». Кроме того, возрастание благосостояния «немецких бюргеров» в 1970, а уж тем более в 1980 годы выглядело прямым вызовом СССР, как таковому: ну да, «побежденные живут лучше, чем победители». Надо ли говорить о том, что это способствовало формированию антисоветского мифа в нашей стране.

Ну, а в третьих, создание «единого европейского пространства» в реальности вовсе не значило его «антинатовость» — как это думалось Брежневу, который считал, что так он разрушает «единство противника». Потому, что это самое «пространство» в любом случае означало включенность в самую главную систему Pax Americana  — в «Бреттон-Вудские соглашения». (Перетекшие в 1976 году в еще более «глубокие» соглашения Ямайские.) То есть, в систему использования т.н. «международной резервной валюты» — сиречь доллара.

Наверное, сейчас не надо говорить, что эта самая «Ямайская система» на сегодня выступает главнейшим инструментом паразитизма. Позволяющем одним государствам — прежде всего, США — безо всяких проблем прямо присваивать ценности других государств. Формально, конечно, не бесплатно: за реальные товары и ресурсы расплачиваются пресловутой «валютой» — но реально это именно что даром. Конечно, 50 лет назад этот момент был не так заметен: все же тогда США имели мощную производственную систему, которая выпускала практически все — от телевизоров до металлорежущих станков  — но сути это не меняет. В том смысле, что доллар уже тогда был главным инструментом мирового господства, позволяющим подчинять себе все и вся.

Собственно, непонимание этого и стало главной ошибкой брежневского руководства страны. В том смысле, что оно мыслило идеей «промышленного капитализма» — то есть, мироустройства, при котором основным способом формирования капиталов выступает производство с его изъятием прибавочной стоимости у рабочих. (Та самая «марксова модель», которая является классической и очень простой — но при этом не единственно возможной. Как, например, ньютонова механика.) Собственно, и его идея «раскола единстве Запада» через активную торговлю с Европой — причем, торговлю, гораздо более выгодную европейцам, нежели СССР — опиралась именно на это представление.

Однако в мире начиная с 1960 годов гораздо большую значимость приобрел капитал финансовый. (На самом деле это случилось еще раньше — где-то в 1920 годах, отсюда фашизм, как террористическая диктатура финансового капитала. Однако после Второй Мировой войны промышленники — как казалось — взяли реванш. Но не надолго.) Поэтому все попытки укрепить «дружбу», опираясь на «промышленную выгоду», по сути, оказались бесплодными — в лучшем случае. (Например, это проявилось в том, что в ответ на стремление СССР к «свободной торговли», Запада выдвинул множество ограничений и «поправок». В результате которых — как уже говорилось — свободно покупать «там» стало возможно лишь пресловутый ширпотреб. Любые же значимые технологии в СССР не продавались.)

И единственной, по сути, возможностью для нашей страны «войти на мировой рынок» — то есть, перестать быть «экзистенциальным врагом Запада» и стать его «партнером» — оказалось принятие указанной «Ямайской системы». То есть, по сути, потеря финансовой независимости — а если уж говорить честно, то независимости вообще. Понятно, что Брежнев — как бы к нему не относились — на подобный шаг пойти не мог. И поэтому вместо ожидаемого «развития процесса разрядки» он — за все свои «заслуги перед человечеством» — получил новый виток Холодной войны. (После прихода шайки Рейгана-Тетчер к власти.)

Думаю, именно от осознания провала своей политики он и умер. В том смысле, что — как умный человек — Леонид Ильич ни мог не понимать того, что главным результатом многолетних своих усилий он получил только усиление позиции антисоветистов внутри СССР. А так же — усиление давления на страну за счет увеличения мощи Запада, связанного с подъемом европейской экономики. (Там, кстати, не только Германия — еще Финляндия, кою при дорогом Леониде Ильиче практически вскормили и превратили в «технологически развитое государство». На свою голову. В смысле — что до сих пор нет ни одного

дебила

антисоветчика, который не  преминул бы сравнить «уровень жизни в советском Ленинграде и Хельсинки». Недаром финн Коммари так нежно влюблен в данного правителя.)

Впрочем, если честно, то вряд ли Брежнев был чем-то уникален: как уже не раз говорилось, особенность «ориентации на мир» была характерна всему прошедшему через Великую Отечественную войну поколению. (Даже если прямо эти люди на фронте не было.) Поэтому в «постбрежневское» время курс на «сближение» был продолжен: даже «гэбэшник» Андропов — не говоря уж о Черненко — считали, что необходимо «снижать уровень международной напряженности» во что бы ни стало. (Например, Андропов начала сокращения числа ракет средней дальности РСД-10 в Европе — при том, что США в это время напротив, усиливало свое «ракетное присуствие».)

Что же касается следующего за Черненко Генерального Секретаря, то о его «миролюбивой» — а точнее, «ультрамиралюбивой» политики мы все прекрасно знаем. Да, это была та самая «борьба за мир, после которой камня на камне не останется» — именно это случилось в бывшем СССР вследствие стремления к миру при Горбачеве. Причем, до конца этот процесс еще не дошел — и очень вероятно то, что именно «миролюбие» данного политика, стремление к завершению Холодной войны любой ценой привели к ситуации, при которой полноценная — ядерная — Третья Мировая война стала на порядки более вероятной, нежели в 1960-70 годы. 

Но последнее — это уже совершенно иная история. Тут же, завершая вышесказанное, можно только еще раз указать на то, что произошедшее еще раз показало деструктивность пресловутой «доброй воли» — то есть, желания установить «хорошие отношения» посредством серьезных уступок. (На самом деле СССР 1960-70 годов находился в такой форме, что легко выдержал бы любое противостояние с Западом — за исключением ядерной войны, но она и не могла тогда быть по объективным обстоятельствам. Что, в принципе, прекрасно подтвердилось во время т.н. «Карибского кризиса».) Но, к великому сожалению, данный момент был понят слишком поздно…

P.S. Впрочем, как уже было сказано в прошлом посте, глубинная проблема тут — попытки понять диалектические процессы взаимодействия социумов путем недиалектического мышления. Чем страдали — и страдают — все советские и постсоветские руководители после Сталина.

В хозяйственном строительстве Л. И. Брежнев не допускал серьёзных ошибок, но в тоже время во внешней международной политике он повторял те же ошибки, которые до него допускали все руководители советского государства, пришедшие к власти после смерти И. В. Сталина.

Л. И. Брежнев поверил в возможность дружбы с Западом и стремился наладить с западными странами добрососедские отношения. Он не понимал, что западные страны, во-первых, в своей политике вообще не применяют такого понятия как дружба, а, во-вторых, что на Западе у России за всё время её существования настоящих друзей никогда не было и нет даже среди славянских народов, кроме мужественных православных сербов. И можно было бы оправдать внешнюю политику Брежнева, если бы мы были слабы, но во время его правления СССР по силе не уступал Западу. В международной политике Л. И. Брежнев допустил серьёзные ошибки и тем самым нанёс по СССР свой брежневский удар.

Со странами Восточной Европы сотрудничество развивалось через Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ). В 1971 году СЭВ принял двадцатилетнюю программу сотрудничества и развития. Торговый оборот со странами СЭВ составил 50% всего торгового оборота СССР. Был построен нефтепровод «Дружба», газопровод «Союз», создана энергосистема «Мир». Многие советские люди носили одежду и обувь, сшитую и изготовленную в странах СЭВ. Даже производство вертолётов с газотурбинными двигателями «Ми-2» было передано стране СЭВ – Польше. Не сборка, а именно всё производство. Было передано и производство самолётов «Ан-2».

СССР размещал в странах СЭВ заказы на производство гражданских кораблей и другой продукции тяжёлой промышленности, стремясь создать и сохранить высокий уровень промышленного развития стран Восточной Европы. Чехословакия поставляла в СССР огромное количество замечательных мотоциклов «Ява». Такие действия Советского Союза скрепляли страны СЭВ воедино, и при отсутствии вмешательства Запада во внутренние дела стран Восточной Европы СССР мог бы жить с ними в дружбе и согласии многие десятки лет.

В отношениях с западными странами СССР пошёл на совершенно не оправданные уступки. 1 июля 1968 года СССР подписал договор о нераспространении ядерного оружия с Англией, а затем с США и другими странами. Договор подписало 100 стран. Одни обещали не распространять оружие, другие – не принимать его и не производить. Не подписали договор ядерные державы – Франция и КНР, а также такие страны как Пакистан, Израиль, ЮАР, Индия. СССР этот договор не был нужен. Договор был нужен США, которые боялись, что страны с ядерным оружием выйдут из под диктата Америки.

30 сентября 1971 года между СССР и США было подписано соглашение о мерах по уменьшению опасности возникновения ядерной войны. Оно предусматривало целый ряд мер по защите ядерного оружия, а также предусматривало усовершенствование линии прямой связи между руководителями СССР и США.

Ранее, в марте 1966 года Франция вышла из НАТО и её президента Шарля де Голля принимали в Кремле с русским радушием. А. Н. Косыгин совершил ответный визит во Францию. Со сменившим де Голля президентом Франции Ж. Помпиду в 1971 году Л. И. Брежнев подписал соглашение о сотрудничестве.
Реально СССР дружба с Францией ни политической, ни экономической выгоды не давала. Но Франция демаршем выхода из НАТО и соглашением с СССР укрепляла свой статус независимой страны по сравнению с другими странами Западной Европы, которые целиком и полностью выполняли волю США. Думаю, что Брежнев даже не понимал, с кем имеет дело.

Проектом де Голля, Франции была Европа от Бреста до Урала. Этот проект потом подхватят предатели национальных интересов России Горбачёв и Шеварнадзе. Но если рассматривать проект глубже, то он принадлежит не трём названным политическим деятелям.

Проект «Европа от Бреста до Урала» является проектом А. Гитлера и для его реализации в 1941 году границу СССР перешли 5,5 миллиона вооружённых до зубов солдат и офицеров Германии, Венгрии, Румынии, Италии и Финляндии! Ради этого проекта они вели с нашей страной войну на истребление народов Советского Союза. Гитлер об этом говорил и писал неоднократно и открыто, а Л. И. Брежнев радовался своим дипломатическим успехам.

Но, на мой взгляд, самый большой урон СССР нанёс подписанный 12 августа 1970 года в Москве договор между СССР и ФРГ о ненападении. Этот договор был только началом подписания документов, официально разрешающих западным странам вмешиваться во внутренние дела Советского Союза. Да и сам по себе он не давал СССР никаких выгод, так как ФРГ была весьма и весьма значительно слабее СССР, и договор только развязывал руки Бонну и связывал СССР.

Запад всё продумал. СССР не мог не подписать договор, в котором ФРГ официально признаёт послевоенные границы в Европе, не претендует на Калининградскую область и признаёт границу по Одеру-Нейсе. ФРГ признала послевоенные польские границы, то есть право владения поляками землями, отторгнутыми в 1945 году у Германии Красной Армией и переданными правительством СССР Польше, не смотря на возражения США, Англии и Франции.

Надо сказать, что Польша не помнит ни предоставленной ей Советской Республикой независимости после революций 1917 года, ни передачи ей земель Советским Союзом в 1945 году. Польша предпочитает нас ненавидеть, как нас ненавидит Западный мир. ФРГ сняло претензии Германии на эти земли. Исторически они действительно принадлежали Польше. ФРГ пошла дальше и 21 ноября 1972 года признала ГДР, а в 1973 году ФРГ и ЧССР денонсировали мюнхенское соглашение.

Данные договоры без сомнения не являлись инициативой канцлера Западной Германии Вили Брандта, который без разрешения США не мог сделать и шага. А США всё продумали и были твёрдо уверены, что СССР ради подтверждения незыблемости послевоенных границ подпишет договор с любыми оговорками. Так оно и вышло.

Следующим шагом по приданию договорам формата международного права было Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Совещание позднее перерастёт в «Организацию по сотрудничеству и безопасности в Европе» (ОСБЕ).

Вот тут то к переговорному процессу подключились США и Канада с «гуманитарным пакетом». Совещание проходило в период с 1973 по 1975 годы сначала в Хельсинки, затем в Женеве и потом снова в Хельсинки. Заключительный акт совещания был подписан 1 августа 1975 года главами 33 европейских государств, а также США и Канадой. Странами, подписавшими акт, устанавливались и утверждались важнейшие принципы международного права, в том числе поведения на европейской и мировой арене.

Кроме мирных заверений, принципов неприменения силы, уважения суверенитета был в пакете и пункт «Уважения прав и основных свобод человека». Этот пункт под видом защиты прав человека давал США право вмешиваться во внутренние дела любой страны. Такое вмешательство в дальнейшем назвали «гуманитарной интервенцией».

В ХХI веке к примату сверхценности «прав человека» США добавили борьбу с терроризмом, окончательно развязав себе руки на пути к мировому господству или как принято сейчас говорить – к глобализации.

Подписанный 1 августа 1975 года вышеуказанный акт наносил ещё один удар по СССР. Американцы провозгласили демократизацию и права человека главными целями внешней политики США и ими прикрывали свои агрессивные намерения и действия. Их дополняли ранее провозглашённые целями внешней политики США – национальная безопасность и торговля. Акт трактовался и как право народов на самоопределение.

Этот удар, конечно, был намного слабее вражеского удара ложью о массовых сталинских репрессиях, но вместе с ложью о нашем сельском хозяйстве, 1930-х годах, военном и послевоенном временах разрушал Советский Союз, как множеством разных бомб, снарядов, мин, гранат и пуль разрушали прекрасные города и сёла СССР во время Великой Отечественной войны 1941-1945 годов гитлеровцы. Американцы продолжали дело разбитых Красной Армией гитлеровских орд, но другим путём.

В некоторых городах Советского Союза возникли весьма однородные по национальному составу «хельсинские группы», которые якобы наблюдали за выполнением хельсинских обязательств. Эти группы свои наблюдения передавали за рубеж, а там печатали и тиражировали по всем каналам СМИ сведения о якобы существовавших нарушениях прав человека в СССР.

К ним обращались представители 5-й колонны, которых советское правительство в соответствии с законами страны начинало привлекать к ответственности за совершение противоправных действий. К ним обращались евреи, не получившие разрешение на эмиграцию, крымские татары, желавшие отдать Крым туркам, турки-месхетинцы, католики, баптисты, пятидесятники, адвентисты и прочие настроенные против СССР жители страны.

Таким образом, внутренние враги России получили международный правовой статус на борьбу с нашей страной. И на документе, придающем легитимность разрушителям СССР, стояла подпись руководителя Советского Союза. Вот к чему приводит политическая близорукость. Гениальный политик И. В. Сталин такого бы не допустил. Да, сила у нас была, и развивать страну брежневское руководство умело, а вот политической дальнозоркости не хватало.

Члены ЦК КПСС А. Н. Шелепин и П. Е. Шелест понимали к чему ведут США и высказывали своё мнение. Но определённые политические круги воздействовали на Л. И. Брежнева и в 1976 году оба указанных противника проамериканского курса были выведены из состава ЦК КПСС.

29 мая 1972 года в Москве Р. Никсон и Л. И. Брежнев подписали договор об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-1), а также договор об ограничении противоракетной обороны (ПРО).

Кроме этого были подписаны документы о советско-американском сотрудничестве в торговле, науке, образовании, освоении космоса. Не зря Р. Никсон прилетел в Москву и стал «другом» СССР. Он прилетал и в 1974 году, а Л. И. Брежнев летал в Америку. В 1974 году Л. И. Брежнев встречался во Владивостоке с новым президентом США Д. Фордом. Было достигнуто соглашение о заключении нового договора об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-2).

Таким образом, за три года американские президенты трижды прибывали в СССР. Только этот факт должен был насторожить руководство Советского Союза. Но нет, не насторожил.

Члены нашего правительства должны бы были знать о заявлениях Никсона, который говорил, что главный интерес США – это делать то, что больше всего навредит СССР. Советское правительство и лично Л. И. Брежнев не были предупреждены о намерениях Никсона. Ответственность за это ложится на председателя комитета государственной безопасности (КГБ) СССР Ю. В. Андропова.

Изучить и понять намерения Запада советское руководство могло, прежде всего, через службы КГБ, а они бездействовали и тем самым не защищали интересы своей родины, не препятствовали уменьшению её безопасности. Наши члены правительства многого не знали и не понимали и поэтому снова подписали договоры, наносящие ущерб Советскому Союзу.

А было ясно, что руководители США летали в СССР от страха перед изо дня в день нарастающей мощью СССР. Надо было немедленно сдержать нарастание военной мощи нашей страны, ибо США значительно отставали от нас в количестве и качестве стратегических вооружений.

Америке недоставало научно-технического уровня в ракетно-ядерных областях, и она проигрывала гонку вооружений в создании самого сложного и решающего исход войны стратегического оружия. В области стратегических вооружений она могла отстать навсегда и, таким образом, проиграть холодную войну. Фактически она её уже проигрывала.

Вот поэтому президент Никсон смерил гордыню, сел в самолёт и полетел в Москву. Договором ОСВ-1, подписанным советской стороной Америка ограничивала количество ракет с ядерными боеголовками до 1300 штук. Для нас первый договор означал сворачивание производства стратегических ракет, а для Америки — возможность нас догнать.

Неоднозначное отношение общества к генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу связано с его продолжительным пребыванием у власти. Такое мнение высказал бывший министр геологии СССР Евгений Козловский, передает ТАСС в понедельник, 19 декабря.

«Если бы Брежнев ушел раньше, не сидел бы так долго в кресле генсека, то отношение к нему было бы не такое двойственное, как сейчас, — нормальное», — сказал Козловский по случаю 110-летия со дня рождения Брежнева.

По словам экс-министра, генсек в последние годы не хотел оставаться на посту, но не мог уйти из-за ряда высокопоставленных чиновников, которым было выгодно его пребывание у власти. Для того чтобы удержать руководителя, на него стали «навешивать награды», отмечает он. «Это разложило человека. Он оказался слаб», — добавил Козловский, занимавший пост министра в 1975-1989 годах.

В 2006 году, когда отмечалось 100 лет со дня рождения Брежнева, опрос фонда «Общественное мнение» показал, что 50 процентов россиян считают роль генсека в истории страны положительной. Противоположного мнения придерживались 16 процентов опрошенных, остальные не смогли дать однозначного ответа.

Леонид Брежнев — советский государственный и партийный деятель, занимал высшие руководящие посты в СССР в 1964-1982 годах. Родился 19 декабря 1906 года в поселке Каменское Екатеринославской губернии Российской империи (сейчас — город Каменское, Украина). Умер 10 ноября 1982 года.

7 октября 1977 года, 35 лет назад, в СССР была принята третья за историю государства Конституция, тут же прозванная «брежневской». От прежней, «сталинской» редакции, ее отличали, прежде всего, констатация факта построения социализма, а также усиление роли КПСС во всех сферах жизни общества.

Попытки переписать Конституцию 1936 года предпринимались и ранее: в 1962 году Никита Хрущев, который крайне негативно относился ко всему, что было сделано при Сталине, запустил проект по ее переработке. Но, к счастью, ничего разрушить он не успел, так как в 1964 году был смещен с должности лидера партии и отправлен на пенсию. Председателем Конституционной комиссии стал Леонид Брежнев, и работа над новым главным законом страны потекла неспешно, растянувшись аж на 13 лет.

Стоит отметить, что Конституцию 1936 года не совсем правильно называть «сталинской». В те годы, когда она создавалась, вождь еще не обладал всей полнотой власти, троцкисты, а также различные сепаратисты, оставались весомой силой, и многие их идеи были закреплены в документе. В частности, у Сталина не получилось ликвидировать построение СССР по национальному принципу («Культура» уже писала об этом в № 35 от 21 сентября). Его идеи об обязательном наличии на выборах нескольких альтернативных кандидатов (как от ВКП(б), так и от беспартийных) тоже не были поддержаны партией. Иными словами, вышло нечто компромиссное.

Те же ошибки были повторены и даже усилены брежневской командой. Скорее всего, многие из «корректоров» Конституции просто не понимали, какую бомбу замедленного действия готовят, оставляя для союзных республик право на свободный выход из состава СССР. Между тем на местах вовсю начинались центробежные процессы, руководители национальных партий уже мнили себя царьками и баями, указания центра зачастую игнорировались или извращались.

Не менее опасным моментом стало закрепление за КПСС статуса «ядра» политической системы страны, а также упоминание всех ее «филиалов» — комсомола, профсоюзов и прочих «подведомственных» организаций. Партийная элита, один раз уже напуганная до полусмерти планами сталинских реформ, решила раз и навсегда закрепить за собой право безраздельно управлять страной. Из авангарда общества она быстро превращалась в разложившийся от безделья класс бюрократов, которые хотят только вкусно есть и сладко спать. И отношение простого народа к партийным лидерам стало соответствующим.

В «брежневской» Конституции немало очень хороших моментов. Законодательно закрепили право на охрану здоровья, право на жилище, право на пользование достижениями культуры, а также права авторов, изобретателей и рационализаторов на их, как сегодня говорят, «интеллектуальную собственность». Но с точки зрения морали общества, его самосознания и патриотизма, последний шанс был упущен, люди разочаровались в тех идеях, которыми их «кормили» власти. Граждане стали легкой добычей антисоветских «голосов». Чем это закончилось, всем известно.