Деятельностные операционные ошибки это

Судебно-экспертная
деятельность, как и любая другая, не
застрахована от ошибок. Экспертные
ошибки неоднородны и могут быть разделены
на три класса
*(60):
1) ошибки процессуального характера; 2)
гносеологические ошибки; 3) деятельностные
(операциональные) ошибки.

 1.
Ошибки процессуального характера
заключаются в нарушении экспертом
процессуального режима и процедуры
производства экспертизы: а) выход
эксперта за пределы своей компетенции;
б) выражение экспертной инициативы в
непредусмотренных законом формах; в)
несоблюдение по незнанию процессуальных
требований к заключению эксперта, в том
числе отсутствие в заключении необходимых
по закону реквизитов, обоснование
выводов не результатами исследования,
а материалами дела и др. Например, при
производстве судебной пожарно-технической
экспертизы государственный судебный
эксперт получил непосредственно от
ответчика аппарат электрозащиты, якобы
с места пожара, произвел его исследование
и дал категорический вывод в пользу
ответчика, что аппарат защиты был
исправен и не мог послужить причиной
возникновения горения.

 2.
Гносеологические ошибки могут быть
допущены при познании сущности, свойств,
признаков объектов экспертизы, отношении
между ними, а также при оценке результатов
познания, итогов экспертного исследования.
Ошибки этой категории подразделяются
на логические, связанные с нарушениями
логической последовательности
умозаключений, а также с некорректным
применением приемов и операций, и
фактические, дающие искаженное
представление об отношениях между
предметами объективного мира.
Проиллюстрируем это примером. В процессе
производства судебной автотехнической
экспертизы эксперт, исследуя задние
колеса автомобиля, обнаружил разрушение
шпильки ступицы одного из них и сделал
вывод, что это разрушение вызвано
дорожно-транспортным происшествием.
Впоследствии при производстве повторной
экспертизы было установлено, что причиной
разрушения шпильки ступицы заднего
колеса явилась усталость металла. Этот
вывод существенным образом повлиял на
решение вопроса о механизме
дорожно-транспортного происшествия и,
в конечном итоге, на квалификацию деяния.

 3.
Деятельностные (операциональные) ошибки
связаны с осуществляемыми экспертом
операциями (процедурами) и могут
заключаться в: а) нарушении предписанной
последовательности этих процедур; б)
неправильном использовании средств
исследования или использовании
непригодных средств, например использование
аппаратуры, давно не проходившей поверку;
в) получении некачественного сравнительного
материала и т.п.

113. Причины возникновения, пути выявления и устранения экспертных ошибок.

 Причины
экспертных ошибок могут быть объективными
(отсутствие разработанной методики или
несовершенство используемой экспертной
методики; применение ошибочно
рекомендованных методов; отсутствие
полных данных, характеризующих
идентификационную ценность признаков
и устойчивость их отображений в следах
и др.) и субъективными (профессиональная
некомпетентность эксперта; его
профессиональные упущения — небрежность,
поверхностное производство исследования,
пренебрежение методическими рекомендациями,
игнорирование каких-либо признаков
объекта и т.п.)
*(61).

 Экспертные
ошибки могут быть связаны и с определенными
чертами личности эксперта (например,
неуверенность в своих знаниях, умениях,
опытности), состоянием здоровья (например,
плохое зрение). На ошибочность заключения
эксперта могут повлиять сами материалы
дела, в том числе заключение предшествующей
экспертизы и некритическое его осмысление.

 Поскольку
одним из наиболее распространенных
общенаучных методов, используемых
практически при любых экспертных
исследованиях, является измерение,
рассмотрим объективные и субъективные
экспертные ошибки на примере ошибок,
допускаемых при измерениях
*(62).
Несовершенство измерительных приборов
и органов чувств человека, а часто
природа самой измеряемой величины
приводят к тому, что при любых измерениях
результаты получаются с определенной
точностью, т.е. эксперимент дает не
истинное значение измеряемой величины,
а лишь ее приближенное значение. В связи
с этим на практике чаще используется
понятие не истинного значения, а
действительного значения физической
величины, которое найдено экспериментально
и настолько приближается к истинному
значению, что для данной цели может быть
использовано вместо него.

 Совершенно
ясно, что никакое измерение не может
быть выполнено абсолютно точно, поэтому
искомая величина в процессе измерения
определяется с некоторой ошибкой
(погрешностью). Если торговые весы имеют
точность 5 г, то нельзя пытаться измерить
с их помощью массу золотого кольца с
точностью до 10 мг. Приступая к измерениям,
эксперт всегда должен сначала установить,
какая точность необходима в данном
конкретном случае, а какая может быть
достигнута при использовании выбранного
измерительного инструмента, метода или
методики. Причем, чем точнее требуется
измерить ту или иную величину, тем
труднее этого достигнуть. Поэтому не
следует при производстве измерений
стремиться к большей точности, чем это
необходимо для решения поставленной
задачи. Например, дистанцию выстрела,
произведенного с расстояния 5-10 м,
достаточно определить с точностью до
сантиметров, а калибр гильзы или пули
измеряется микрометром с точностью до
сотых долей миллиметра.

 Погрешности
измерений характеризуются отклонением
результатов измерений от истинного
значения измеряемой величины. По
источнику происхождения их подразделяют
на три основных типа: систематические,
случайные и грубые (промахи).

 Систематические
погрешности — это экспертные ошибки,
величина и знак которых равны во всех
измерениях, осуществлявшихся одними
методами с помощью одних и тех же
измерительных приборов. Учет и исключение
систематических погрешностей при
проведении любых измерений — одна из
основных целей эксперта, поскольку они
могут в ряде случаев совершенно исказить
результаты судебной экспертизы.
Систематические погрешности обычно
разделяют на четыре группы:

 1)
ошибки, природа которых известна и
величина которых может быть точно
определена. Они устраняются введением
соответствующих поправок. Например,
если осмотр места пожара производится
по «горячим» следам в прямом и в
переносном смысле, для использования
в экспертном исследовании данных
измерений металлических изделий,
произведенных в процессе осмотра и
зафиксированных в протоколе, может
возникнуть необходимость в поправках,
связанных с температурным удлинением
измеряемого объекта и измерительного
инструмента. Источники подобных
отклонений должны быть тщательно
проанализированы, величины поправок
определены и учтены в окончательном
результате. Поправку, которую следует
вводить, устанавливают в зависимости
от величин других ошибок, сопровождающих
измерение;

 2)
ошибки известного происхождения, но
неизвестной величины. К их числу
относятся, например, инструментальные
погрешности, которые возникают из-за
того, что сами технические средства
измерения переносят эталон физической
величины с некоторой погрешностью.
Иными словами, если необходимо измерить
напряжение с точностью 0,2 В, нельзя
пользоваться вольтметром, рассчитанным
на замер напряжения до 150 В, на котором
указано обозначение 0,5, поскольку этот
прибор даст ошибку 0,75 В. Ошибки данной
группы, строго говоря, не могут быть
полностью исключены, но их наибольшее
значение, как правило, известно;

 3)
ошибки, о существовании которых не
известно, хотя их величины могут быть
очень значительными. Так, для определения
пробы изделия из золота можно установить
его плотность, измерив объем и массу.
Однако если измеряемый объект не является
монолитным и содержит внутри полости,
будет допущена ошибка измерения его
истинного объема, и поэтому плотность
будет вычислена неточно. Методика
экспертного эксперимента должна
позволять избежать больших значений
ошибок подобного типа. Чем сложнее опыт,
тем больше оснований предполагать, что
какой-то источник систематических
погрешностей остался неучтенным и
вносит недопустимо большой вклад в
результат измерений. Одним из наиболее
надежных способов выявления подобных
погрешностей является проведение
экспертного исследования иным методом
и в других условиях. Совпадение полученных
результатов служит известной гарантией
их правильности;

 4)
ошибки, не связанные непосредственно
с измерительными операциями, но
существенным образом искажающие
результаты, обычно обусловлены свойствами
самого измеряемого объекта. Например,
если эксперт полагает, что пуля имеет
в сечении круг, а в действительности
она сплющилась при ударе о преграду и
имеет овальное сечение, то при однократном
измерении полученное значение будет
либо больше, либо меньше истинного.

 Случайную
погрешность (ошибку) невозможно предвидеть
и устранить, так как она возникает из-за
причин, учесть которые нельзя ни в
конструкции технического средства, ни
в методике измерения. Случайные ошибки
не повторяются при измерениях, выполненных
несколько раз в одинаковых условиях.
Так, например, при взвешивании микрочастиц
на аналитических весах получаются
разные значения массы. Источников
погрешности в данном случае может быть
множество: пылинки на чашечке или трение
в подвесах весов, движение воздуха
сквозь неплотно закрытую дверцу весов
и множество других. Для устранения
подобных погрешностей измерения
повторяют несколько раз и вычисляют
среднее значение массы. В общем случае
величину случайной погрешности оценивают,
используя математический аппарат теории
вероятностей, т.е. статистическую
обработку.

 Субъективная
погрешность (ошибка) возникает тогда,
когда эксперт активно включен в процесс
измерения и погрешность зависит от его
органов чувств, реакции, наблюдательности,
состояния здоровья. Источником их
являются такие действия работающего,
которые сильно искажают результаты
измерений, например ошибка, сделанная
вследствие неверной записи показаний
прибора, неправильно прочитанного
отсчета и т.п.

 Промахами
называют грубые ошибки измерения,
возникающие из-за: неправильной установки
прибора; эксплуатации его в непредусмотренных,
более жестких условиях (например, при
повышенной температуре или влажности);
того, что неправильно определена цена
деления или сбит нуль технического
средства измерения. Для устранения
промахов эксперт должен соблюдать
аккуратность и тщательность в работе,
записях и оформлении результатов.

 Анализ
экспертных ошибок, аналогичный тому,
который произведен нами для измерения,
осуществим и для других методов
экспертного исследования. Экспертные
ошибки могут быть обнаружены самим
экспертом, следователем, дознавателем,
прокурором, судом, лицами, участвующими
в деле, руководителем экспертного
учреждения, другими экспертами при
производстве повторной, комиссионной
или комплексной экспертиз, специалистами
при даче показаний или заключений.

Соседние файлы в предмете Теория судебной экспертизы

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

Классификация экспертных ошибок

Профессор Е.Р. Россинская, заведующая кафедрой судебных экспертиз МГЮА, д.ю.н. предложила следующую классификацию:

• ошибки процессуального характера;
• гносеологические ошибки;
• Деятельностные, или операционные ошибки.

Остановимся на каждом из трёх классов.

1. Ошибки процессуального характера

Эти ошибки возникают когда:

— эксперт нарушает процессуальный режим и процедуру производства экспертизы;
— эксперт выходит за пределы своей компетенции;
— эксперт выражает инициативу в форме, не предусмотренной законом;
— эксперт самостоятельно собирает материалы/объекты экспертизы;
— эксперт обосновывает выводы не результатами, а материалами дела;
— эксперт контактирует с заинтересованными лицами, и этот контакт не санкционирован судом или следователем;
— эксперт принимает материалы для экспертизы от неуполномоченных лиц;
— в экспертном заключении отсутствуют необходимые реквизиты.

2. Гносеологические ошибки

Причина этого класса ошибок лежит в сложности процесса экспертного познания. Такие ошибки возникают при познании сущности, свойств и признаков объектов экспертизы, также отношений между ними. Ошибки могут появится и при оценке результатов познания, итогов экспертного исследования, их интерпретации.

В учебной литературе гносеологические ошибки делят на логические и фактические (предметные).

Логическая ошибка — это нарушение какого-либо закона, правил и схем логики. Логические ошибки связаны с нарушением в акте мышления законов и правил логики, некорректным применением логических приемов и операций, например смешение причинной связи с простой последовательность во времени или обоснование тезиса аргументами, из которых данный тезис логически не вытекает.

Фактические ошибки обусловлены незнанием предмета и фактического положения дел. Фактические (предметные) ошибки появляются от искаженного представления об отношениях между предметами объективной действительности. Распространенной ошибкой является омонимия — смешение или подмена понятий. Эта ошибку относят к фактическим.

3. Деятельностные (операциональные) ошибки

Ошибки, связанные с деятельностью (процедурами), которую осуществляет эксперт. Например, он нарушил последовательность, неправильно использовал средства исследования, применял непригодные технические и иные средства исследования и т.д.

Есть ошибки, которые не зависят от эксперта. Их причины:

— в отсутствии разработанной и апробированной методики;
— в несовершенстве используемой экспертной методики;
— в применении ошибочно рекомендованных методов;
— в применении методов, находящихся в стадии экспериментальной разработки;
— в применении неисправного оборудования;
— в использовании методов и приборов, не обладающих достаточной чувствительностью или разрешающей способностью;
— в использовании для измерений физических величин приборов, не относящихся к сертифицированными средствам измерений;
— в применении неповеренных средств измерений и эталонов;
— в использовании неаттестованных методик измерений физических величин;
— в использование неправильных математических моделей и компьютерных программ;
и др.

Есть и субъективные экспертные ошибки. Которые могут являться причиной:

— профессиональной некомпетентности эксперта;
— неправильной оценки идентификационной значимости признаков, результатов, полученных другими членами комиссии при производстве комплексной экспертизы, и т.д.;
— неполноты или односторонности исследования;
— пренебрежения правилами и условиями применения методик экспертного исследования и технических средств;
— профессиональными упущениями эксперта; эксперт неаккуратен и небрежен, поверхностно провёл исследования и др. 

Экспертные ошибки могут быть связаны с определенными чертами личности эксперта. Речь идёт: 

— о дефектах или недостаточной остроте органов чувств эксперта: зрения, слуха и т.д.;
— о неординарном психологическом состоянии эксперта или его измененном сознании после/вследствие болезни, стресса и др.;
— о характерологических свойствах личности, например, неуверенности в своих знаниях, повышенной внушаемости, мнительности, излишней самоуверенности и др.;
— о психоэмоциональных свойствах: темперамент, психологическая устойчивость, волевые качества, мотивационные установки и т.д.;
— о стремлении проявить экспертную инициативу без достаточных к тому оснований;
— о дефектах в организации и планировании экспертного исследования.

Ошибки могут являться следствием и некритического осмысления материалов дела, предыдущего экспертного заключения, поведения руководителей, следователя, иных участников судопроизводства.

Кто и когда обнаруживаются ошибки?

В первую очередь ошибки обнаруживает сам эксперт, особенно на стадии формулировании выводов. Затем заметить ошибки может комиссия экспертов при производстве комиссионной или комплексной экспертизы, при контроле хода и результатов, которые осуществляет руководитель учреждения.

Также ошибки могут быть выявлены при оценке заключения эксперта следователем или судом (первой, апелляционной, кассационной, надзорной инстанций). А также при обобщении экспертной практики, осуществляемом в практических или научных целях.

Если обнаруженные ошибки повлекли за собой неправильный вывод эксперта, то руководитель экспертного учреждения ставит об этом в известность орган, назначивший экспертизу.

Важно: умение отличать экспертные ошибки и заведомую ложность заключения.

Так как заведомая ложность — это умышленное действие, направленное на сознательное и целенаправленное игнорирование или умалчивание при исследовании существенных фактов и свойств объекта экспертизы. И оно может состоять:

• в осознанных неверных действиях по проведению экспертизы;
• в умышленно неверном применении или выборе методики экспертного исследования;
• в заведомо неправильной их оценке.

Добросовестное заблуждение — это осознание экспертом ложности своих выводов или неправильности действий; это такое психологическое состояние, при котором субъект не осознает неправильности своих суждений или действий, а искренне полагает, что мыслит и действует правильно.

Естественно, ошибка может крыться и в исходных данных, которые могут быть сфальсифицированными. В этом случае нельзя говорить об экспертной ошибке, поскольку причиной является ошибка субъекта, назначившего экспертизу, либо его умышленно неправильные действия/правонарушения.

Как предупредить возникновение экспертных ошибок?

Возможности предупреждения экспертных ошибок во многом зависят от специфики того или иного рода или вида судебной экспертизы.

Ученые выделяют следующие подходы к предотвращению появления ошибок:

• полнота и достаточность представляемых на экспертизу объектов и материалов;
• совершенствование методов и средств экспертного исследования, внедрение в экспертную практику современных высокотехнологических и компьютеризированных методов исследования объектов экспертизы, активное развитие информационного обеспечения экспертной деятельности; 
• профессиональная подготовка квалифицированных экспертных кадров, подтверждение и повышение квалификации экспертов в рамках целевой профессиональной переподготовки; 
• контроль качества экспертных исследований, в том числе взаимное и внешнее контрольное рецензирование экспертных заключений с привлечением независимых специалистов.

 Источник: 

• Судебная экспертиза: типичные ошибки / Е.И. Галяшина, В.В. Голикова, Е.Н. Дмитриев и др.; под ред. Е.Р. Россинской. М.: Проспект, 2012.
• Энциклопедия судебной экспертизы. Под ред. Т.В. Аверьяновой и Е.Р Россинской. М.: «Юрист», 1999.

Заключение эксперта является одним из доказательств в уголовном судопроизводстве (п. 3 ч. 2 ст. 74 УПК РФ), содержит информацию о фактах, полученную посредством использования специальных знаний. К заключению эксперта в уголовном судопроизводстве предъявляются такие же требования, как и к другим видам доказательств.

Кроме того, Федеральный закон от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (статья 8)предъявляет дополнительные требования к объективности, всесторонности и полноте экспертных исследований: «Эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объёме.

Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных».

Экспертизу, как самостоятельную форму применения специальных знаний, определяет совокупность признаков: —  процессуальная форма экспертного исследования; — значимость для органов предварительного расследования и суда устанавливаемого фактического обстоятельства; —  применение допустимых методов исследования компетентными специалистами; —  научная и фактическая обоснованность выводов в экспертном заключении.  

Законы развития свидетельствуют об ускорении развития науки в условиях научно-технического прогресса. Поэтому, как бы ни был широк кругозор юриста (дознавателя, следователя, судьи, адвоката), он не может охватывать всего спектра существующих научных знаний. Решить задачи установления элементов предмета доказывания посредством применения специальных знаний при исследовании фактических обстоятельств юристу помогают эксперт и специалист, которые являются проводниками специальных знаний различных отраслей науки в уголовном процессе.

К государственным экспертам законом предъявляются четкие требования: «Государственные судебно-экспертные учреждения одного и того же профиля осуществляют деятельность по организации и производству судебной экспертизы на основе единого научно-методического подхода к экспертной практике, профессиональной подготовке и специализации экспертов» (ст. 11 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»).

Но даже наличие необходимого уровня специальной подготовки, обеспечения необходимым оборудованием и методическим сопровождением не гарантирует эксперта от совершения ошибок. Экспертные ошибки — это не соответствующие объективной действительности суждение эксперта или его действия, не приводящие к цели экспертного исследования, являющиеся результатом добросовестного заблуждения [1].

Цена экспертной ошибки высока: ошибка эксперта превращается в следственную и судебную ошибку. Попытки классифицировать экспертные ошибки по различным основаниям предпринимаются регулярно. В основе любой классификации лежат сущностные и содержательные признаки компонентов классификации. Автор любой классификации всегда сталкивается с проблемой, которую очень точно выразил один из литературных персонажей: «Нельзя объять необъятное».

Тем не менее, обойтись без классификации невозможно, поскольку она упорядочивает все многообразие объектов, явлений и вопросов, формируя устойчивые группы по сходному основанию. Одна из последних классификаций экспертных ошибок дана Россинской Е.Р. и Галяшиной Е.И. [7], которые делят все экспертные ошибки на три класса:

1. Ошибки процессуального характера:

— нарушение экспертом процессуального режима и процедуры производства экспертизы;
— выход эксперта за пределы своей компетенции;
— выражение экспертной инициативы в непредусмотренных законом формах;
— самостоятельное собирание материалов и объектов экспертизы;
— обоснование выводов материалами дела, а не результатами исследования;
— осуществление несанкционированных судом (следователем) контактов с заинтересованными лицами;
— принятие поручения на производство экспертизы и материалов от неуполномоченных лиц;
— несоблюдение процессуальных требований к заключению эксперта (в том числе отсутствие в заключении необходимых по закону реквизитов).  

2. Гносеологические ошибки:

— логические ошибки;
— фактические  (предметные) ошибки.  

3. Деятельностные (операционные) ошибки:

— нарушении предписанной последовательности процедур;
— неправильное использовании средств исследования;
— использовании непригодных технических и иных средств исследования;
— получении недоброкачественного сравнительного материала;
— отсутствие разработанной и апробированной методики;
— несовершенство используемой экспертной методики;
— применение ошибочно рекомендованных методов;
— применение методов, находящихся в стадии экспериментальной разработки;
— применение неисправного оборудования;
— использование методов и приборов, не обладающих достаточной чувствительностью или разрешающей способностью;
— использование для измерений физических величин приборов, не относящихся к сертифицированными средствам измерений;
— применение непроверенных средств измерений и эталонов;
— использование неаттестованных методик измерений физических величин;
— использование неправильных математических моделей и компьютерных программ;
— применение нелицензионных программ для ЭВМ;
— отсутствие полных данных, характеризующих идентификационную и диагностическую значимость признаков, устойчивость их отображений в следах и др.

К субъективным причинам экспертных ошибок авторы относят:

— профессиональную некомпетентность эксперта: незнание современных экспертных методик, неумение пользоваться теми или иными техническими средствами, инструментами; неприменение рекомендованного метода, оптимального для данной экспертной ситуации; неправильная оценка идентификационной значимости признаков, результатов, полученных другими членами комиссии при производстве комплексной экспертизы и т.д.;
— неполноту или односторонность исследования;
— пренебрежение правилами и условиями применения методик экспертного исследования и технических средств;
— профессиональные упущения эксперта: небрежность, неаккуратность, поверхностное производство исследования, пренебрежение методическими рекомендациями, правилами пользованиями техническими средствами и приборами, неполное выявление существенных признаков объекта; использование не всех известных эксперту методов исследования, игнорирование тех или иных свойств объектов или их взаимозависимости;
— дефекты или недостаточная острота органов чувств эксперта: зрения, слуха и т. д.;
— неординарное психологическое состояние эксперта или его измененное сознание, например, вследствие болезни, переутомления, стресса, тревоги, эмоционального или психического напряжения, поспешности;
— характерологические свойства личности эксперта (неуверенность в своих знаниях, повышенная внушаемость, мнительность, конформизм или, наоборот, излишняя самоуверенность, амбициозность, пренебрежение мнением коллег);
— психоэмоциональные свойства эксперта (темперамент, психологическая устойчивость, волевые качества, мотивационные установки и т.д.);
— стремление проявить экспертную инициативу без достаточных к тому оснований, утвердить свой приоритет в применении нетривиальных методов и оригинальных решений экспертной задачи, отличиться новизной и дерзостью решения, самобытностью суждений и неординарностью выводов;
— логические дефекты умозаключений эксперта;
— дефекты в организации и планировании экспертного исследования.  

Классифицируемые группы экспертных ошибок, предложенные Россинской Е.Р. и Галяшиной Е.И., являются открытыми, поскольку невозможно перечислить все варианты ошибок, допускаемых экспертами и субъектами, назначающими экспертизу.

К процессуальным ошибкам, допускаемым следователем (дознавателем, судьёй, судом) можно отнести:

— постановку перед экспертом вопросов, не входящих в его профессиональную компетенцию;
— постановку перед экспертом правовых вопросов, связанных с оценкой деяния;
— представление эксперту в качестве объектов исследования копий документов либо производных доказательств (например, описаний рентгенограмм вместо самих рентгеновских снимков);
— представление эксперту всех материалов дела вместо необходимых документов;
— предоставление эксперту возможности самому получить объекты исследования и т.п.  

Одним из сложных видов судебной экспертизы в уголовном судопроизводстве является экспертиза по делам, связанным с ненадлежащим оказанием медицинской помощи. Объективная сторона преступления выражается в действии либо в бездействии медицинского работника, являющимся причиной наступления смерти человека, либо причинения тяжкого вреда здоровью.

Субъект преступления, при этом,  нарушает установленные правила, должностные инструкции, стандарты диагностики и лечения. Перекладывая на экспертов обязанность установления причинно-следственной связи между деянием медицинского работника и преступными последствиями, следователь или суд, фактически требуют от эксперта дать правовую оценку действиям медицинского работника!

Особо абсурдно такой подход выглядит, в тех случаях, когда преступление совершается путем бездействия. Тот факт, что большинство случаев с тяжкими последствиями некачественного оказания медицинской помощи так и не находит адекватной судебной оценки, свидетельствует о серьёзных пробелах в методике расследования указанной группы преступлений.

По заявлению гражданки Ш. о бездействии врачей одной из больниц г. Воронежа, повлекшем, по мнению заявителя,  смерть её сына от несвоевременно выявленной пневмонии, проверка сообщения о преступлении продолжалась больше года. Постановления об отказе в возбуждении уголовного дела выносились девять раз, а отменялись, как правило,  уже после обращения в суд с жалобой в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ, на решение, принятое следователем.

За время затянувшейся проверки сообщения о преступлении было вынесено три решения Судебной коллегии по уголовным делам Воронежского областного суда, в двух из которых критике была подвергнута деятельность судей районного суда и правоохранительных органов, вынесены частные определения в адрес следователя, руководителя следственного отдела и прокурора.

Уголовное дело было возбуждено спустя 1 год и 2 месяца со времени наступления смерти пациента. Судебная экспертиза, о необходимости производства которой более года говорилось и в жалобах заявителя, и в решениях судов на стадии проверки сообщения о преступлении,  — была назначена только спустя более трех месяцев после возбуждения уголовного дела! И это при том, что преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 109 УК РФ, по которому возбуждено уголовное дело № 11118047, относится к преступлениям небольшой тяжести, срок давности уголовного преследования по которым составляет всего два года (ч. 2 ст. 15 УК РФ)! 

Эксперты не провели элементарного исследования гистологического материала, не изучили показания свидетелей-врачей, полученные после возбуждения уголовного дела, а ограничились только лишь поверхностным анализом сведений из исследовательской части Акта комиссионного судебно-медицинского исследо­вания трупа гражданина Ш., который никакого отношения непосредственно к исследованию трупа не имеет, так как составлен уже спустя продолжительное время после похорон по материалам проверки. В результате эксперты связали причину смерти Ш. с пневмонией, а также указали на отсутствие причинно-следственной связи между действием врачей и смертью Ш.

После такого экспертного заключения следователю ничего не оставалось, как прекратить уголовное дело (Постановление от 23.04. 2012 года заместителя руководителя следственного отдела Железнодорожного района г. Воронежа СУ СК России по Воронежской области Н. о прекращении уголовного дела № 11118047).  

Подавляющее большинство судебных экспертиз в настоящее время проводится сотрудниками государственных судебных экспертных учреждений — специально подготовленными и аттестованными экспертами, поэтому, оценка достоверности заключения эксперта в ряде случаев носит чисто формальный характер.

Практика показывает, что при оценке заключения эксперта суды всех звеньев используют универсальную трафаретную формулу: «Оснований сомневаться в заключениях экспертов не имеется, поскольку экспертизы проведены компетентными экспертами, предупрежденными об уголовной ответственности, имеющими высшее медицинское образование и достаточно большой стаж работы по специальности, сами заключения полностью соответствуют предъявляемым к ним законом, в том числе требованиям ст. 204 УПК РФ (Постановление судьи Советского районного суда г. Воронежа С. от 16.01.2013 г. по уголовному делу в отношении О., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 318 УК РФ)».

Несмотря на то, что в большинстве экспертных заключений не выполняются требования п. 9 ч. 1 ст. 204 УПК РФ об обязательном указании применённой экспертной методики, указанная формула позволяет судьям не прибегать к более тщательной проверке и оценке заключения эксперта.

Под экспертной методикой понимается научно обоснованная последовательность действий для решения конкретной (типовой) экспертной задачи, т.е. методика, в которой выражен обобщенный опыт решения типовой (часто встречающейся в практике) экспертной задачи, а ее содержание представляет собой совокупность основных данных об объектах исследования, экспертной задаче, оборудовании, материалах и способах ее решения.

В каждой экспертной методике должны быть представлены:
1) реквизиты — набор удостоверяющих ее данных, и
2) структура — представленная в логической последовательности совокупность основных этапов ее реализации [8].

Другие варианты оценки заключения эксперта, используемые судами, также свидетельствуют об упрощенном подходе к относимости, достоверности и допустимости указанного вида доказательств, хотя в них и присутствует ссылка на мотивированность и обоснованность заключения.

В надзорном определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ от 27.06.2012 г. по делу № 92-Д12-1 отмечается: «Заключение судебно-баллистической экспертизы мотивировано, экспертиза проведена в соответствии с требованиями закона высококвалифицированными специалистами. Поэтому оснований не доверять выводам, изложенным в заключении, не имеется».

При прослеживающейся тенденции к минимализму, более приемлемым подходом к оценке заключения эксперта можно считать суждение, сделанное в надзорном определении судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации от 04.04.2012 г. по делу № 34-Д12-2: «Из заключений фоноскопических экспертиз № 57 и № 458эк-07 следует, что в результате комплекса акустических и лингвистических исследований установлено, что речь представленных на исследование электронных носителях принадлежит А, Б и С. Не доверять заключениям фоноскопических экспертиз, оснований не имеется, так как экспертизы были проведены компетентными лицами в установленном порядке, выводы экспертов научно обоснованны».

Тем не менее, стоит помнить о том, что упрощенный подход к оценке заключения эксперта содержит потенциал судебной ошибки при вынесении итогового решения по делу, так как основан на полном доверии к эксперту и вере в его профессиональную безупречность при проведении исследования и формулировании выводов [4].  

До сих пор сохраняется дуалистический подход к заключению эксперта в уголовном процессе. При оценке заключения эксперта, как одного из видов доказательств, обычно допускаются две крайности: слепая вера в непогрешимость государственных экспертов, с одной стороны, и скептическое отношение к преимуществам заключения эксперта перед показаниями свидетелей, с другой.

Встречаются случаи, когда суд, решая вопрос  о давности и механизме образования телесных повреждений (кровоподтеков), предпочитает верить свидетелям, а не экспертам. Приговором мирового судьи судебного участка № 3 Железнодорожного района г. Воронежа от 22.02.2012 года по делу 1-1/2012 были оправданы Г. и Л., которые обвинялись в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 116 УК РФ.

Мировой судья, проигнорировав  мнение эксперта в заключении, и доводы частного обвинителя о давности образования телесных повреждений, вынес оправдательный приговор, основанный на показаниях свидетелей, явившихся в суд по просьбе стороны защиты.

Апелляционным постановлением судьи Железнодорожного районного суда г. Воронежа М. от 12.05.2012 г. по делу № 10-8/2012 оправдательный приговор оставлен без изменения.

Потерпевшей К. была подана кассационная жалоба, и Судебная коллегия по уголовным делам Воронежского областного суда отменила оба судебных решения, признав их незаконными, и направила дело на новое рассмотрение.  

Дискуссия о месте заключения эксперта в системе доказательств ведётся с конца XIX века. Автор «Руководства к изучению судебной медицины», изданного для юристов, 1885 г.», г-н Штольц писал: «Раз эксперт судья фактов, он равноправен на судебном следствии с присяжными и, следовательно, имеет возможность с пользою служить делу правосудия. Нет этого — руки эксперта связаны». 

«Теория эксперта – научного судьи» была выдвинута немецким ученым Миттермайером в 60-х гг. XIXв. Согласно этой теории экспертиза — особый вид уголовных доказательств, во многом схожий с косвенным доказательством или уликой. Исходным пунктом, по мнению Миттермайера, должна быть мысль, что сущность этого доказательства состоит в мнениях, высказываемых сведущими людь­ми по предметам их специальности. Экспер­ты — это научные судьи факта (judicesfakti).

Концепция Миттермайера была активно поддержана в России известным процессу­алистом Л.Е. Владимировым, который отмечал: «Эксперты, основывающие свои заключения на какой-либо науке, суть научные судьи, приговор которых является решением специального вопроса в деле. Этот приговор принимается за доказательство. Но он доказательство не потому, что судьи и присяжные действительно убедились в научной правильности заключения эксперта, а потому что он исходит от специалистов, имеющих все данные для основательного решения вопроса.

Судьи и присяжные не могут быть посвящены в тайны науки в течение одного судебного заседания; они не могут критически относиться к экспертизе, для понимания оснований которой требуется целый ряд лет научных занятий. Им остается только следовать авторитетному указанию эксперта. Суд самостоятелен в выборе экспертов. Но раз, последние выбраны, судья следует за ними, как слепой за своим поводырем.

Конечно, и судья имеет кое-какие внешние признаки для заключения о достоинстве данной на суде экспертизы. Но понятно, что эти внешние признаки правильности экспертизы не делают для судьи доступною критическую оценку научной ее стороны. Вот почему научный эксперт и является судьёю научного вопроса в уголовном деле…

Нелепое предположение, что присяжный заседатель, заняв место в суде, превращается в какое-то удивительное существо, которое, будучи иногда даже еле грамотно, способно понимать и критиковать глубочайшие вопросы науки, кажется, уже кончило свое существование» [3]. Оспаривая в некоторых деталях рассуждения Миттермай­ера, он соглашался с ним в главном: на мне­нии экспертов основано судебное решение, оно служит ему таким же фундаментом, как и вердикт присяжных заседателей; экспер­ты обладают такими познаниями, какими не обладает суд, поэтому мнение их не мо­жет быть проверяемо судом.

Большинство ведущих русских процессуалистов отрицательно отнеслись к концепции Миттермайера — Владимирова. Фойницкий И.Я. считал, что если бы мнение экспертов стало обязатель­ным для суда, это означало бы возврат к инквизиционной теории формальных дока­зательств [9].

Отличие специалистов от экспертов в то время было менее размытым, чем теперь. Специалист в уголовном процессе занимал промежуточное положение между экспертом и свидетелем и именовался «справочным свидетелем», т.е. «сведущим лицом, вызываемым для дачи справок», и, конечно, по мнению Владимирова Л.Е., не являлся научным судьей [5].

Особенность экспертизы проявляется в том, что заключение экс­перта по самой своей природе всегда должно быть основано на других доказательствах по делу, т.е. является производным доказательством. Сложность заключается в том, что эксперт в результате излишней уверенности в своей компетенции, в определенных случаях, вместо того, чтобы сообщить следователю (суду) о том, что представленных материалов недостаточно для реше­ния поставленной задачи использует «нейтральные» для ре­шения поставленной задачи признаки.

Для людей, не посвя­щенных в предмет исследования, подобный подход эксперта к оценке фактических обстоятельств медицинского характера, обычно, сомнений не вызывает. Тем более, в определенных случаях,  инициатива эксперта вполне оправданна и похвальна [2]. Существует большая разница между функциями эксперта и судьи.

В то время, как судья при осуществлении функции правосудия свободен от необходимости устанавливать истину по делу, как раз задача установления истины посредством применения специальных знаний и является функцией эксперта. Эксперт вправе дать ответ на поставленный вопрос, когда сам сочтёт, что имеет достаточно осно­ваний для его решения.

Эксперт может и не отвечать на вопрос следователя или суда, более того, в ряде случаев он просто обязан воздержаться от дачи ответа (п. 6 ч. 3 ст. 57 УПК РФ). Далеко не каждое раскрытое преступление становится предметом судебного разбирательства, не каждое судебное разбирательство завершается обвинительным приговором, и не каждый обвинительный приговор содержит в себе истинное знание [6].

Р.С. Белкин прогнозировал возврат к указанной выше доктрине и предупреждал: «Концепция «эксперта — научного судьи» не получила реализации в судебной практи­ке. Однако при усложнении современных процессов экспертного исследования и при­меняемых экспертами новых методов можно пред­полагать возрождение этой концепции в каком-либо «осовремененном» виде» [1].  

Процессуальный порядок назначения и производства экспертизы в уголовном процессе регулируется ст. 57, 195 — 207, 283 УПК РФ. Правовая основа, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации определяются Федеральным законом «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ.

Важным элементом тактики проведения экспертизы, от которого в высокой степени зависит результативной экспертизы в целом, — является выбор экспертного учреждения или эксперта, которому поручается исследование. Кассационная коллегия ВС РФ в определении от 16.09.2004 г. № КАС04-451 отметила: «Судебно-медицинская экспертиза по материалам уголовных и гражданских дел не может в принципе создавать угрозу для жизни и здоровья людей, поскольку не является собственно медицинским вмешательством, в связи с чем, — не подлежит лицензированию».

С  1 января 2012 года вступила в силу статья 62 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». В соответствии с положением указанной статьи, судебно-медицинская экспертиза проводится в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу, в медицинских организациях экспертами в соответствии с законодательством Российской Федерации о государственной судебно-экспертной деятельности. Согласно положениям статьи 1 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», государственная судебно-экспертная деятельность осуществляется в процессе судопроизводства государственными судебно-экспертными учреждениями и государственными судебными экспертами (далее также — эксперт), состоит в организации и производстве судебной экспертизы.

Статья 41 того же федерального закона предусматривает возможность проведения судебной экспертизы и вне государственных судебно-экспертных учреждений: «В соответствии с нормами процессуального законодательства Российской Федерации судебная экспертиза может производиться вне государственных судебно-экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющимися государственными судебными экспертами.

На судебно-экспертную деятельность лиц, указанных в части первой настоящей статьи, распространяется действие статей 2,4,6 — 8,16 и 17, части второй статьи 18,статей 24 и 25 настоящего Федерального закона».

Анализ положений статьи 41 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ показывает, что к лицам, обладающим специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющимися государственными судебными экспертами, не предъявляются профессиональные и квалификационные требования, предусмотренные статьёй 13 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».

Таким образом, негосударственные судебные эксперты не обязаны подвергаться аттестации на право самостоятельного производства судебной экспертизы, осуществляемой экспертно-квалификационными комиссиями в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти. Уровень профессиональной подготовки негосударственных экспертов не подлежит пересмотру указанными комиссиями каждые пять лет.

Казалось бы, изменения законодательства устранили монополию экспертных учреждений Минздрава на производство судебно-медицинских экспертиз и создало предпосылки для производства подлинно-независимой судебно-медицинской экспертизы, как в экспертных учреждениях других ведомств, так и вне их. Но это только – на первый взгляд.

В пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 г. № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» разъясняется порядок назначения экспертиз учреждениям и экспертам: В тех случаях, когда в государственном судебно-экспертном учреждении, обслуживающем определенную территорию, невозможно производство судебной экспертизы в связи с отсутствием эксперта конкретной специальности или надлежащей материально-технической базы либо специальных условий для выполнения исследований, а также при наличии обстоятельств, указанных в статье 70 УПК РФ, т.е. когда все компетентные государственные судебно-экспертные учреждения на данной территории не могут выступить в этом качестве, ее производство может быть поручено государственным судебно-экспертным учреждениям, обслуживающим другие территории, негосударственному судебно-экспертному учреждению или лицу, не работающему в судебно-экспертном учреждении, в том числе сотруднику научно-исследовательского учреждения, вуза, иной организации, обладающему специальными знаниями и имеющему в распоряжении необходимое экспертное оборудование.

В определении (постановлении) о назначении экспертизы суду следует мотивировать поручение исследований экспертным учреждениям либо конкретному лицу». Вряд ли, после такого подробного разъяснения найдётся следователь или судья, который при наличии в регионе государственного экспертного учреждения, специализирующегося на конкретном виде экспертиз, поручит производства такого же вида экспертизы в негосударственном экспертном учреждении либо поручит экспертизу мифическому «независимому эксперту.

Следователь, кроме традиционно приглашаемого судебно-медицинского эксперта, может пригласить для участия в следственном действии в качестве специалиста, например сотрудника регионального центра судебной экспертизы Министерства юстиции РФ, Министерства обороны РФ, преподавателя кафедры судебной медицины, врача-нейрохирурга и др. Специалист, участвующий в производстве следственных действий, значительно расширяет возможности применения специальных знаний, так как вооружает следователя вспомогательной информацией, ориентирует его на новые источники доказательств.

Участие специалиста в уголовном процессе регламентировано: п. 3 ч. 1 ст. 53; ст. 58; ст. 71; ст. 80; ч.1 ст. 144; ч. 5 ст. 164; ст. 168; ст. 178; ст. 179; ст. 184; ч. 5 ст. 185; ч. 7 ст. 186; ч. 3 ст. 202; ст. 251; ст. 270; ст. 271; ст. 287; ст. 288 и ст. 290 УПК РФ.

Следователь и специалист при производстве следственных действий могут использовать различные приемы и средства для установления источников доказательств. Специалист, в отличие от эксперта, отвечает на вопросы, требующие применения специальных знаний, без производства специальных исследований, используя свой опыт и теоретическую подготовку. При этом обязательным является использование той же нормативной базы, к которой обращаются и государственные эксперты.

Данное условие является определяющим в обеспечении научности и объективности заключения специалиста. Не  стоит переоценивать возможности специалиста, часто привлекаемого стороной защиты для оценки заключения эксперта. Судебная практика показывает, что отказ суда в приобщении к делу лиц, приглашенных адвокатами в качестве специалистов, является обоснованным, так как согласно ст. 207 и 283 УПК РФ в их взаимосвязи, при недостаточной ясности и полноте заключения эксперта, а также при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела может быть назначена дополнительная экспертиза, а, в случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта, — или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов по тем же вопросам – повторная экспертиза.

Использование для разрешения указанных вопросов помощи специалистов закон не предусматривает (надзорное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ от 25.07.2012 г. по делу № 5-Д12-65).

Но, не стоит и недооценивать роль специалиста в проведении объективного и всестороннего, пусть не всегда успешного с точки зрения стороны обвинения, расследования преступления. Следователем СО по РДТП при ГСУ при ГУВД по Воронежской области старшим лейтенантом юстиции Б. в отношении Н. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст. 264 УК РФ.

Гражданка Н. подозревалась в том, что управляя автомобилем, нарушила Правила  дорожного движения РФ и, выехав на тротуар, допустила наезд на пешехода О., причинив последнему компрессионный перелом тел двух грудных позвонков.

Проведенная по делу судебная экспертиза квалифицировала причиненные О. телесные повреждения как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Адвокат подозреваемой высказал сомнение в возможности причинения столь серьезного вреда здоровью О., поскольку внешних признаков контакта с автомобилем на теле пешехода экспертом обнаружено не было.

Для проверки обоснованности поставленного диагноза была назначена комиссионная экспертиза, результаты которой подтвердили выводы предыдущей экспертизы. Защитник, установив, что при производстве комиссионной экспертизы не были использованы первоначальные источники информации – рентгенограммы и томограммы, а исследование выполнено лишь по их описаниям, сделанным лицом, не предупреждавшимся об уголовной ответственности, добился назначения повторной комплексной экспертизы, которая, несмотря на просьбу стороны защиты о ее назначении экспертному учреждению в другом регионе, была назначена и проведена в государственном судебно-экспертном учреждении в г. Воронеже.

Как и следовало ожидать – результаты экспертизы вполне предсказуемо подтвердили обоснованность выводов экспертов в двух ранее выданных заключениях. Адвокат, осознав всю безнадежность ситуации, обратился за помощью к специалисту для разъяснения вопросов, требующих специальных знаний в области медицины.

Специалист помог адвокату разобраться в особенностях диагностики переломов позвоночника, обратив внимание на то, что иногда за переломы ошибочно принимают патологические изменения позвонков, связанные с заболеваниями позвоночника. Были истребованы все необходимые медицинские документы и, после отказа от назначения повторной комплексной судебной экспертизы на досудебной стадии, экспертиза всё-таки была назначена уже в суде, только опять не московским экспертам, как требовала сторона защиты, а снова в Бюро СМЭ Воронежской области.

Правда, на этот раз к участию в производстве экспертизы были привлечены ведущие врачи региона, специализирующиеся в разных направлений медицины. Результат четвертой экспертизы, проведенной по уголовному делу, оказался сенсационным для всех, – клиновидная деформация двух грудных позвонков, которую ранее эксперты принимали за последствия травматического воздействия, оказалась следствием болезни Шермана-Мау, проявившейся у потерпевшего О. ещё в юношеском возрасте.

26.04.2012 г. судьей Т. Коминтерновского районного суда г. Воронежа по уголовному делу № 1-10-12 вынесено Постановление о прекращении уголовного дела и уголовного преследования в отношении Н. в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения. За гражданкой Н., в отношении которой более 28 месяцев осуществлялось уголовное преследование, было признано право на реабилитацию.

03 июля 2012 г. Судебной коллегией по уголовным делам Воронежского областного суда вынесено кассационное определение, согласно которому, постановление от 26.04.2012 г. судьи Т. Коминтерновского районного суда г. Воронежа по уголовному делу № 1-10-12 оставлено без изменения и вступило в законную силу.  

Подводя итог настоящему исследованию, необходимо отметить, что существуют способы воздействия на существующую практику производства и оценки судебных экспертизы, позволяющие существенно уменьшить число ошибочных экспертных заключений: — применение законных методов получения объектов экспертного исследования; — подробное описание объектов, направляемых на экспертизу; — применение научно-обоснованных экспертных методик; — всесторонняя оценка экспертных заключений (в т.ч., с участием специалиста); — систематический анализ экспертных и процессуальных ошибок.

**************************************************
Список использованной литературы:

1. Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия. М.: Изд-во «БЕК», 1997. — С. 157
2. Виницкий Л.В. Экспертная инициатива в уголовном судопроизводстве / Л.В. Виницкий, С.Л. Мельник. — М: Издательство «Экза­мен», 2009. — С. 193
3. Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. — С.-Петербург, издание книжного магазина «Законоведение», 1910.
4. Гришин А.В. Как правильно оценивать заключения эксперта по уголовному делу / Уголовный процесс, 2011. — № 11. – С.60-66
5. Гришин А.В., Закурдаев Ю.Ф. Взаимодействие адвоката и специалиста в уголовном процессе / «Воронежский адвокат», 2008. — № 2 – С.10-15
6. Лазарева В.А. Доказывание в уголовном процессе: учеб.-практич. Пособие. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Издательство Юрайт; ИД Юрайт, 2011. – С.37-38
7. Россинская Е.Р., Галяшина Е.И. Настольная книга судьи: судебная экспертиза. — М.: «Проспект», 2010. [Электронный ресурс]. Дата обновления: 05.01.2013. Доступ из системы ГАРАНТ // ГАРАНТаэро. ГАРАНТ-Максимум. Вся Россия / НПП «ГАРАНТ-СЕРВИС-УНИВЕРСИТЕТ». Версия 7.08.0.163» 8. Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. – М.: Норма, 2006. – С.71
9. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. 3-е изд. Т. 2.СПб., 1910.

СУДЕБНАЯ ЭКСПЕРТИЗА (ЭКСПЕРТНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ): Гносеологические и деятельностные (операционные) экспертные ошибки

---

Содержание

Введение3

Глава 1. Общая характеристика экспертных ошибок5

1.1 Понятие экспертных ошибок5

1.2 Классификация экспертных ошибок7

Глава 2. Отдельные виды экспертных ошибок14

2.1 Экспертные ошибки при проведении баллистических исследований14

2.2 Ошибки судебно-медицинских экспертиз19

Заключение34

Список использованных источников36

Введение

Во время формирования правового государства, укрепления принципа состязательности уголовного процесса, акцентирования внимания на соблюдение прав и законных интересов человека, резко возрастает значение создания надежной и объективной доказательственной базы в целях раскрытия и расследования преступлений.

При расследовании уголовного дела или его рассмотрении в суде, связанного с применением огнестрельного оружия, возрастает роль заключения эксперта, как источника доказательств по делу.

Ошибки, допускаемые экспертами при даче заключений, наряду с другими причинами, могут привести к ошибкам в деятельности правоохранительных органов и судов, и тем причинить существенный вред правосудию, увеличить сроки расследования и судебного рассмотрения уголовных дел, а также привести к ошибочной квалификации совершенного деяния и как результат не правильному применению вида и меры наказания.

Объект работы общественные отношения, возникающие в сфере экспертных ошибок.

Предмет работы научная литература рассматривающая правила проведения судебных экспертиз и возможные ошибки при их проведении.

Цель работы провести всестороннее исследование понятия и видов экспертных ошибок при проведении судебных экспертиз.

Для достижения поставленной цели необходимо выполнить следующие задачи:

рассмотреть понятие экспертных ошибок;

исследовать классификацию экспертных ошибок;

проанализировать экспертные ошибки при проведении баллистических исследований;

изучить ошибки судебно-медицинских экспертиз.

Теоретическую базу исследования составили труды советских и российских исследователей, таких как: Аверьянова Т.В., Аубакирова А.А., Грановский Г.Л., Дергай Г.Б., Долгова О.Б., Кондрашов Д.Л., Ермоленко Б.Н., Зинин А.М., Каплунов И.М., Качина Н.Н., Клименко Н.И., Комаринец Б.М., Майлис Н.П., Макушкина Г.Е., Палиашвили Н.А., Россинская Е.Р., Сергеев Ю.Д., Козлов С.В., Скрипилева Н.А., Темираев О.П.

При разрешении поставленных задач для достижения цели исследования использовались следующие методы: формально-юридический метод, метод системного анализа, комплексного исследования, сравнительного правоведения.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав разделенных на четыре параграфа, заключения и списка использованных источников. Объем работы 35 с.

Глава 1. Общая характеристика экспертных ошибок

1.1 Понятие экспертных ошибок

Как и любой вид деятельности, деятельность судебного эксперта не застрахована от ошибок, которые сами по себе являются негативными явлением в экспертной практике. Однако прежде чем приступить к решению проблемы их предупреждения, необходимо определить, что собой представляют экспертные ошибки, какова их сущность, понятие, виды, причины и т.д.

В общем виде экспертную ошибку можно определить как не соответствующее объективной действительности умозаключение эксперта или его действия, не приводящие к цели экспертного исследования, но при условии, что и данное суждение, и неверные действия представляют собой результат добросовестного заблуждения. Именно это условие отличает экспертную ошибку от заведомо ложного заключения.

Заведомая ложность заключения эксперта может выражаться в сознательном игнорировании или умалчивании при исследовании существенных фактов и признаков объектов экспертизы, в искаженном описании этих фактов и признаков, заведомо неправильной их оценке или заведомо неверных действиях и операциях по их исследованию, умышленно неверному выбору экспертной методики или ее применению. Осознание ложности своих выводов или неправильности действий исключают заблуждение, как такое психологическое состояние, при котором субъект не осознает неправильности своих суждений или действий. Такое заблуждение является добросовестным: эксперт искренне полагает, что он мыслит и действует правильно.

Но причина ошибочного заключения не всегда является результатом неправильных действий самого эксперта. Исследование может быть проведено безупречно, с соблюдением всех правил и рекомендаций, с точным следованием утвержденным методикам, но, если исходные для экспертизы данные были ошибочными или исследуемые объекты фальсифицированы и т.п., заключение эксперта в аспекте установления истины по делу окажется ошибочным. В этом случае причиной ошибочного заключения является либо ошибка назначившего экспертизу, либо его умышленные неправильные действия.

В литературе существуют и несколько иные определения экспертной ошибки. Например, когда ошибкой эксперта предлагается считать «его выводы (основные и промежуточные), не соответствующие действительности, а также неправильности в действиях или рассуждениях, отражающих процесс экспертного исследования, в представлениях, суждениях, понятиях». Но в этом определении отсутствует основной признак, позволяющий отличить экспертную ошибку от заведомо ложного заключения эксперта: ошибка результат добросовестного заблуждения эксперта, а не заведомо для него неверных рассуждений или действий.

Н.И.Клименко также считает, что ошибка результат добросовестного заблуждения, но при этом допускает, что ошибка может быть и следствием сознательного нарушения экспертом требований методики исследования.

В данной ситуации эксперт сознательно отступает от рекомендованной методики, искренне полагая, что действует для пользы дела, и в этом он добросовестно заблуждается. Ошибка вовсе не заключается в неких бессознательных действиях, и суждения и действия осознаются не осознается лишь их ошибочный характер.

1.2 Классификация экспертных ошибок

Существуют различные подходы к определению сущности и классификации экспертных ошибок.

Большинство авторов разделяют экспертные ошибки на объективные и субъективные. Такое деление экспертных ошибок по причинам их совершения носит условный характер, поскольку, как отмечает И.М.Каплунов, субъективные причины сами имеют объективное основание. Исходя из этого, он считает, что «происхождение экспертных ошибок может быть обусловлено двумя факторами:

1) объективными условиями, затрудняющими и усложняющими сам процесс экспертного исследования и формулирования вывода, что создает реальную возможность экспертной ошибки;

2) субъективными причинами, превращающими возможность экспертной ошибки в действительность».

Данной классификации придерживается и Р.С.Белкин. К объективным причинам экспертных ошибок им отнесены:

отсутствие разработанной методики экспертного исследования;

несовершенство используемой экспертной методики;

применение ошибочно рекомендованных методов;

отсутствие полных данных, характеризующих идентификационную ценность признаков, устойчивость их отображений в следах;

использование приборов и инструментов, неисправных или не обладающих достаточной разрешающей способностью;

использование неадекватных математических моделей и компьютерных программ.

Субъективными причинами экспертных ошибок Р.С.Белкин считал:

профессиональную некомпетентность эксперта. Она может выражаться в незнании современных экспертных методик, неумении пользоваться теми или иными техническими средствами исследования, применить рекомендованный метод, наиболее эффективный в данной конкретной ситуации, в неправильной оценке идентификационной значимости признаков, результатов, полученных по комплексной экспертизе и т.п..

Профессиональная некомпетентность эксперта может проявиться и при попытке решения им вопросов, относящихся к иной области специальных познаний, нежели те, которыми он обладает, то есть с процессуальной точки зрения, в выходе эксперта за пределы своей компетенции.

профессиональные упущения эксперта: небрежность, поверхностность производства исследования, пренебрежение методическими рекомендациями, правилами пользования техническими средствами и рекомендациями, а также неполное выявление идентификационных признаков, использование не всех известных эксперту методов исследования, игнорирования тех или иных признаков объектов или их взаимозависимости;

дефекты или недостаточную остроту органов чувств эксперта, преимущественно органов зрения;

неординарные психологические состояния эксперта (следствие стрессовых ситуаций различного происхождения, усталости, поспешности, болезненного состояния эксперта и т.п.);

характерологические черты личности эксперта (неуверенность либо гипертрофированная уверенность в своих знаниях, умениях, опытности, повышенная внушаемость либо пренебрежительное отношение к мнению коллег, мнительность и т.п.);

влияние материалов дела, в том числе заключения предшествующей экспертизы или авторитета проводившего ее эксперта, поведения следователя, участников судебного разбирательства, руководителя экспертного подразделения;

стремление проявить экспертную инициативу без достаточных на то оснований;

логические дефекты умозаключений эксперта;

дефекты в организации и планировании экспертного исследования.

Среди причин объективного характера довольно часто встречается такая причина, как представление эксперту неполноценного исходного материала недостаточно информативного по своим свойствам объекта исследования, который обычно имеет процессуальный статус вещественного доказательства. Несмотря на то, что в соответствии с действующим законодательством эксперт вправе возвратить без исполнения постановление о назначении экспертизы, если представленных материалов недостаточно для ее производства, на практике эксперты нередко пытаются решить поставленный вопрос без истребования дополнительных материалов, а порой и после того, как следователь на заявленное ходатайство об их предоставлении отвечает отказом.

В данном случае объективная причина становится условием совершения субъективной ошибки. Причиной таких действий эксперта, как правило, бывает прямое указание руководства, не желающего «осложнять отношения» со следственными и оперативными подразделениями. Представляется, что, если ходатайство о предоставлении дополнительных материалов не удовлетворено, эксперт не должен предпринимать попытку завершить исследование, поскольку это чревато дачей ошибочного заключения.

К объективным причинам экспертной ошибки следует также отнести нарушение сроков, установленных для производства экспертизы нормативными правовыми актами. Нередко из-за волокиты в расследовании уголовного дела, а также стремясь «не испортить» показатели работы органа внутренних дел, эксперт вынужден производить экспертизу в срок более короткий, чем срок, установленный УПК, что может отрицательно сказаться на достоверности выводов эксперта.

Нельзя не отметить тот факт, что при проведении идентификационных экспертиз существуют свои особенности, которые скрыты в анализе комплекса обнаруженных признаков и свойств исследуемых объектов. Но нередко эксперты при производстве таких экспертиз, как почерковедческая, трасологическая, баллистическая, делают основной упор на совпадающие признаки при формировании положительного вывода или на различающие при отрицательном выводе, не давая оценку и объяснение различиям.

Именно это фактор зачастую влечет за собой экспертную ошибку.

Перечисленные причины экспертных ошибок очевидны и, что называется, лежат на поверхности. Вместе с тем, несмотря на то, что эксперты встречаются с ними едва ли не каждый день, до настоящего времени они продолжают отрицательно влиять на качество экспертиз, расследование и рассмотрение уголовных дел.

Однако приведенное деление экспертных ошибок на объективные и субъективные не является исчерпывающим. По своей природе экспертные ошибки неоднородны и могут быть разделены на три класса: процессуальные, гносеологические, деятельностные (операционные).

Ошибки процессуального характера заключаются в нарушении экспертом процессуальных требований, предъявляемых к экспертному исследованию.

К их числу относятся выход эксперта за пределы своей компетенции, в частности, вторжение его в сферу вопросов правового характера; выражение экспертной инициативы в непредусмотренных законом формах; несоблюдение по незнанию процессуальных требований к заключению эксперта, в том числе отсутствие в заключении реквизитов, установленных законодательством; обоснование выводов не результатами исследования, а материалами дела и т.п..

Ошибки процессуального характера могут явиться следствием некритического отношения эксперта к формулировке или сущности экспертного задания, когда, например, следователь в нарушение своих процессуальных обязанностей по собиранию доказательств поручает эту работу эксперту. Предметом экспертного исследования в соответствии с законодательством могут быть только уже обнаруженные следователем и приобщенные к делу в качестве вещественных доказательств объекты.

Гносеологические ошибки коренятся в сложностях процесса экспертного познания. Как известно, познание может быть содержательным и оценочным. Следовательно, и экспертные ошибки могут быть допущены при познании сущности, свойств, признаков объектов экспертного исследования, отношений между ними, а также и при оценке результатов содержательного познания, итогов экспертного исследования, их интерпретации.

Гносеологические ошибки можно подразделить на логические и фактические (предметные).

Логические ошибки это ошибки, связанные с нарушением в содержательных мыслительных актах законов и правил логики, а также с некорректным применением логических приемов и операций.

В традиционной логике подобные ошибки подразделяются на ошибки в посылках, то есть в основаниях доказательства, ошибки в отношении тезиса, то есть доказываемого положения, и ошибки в аргументации, типичными из которых являются, например, смешение причинной связи с простой последовательностью во времени или обоснование тезиса аргументами, которые являются верными, но из которых доказываемый тезис не вытекает.

Фактические или предметные ошибки искаженное представление об отношениях между предметами объективного мира. В литературе отмечается, что в практике имеют место случаи необоснованного использования для обоснования экспертного вывода признаков, «нейтральных» для решения поставленной задачи. Например, в совокупность признаков, которые являются основанием для установления исполнителя рукописи, включаются признаки, характеризующие автора рукописи. Орудие взлома идентифицируется не только по признакам следа-отображения, но и по частицам краски. Встречаются выводы об установлении завода-изготовителя шрифтов, в то время как в процессе исследования эксперт использует признаки шрифтолитейной машины (о тождестве шрифтолитейной машины и должен быть вывод).

Деятельностные (операционные) ошибки связаны с осуществляемыми экспертом операциями и процедурами с объектами исследования и могут заключаться в нарушении предписанной последовательности этих процедур, в неправильном использовании средств исследования или использовании непригодных средств, в получении некачественного сравнительного материала и т.д..

Некоторые авторы предлагают классифицировать ошибки на технические, тактические и ошибки восприятия. Технические ошибки это применение неправильной экспертной методики, неосторожное или неоправданное повреждение объекта, перепутывание или использование непроверенных реактивов и т.п. Тактические ошибки выбор не самой рациональной методики, неприменение некоторых необходимых проб, не обнаружение существенного признака и т.п. Ошибки восприятия неправильное восприятие цвета, запаха, вкуса и др. Кроме того, ученые выделяют ошибки рассуждения, которые заключаются в неправильной трактовке объективных данных, обнаруженных при исследовании.

Г.Л.Грановский, предложил иную классификацию экспертных ошибок. Он подразделил их на общие относящиеся к правильности решения общей задачи экспертного исследования, и частные относящиеся к решению подзадач.

По своей природе экспертные ошибки делятся на процессуальные, гносеологические, деятельностные (операционные). Некоторые авторы предлагают классифицировать ошибки на технические, тактические и ошибки восприятия, а также на общие и частные ошибки.

Причины экспертных ошибок различны и связаны с особенностями познавательной деятельности эксперта, его внутренним (душевным) состоянием, уровнем развития науки и техники, условиями труда, техническим оснащением и многими другими факторами, воздействующими на эксперта в повседневной жизни.

Знание сущности и классификационных групп экспертных ошибок позволяют оптимизировать работу экспертов, разрабатывать меры по осуществлению контроля их деятельности со стороны руководства и т.д.

Но лишь теоретического подхода в решении проблемы экспертных ошибок не достаточно и возникает необходимость анализа ситуаций из практической деятельности экспертов-баллистов.

Таким образом, экспертная ошибка в судебной экспертизе это суждение или действия эксперта, не соответствующее объективной действительности и не приводящие к цели экспертного исследования, но при условии, что и искаженное суждение, и неверные действия представляют собой результат добросовестного заблуждения.

Глава 2. Отдельные виды экспертных ошибок

2.1 Экспертные ошибки при проведении баллистических исследований

Несмотря на научно-технические достижения в области судебной баллистической экспертизы, экспертных ошибок все же не удается избежать.

Исходя из анализа экспертной практики, с целью установления наиболее распространенных экспертных ошибок и определения путей их предупреждения и устранения, приведены наиболее часто встречающиеся ошибки, допускаемые при проведении судебно-баллистических экспертиз:

не полное описание объектов, поступивших на исследование;

стереотипность при выполнении исследований;

недостаточная полнота и неучет анализа материалов дела и результатов СМЭ;

недооценка и необъяснение природы различающих или совпадающих признаков;

выявляются не все признаки, а только часть из них, что отрицательно влияет на последующую оценку результатов экспертного исследования и может привести к ошибке;

несоблюдение либо игнорирование требований методики по последовательности действий при проведении исследования;

неверное применение положений методики исследования огнестрельного оружия;

выбор неверной методики при проведении исследования;

не описываются признаки микрорельефа канала ствола, степень выраженности следов граней нарезов;

не указывается характер строения граней, хотя признаки, содержащиеся в этих следах, обладают значительной устойчивостью, передают особенности их строения;

не проводится детальное исследование и описание характера следов канала ствола, что не позволяет оценить общее состояние канала ствола исследуемого оружия;

игнорируются требования методики по получению экспериментальных образцов пуль в части соблюдения условий выстрела на месте происшествия или подбора соответствующего экспериментального материала, что в свою очередь может привести к неустойчивости отображения признаков в следах на экспериментальных образцах;

на капсюлях экспериментальных гильз не описываются следы деталей оружия, не проводится их микроскопическое исследование.

Правильность оценки признаков, выявленных в процессе проведения судебно-баллистических экспертиз, выбор тех, которые имеют высокую идентификационную значимость, обусловлены профессиональным мастерством эксперта, его умением разобраться в механизме следообразования. На стадии сравнительного исследования при оценке совпадающих и различающихся признаков эксперт обязан глубоко проанализировать, всесторонне оценить их и решить вопрос о тождестве, и недопустимо проводить выборочное исследование обнаруженных следов исследование должно быть полным, всесторонним и объективным.

Расхождение выводов в первичной и дополнительной экспертизах по отнесению пистолета к огнестрельному оружию травматического действия объясняется следующими причинами:

неверной оценкой основных критериев отнесения исследуемого объекта к огнестрельному оружию травматического действия;

неверным выбором методики экспертного решения вопроса об отнесении объекта исследования к огнестрельному оружию травматического действия;

ненадлежащим сравнительным исследованием и ссылкой на справочную литературу, в которой отсутствует информация об объекте исследования;

отсутствием должного контроля за качеством экспертизы со стороны руководителя экспертного подразделения.

На основании проведенного анализа случаев из экспертной практики, можно дополнить общепринятую классификацию следующими видами экспертных ошибок, допускаемых при производстве баллистических экспертиз:

1. по видам экспертиз:

ошибки, допускаемые при проведении идентификационных исследований;

ошибки, допускаемые при решении неидентификационных задач (диагностических, классификационных, ситуационных и т.д.);

2. по стадиям экспертного исследования:

на предварительной стадии;

на детальной стадии;

на стадии оценки результатов исследования и формулирования выводов;

на стадии оформления результатов исследования;

3. по значимости юридических последствий:

значительные;

незначительные.

В баллистической экспертизе, как и в любом другом виде криминалистической экспертизы, знание причин и условий возникновения экспертных ошибок необходимо для разработки мероприятий по их профилактике. Но данные мероприятия могут быть реализованы лишь на основе анализа уже обнаруженных экспертных ошибок.

Экспертные ошибки могут быть обнаружены:

при проверке самим экспертом хода и результатов проведенного им исследования на любой его стадии, и в особенности на стадии формулирования выводов;

при анализе и обсуждении результатов экспертного исследования, осуществляемого комиссией экспертов;

при анализе экспертом заключений предшествующих экспертиз;

при проверке хода и результатов экспертного исследования руководителем экспертного подразделения, следователем, присутствующим при производстве экспертизы;

при оценке заключения следователем или судом.

Типичным является обнаружение экспертных ошибок следователем и судом при оценке экспертных заключений. В этом случае, если ошибка не влияет на выводы эксперта, она может быть нейтрализована или устранена путем допроса эксперта или назначением дополнительной экспертизы.

В противном случае возможно назначение повторной экспертизы.

Экспертные ошибки также могут быть обнаружены в процессе обобщения экспертной практики, осуществляемого в практических или научных целях.

На практике достаточно широко распространены такие способы предупреждения ошибок как:

аттестация и переаттестация экспертов;

выбор эксперта (либо экспертного учреждения);

контроль качества судебно-экспертного исследования в ходе его выполнения;

последующий контроль качества судебно-экспертного исследования.

Аттестации и периодической переаттестация экспертов достаточно широко и систематично действует сегодня во всех экспертных подразделениях. Этот процесс идет давно, тщательно разработан и хорошо себя зарекомендовал. Но в настоящее время увеличивается число экспертиз, проводимых в негосударственных судебно-экспертных учреждениях, в которых контроль качества экспертиз заметно ниже.

Выбор эксперта (либо экспертного учреждения), разумеется, осуществляется субъектом назначения баллистической экспертизы.

Однако ничто не мешает ему, удостоверившись в соответствии эксперта установленным требованиям и исходя из соображений предотвращения появления ошибочного заключения, дополнительно учесть следующие его характеристики: образование, наличие документально подтвержденного права самостоятельного производства экспертиз соответствующего вида, профессиональный опыт и стаж экспертной работы, профессиональную репутацию, а также наличие необходимого оборудования (пулеулавливатель, прибор «Скорость» и т.д.), без которого производство баллистических исследований не всегда возможно.

Учет этих факторов при выборе эксперта или экспертного учреждения возможен и необходим.

В литературе условия, способствующие предупреждению экспертных ошибок, определены в четыре группы.

Во-первых, немаловажную роль в предупреждении экспертных ошибок играет представление на экспертизу полноценных, проверенных, достаточных с точки зрения, информативности исходных материалов следователем или судом, назначившим экспертизу (например, иногда невозможно решить ситуационные задачи без анализа протокола осмотра места происшествия, объяснений очевидцев и т.п.). Для соблюдения этого условия сотрудники экспертных подразделений должны постоянно взаимодействовать с органами, инициирующими проведение экспертиз. Это взаимодействие должно протекать в виде консультирования по поводу назначения экспертиз, отбора образцов, формулировки вопросов эксперту, а также разъяснения существующих возможностей экспертных подразделений.

Вторым условием предупреждения экспертных ошибок является внедрение в экспертную практику достижений научно-технического прогресса, новых высокочувствительных методов, развитие информационного обеспечения экспертов.

Третьим условием предупреждения экспертных ошибок является качественная, подготовка и переподготовка экспертных кадров, обладающих специальными знаниями в области баллистики и баллистической экспертизы и знанием основных положений права, в частности уголовного и гражданского процессов, методологических основ криминалистики.

Четвертым условием предупреждения экспертных ошибок является постоянный контроль за проводимыми экспертизами, как со стороны руководителей этих подразделений, так и со стороны компетентных на то должностных лиц вышестоящих органов.

Способы предупреждения экспертных ошибок различны и достаточно многообразны, но, к сожалению, ввиду обусловленности ошибок в основном человеческим фактором, круг этих способов остается не закрытым и требует постоянного исследования и доработки.

Таким образом, можно отметить, что ошибки при производстве баллистических экспертиз остаются достаточно распространенным явлением, и круг их достаточно разнообразен. Но именно благодаря знанию конкретных случаев допущения экспертных ошибок, появляется возможность определения причин совершения этих ошибок и путей их повторного недопущения.

2.2 Ошибки судебно-медицинских экспертиз

Большинство недостатков и ошибок, допускаемых судебно-медицинскими экспертами в своей практической деятельности, возникает в результате:

1) недостаточной полноты исследований;

2) использования неполного набора исследуемых объектов (одежда пострадавших, материалы дела, медицинские документы, орудия травмы и др.);

3) неправильного выбора объекта для лабораторного исследования;

4) нарушения методики исследования;

5) обоснования выводов материалами дела, а не результатами исследования.

Практика показывает, что одним из главных источников, порождающих экспертные ошибки, является недостаточная подготовка экспертных кадров. Значительная часть проблем производства различных видов экспертиз обусловлена слабым знанием основ методологии их выполнения и неумением применять на практике ее теоретические положения.

Судебно-медицинская экспертиза механической травмы является одним из наиболее частых видов экспертиз и представляет большие трудности, связанные с необходимостью решения многочисленных вопросов, возникающих в практической деятельности органов следствия и суда в случаях причинения вреда здоровью или наступления смерти в результате повреждений.

Среди этих вопросов основными являются не только определение причины смерти и характера телесных повреждений, но и установление травмирующего орудия, механизма травмы и давности ее нанесения. При наличии нескольких повреждений требуется выяснить последовательность их возникновения и какое из них привело к наступлению смерти. При экспертизе трупа нередко приходится решать вопросы о прижизненном или посмертном происхождении повреждений, механизме наступления смерти, качестве и полноте оказания медицинской помощи и др. При экспертизе живых лиц необходимо определить тяжесть вреда здоровью, размер утраты трудоспособности, длительность расстройства здоровья, изгладимость или неизгладимость телесных повреждений и многие другие вопросы.

Для объективного решения этих и других экспертных задач необходимы знания не только морфологических проявлений самой травмы в зависимости от ее вида, но и методик производства экспертиз, нарушения которых всегда влекут за собой многочисленные экспертные ошибки и создают условия для неправильной оценки полученных результатов.

При расследовании дорожно-транспортных происшествий судебно-медицинская экспертиза имеет исключительно важное значение для следственных органов, поскольку позволяет объективно воссоздать картину происшествия и в совокупности с другими доказательствами установить степень виновности участников происшествия.

В этих случаях необходимо установить вид автомобильной травмы, взаимное положение человека и частей транспортного средства в момент происшествия, направление переезда и положение тела пострадавшего при этом, кто находился за рулем и др. Успешное разрешение этих задач обеспечивается тщательностью и полнотой исследования, применением лабораторных методик, комплексной оценкой полученных результатов с учетом материалов дела.

Автомобильная травма характеризуется образованием множественных повреждений на различных частях тела. Однако подобные повреждения могут возникать и при других видах механического воздействия, например при падении с высоты. Поэтому одной из важнейших задач судебно-медицинской экспертизы является установление факта автомобильной травмы. Диагностика автомобильной травмы основывается на обнаружении комплекса свойственных ей повреждений и следов. Для автомобильной травмы вообще характерно образование повреждений на двух и более анатомических областях, расположение их на противоположных поверхностях тела и одежды, преобладание внутренних повреждений над наружными и несоответствие их по локализации.

После доказательства факта автомобильной травмы устанавливается ее вид. При этом большое значение имеет не только совокупность наружных и внутренних повреждений, выявленных при судебно-медицинской экспертизе трупа, но и изучение материалов дела.

Нередко, решая вопрос о механизме возникновения травмы, эксперт ограничивается суждением о возможности возникновения повреждений при обстоятельствах, указанных в постановлении. Если такому суждению не предшествует методически правильно проведенное исследование, оно не может быть признано в достаточной степени обоснованным.

При обосновании механизма возникновения повреждений необходимо дать экспертную оценку не только отдельно выявленных повреждений, но и провести их группировку по виду травматического воздействия и механизму возникновения, а также установить последовательность образования повреждений.

Ошибки экспертов при проведении судебно-медицинских экспертиз механической травмы часто обусловлены тем, что при детальном описании отдельных групп повреждений их рассматривают как самостоятельные, не связанные между собой по механизму образования. Кроме того, при решении вопроса о возможности возникновений повреждений в конкретных условиях часто не проводится дифференциальная сравнительная оценка обнаруженных телесных повреждений применительно к другим видам травмы.

При судебно-медицинской экспертизе автомобильной травмы наряду с тщательным исследованием трупа, необходимо широко применять специальные лабораторные методы для выявления следов металлов, смазочных материалов и других веществ на теле и одежде пострадавшего. Они нередко повторяют в той или иной степени части и детали автомобилей, от воздействия которых произошли, и оказываются пригодными для последующего сопоставления с экспериментальными при проведении сравнительного исследования.

Наибольшие возможности для установления конкретного автомобиля по выявленным следам предоставляются при столкновении автомобиля с пешеходом, переезде тела колесами, травме внутри кабины и при сдавлении тела между автомобилем и другими преградами.

При определении вида транспорта или конкретного автомобиля следует учитывать возможность расхождений формы и размеров сравниваемых деталей автомобиля и изменений в отображении следов, обусловленных эластичностью кожных покровов, наличием одежды, позой пострадавшего, скоростью движения и другими причинами.

Недостатком организации данного вида экспертизы является то, что эксперт часто не принимает участия в осмотре транспортного средства, не знакомится с материалами дела, использует не все методики исследования для выявления следов повреждений на теле и одежде. В результате выводы эксперта не всегда соответствуют фактическим данным, полученным при расследовании дорожно-транспортных происшествий.

Результаты проведенных исследований и построенные на их основе выводы должны быть сформулированы таким образом, чтобы они однозначно оценивались всеми лицами, изучающими экспертное заключение.

При проведении судебно-медицинской экспертизы автомобильной травмы и в оформлении ее материалов часто встречаются серьезные недостатки, которые заключаются в следующем.

1. Во вводной части заключения сведения об обстоятельствах происшествия либо не указываются вообще, либо сообщаются в сокращенном варианте, что иногда искажает ход установленных следствием событий преступления.

2. Часто эксперты не используют предоставленное им УПК право на ознакомление с материалами дела, необходимыми для производства экспертизы и дачи заключения.

3. Не в полном объеме описываются незначительные повреждения, такие как ссадины, кровоподтеки, небольшие раны, которые нередко важны для установления механизма и вида автотравмы.

4. Часто описание носит произвольный характер, вследствие чего однотипные повреждения описываются по-разному.

5. Слабо используются возможности лабораторных методов исследования для выявления повреждений и их следов.

6. Недостаточно полно исследуется одежда пострадавших.

7. Материал для лабораторных исследований изымается в неполном объеме.

8. В выводах эксперта не всегда производится группировка повреждений в той последовательности, в которой развиваются фазы различных видов автотравмы.

9. Выводы эксперта иногда базируются на обстоятельствах дела, а не на результатах исследования трупа.

При решении вопросов о давности возникновения повреждений и последовательности их образования судебно-медицинский эксперт в основном ориентируется на результаты гистологического исследования тканей трупа в зоне травматизации, что нередко является причиной ошибочных заключений.

Гистологический метод исследования является одним из дополнительных методов, и его результаты должны оцениваться только в сочетании с другими данными, что объясняется, в частности, зависимостью наличия или отсутствия клеточной реакции не только от времени образования повреждений, но и от динамики формирования кровоизлияний в окружающих повреждения мягких тканях и правильности взятия кусочков для исследования.

Кроме того, использование для этой цели только лишь изменений, возникающих в месте непосредственного контакта травмирующего орудия или окружающих тканях, является односторонним и недостаточно эффективным подходом. Хорошо известно, что в ответ на травму организм реагирует как единое целое, отвечая комплексом многих взаимосвязанных патологических реакций, которые проявляются не только в очаге повреждения, но и во внутренних органах и системах организма, оказывая существенное влияние на течение местных процессов и сроки их развития.

Поэтому динамика изменений в зоне травматизации нередко бывает такой, что при повреждении многочасовой давности, даже при правильном взятии кусочков клеточная реакция отсутствует.

Примером ошибочного заключения о времени причинения травмы может быть случай смерти в результате тупой травмы грудной клетки с образованием обширных разрывов легких, осложнившихся массивной кровопотерей, приведшей к малокровию внутренних органов.

В выводах эксперта на основании результатов гистологического исследования, не выявившего клеточную реакцию в поврежденных мягких тканях, было указано о причинении травмы грудной клетки не более чем за 45 — 60 минут до наступления смерти потерпевшего.

При проведении повторной судебно-медицинской экспертизы было обращено внимание на наличие таких объективных данных, как большой объем кровоизлияний в плевральной полости — около 1,5 л (при отсутствии повреждений крупных кровеносных сосудов и наличии других источников кровопотери: наружной — из ран и внутренней — в мягкие ткани), массивность и инфильтрирующий характер кровоизлияний в мягких тканях груди, выраженность и распространение подкожной эмфиземы мягких тканей грудной клетки, «поджатия» легких, которые противоречат заключению эксперта о давности травмы.

Развитие подобных изменений за 45 — 60 минут до наступления смерти невозможно, так как при быстром нарастании кровопотери (прежде всего у мужчин, которым не свойственны компенсаторные механизмы, вырабатывающиеся у женщин в связи с ежемесячными физиологическими кровопотерями) смерть наступает значительно ранее достижения кровопотерей таких размеров, какие зафиксированы в данном случае. В дальнейшем при сопоставлении указанного в материалах дела времени нанесения ударов потерпевшему с результатами степени развития ранних трупных изменений в протоколе осмотра трупа было установлено, что продолжительность жизни потерпевшего после причинения травмы составила не 45 — 60 минут, а около 7 — 9 часов.

Решая вопрос о причине смерти при механической травме, в частности, наличии шока, эксперты нередко руководствуются тяжестью самой травы, а не поиском каких-либо значимых для его развития макро- и микроскопических признаков. Часто при давности травмы, не превышающей 30 минут, в качестве причины смерти указывается травматический шок, что свидетельствует о незнании экспертами механизмов его развития.

Травматический шок относится к некардиогенному варианту шока и по механизму развития является гиповолемическим. Для развития шока необходимы следующие условия:

1) существование достаточного промежутка времени для развития общей ответной реакции организма (гораздо более 30 минут);

2) уменьшение объема циркулирующей крови и перфузии в микроциркуляторном русле;

3) возникновение расстройств клеточного метаболизма.

Для травматического шока характерны тяжелые гемодинамические, гемореологические и метаболические расстройства, развивающиеся в связи с переломами, размозжением мягких тканей, плазмо- и кровопотерей и др., приводящими к гиповолемии, нарушению микроциркуляции, тканевого газообмена и метаболизма. В основе гиповолемии лежит уменьшение объема крови в результате кровотечения, дегидротации, периферическая вазодиллятация, приводящая к уменьшению сердечного выброса.

Патологическая анатомия шока характеризуется следующими признаками. Отмечается перераспределение крови, характеризующееся возрастанием содержания крови в микроциркуляторном русле. Кровь в полостях сердца отсутствует, в сосудах кровь находится в жидком состоянии. При гистологическом исследовании отмечается дилятация венул, отек, множественные кровоизлияния, агрегация эритроцитов в капиллярах, микротромбы, сладжи.

Наиболее яркие изменения регистрируются в почках и легких. При шоке корковый слой почек бледный, увеличен в объеме. Напротив, пирамиды имеют буровато-красный цвет в результате полнокровия сосудов, что является следствием шунтирования крови. При микроскопическом исследовании регистрируется малокровие коркового слоя, некроз эпителия извитых канальцев, интерстициальный отек. В просвете канальцев выявляются белковые цилиндры, пигменты, фрагменты эпителиальных клеток. Морфологические изменения почек лежат в основе развития острой почечной недостаточности.

В легких морфологические изменения соответствуют признакам острого респираторного дистесс-синдрома. Обнаруживается повреждение эндотелия, базальных мембран капилляров, эпителия бронхиол, развивается интерстициальный и альвеолярный отек, кровоизлияния, микротромбы, формируются гиалиновые мембраны. Клинически это проявляется острой дыхательной недостаточностью.

В печени развиваются дистрофические изменения и некроз гепатоцитов. В миокарде мышечные клетки утрачивают гликоген, в субэндокардиальных отделах возможно формирование очагов некроза. В слизистой оболочке желудочно-кишечного тракта обнаруживаются кровоизлияния, изъязвления слизистой оболочки.

Отсутствие представлений о механизмах развития тех или иных состояний, возникающих после причинения травмы, а также признаках, подтверждающих их наличие, может привести к экспертным ошибкам при установлении причины смерти.

В судебно-медицинской практике нередко приходится сталкиваться с состояниями, связанными с недостаточным поступлением кислорода в организм или нарушениями его усвоения тканями. Такие состояния возникают как при различных патологических изменениях органов дыхания, сердечно-сосудистой системы и системы крови, так и при некоторых видах насильственной смерти (отравления кровяными ядами, кровопотеря, электротравма). Однако наибольшее значение в судебной медицине имеет механическая асфиксия, которая по частоте встречаемости среди других видов насильственной смерти занимает второе место, уступая только механической травме.

При судебно-медицинской экспертизе механической асфиксии необходимо установить причину смерти, вид механической асфиксии (повешение, удавление петлей или руками, закрытие просвета дыхательных путей инородными телами, утопление, сдавление груди и живота), прижизненность странгуляционной борозды, тип петли, материал и рельеф поверхности петли или травмирующего предмета, время пребывания трупа в воде и др.

При решении вопроса о причине смерти необходимо выявить морфологические признаки, возникающие при быстроразвивающихся нарушениях поступления кислорода в организм.

Каждому эксперту необходимо иметь представление обо всех функциональных изменениях, происходящих в организме в условиях дефицита кислорода, поскольку они приводят к возникновению общих морфологических признаков асфиксии. При остром затруднении острого дыхания вначале происходит учащение и углубление дыхательных движений, особенно вдоха, для устранения нарушенного кислородного баланса в организме. При этом резко расширяется грудная клетка, понижается давление в плевральных полостях, что затрудняет отток крови из легких в левую половину сердца. Происходит переполнение кровью малого круга кровообращения, правой половины сердца и венозной системы, падает артериальное давление. Уже к концу первой минуты наступает помрачение и потеря сознания, синюшность и одутловатость лица, мышечная слабость. Затем преобладают выдыхательные движения, нарастает мышечная слабость, происходит полная потеря сознания, появляются судороги, непроизвольное выделение мочи, кала, семенной жидкости. После этого происходит кратковременная остановка дыхания, полное падение артериального давления, затем возникают терминальные дыхательные движения судорожного характера и полная остановка дыхания.

При асфиксии любого происхождения обычно наблюдаются следующие признаки: обильные разлитые темно-фиолетовые трупные пятна с множественными внутрикожными кровоизлияниями, цианоз кожных покровов лица, шеи и видимых слизистых оболочек, отек мягких тканей лица, точечные кровоизлияния в конъюнктивах век и соединительной оболочки глаз, признаки непроизвольного мочеиспускания, дефекации, семяизвержения у мужчин и выталкивание слизистой пробки из шейки матки у женщин, следы кровотечения из носа и наружных слуховых проходов, жидкое состояние крови, венозное полнокровие внутренних органов, переполнение кровью правой половины сердца, точечные кровоизлияния под легочную плевру и эпикард.

Большинство из перечисленных признаков встречаются не только при механической асфиксии, но и при других видах быстро наступившей смерти. Поэтому они могут иметь диагностическое значение лишь в сочетании с доказательствами, характеризующими конкретные виды механической асфиксии (странгуляционная борозда, инородное тело в просвете дыхательных путей и др.). Имеются также некоторые отличительные особенности этих морфологических изменений, связанные с видом механической асфиксии и скоростью ее развития. Так, при неполном закрытии просвета дыхательных путей увеличивается время умирания и наблюдаются более выраженные признаки нарушения кровообращения выше уровня сдавления шеи. В то же время при сдавлении сосудисто-нервных пучков шеи смерть от рефлекторной остановки сердца может возникнуть уже в первые секунды затягивания петли. Иногда смерть от рефлекторной остановки сердца наступает и при попадании в просвет дыхательных путей мелких предметов. В таких случаях картина умирания не сопровождается асфиктическими явлениями, а признаки, которые характеризуют данный вид смерти, могут отсутствовать или быть слабо выраженными.

Значительные трудности в подобных случаях возникают при решении вопроса о причине смерти и наличии причинно-следственных связей между выявленными повреждениями и наступлением смерти. Для правильной оценки случаев повреждений органов шеи, особенно незначительных, необходимо иметь представление о возможных механизмах наступления смерти, а также особенностях иннервации органов шеи и их взаимосвязи с другими органами. Это позволит эксперту правильно определить тактику вскрытия трупа и наметить необходимые дополнительные исследования для подтверждения вывода о причине смерти.

В качестве примера можно привести случай, иллюстрирующий вышесказанное. Студентка медицинского училища С., 30 лет, во время занятий была вызвана к доске. Вставая, она поперхнулась леденцом «Холс». Сразу упала, потеряла сознание, была зафиксирована остановка дыхания и сердечной деятельности. Присутствующими начаты реанимационные мероприятия, во время которых, примерно через 1 минуту, во время очередного надавливания на грудную клетку изо рта практически вылетела «злополучная конфета». После этого дыхание восстановилось, но через 30 секунд вновь наступила остановка дыхания и сердечной деятельности, уже окончательно.

Продолжительные реанимационные мероприятия, проводившиеся бригадой скорой помощи, в том числе внутрисердечное введение адреналина и дефибрилляция, эффекта не имели. Была констатирована биологическая смерть. При исследовании трупа отмечались интенсивные синюшно-фиолетовые трупные пятна. Соединительные оболочки глаз были без кровоизлияний. При внутреннем исследовании установлено, что вход в гортань и пищевод свободен. На слизистой надгортанника обнаружено очаговое темно-красное кровоизлияние диаметром 0,5 см, в области голосовых связок выявлены множественные сливающиеся темно-красные кровоизлияния размерами слева 2 x 1 см, справа — 2,5 x 2 см. В просвете трахеи и крупных бронхах содержимого нет. Слизистая их розовая с множественными крупно-точечными кровоизлияниями. Легкие вздуты, полностью наполняют плевральные полости. Под легочной плеврой единичные, точечные темно-красные кровоизлияния. Ткань легких на разрезе красно-розовая, пестрая из-за чередования более темных и более светлых участков, с поверхности разрезов стекает небольшое количество сероватой пенистой жидкой и умеренное количество жидкой крови. Отмечалось полнокровие внутренних органов, жидкая кровь в полостях сердца и сосудах.

При гистологическом исследовании обнаружено: в гортани полнокровие сосудов, выраженный отек слизистой оболочки (при свежих мелкоочаговых кровоизлияниях) и межмышечных пространств. В выстилке гортани 2 небольших участка с отсутствием покровного эпителия. Больший из дефектов продолжается в виде протяженной с неровными краями щели, идущей параллельно выстилке и содержащей мелкие обрывки эпителиального покрова на его поверхности и в глубине щелевидного дефекта среди очаговых кровоизлияний, а также заносную аморфную правильных очертаний инородную частицу. В сердце полнокровие сосудов венозно-капиллярной сети, малокровие артериальной, очаговый отек стромы миокарда, отсутствие острых повреждений кардиомиоцитов. В легких резкое полнокровие сосудов, очаги острой везикулярной эмфиземы, интраинвеолярных кровоизлияний, в меньшей мере отека и дистелектаза, наличие крови в небольших количествах в расширенных просветах в мелких бронхах и бронхиол. Свежие мелкоочаговые кровоизлияния в коре и мозговом слое надпочечника при полнокровии сосудов. Полнокровие сосудов всех внутренних органов.

На основании данных исследования трупа был сделан вывод о том, что смерь гр-ки С. наступила от рефлекторной остановки сердца, развившейся в результате попадания инородного тела в гортаноглотку и перераздражения рефлексогенной зоны слизистой оболочки гортани.

Практика показывает, что при проведении судебно-медицинской экспертизы трупа в случаях механической асфиксии уделяется недостаточное внимание выявлению и качественному описанию всех признаков, возникающих при этом виде смерти. Так, экхимозы отмечаются в основном в соединительных оболочках век, не указывается на одутловатость и синюшность лица. Редко упоминаются острая эмфизема легких и наличие кровоизлияний под плеврой легких и эпикардом.

Недостаточное внимание уделяется описанию странгуляционной борозды. Не всегда указываются ее точная локализация, глубина и рельеф дна, верхний и нижний валики, наличие промежуточного валика ущемления при двойной борозде.

При описании петли часто не отмечают особенности узла, степень ее затягивания и способ снятия петли с шеи.

В заключении эксперта часто упоминается лишь о наличии переломов подъязычной кости и хрящей гортани без проведения их тщательно исследования и описания на выделенном, мацерированном препарате.

Не всегда отмечается взаиморасположение повреждений на коже с кровоизлияниями в подлежащих тканях.

Редко запрашиваются материалы дела, даже в случаях отсутствия обстоятельств наступления смерти в постановлении о назначении экспертизы трупа.

Выводы о причине смерти и механизме возникновения повреждений отличаются излишней категоричностью и не сопровождаются необходимой аргументацией. Иногда эксперт приходит к выводу о сдавлении шеи руками только лишь по факту обнаружения переломов подъязычной кости или хрящей гортани без детального их описания и при отсутствии каких-либо повреждений на коже. Между тем известны различные варианты контактного взаимодействия рук нападавшего с шеей в зависимости от воздействия их травмирующих частей (кистью, кистями, предплечьем, плечом и предплечьем), каждый из которых характеризуется соответствующим комплексом повреждений мягких тканей, подъязычной кости, хрящей гортани и трахеи. Без тщательного исследования и описания этих повреждений невозможно определить, не только какой частью рук происходило сдавление шеи, но и сам факт ее сдавления и тем более направление и кратность внешних воздействий.

Экспертные ошибки и недостатки, выявляемые при проведении судебно-медицинских экспертиз, в основном связаны с недостаточной квалификацией экспертных кадров. Многое зависит и от личных качеств самого эксперта, его способностей, опыта, желания и умения упорно трудиться и познавать новое.

Задачи по повышению эффективности и качества судебно-медицинской экспертизы вытекают из отмеченных выше недостатков и обусловливающих их причин.

Таким образом, мероприятия по повышению эффективности и качества работы экспертов должны проводиться в следующих направлениях:

— проведение научных исследований и совершенствование диагностических методов;

— внедрение результатов исследований в экспертную практику;

— повышение специальной подготовки судебно-медицинских экспертов на циклах усовершенствования врачей, семинарах, методических конференциях;

— создание соответствующих условий работы экспертов (материально-техническая база, оснащение современной аппаратурой и приборами);

— улучшение эффективности методического руководства и контроля со стороны руководства экспертных учреждений.

Заключение

В осуществлении правосудия большую роль играет судебная экспертиза. Специальные знания, которыми обладает эксперт, помогают следствию и суду установить существенные обстоятельства, на основании которых в соответствии с процессуальным законом может быть вынесено обоснованное и справедливое решение. Однако только правильные, научно обоснованные, внутренне непротиворечивые и достоверные выводы эксперта, полученные в процессе проводимого исследования, могут лечь в основу доказательств, используемых в процессе раскрытия и расследования преступлений. Но вполне объективно существует возможность экспертной ошибки, что в результате приведет к не достижению экспертом истины и получению ошибочного заключения эксперта, что может стать источником уже судебной ошибки.

Именно поэтому в экспертных подразделениях большое внимание уделяется качеству проводимых экспертиз и исследований. Основная задача данного контроля как предотвращение либо выявление совершенных экспертных ошибок, так и недопущение дачи заведомо ложного заключения.

Экспертная ошибка в судебной экспертизе в общем виде представляет собой суждение или действия эксперта, не соответствующее объективной действительности и не приводящие к цели экспертного исследования, но при условии, что и искаженное суждение, и неверные действия представляют собой результат добросовестного заблуждения. Именно это условие отличает экспертную ошибку от заведомо ложного заключения.

Все причины экспертных ошибок в основном делятся на объективные и субъективные.

К объективным причинам экспертных ошибок относятся: отсутствие разработанной методики экспертного исследования; несовершенство используемой экспертной методики; применение ошибочно рекомендованных методов; отсутствие полных данных, характеризующих идентификационную ценность признаков, устойчивость их отображений в следах; использование приборов и инструментов, неисправных или не обладающих достаточной разрешающей способностью; использование неадекватных математических моделей и компьютерных программ.

Субъективными причинами экспертных ошибок являются: профессиональную некомпетентность эксперта (незнании современных экспертных методик, неумении пользоваться теми или иными техническими средствами и т.п.); профессиональные упущения эксперта (небрежность, поверхностность производства исследования, пренебрежение методическими рекомендациями и т.п.); дефекты или недостаточную остроту органов чувств эксперта, преимущественно органов зрения; неординарные психологические состояния эксперта; характерологические черты личности эксперта; влияние материалов дела, в том числе заключения предшествующей экспертизы или авторитета проводившего ее эксперта; стремление проявить экспертную инициативу без достаточных на то оснований; логические дефекты умозаключений эксперта; дефекты в организации и планировании экспертного исследования.

Причины экспертных ошибок различны и связаны с особенностями познавательной деятельности эксперта-криминалиста, его внутренним (душевным) состоянием, развитием науки и техники, условиями труда, техническим оснащением и многими другими факторами, воздействующими на эксперта в повседневной жизни.

Список использованных источников

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 17.04.2017) // «Российская газета», N 249, 22.12.2001.

2. Федеральный закон от 31.05.2001 N 73-ФЗ (ред. от 08.03.2015) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // «Российская газета», N 106, 05.06.2001.

3. Аверьянова Т.В. Судебная экспертиза: курс общей теории. М.: Норма, 2006. 480 с.

4. Аубакирова А.А. Следственные и экспертные ошибки при формировании внутреннего убеждения: автореф. дис. … д-ра юрид. наук: 12.00.09; ЮУрГУ. Челябинск, 2010. 44 с.

5. Грановский Г.Л. Природа, причины экспертных ошибок и пути их устранения // Новые разработки и дискуссионные проблемы теории и практики судебной экспертизы. М.: ВНИИСЭ, 1983. № 2. С. 39.

6. Дергай Г.Б. Общетеоретические положения судебной экспертизы и профилактики экспертных ошибок // Вестник Полоцкого государственного университета. 2010. №10. С. 1214.

7. Долгова О.Б., Кондрашов Д.Л. Оценка судьями качества судебно-медицинских экспертиз для совершенствования судебно-медицинской деятельности // Российский юридический журнал. 2013. N 6. С. 174 — 180.

8. Ермоленко Б.Н. Теоретические и методические проблемы судебной баллистики. Киев: Наукова думка, 1974. 189 с.

9. Зинин А.М. Судебная экспертиза. М.: Юрайт-издат.: Право и закон. 2002. 320 с.

10. Каплунов И.М. Объективные и субъективные причины экспертных ошибок (методические рекомендации). — Ташкент, 1977. 345 с.

11. Качина Н.Н. Организационные и методологические проблемы оценки заключений судебных медицинских экспертиз // Медицинское право. 2012. N 1. С. 40 — 45.

12. Клименко Н.И. Экспертные ошибки и их причины // Криминалистика и судебная экспертиза. 1988. Вып. 37. С. 3538.

13. Комаринец Б.М. Судебно-баллистическая экспертиз. — М.: Высш. школа МВД России, 1974. 158 с.

14. Майлис Н.П. Введение в судебную экспертизу. — М.: Юнити-Дана, 2004. 112 с.

15. Макушкина Г.Е. Понятие, причины и профилактика экспертных ошибок // Судебно-экспертное исследование человека и его деятельности. — Свердловск., 1985. С. 104109.

16. Палиашвили Н.А. Научные и методические основы предупреждения экспертных ошибок при производстве криминалистических экспертиз: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.09; ВНИИ судебных экспертиз. М., 1989. 20 с.

17. Предупреждение экспертных ошибок / под ред. Д.Я. Мирский, А.К. Педенчук. М.: ВНИИСЭ, 1990. 168 с.

18. Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном и уголовном процессе. — М.: Норма, 2005. 656 с.

19. Россинская Е.Р. Теория судебной экспертизы. — М.: Норма, 2009. 384 с.

20. Сергеев Ю.Д., Козлов С.В. Методология ситуалогической судебно-медицинской экспертизы медицинского происшествия // Медицинское право. 2012. N 1. С. 3 — 6.

21. Сергеев Ю.Д., Козлов С.В. Основные виды дефектов оказания медицинской помощи (по данным комиссионных судебно-медицинских экспертиз) // Медицинское право. 2012. N 3. С. 35 — 38.

22. Скрипилева Н.А. О некоторых причинах совершения ошибок при производстве экспертиз и возможностях их предотвращения // Российский следователь. 2003. № 3. С. 68.

23. Темираев О.П. Проблемы организации судебно-медицинской экспертизы // Законность. 2012. N 8. С. 33 — 35.