150 ошибок профессора савельева

Публикация 1-й части анализа книги профессора С.В.Савельева вызвала бурную реакцию наших читателей. Характерно, что критика, прозвучавшая в адрес нашей работы, касалась в основном формы подачи материала, а также личностей авторов — но не фактической составляющей…

Сегодня перед Вами обещанное продолжение. Учитывая специфичность темы, в работе над этой частью материала мы попросили помочь нам известного лингвиста Светлану Бурлак.

Итак, мы продолжаем знакомиться с особенностями эволюции австралопитеков, в изложении д.б.н. С.В.Савельева.

В таблице, приведенной ниже, слева – цитаты из книги С.В. Савельева, справа – комментарий редакции портала АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ. Жирный и красный шрифт в цитатах – наш.

1 – 2 – 3 – 4

?
?

Часть I — здесь

Сергей Вячеславович Савельев — профессор, доктор биологических наук, заведующий лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАМН. Но широкой интернет-общественности он больше известен как популист, подводящий квазинаучный базис под постулат о биологически определяемом интеллектуальном неравенстве полов и гендерном «предназначении». Савельев достаточно популярен, имеет целую «секту» последователей, общающихся на его сайте и ведёт видеоблог на youtube.

«Профессор» построил своё «учение» на постулате, сомнительность которого очевидна даже школьнику: если мозг женщины в среднем весит меньше, чем мозг мужчины, то, следовательно, женщины в среднем примитивнее. Не учёл Савельев одну «мелочь»: важен не абсолютный вес, а удельное отношение веса мозга к весу всего тела (иначе пришлось бы признать, что самыми разумными существами на Земле являются не люди, а киты и дельфины). Ну а вес тела у женщин в среднем меньше, чем у мужчин.

Сам Савельев в интервью заявляет следующее (стилистика последнего предложения особенно впечатляет): «Кора больших полушарий мужчины содержит порядка 11 миллиардов нервных клеток, а женщины — около 9, то есть на 2 миллиарда меньше. И очень мало нейронов у дам в ассоциативных областях: у мужчины приблизительно там миллиард нейронов, а у женщины — 300 млн. А это очень важные области, они участвуют в процессах запоминания, учения и мышления, и результаты их деятельности составляют то, что обычно называют интеллектом. И этот недостаток никак не компенсируешь. Хоть сто учителей наймите — умнее женщина не станет. Если субстрата нет, то и учить нечего».

Этот постулат Савельев повторял неоднократно, в одной из статей присовокупив к нему ещё и следующее: «Основной мотив женщины — репродуктивная функция. Успешная жизнь женщины — это количество потомков и степень их обеспеченности, реализации, известности. Поэтому вопросы конкуренции, размножения, выживания потомков и своё собственное — в большинстве случаев ключ к пониманию женского поведения».

Здесь нужен хороший специалист-нейрофизиолог, чтобы прокомментировать, возможно ли такое, чтобы в процессе эволюции одного вида у мужской его части кортикальная система мозга развилась сильнее, чем у женской? Безапелляционный тон и отсутствие каких-либо доказательств провоцируют недоверие к данному утверждению.

Интересно, что среди последователей Савельева много женщин. Вообще женщины, соглашающиеся с женоненавистническими теориями (что женщины слабы, глупы, что место женщины — семья), всегда вызывают недоумение. Существует интересное явление — феномен угрозы подтверждения стереотипа. В конце 40-х годов ХХ века психологи Кенне и Мэйми Кларк провели эксперимент, в результате которого обнаружили, что негритянские дети уже в возрасте 3-х лет знали, что чёрным быть в этой стране плохо. В эксперименте детям на выбор предлагали играть с чёрной или белой куклой. Большинство детей не захотели играть с чёрной куклой; они «думали», что белая кукла симпатичней и в целом лучше чёрной.

Понижение самооценки наблюдается не только у чернокожих, но и у других подавляемых в обществе групп. Так, Филип Голдберг (Goldberg, 1968) продемонстрировал, что не только афроамериканцы, но и женщины-американки с детства привыкают считать себя интеллектуально ниже мужчины. В своём эксперименте Голдберг попросил девушек-студенток колледжа прочесть несколько научных статей и оценить их компетенцию и стиль. Одним студенткам дали статьи, подписанные мужскими именами («Джон Т. Маккей»), а другим — те же самые статьи, но с женской подписью (например, «Джоан Т. Маккей»). Девушки-студентки оценивали статьи намного выше, когда видели, что автор — мужчина, чем статьи с женским именем и фамилией на титуле. Другими словами, эти женщины знали своё место; они считали, что всё созданное женщинами будет обязательно хуже того, что сделано мужчинами. Это естественное следствие жизни в обществе с предрассудками.

То есть у женщины, столкнувшейся с проблемами, есть два пути: или бороться, прилагая усилий больше, чем приложил бы при решении аналогичных проблем мужчина, или же послушать Савельева или кого-нибудь из схожих с ним «гуру», сказать себе, что бороться смысла нет, всё равно я от природы глупа и способна лишь к деторождению, и поплыть по течению, становясь зависимой от мужчины. Второй способ непродуктивен, но искушает своей простотой.

При этом почитателей Савельева очень трудно переубедить (возможно, в этом есть элемент психологической защиты). Так, например, одна последовательница Савельева (обладательница кандидатской степени, всегда производившая впечатление весьма здравомыслящей девушки) в частном разговоре очень бурно отреагировала на статью «Женщины и интеллект» Евгении Гуревич, придравшись почему-то даже к наличию списка литературы. Подобное поведение больше напоминает поведение сектантов, а не сторонников той или иной научной школы.

Кроме того, в своих работах Савельев намеренно или из-за недостатка знаний приводит недостоверные данные. Так, например, в своей монографии «Возникновение мозга человека» он пишет:

«У женщин минимальная масса мозга равна 800 г, у мужчин — 960 г. Однако у женщин Австралии, коренных жительниц центральных и северных районов этого континента, средняя масса мозга составляет 794 г, что ниже минимального показателя для женщин»¹.

Невозможно сказать, откуда С.В. Савельев взял эту цифру. Даже в самых расистских из всех расистских публикаций никогда не озвучивались 794 г в среднем для какой-либо современной группы людей. У аборигенов Австралии средняя масса мозга — около 1280 г — не попадает в категорию очень маленьких и не минимальная из известных². Даже в индивидуальных случаях не зарегистрирована масса мозга у мужчин-аборигенов меньше 1050 г, а у женщин — 940 г. Если, как уверяет Савельев, средняя масса мозга у австралиек-аборигенок 794 г (меньше, чем у питекантропов), то каков же минимум? 400 г, как у шимпанзе?

А между тем, западные исследователи сообщают о весьма интересных результатах. Исследовав снимки МРТ 949 человек в возрасте от 8 до 22 лет, учёные Университета Пенсильвании определили, что в мужском мозге больше нейронных связей внутри одного полушария, в женском — связей между полушариями. Как пишут авторы статьи, «там, где мужчина-руководитель просто поставит задачу, женщина учтёт субъективные факторы вроде плохого самочувствия кого-нибудь из работников». Интересно в этом исследовании и следующее:

The differences were less evident in young children, but they became prominent in the scans of the adolescents (эта разница была менее заметна у детей, но на снимках подростков стала заметнее).

То есть, хотя напрямую в статье об этом не говорится, но напрашивается вывод, что это возрастание различий было обусловлено различиями в воспитании. К сожалению, в статье не приводится данных о социальном статусе и условиях в семьях испытуемых — здесь необходимо обширное исследование с целью установления этой корреляции мышления и воспитания.

Ещё одно любопытное исследование: Организация экономического сотрудничества и развития (Organisation for Economic Cooperation and Development) разработала систему тестов, позволяющих определить, как коррелирует гендер с вербальными и математическими способностями в разных культурах. Всего было протестировано более 276 тысяч подростков из 40 стран. Вкратце итог такой.

Независимо от уровня гендерного равенства, математические способности мальчиков все равно выше. Выше чем их вербальные способности. У девочек же наоборот, вербальные способности выше математических независимо от культуры. А вот межгендерный анализ выдает интересное. В странах с низким уровнем гендерного равенства мальчики заметно опережают девочек в математике, в странах с высоким эта разница практически исчезает. В Исландии вперед вырываются уже девочки.

С вербальными способностями еще интереснее. В этой области девочки заметно лидируют даже в странах с низким уровнем равенства (Турция), а в странах с высоким — лидируют с большим отрывом. Так что результаты, полученные западными исследователями, опровергают постулаты Савельева.

Интереснее всего, что Савельев допускает грубейшие ошибки в своей профессиональной сфере. Несмотря на официальный статус и научные регалии Савельева, его идеи вызывают сомнения у многих его коллег. Монография Савельева «Возникновение мозга человека» критикуется специалистами в области антропологии интернет-портала «Антропогенез.РУ», заявляющими о большом числе фактических ошибок и неправильном использовании ряда специальных терминов. Авторы ссылаются на то, что учёный в своих рассуждениях прибегает к риторике, несовместимой с научным подходом: ёрничание и «полемика с оглупленным оппонентом». В целом критики указывают на недостаточное знание зоологии, палеонтологии, антропологии и археологии, ставят под вопрос состоятельность гипотезы профессора С.В. Савельева о причинах перехода к прямохождению предков человека.¹ По мнению самого С.В. Савельева⁴, реакция на критикуемую работу вызвана оценкой Савельевым монографии «Эволюция мозга человека» С.В. Дробышевского, одного из его критиков. Стоит, впрочем, отметить, что если Соколов и Дробышевский кропотливо выписали и разобрали все ошибки Савельева, тот ограничился двухминутным видео с заявлением «я не общаюсь с дилетантами», по существу на критику не ответив.

Из рецензии Соколова и Дробышевского видно, что в книге Савельева допущены ошибки не только в сложнейших узкоспециальных вопросах нейрофизиологии, но и в самых элементарных вещах, порой на уровне школьного курса биологии.

Так, например, Савельев пишет:

«Внятная палеоантропологическая летопись возобновляется с появлением Ardipithecus ramidus, который имеет возраст около 4,4 млн лет. Этот наиболее примитивный представитель гоминид передвигался преимущественно на двух ногах, имел смещённое в ростральном направлении затылочное отверстие и редуцированные хищнические зубы. К этому же времени относятся многочисленные находки наиболее ранних гоминид — австралопитеков».

Термин «хищнические зубы» при описании приматов Савельев повторяет и далее. Но хищнические зубы есть только у отряда хищных млекопитающих. У ардипитека редуцированы клыки, которые к хищническим зубам никакого отношения не имеют. Вероятно, С.В. Савельев неправильно перевёл англ. canine teeth — дословно «собачьи зубы». И далее авторы Антропогенез.РУ поясняют, что у приматов вообще никогда не было хищнической зубной системы. Самые первые приматы ещё в начале палеоцена тем и отличались от очень похожих на них насекомоядных и других зверей, что имели не хищническую зубную систему, а растительноядную, ориентированную на жевание плодов и листьев.

И далее на ту же тему ещё одна цитата Савельева:

«Самые древние австралопитеки уже имели практически человеческие зубы с выраженным кариесом. Это говорит о том, что даже такие зубы им были не очень нужны. Для поедания птичьих яиц, икры рыб и небольшого количества растительной пищи достаточно самой примитивной и неспециализированной зубной системы. Гоминидный принцип организации зубов сложился на заре эволюции и с небольшими изменениями сохранился до настоящего времени». С.В. Савельев ошибается.

Древнейшие австралопитеки имели достаточно специфичные зубы, чтобы по ним можно было описывать и различать отдельные виды и роды. Кариес — болезнь, а не признак, поэтому он не может быть «выраженным». Наличие кариеса не свидетельствует о «ненужности» зубов, а говорит об углеводной (растительной!) диете. Трудно сказать, какие зубы нужны для поедания яиц и икры, поскольку виды, на этой пище специализированные, науке неизвестны (есть змеи, глотающие птичьи яйца, но икру они не едят). На икре вообще специализироваться проблематично, поскольку она бывает не весь год и редко доступна в большом количестве.

Не гнушается Савельев и таким недопустимым в научной работе демагогическим приёмом, как reducio ad absurdum.

«В конце жизни И.П. Павлов заинтересовался приматологией и даже сформулировал не очень удачный, на наш взгляд, термин «ручное мышление». Этим «способом» думать и решать экспериментальные задачи он наградил обезьян. Его многочисленные ученики и последователи до настоящего времени убеждены в том, что «обезьяна приобретает сведения и мыслит, прежде всего, руками». Такой вывод выглядит диковато, если учесть, что ведущими органами чувств приматов являются зрение и слух. Видимо, советские приматы были слепоглухонемыми и изучали мир на ощупь».

Как отмечают авторы рецензии, подобная риторика уместна в телевизионном шоу, но не на страницах монографии.

С.В. Савельев, вероятно, не знает, что термин «ручное мышление» появился после многочисленных экспериментов с обезьянами, проводимых в специальной лаборатории, организованной И.П. Павловым. Эти эксперименты показали, что у шимпанзе при решении ряда задач действительно кинестетические факторы играют ведущую роль. Если термин «ручное мышление» Савельев считает неудачным, ему бы следовало предложить свои объяснения результатов многочисленных опытов, проводившихся сотрудниками лаборатории физиологии высшей нервной деятельности ещё в 30-е годы прошлого века. А для этого — хотя бы ознакомиться с этими результатами.

Также представляет интерес следующая история: наткнувшись на статью «Dolly is not quite a clone” в журнале Nature за 1999 г., Савельев тут же заявил, что клонирование невозможно. Западные биологи затем продвинулись вперёд в вопросе клонирования, а Савельев свою неправоту так и не признал.

И так далее, и тому подобное. При малейшем погружении в тему становится очевидно, что Савельев, возможно, недостаточно знаком с трудами И.П. Павлова, являющимися краеугольным камнем нейрофизиологии. Допускает ошибки в терминологии и классификации, где-то просто предоставляет недостоверные данные. А кроме того, позволяет себе тон и выражения, недопустимые в научных трудах.

Особенно печально появление этой книги по той причине, что сегодня именно биология (и именно те её сферы, в которых работает Савельев — палеонтология, нейрофизиология, теория эволюции) должна находиться в авангарде борьбы с насаждаемыми мракобесием и религиозным мышлением. Если бы Савельев был каким-нибудь банальным креационистом, он был бы не столь опасен — просто очередной Петрик или Фоменко от биологии. Но он действует именно там, где нужны смелость и объективность, и мешает своим коллегам.

А тем временем, пока на Западе женщины делом доказывают своё профессиональное равенство в политике, науке и других сферах, а учёные в исследованиях вроде выше процитированного подводят под равенство научную базу, в России стремятся повернуть историю вспять. И именно такие, как Савельев, подгоняют под вторичное закабаление женщин теоретическую базу. Разумеется, дело не только в нём, хотя своим статусом и областью исследований он наносит женскому равноправию огромный вред. А в том, что его идеи востребованы не властями или официальной наукой, а самим духом времени — духом упадка, усталости и обскурантизма.

Оригинал взят у westsib в 150 ошибок профессора С.В.Савельева?.. Рецензия на книгу «Возникновение мозга человека». Часть II